Проще говоря: может ли сегодня нравственный, понимающий свою страну предприниматель держать без зарплаты рабочего и садиться в машину, которая стоит сто тысяч долларов? Или строить свой совершенно уникальный дом в окружении домов, где живут его рабочие, не имеющие возможности заплатить за газ или уголь? Если ты человек, сопереживающий со своей страной проблемы, но дающий рабочие места, имеющий еще какие-то возможности, — с тебя особый спрос.
Все события, которые происходят в обществе, — рабочие должны знать, как об этом думает их руководитель, работодатель. Смешно рассчитывать, что сто процентов людей разделят твои взгляды. Но если твоя оценка ситуации резонирует по количеству и по качеству с определяющей категорией людей, если даже люди считают, что так не поступили бы, но с уважением относятся к твоему выбору, — можешь быть уверен, ты получил в этот момент кредит доверия. Можешь начинать в пределах своего влияния те преобразования, которые были бы понятны людям. Я никогда не допущу, чтобы рабочий диктовал мне, что делать, но я хочу, чтобы он знал, почему я делаю это.
И власть, и всех лидеров мы бы поддерживали безусловно, если бы их действия были понятны обыкновенным людям. Почему мы, осуществляя гигантские займы, ничего не делаем, чтобы эти деньги воспроизводились у нас, не вкладываем деньги в техническое перераспределение предприятия — кто может объяснить это?! Сегодня, к сожалению, требовательность нашего общества к власти пониженная. Власть научилась вести себя так, что она непрозрачна.
N: — Но ведь постоянно идут какие-то митинги, забастовки. Кажется, власть только и делает, что борется с требованиями. Или это не те требования?
Ю.П.: — Когда выходит на улицу человек, которому не платят десять месяцев зарплату, — это нонсенс. Такие проявления — это просто признаки отсутствия государства в нашей стране. Подавляющее большинство людей предъявляет власти претензии на самом деле не в этой нише. Мы ведь примерно осознаем, что хорошо, что плохо, и многие люди это осознают. Вот такого рода требований мы не предъявляем властям.
N: — Действительно, есть ощущение, что людей, все равно осознающих непримиримое противоречие между добром и злом, немало. Многие, в принципе, были бы готовы руководствоваться этими соображениями, но думают, что там толпа, там преобладают низменные чувства, так что бесполезно… Что нужно для того, чтобы эти представления о нравственном, присущие каждому человеку, заработали?
Ю.П.: — Нужен лидер или лидеры. Нужен человек, который был бы достаточно известен именно потому, что в себе воплощает эти ценности. И тогда вокруг этого лидера силы немедленно соберутся. Но посмотрите, из всего, что нам предлагает политический спектр, к тому, что вы сказали, пока никто не обратился! Обращаются к борьбе: «Мы пойдем другим путем!» Но пока нам эти лидеры будут предлагать борьбу, мы будем выбирать между худшим и еще более худшим и будем все время разочаровываться во власти.
Наступает время, когда страна изголодалась по такому человеку. И у него колоссальные шансы увлечь общество, потому что мы хотим оживить эти ценности. Если появится лидер, который предложит такие ценности, мы пойдем за таким человеком, ведь нам очень хочется вернуть уважение к себе.
Январь 1999 года.
Год работы городской ДумыИнтервью с М. А. Чернышевым. 1995 г
На долю Михаила Чернышева выпало возглавлять город во время событий 1993 года. Именно он 28 октября подписал постановление, которым, по сути, прекращалась деятельность горсовета: «В связи с прекращением деятельности городского Совета народных депутатов принимаю его функции на себя». И хотя это было уже после расформирования Верховного Совета и областного Совета, все равно это был непростой шаг. Ведь Михаил Анатольевич — сам выходец из того самого горсовета, который стал последним органом советской власти в Ростове. Мэру Чернышеву в самом начале его мэрской карьеры выпало заниматься реорганизацией системы представительной власти в городе — распускать Совет, создавать Думу. За временем эти обстоятельства уже не так видны, но это было довольно серьезное испытание.
Новому городскому органу представительной власти — городской Думе — исполнился год. Об итогах первого года работы Думы корреспондент N решил расспросить мэра Ростова, главу местного самоуправления Михаила Чернышева.
N: — Михаил Анатольевич, смогли ли депутаты за год определиться со своими функциями и полноценно их выполнять?
М.Ч.: — Ответ здесь может быть только положительный. Даже скажу больше: этот процесс в Ростове пошел конструктивно с самого начала. Дума не ушла в ненужные споры, а нашла в себе разумные силы опереться на те законодательные акты, которые существовали на момент создания Думы. На их базе был принят Устав Ростова, который определяет полномочия депутатов и полномочия администрации. Это было сделано оперативно, в сжатые сроки. Раньше представительному органу власти не удавалось так работать. <…>
N: — Ваш опыт позволяет вам сравнить работу прежнего горсовета и Думы. Отличается ли Дума от горсовета и полезно ли это отличие городу и администрации?
