Ведь можно решать по-разному проблему. Когда предприниматель понимает, о каком проекте идет речь, когда он понимает свою роль, он гораздо больше вложит средств, чем в том случае, когда из него делают просто болвана: ты дай деньги, и непонятно, куда они пойдут. У человека сразу возникают мысли: а вдруг эти деньги могут быть вообще потрачены не на город?
Здесь, я считаю, максимальный эффект может быть тогда, когда проекты разрабатываются совместно, когда они открыты, понятны. И тогда участие, вклад предпринимателя понятен и виден. Примеров более чем достаточно. Сегодня многие предприниматели даже без какой-либо инициативы со стороны мэрии помогают в различных социальных проектах. Возьмем Большую Садовую. Как стимулировать предпринимателя на какой-либо проект? Во-первых, нужно было самому что-то начать делать. Если бы администрация города не приняла решение о перекладке плитки и не начала бы сама это активно делать, я уверен, что мы никого не уговорили бы перекладывать тротуар. Ну, может быть, отдельные фрагменты были бы, но такого массового явления не произошло бы. С другой стороны, сегодня Большая Садовая приобретает совсем другой облик благодаря все тем же предпринимателям. Каждый тянется: если у соседа хорошо, то он стремится не отставать или даже сделать лучше. Нормальная конкуренция, она выгодна всем. Она дает и предпринимателям, и ростовчанам возможность гордиться городом. Начали делать фасады — все подтянулись. У нас по Садовой практически не останется ни одного фасада, где бы не были проведены реставрационные работы. И это здорово.
Многие думают, что все работы будут продолжаться до 18 сентября, потом замрут. Ничего подобного. Надо посмотреть, что, какие проекты можно разрабатывать совместно с предпринимателями, искать общий интерес. Конечно, у нас не будет такого хорошего повода, но тем не менее на следующий год упор планируем сделать на дороги. Планируем посмотреть наряду с магистральными дорогами и другие. Дорог-то в городе хватает, но многие из них не работают. Наша задача — заставить их работать. Упор будет сделан также на развитие межквартальных дорог. Все это будет продолжено и после праздника, причем в таком же наступательном темпе. С губернатором мы переговорили, есть полная поддержка области, и не то что поддержка, а даже высокая степень заинтересованности в том, чтобы помочь нам эти проекты реализовать.
N: — И все же, будут ли проверены эти «перегибы» в районах? Получат ли какую-то оценку со стороны мэра?
М.Ч.: — Ну, проверить их практически невозможно, если предприниматели будут молчать. Получается так: от греха подальше я пожаловался, пошептал на ухо, предположим, «Городу N». «Город N» что-то опубликовал, но дальше — зачем мне это надо… и так далее.
Здесь две стороны медали. С одной стороны, мы видим безобразие, с другой стороны, мы не доросли еще до такого уровня гражданского понимания, что с этим безобразием надо побороться. Даже если тебе, условно говоря, синяк под глазом набьют. Мы отходим в сторону и говорим: а теперь кто-то там разбирайтесь. А иногда просто невозможно разобраться без активного участия предпринимателя. Я вот защищал недавно предпринимателя по Ворошиловскому району — но он ко мне обратился с письмом. Конфликты порой возникают.
К сожалению, здесь что еще просматривается. Если бы предприниматели сами работали в правовом поле, если бы они чувствовали, что ничего не нарушают, если бы были уверены, что у нас законодательство до того совершенно, что их права полностью защищены, — они, наверное, свой голос подали бы более громко и уверенно. Сегодня этот голос раздается, будем говорить, где-то в кулуарах или тогда, когда уже что-то случилось экстремально. Это ненормально, и вот с этим надо бороться.
Нам нужно, чтобы у нас были здоровые отношения между предпринимателями и властью. Предприниматель должен знать, что если он работает в правовом поле, то ему нечего бояться. Но найдутся ли сегодня предприниматели, которые работают в этом правовом поле? И получается палка о двух концах. Они стремятся ловчить, уходить от налогов, рискуют. Но когда их хлопнут, начинают крутиться. Здесь есть проблема. Как ее решать? Я считаю, надо совершенствовать законодательство. И более того: даже принятые законы у нас не действуют так, как в устоявшихся обществах. Законы должны переходить в какие-то моральные принципы. Нам нужно определенное время, чтобы законы стали моралью, образом действия человека. Иногда человеку не обязательно даже цитировать статью закона, но он может сформулировать четко ту мораль, которая является приоритетной в наших гражданских отношениях.
Этому процессу надо помогать, на это должны быть нацелены и средства массовой информации. Мы должны с вами брать какую-то проблемку и выводить ее на уровень общепризнанной морали. К примеру, чем отличается сегодня город Ростов от других? Какая главная мораль городского сообщества?
N: — Какая, на ваш взгляд?
М.Ч.: — Да она не сформирована еще. Как и государственная. Я всегда стремился развивать и буду развивать идею: главная мораль должна быть основана на патриотизме ростовчан. Потому что патриотизм порождает ответственность за этот город.
