Допив пиво, он пошел в ванную.
– Чего орешь? – зевая, поднялась с кровати молодая женщина. – Опохмелиться есть?
– Пиво в холодильнике, – ответил мужчина. Шлепая босыми ногами, она прошла в кухню.
– Чем черт не шутит, пока Бог спит, – вздохнув, пробормотал он. – Вот что значит по пьяному делу в постель ложиться. Хотя ночью все красавицами кажутся. Банки вполне хватит, – остановил он вытаскивающую вторую банку женщину. – Зарплата на столе. Осталось три минуты. Если выйду, а ты еще будешь тут, лишишься бабок.
– Я к майору Буланову, – нервно проговорил, остановившись у окна дежурки, тщедушный мужчина.
– Он ждет, – кивнул капитан с повязкой дежурного. – Двадцать первый кабинет.
– Ну вот, – вздохнул Семен Федорович, – значится, все-таки ушли мы от этих отморозков.
Как ты? – Он посмотрел Маше в глаза. – Здорово испугалась?
– Да. Неожиданно все произошло. И знаете, я вам не верила…
– Вот спасибочки, – засмеялся Тургунов. – Я думал, мне показалось. В общем, вот что, сейчас тебя станут пытаться перехватить. Идти в милицию тут смысла нет. Могет, и не продались здешние, но кто его знает, вдруг кто-то куплен. Так что лучше в милицию не ходить. Но выбираться отсель тебе надобно как можно шустрее. Самолет полетит только через три дня. Должен сегодня, но погода вишь какая… – Он взглянул на небо. – А этот самолетик частный. Могет, по своим делам упорхнул, могет, и народу мало, в общем, придется дожидаться. Счас пойдем к Севке, есть тут у меня племяш. Молодой мужик, ветреный, но верить ему можно. Ежели бы ты, конечно, была с деньгой большой, то он бы и выбраться помог. За большую деньгу он и черту рога обломает. Ничё не опасается, сорвиголова, одним словом.
– А Александра не убьют там? – тихо спросила Маша.
– Нет. И меня не тронут. За тя, конечно, поспрашивают, но не тронут. Местных они не забижают. Ежели делами с ими повязан, то могут. Как Арпиева Митрия убили. Ну, того, про которого…
– Он был с ними?
– Был. Говорил ему сколько разов: брось ты эти дела, ведь нехорошо кончишь. А ему все едино… Пошли, – сказал Семен Федорович и махнул рукой.
– К майору Буланову, – сказал дежурному крепкий.
– Двадцать первый кабинет, – отозвался тот.
– Здорово, дядька Семен, – весело улыбаясь, кивнул мускулистый молодой мужчина.
На его плече Маша увидела татуировку «Морпех уделает всех».
– В морской пехоте служил, – заметил ее взгляд молодой.
– Севка, – представил его Тургунов. – А это Мария Ивановна. Ты располагайся, – кивнул он ей. – А мы с Севкой покалякаем трохи.
– В кухне все, что хотите, – с улыбкой проговорил Всеволод. – Хороша баба, – провожая ее взглядом, сказал он. – И где ты ее…
– Закрой пасть! – осадил его Тургунов. – Дело есть. Правда, денег больших не обещаю. В общем, слухай.
– Во невезуха, – проворчал бородач. – Похоже, хрен отсюда выберешься… – Чертыхнувшись, он вытащил сигареты.
– Не везет так не везет, – посмеиваясь, кивнул блондин.
– Я тебе, Француз, сразу говорил – надо было с геологами в Певек лететь, а не с пожарными в эту дыру. Предупреждал я тебя…
– Послушай, Варяг, – улыбнулся блондин, – Певек – это порт, пограничная зона, там в усиленном режиме работают МВД и остальные службы, нас с тобой там…
– Так и здесь уже косятся, – кивнул направо бородач.
Проследив его взгляд, Француз увидел двух милиционеров.
– А чего ты удивляешься? – усмехнулся он. – На местных мы не похожи, на прибывших сюда по приглашению тоже. Надеюсь, ксивы у нас ломать они пока не станут.
– Да пусть проверяют, – отмахнулся Варяг. – Паспорта в порядке. И въезд разрешен, и выезд. Только, похоже, зря мы все это затеяли. Кроме неприятностей, ничего не поимели.
– Хорошо еще, нас бы не поимели! – засмеялся Француз. – Надо куда-то занырнуть отдохнуть. Чтобы не светиться особо и…
– А куда? – недовольно прервал его Варяг.
– Извините, – подошла к ним немолодая женщина. – Вам комната не нужна? – смущенно спросила она.
– Очень даже нужна, – улыбнулся Француз. – Я сейчас узнаю, когда…
– Трое суток аэропорт работать не будет, – перебила женщина.
– Куда идти? – спросил Француз.
– Послушайте, – попросила она, – можно ваши документы посмотреть?
– Конечно! – Француз достал паспорт.
– Ну и дела тут у вас, – сказал молодой крепкий мужчина. – Выходит, взять взяли, а…
– Да никто меня не брал, – быстро проговорил тщедушный мужчина лет сорока пяти. – Я все объяснил товарищу майору.
– В общем, мы крутили тут дело о связях местных бандитов с пограничниками, – перебил его плотный лысый майор. – И таможня там засвечена, и пограничники. Уходит от нас много пушнины, изделий из кости, местные умельцы делают разные безделушки, а они оказываются за рубежом, где пользуются большим спросом. Также рыба, мясо и пантокрин. Это лекарство из рогов молодых…
– Не держи меня за мента с дубовой головой, – улыбнулся крепкий. – Что такое пантокрин, я в курсе. А при каких тут он? – кивнул крепкий на тщедушного.
