Сегодняшний день не станет исключением.
– Войдите.
– Доброе утро, – произнесла Эдди, входя в номер. На ней был темно-синий деловой костюм, в руках она держала кофейник. – Ваш вчерашний день прошел хорошо?
– Да, – солгал Флинн и, напрягшись, стал ждать, когда она его спросит о том, нашел ли он доказательства вины Мюллера.
К своему огромному сожалению, он их пока не нашел.
Эдди молчала. Тогда он сам задал ей вопрос:
– А вы как провели вчерашний день? Куда-нибудь ходили?
– В картинные галереи. Я провела там много времени, – улыбнулась она. – Я люблю искусство, но плохо в нем разбираюсь, поэтому заказала себе через Интернет несколько книг. Они будут ждать меня дома, когда я вернусь. Еще я прокатилась на трамвае и попробовала наконец торт «Шварцвальд». Это шоколадный бисквитный торт с вишней.
Лучше бы он гулял вместе с ней по городу, чем искал в газетах и Интернете негативную информацию о Мюллере.
– Что мне нужно сегодня сделать? Напечатать какие-нибудь письма или, может, организовать встречу?
– Ничего не надо, спасибо. На время рождественских каникул деловая активность затихает. Сходите куда-нибудь и проведите весело время.
А он тем временем продолжит искать доказательства причастности Мюллера к чему-либо незаконному.
Он нахмурился, но Эдди этого не заметила. Ее внимание было приковано к чему-то в окне у нее за спиной.
– Снег! – воскликнула она, подбежав к окну. – Флинн, вы только посмотрите! Я никогда раньше не видела снега.
Повернувшись, она выбежала из номера. Флинн последовал за ней.
– Эдди! Подождите! Возьмите пальто, иначе замерзнете.
Но она уже спускалась по лестнице.
Выругавшись, он сходил за своим пальто, затем за ее свингкотом и шарфом, после чего направился вниз.
Когда он вышел на улицу, Эдди повернулась. Ее лицо светилось от восторга, и его плохое настроение вмиг улетучилось.
– Черт побери, Эдди, вы хотите простудиться?
Подойдя к ней, он обмотал ее шею шарфом. Их взгляды на мгновение встретились, и низ его живота пронзила знакомая боль. Другая, менее привычная боль появилась у него в груди.
Мягкие пушистые хлопья снега ложились ей на волосы. Не подумав, Флинн смахнул их рукой. Эдди тряхнула головой и прервала визуальный контакт. Тогда он раскрыл ее пальто, она просунула руки в рукава и отошла на несколько шагов.
К его удивлению, ни та ни другая боль никуда не исчезла.
– Полагаю, снег не является для вас чем-то диковинным, – сказала Эдди.
– Я видел его и раньше. В Америке, в штате Монтана, – ответил Флинн с притворным энтузиазмом. – Но я никогда не видел снега, стоя у старинных ворот средневекового европейского города.
За эти слова он был вознагражден очаровательной улыбкой.
– Снег – это здорово, правда?
Флинн кивнул и нахмурился.
Почему он отгораживается от простых удовольствий вроде этого? Что в них плохого? Когда в последний раз он брал отпуск? Вся его жизнь вращается вокруг работы.
Работы и мести.
– Я вам правда сегодня не нужна?
Флинн покачал головой, и она побежала назад в отель. Он остался на месте и заметил, как белоснежное покрывало превращает город в сказочный.
Через пару минут вернулась Эдди. На плече у нее висела сумочка.
– Я собираюсь посидеть в маленьком кафе на Мариенплац, – сказала она. – Не хотите составить мне компанию?
Ему следовало отказаться.
– Хочу.
– Вы ведете себя странно, Флинн.
– В смысле?
– Наденьте пальто, а то замерзнете.
Обнаружив, что все еще держит в руках свое пальто, Флинн надел его, и они направились в сторону Мариенплац.
После этого они не разговаривали до того момента, пока не вошли в кафе и не сели за столик у окна.
– Отсюда будет хорошо видно глокеншпиль, когда начнется представление.
Флинн посмотрел на часы:
– Это произойдет только через полтора часа.
– Не знаю, как вы, а я не могу придумать себе лучшее занятие на ближайшие девяносто минут, – улыбнулась Эдди. – Вы только посмотрите, какой красивой стала площадь!
Эдди права. Он откинулся на спинку стула и начал расслабляться.
Они болтали о том о сем за кофе с пирожными. Эдди рассказала ему о картинах, которые видела вчера, а Флинн ей о своем путешествии в Монтану. Она слушала его с задумчивым видом, а затем неожиданно произнесла:
– Пожалуйста, не обижайтесь, но я поняла, что не хочу быть ни личной помощницей, ни секретарем.
– Почему-то меня это не удивляет. И я нисколько не обижаюсь.
Она вздохнула:
– Также мне вряд ли подошла бы работа в баре или в магазине.
– Пару дней назад я уже понял, что роль подчиненной не для вас.
– Из-за ограничения в финансах мне пришлось бы жить в пригороде и тратить много времени на дорогу до работы и обратно. Для изучения достопримечательностей у меня оставались бы только выходные. Возможно, я бы так сильно уставала, что мне было бы не до этого.
– Это действительно так.