К сожалению, не во всех делах чувствуется эта степень ответственности. Очень много, на мой взгляд, остается такого гражданского нигилизма, что ли. Человек считает, что общество в лице власти ему должно что-то давать. А сам он не готов что-то отдавать.
А ведь это процесс обоюдный. Невозможно от человека потребовать сделать первый шаг, если ты ему навстречу не сделал первый шаг. Нам надо создавать такую идеологию для города Ростова, чтобы воспринималось как правильное: когда делает администрация шаг — человек в ответ делает свой шаг навстречу. И наоборот: человек делает шаг — администрация делает шаг навстречу. То есть если мы вкладываем рубль в какой-то проект, мы должны получить участие в этом проекте и того, ради кого он выполняется.
А у нас зачастую бывает иногда иждивенчество: вы мне постройте, я приду и потом возьму. Возьмем товарищества собственников жилья. Выезжал недавно в Октябрьский район, приходили ко мне жильцы дома, жаловались. Дом добротный, но есть проблемы. Я говорю: ну возьмите дом на свое попечение как собственники жилья. Что мешает оформить товарищество, платить дворнику, слесарю, они будут нести ответственность перед жильцами. Сразу стена молчания, люди сомневаются, не знают, как себя вести, как самим брать на себя. Хотя у нас уже больше 100 ТСЖ в городе. И я всегда поддерживаю эту форму как самую низовую форму самоуправления. Кто бы ни обратился со спорным вопросом в этой сфере, я сразу говорю: ТСЖ право! Не разбираясь в деталях. Раз они к нам обратились — они уже правы! Закон им делегирует определенные права, и они там играют активную роль, а не просто роль наблюдателя и потребителя.
Я считаю, что это наша перспектива — когда человек в городе будет сопричастен к решениям, а не просто сидеть и ждать. К сожалению, государственное иждивенчество, как я это называю, ну, может, грубо… воспитывалась эта идеология на протяжении десятилетий. Человеку говорили: ты должен в восемь приводить на работу, в пять уходить домой, государство тебе даст жилье, продукты и так далее. И шел процесс усреднения. Человек считал себя очень уважаемым, потому что он никогда не опаздывал. Но что он сделал, каков его вклад? Это все нивелировалось.
Сейчас надо дать возможность людям проявить себя. Они должны привыкать к ответственности. Мне никогда не понять: если из подъездов наши же люди делают туалеты, то при чем здесь власть? Ну сами же жители не должны этого позволять! Почему вы молчите и только жалуетесь, а не совершаете действия, чтобы защитить свои дома? Вот если будут такие действия горожанами предприниматься по защите, благоустройству города, я готов помогать и поддерживать всех!
Хотя, безусловно, мы будем реагировать на эту ситуацию с предпринимателями в районах. Но наша реакция будет эффективной, если, как я говорил, шажок — наш, шажок — жителей, предпринимателей. Тогда будет результат.
N: — Задолго до праздника вы выказали мысль о том, что должна быть такая идеология юбилея, чтобы ростовчане в нем были не зрителями, а участниками. Как вы оцениваете настрой ростовчан, это реально получилось?
М.Ч.: — Сказать, что мы достигли какого-то перелома, — я бы не сказал. В основном все равно работают структуры, которые должны работать в этом направлении по команде. Кто-то подтягивается, потому что есть чисто объективные условия — его заставляют. А вот такого зова сердца, что ли, особо не наблюдается. Хотя есть такие примеры, росточки, когда люди белят свои подъезды, убирают территорию, — есть. Однако это не стало еще нормой поведения. Но этого, наверное, невозможно требовать. Это процесс длительный, в моем понимании. Чтобы это вошло в мораль, в образ поведения.
А в морали, к сожалению, появилось много меркантильности. От коллективизма перешли к какому-то индивидуализму, к меркантильности, это тоже влияет. Человек начинает думать о личной выгоде: а как это связано с личной выгодой? Мы же не показываем положительные примеры, какие-то маячки. Сегодня в основном негатив идет, который не позволяет внутри зародиться чему-то светлому. Не потому, что у нас нет хороших примеров. Есть, просто не хотим порой увидеть их. Мы уже сегодня можем найти массу добрых примеров, как можно решать тот или иной вопрос самостоятельно или объединив усилия.
N: — Михаил Анатольевич, в Ростове были руководители, оставившие след в истории города. Байков в прошлом веке, потом был, кажется, секретарь обкома Патоличев, который отстроил набережную… Сейчас в городе идут невиданные работы по подготовке к юбилею, никогда еще такой концентрации благоустроительных работ в Ростове не было. Вы как себя ощущаете — войдете ли вы с этими работами в историю города?
М.Ч.: — Время покажет.
N: — Время-то покажет, а есть ли у вас внутри такое психологическое задание?
М.Ч.: — Ну, естественно. Понимаете, у любого человека должен быть стимул. Я не верю, что человек работает, как автомат — это ненормально. К сожалению, у некоторых людей этот стимул гаснет рано, у других он в душе горит долго ярким факелом, а некоторые и умирают с этим стимулом. Я бы хотел умереть с этим факелом.