– Сигизмунд Карлович, по его словам, – сказал майор, – был втянут в это дело против его воли. Угрозы, шантаж и…
– Да-да-да! – торопливо проговорил тщедушный. – Все так и было. Я имел неосторожность помочь одному человеку в бизнесе. Партию пушнины отправляли в Ленинград, то бишь в Санкт-Петербург, – виновато поправил он себя. – Я никак не…
– Давайте по делу, – попросил майор.
– Хорошо. Я понимаю, бизнес сейчас не всегда чистый. Неуплата налогов, завышение цен, в конце концов обман – все это довольно частые явления. Но убийство – это…
– Стоп! – бросил майор. – Про убийство вы мне ничего не говорили.
– Потому и не говорил, Павел Валерьевич, что вы… – Сигизмунд Карлович тяжело вздохнул. – Не могу я тут говорить, неужели не понимаете? Вы думаете, оборотни в погонах только на Петровке сидят? То есть, извините, сидели. И поверьте мне, их и тут немало. Собственно, я всегда с пониманием относился к таким…
– Вы конкретно можете сказать, что имеете в виду?
– Уважаемый Павел Валерьевич, я пришел к вам только потому, что знаю вас как честного, порядочного человека. Поверьте и вы, уважаемый… – Сигизмунд взглянул на крепкого. – Извините, не имею чести быть с вами знакомым.
– Альберт Потапов, – ответил тот.
– А по отчеству как вас величать?
– Не обязательно, – улыбнулся Потапов.
– Так вот, – продолжил Сигизмунд, – я пришел, чтобы просить помощи и защиты. Мне необходимо попасть в Москву, только там я буду откровенно говорить. И кое-что могу подтвердить документально. Поверьте, уважаемые, – он постучал по плоскому чемоданчику, – это многого стоит, из-за этого я и пришел к вам, Павел Валерьевич. Мне необходимо, минуя все кордоны, попасть в Москву. Я убежден абсолютно – уже завтра меня начнут искать. И не для того, чтобы вернуть долг или просто поздороваться. Меня убьют. Именно поэтому…
– Извините, – перебил Альберт, – здесь вам ничего не угрожает. Вы не станете возражать, если мы поговорим наедине?
Майор удивленно посмотрел на него.
– Разумеется, нет, – поспешно проговорил Сигиз-мунд, – ради Бога. Я выйду и, если можно, сварю кофе. – Он взглянул на майора.
Едва он вышел, Альберт спросил:
– Насколько все это серьезно?
– Очень, – вздохнул майор. – В самом деле что-то здесь происходит не так, как надо. Пицкевич, – кивнул он на дверь, – действительно пару раз проходил как свидетель по делу о незаконном обороте пушнины, но только как свидетель.
– Ты конкретнее можешь? – спросил Потапов.
– Да хрен поймешь, что тут происходит, – раздраженно отозвался майор. – Берем с поличным. Пушнина, панты и все остальные дела. Вроде все, сели они. Но хре-нушки – понятые, оказывается, ничего не видели, свидетелей не найдешь, и те, кого брали, на свободе и ручкой нам из иномарки делают. И что особенно противно – не знаешь, кому верить. На всех, с кем работаешь, смотришь с подозрением. Пару раз брали тут кое-кого из начальства, но отпустили. И перевели куда-то. Пицкевич позавчера звонит и сообщает, что может многое объяснить, но боится к кому-либо обращаться и очень просит меня никому не говорить о том, что он…
– Подожди, – остановил его Потапов. – А может, он просто кому-то прилично задолжал и хочет…
– Знаешь, почему я обратился к тебе? Пицкевич очень испуган. А до этого нашли три трупа, и это не бомжи, а охотники, довольно состоятельные люди.
– Понял. Короче, к этому Пицкевичу следует относиться серьезно. Но объясни, как ты это представляешь? Мне что, надо стать его тенью?
– Об этом я и хотел с тобой поговорить. Пицкевича надо доставить живым до Магадана. И отдать его…
– Стоп! Выходит, у вас здесь есть крыса?
– В том-то и дело. А вот кто?… – Майор выругался.
– Значит, мне надо доставить его в Магадан. Ну, это не проблема, посадишь нас на самолет и…
– Здесь как раз и проблема. Прямого самолета до Магадана нет. И в Якутск не попадешь. А до Билибина еще добраться надо. Дать охрану не могу.
– Да это я понял.
– Лететь самолетом отсюда опасно. Пицкевич говорил об этом, а уж он, похоже, действительно знает многое. Здесь месяц назад один бригадир оленеводов пришел в милицию и начал давать показания против Плотника. Есть тут такой. Плотник – это фамилия. Петр Андреевич. Пятьдесят пять лет. Бывшей жене, Нине Петровне, сорок шесть. Дочери Алене двадцать семь. Сыну от первой жены, Игнату, тридцать три. Та еще семейка. Плотник всем здесь заправляет. По крайней мере такая информация поступала не раз. А оленевод этот видел, как убивали двоих тундровых медиков, так называют тех, кто собирает разные лекарственные растения, скупает за водку панты и прочее. Так вот, эти двое за водку у оленеводов панты покупали. В период пастбища и перегона оленей чукчам спиртного не продают. За это Плотник и кончил тех двоих. Бригадир все видел и пришел к нам. Но через день явился и сообщил, что оговорил Плотника, а этих двоих убил он сам. Трупы нашли там, где указал бригадир. А ночью он повесился в камере. Вот так. И до этого трупы находили. Есть основания подозревать в таких делах Плотника.