– Мне повезло с таким боссом, как вы. Здесь я больше отдыхаю, чем работаю. Я пришла к выводу, что лучше путешествовать во время отпуска. Так можно полностью расслабиться, поскольку все хлопоты и заботы останутся дома.
Она опустила голову, но перед этим он заметил слезы, промелькнувшие в ее глазах. Тогда он занял место рядом с ней и взял ее за руку:
– Скажите мне, что вас тревожит, Эдди.
Она крепко сжала его руку:
– Я каждый день пишу письма Робби в своем дневнике. Наверное, это вам кажется глупым.
– Вовсе нет.
– Таким образом я ощущаю себя ближе к ней и… – Она зарыдала.
Тогда Флинн обнял ее за плечи и прижал к своей груди. Она плакала беззвучно, но он почувствовал, как в его горле образовался огромный комок, словно ее боль передалась ему.
– Я боюсь забыть ее, Флинн, – призналась она, когда наконец успокоилась и вытерла слезы носовым платком.
Теперь ему все стало ясно.
– Уверяю вас, Эдди, вы ее никогда не забудете. В вашей жизни будут появляться новые важные для вас люди, но она навсегда останется в вашем сердце. – Он взял в ладони ее лицо. – Пишите ей о Мюнхене и других городах, которые будете посещать. Но вам также следует рассказывать ей о вашей повседневной жизни, ваших планах и мечтах.
Он отстранился, пока не поддался искушению и не поцеловал ее.
Эдди поморщилась:
– Знаете, вы в чем-то правы. Вот только я не могу рассказывать Робби о своих мечтах, потому что сама не знаю, о чем теперь мечтаю.
– Тогда выясните, чего вы больше всего хотите.
– Каким образом?
– Почему бы вам не спросить совета у Робби?
Ее лицо озарила улыбка, похожая на восход солнца после долгой ночи.
– Отличный ответ.
Затем она повернулась и поцеловала его в щеку.
– Danke.
– Пожалуйста.
Флинн был так потрясен, что не понял, произнес это слово вслух или про себя.
Глава 9
Рождественским утром Флинн встретился с Эдди в вестибюле отеля, как они и договаривались. Точнее, на этом настояла Эдди, а он лишь подчинился, понятия не имея, что она задумала. В любом случае с ней ему точно не придется скучать.
– Спасибо вам, господин Мейдер, – произнес Бруно, когда они проходили мимо стойки, на которой стоял полупрозрачный пластиковый пакет с бутылкой шампанского и коробкой конфет.
– Счастливого Рождества, Бруно, – сказал Флинн.
– Счастливого Рождества, сэр.
– Вы купили подарки всем сотрудникам отеля? – спросил он у Эдди, когда они вышли на улицу.
– Скряга, – рассмеялась она, взяв его под руку. В другой руке у нее был яркий пакет. – Пойдемте, машина уже ждет нас. Праздник начинается!
– Куда мы поедем?
– Увидите.
Они целый час ехали в южном направлении, оставляя позади себя пригороды Мюнхена, маленькие городки и деревеньки. Когда они оказались рядом с большим озером, их шофер по имени Отто, которому Эдди подарила фруктовый пирог и пакет имбирного печенья, сделал остановку, чтобы они смогли полюбоваться живописными видами.
Эдди первая выскочила из салона.
– Какая красота, – завороженно прошептала она, глядя по сторонам.
– Да, здесь красиво, – согласился Флинн, встав рядом с ней.
– Ландшафт здесь совсем не такой, как дома, – улыбнулась она. – Я поверить не могу, что я здесь!
Чтобы справиться с искушением и не поцеловать ее, Флинн сел в машину.
Когда они начали подниматься по склону, Эдди подергала его за рукав:
– Посмотрите! Там целый лес из сосен и елей. Мне кажется, что я попала в сказку братьев Гримм.
За этим, наверное, последует обед в парадном зале средневекового замка, состоящий из жареного поросенка с яблоком во рту и подогретого вина с пряностями. Оркестр будет играть рождественские гимны, и все будет идеально, как на праздничной открытке. Сам он ни за что не выбрал бы для себя такой вариант времяпровождения, но не станет портить настроение Эдди. Ради нее он сделает вид, будто ему весело.
– Вы готовы, мисс Эдди? – спросил Отто, сделав поворот.
Затем лес расступился, и перед ними открылся потрясающий вид. Шофер припарковал машину у обочины, и Флинн с Эдди выбрались из нее.
– Вот это да, – пробормотала Эдди. – Мы точно попали в сказку.
Флинн улыбнулся. Он был абсолютно с ней согласен.
Вокруг них были заснеженные горы. Одни склоны были покрыты темным хвойным лесом, другие представляли собой голые отвесные стены. Снег блестел на солнце, воздух был чистым и свежим.
– Это Альпы, – сказала Эдди. – Вот где мы будем праздновать Рождество, Флинн.
– Отлично, – ответил он. – Где? На самом верху? Рассмеявшись, она подтолкнула его к машине:
– Скоро узнаете.
Через четверть часа они въехали в деревню, состоящую главным образом из шале и магазинов, торгующих горнолыжной экипировкой.
– Гармише-Партенкирхен, – гордо сообщила Эдди, ведя его в сторону одного из шале. – Попробуйте произнести это пять раз подряд.
– Название мне кажется знакомым.