М.Ч.: — Ну, может быть, не совсем корректный вопрос: полезно ли администрации… Хотя, может быть, и не исключено, что это вопрос занимательный, и я не хочу от него уходить и отвечу.
Дума, конечно, отличается от горсовета. Нет такого большого количества депутатов, какое было в Совете. В чем положительные моменты, в чем отрицательные? С одной стороны, говорят, раз мало депутатов, то они не отражают мнение всех жителей города. Но этот принцип не может быть основополагающим: чем больше депутатов, тем лучше представлены интересы избирателей. Есть определенные критерии, по которым строятся управляющие структуры, а Дума — одна из управляющих структур. Можно, конечно, говорить и об увеличении состава, но мне кажется, что мы нашли довольно оптимальный состав.
Чем это подтверждается? Я видел, как работал горсовет раньше. Не все его депутаты имели равнозначный депутатский вес. Были депутаты, которые приходили только на первое заседание Совета, в основном это были некоторые руководители, которые считали себя почетными депутатами.
Мэр Ростова Михаил Чернышев и вице-мэр Зинаида Неярохина ведут заседание городской Думы. 1997 г.
В горсовете можно было просто отсидеть, голосуя или не голосуя. Если посмотреть стенограммы, то можно найти депутатов, которые ни разу не поднимались на трибуну и не высказывали свое мнение.
А в Думе сегодня депутаты работают на каждом заседании. Просто волей-неволей они должны принимать участие в работе каждого заседания, высказываться по тем или иным вопросам. Никто не отсиживается. Как следствие — выше удельный вес ответственности за принимаемые решения, приходящийся на каждого депутата Думы.
Что касается «удобно-неудобно для администрации»… Администрации удобно тогда, когда ничто не мешает принимать правильные решения, когда мы являемся единомышленниками, но основой нашего единомыслия выступают интересы жителей города. Мы решаем вопросы в пределах своих полномочий. Дума вырабатывает оболочку, в которой необходимо разрешить какую-то проблему, а администрация наполняет эту оболочку конкретными механизмами.
Противоречия могут быть только в принятии или непринятии концепции, но если мы ее приняли, то мы работаем на общий результат. В этом отношении нет у нас особых разногласий, хотя по текущим вопросам разногласия бывают, и, я считаю, это нормально. Мне, например, приятно, что обсуждение бюджета всегда носит такой… энергичный характер и проект администрации не всегда принимают с первого раза, а отсылают на доработку.
N: — Некоторые депутаты работают на административных постах. Прошло какое-то время, уже можно спокойно оценить оправданность совмещения депутатских и административных полномочии с точки зрения принципов демократии и с точки зрения управленческой эффективности.
М.Ч.: — Когда ты идешь к врачу, важно, чтобы врач был профессионалом. Ты не спрашиваешь, какой он национальности или партийности. Так и здесь. Нужен профессиональный подход к делу, умение разобраться в проблеме.
Я помню ситуацию, когда мы, главы районов, уже поработавшие в этой сфере, выносили на горсовет ряд предложений, подписанных восемью главами и восемью председателями райсоветов, и эти предложения горсоветом не принимались. Если раньше нас в горсовете было двое глав, то в Думе больше. Это позволяет втянуть проблемы районного звена, условно говоря, более близкого к населению. <…>
Говорят, что они будут все решать в интересах исполнительной власти. Да это все ерунда, это извращенное понимание системы управления! Если мы исходим из концепции, что самое главное для нас — город как единое целое, наши жители, то мне все равно, красные мы или зеленые. Если вся наша работа направлена на то, чтобы жителю стало хорошо…
N: — Какие качества еще необходимо приобрести депутатам?
М.Ч.: — Я считаю, должно быть присуще и Думе, и администрации такое качество, как результативность в решении вопросов. Если мы нашли решение проблемы, то его надо реализовать, причем именно в той модели, в которой мы представляли.
Меня всегда расстраивало, когда мы принимали очень хорошее решение, а в результате его реализации получали модель, отличающуюся от той, которую закладывали. Возьмем пример с парковкой. Хорошая была идея, ведь машины бросают кто где. Мы были вынуждены мобилизовать всю ГАИ только в местах скопления машин возле рынков. Начали искать пути, посмотрели, как это делается за рубежом. Отдача от системы парковки была чувствительной, стало больше порядка. Но, с другой стороны, приняв решение, мы не продумали до конца формы его реализации. На этом решении Думы стали зарабатывать посторонние силы. Я был вынужден настоять в Думе, чтобы это решение отменили, потому что оно получило такую форму — какие-то ИЧП, мальчики с веревками. Из нормальной мысли получилось варва