В этот момент по отлаженным каналам связи некой конспиративной организации, созревшей в недрах спецслужб, приходит приказ о наступлении «времени Ч». После многолетней кропотливой работы эта организация заявляет наконец о себе во всеуслышание. Следует молниеносный захват структур управления в силовых ведомствах, подготовленные люди контролируют силовые структуры на местах. Путчисты-большевики арестованы, президент Зюганов арестован, верные президенту войсковые соединения блокированы.
Весь российский народ с воодушевлением воспринимает весть об установлении в стране твердого порядка. Местные лидеры торопятся демонстрировать лояльность новому режиму, хотя не совсем понимают, кто стоит у его истоков. Новые власти твердой рукой, кнутом и пряником выдрессировывают шариковых. На пустынных улицах разрушенных городов, забросанных грязью, снегом и всяким хламом, воцаряется тишина.
Западные страны, формируя бюджеты на 1997 год, увеличивают смету военных ассигновании. Американские военные наконец-то добились своего и снова дышат полной грудью. Пентагон возобновляет исследования по ПРО.
Информационные агентства мира со ссылкой на Телеграфное агентство Российской Федерации сообщают о повышении благосостояния российских граждан, росте валового национального продукта в Российской Федерации на 8 %. Россия поставляет на мировой рынок нефть, лес, алмазы, в Монголию — комбайны. Разорваны дипломатические отношения с Израилем, ведутся переговоры о создании конфедеративного государства с Белоруссией и Туркменией. Других достоверных сообщений из России нет, границы закрыты.
Украина принята в НАТО, в степях Донбасса разворачиваются американские военные базы. Русская мафия контролирует русских таксистов в Буэнос-Айресе. США ведет с Китаем переговоры о военном сотрудничестве.
Российская ядерная кнопка, находящаяся…
Январь, 1996.
Будущее по-прежнему требует усилийСдвиги в общественном сознании и политической практике после президентских выборов. 1996 г
Выборы президента в 1996 году стали самыми главными выборами последнего десятилетия XX века. В них многое было в первый раз. Именно в той предвыборной кампании закончилась история послепутчевой демократии в России. Именно в 1996-м, почуяв угрозу потери власти, госаппарат сконцентрировался, стряхнул остатки романтико-демократической штукатурки начала 1990-х и приобрел современные формы. Окончательно оформилась современная партия власти. В статье анализируются отрицательные и положительные обстоятельства и последствия тех выборов.
3 июля угроза коммунистического реванша ликвидирована. Борясь с коммунизмом, общество принесло государству такие жертвы, которые могут оказаться невосполнимыми. И все же главное — Россия сохранила перспективы некоммунистического развития и сделала шаг по пути демократизации.
1. Все начиналось не за Ельцина, а против Зюганова. Но за месяцы возвеличивания единственного гаранта стабильности осуществилась опасная подмена: голосование против коммунистов воспринимается как личная победа Ельцина и всей управленческой вертикали. Полученный партией власти мандат доверия на самом деле является мандатом недоверия коммунистам. И тот факт, что Россия отказалась от коммунистического курса, не означает, что она выбрала какой-то конкретный курс. Большинство проголосовало за «антикурс», некоммунистический курс. А партия власти оказалась первой у раздачи: на дороге валялся мандат недоверия коммунистам — кто смел, тот и съел.
Сам по себе этот факт ничем дурным не ознаменован. Плохо то, что управленческая вертикаль воспринимает этот «мандат на предъявителя» как именной мандат, как поддержку определенного курса, о чем и твердит официальная пропаганда.[17]
Из-за подмены «против Зюганова — за Ельцина» легитимными вдруг оказались самые неприглядные стороны нынешней власти. И этой формальной легитимностью власть может парировать критику и уязвлять оппозицию: народ, мол, свой выбор сделал и выбрал «курс реформ».
2. Из-за проклятой красно-белой дилеммы выборы не принесли очищения, но принесли упрочение. А упрочение некоторых тенденций развития государственного аппарата прямо ведет к авторитарному режиму, который отличается от коммунистического лишь идеологическими бантиками. Самоуверенность и мощь властного аппарата, приобретенные в предвыборных интригах, вполне могут соответствовать тем же качествам прежнего партийно-советского аппарата. Один из новых сценариев общественного развития может возродить известный казус: с чем боролись, на то и напоролись.
И если Москва в силу своей приверженности западным ценностям, а также благодаря многополюсности политического пространства сможет противостоять косности, которая становится неизбежной при усилении бюрократического аппарата и ослаблении общественного контроля, то провинцию ожидают трудные времена. Раньше страх получить нагоняй от демократического режима заставлял местных аппаратчиков блюсти демократический имидж. Теперь они — узаконенные победители, и степень их демократизма будет определяться исключительно их личными ориентациями, образованием, уровнем культуры. Общественность вряд ли сможет регулировать уровень демократизма таких аппаратчиков, как это было два-три года назад. Потому что…
3 …Общественность и ее авангард — извечно оппозиционная интеллигенция принесли себя в жертву борьбе с коммунистическим реваншем. Общество, справедливо опасаясь воцарения коммунистов, добровольно слилось с государством для недопущения воцарения коммунистов.
Сможет ли теперь общество дистанцироваться от государства, сможет ли восстановить наработанные за недолгие годы демократии навыки шаткого равновесия в извечной дискуссии с государством — это очень большой и больной вопрос. Во всяком случае, на время выборов баланс «общество-государство» нарушен. Но «водяное перемирие», как водится, заканчивается в пользу хищников. <…>
4. Сомневаться в демократизме самих выборов не приходится, да и ни к чему. Но отработанные в ходе предвыборной кампании методы «политической» работы партии власти с населением, общественно-политическими объединениями, предпринимателями внушают серьезные опасения. О волюнтаризме этих методов, о формах предвыборного насилия и произвола, о практике принудительного предвыборного спонсорства знают все, но общественность закрывала на это глаза: надо было всемерно противостоять «большему злу» — коммунистическому реваншу. Сможет ли теперь общественность открыть глаза, дадут ли ей это сделать?
У аппарата велик теперь соблазн пользоваться порочными методами постоянно. Ведь получилось же успешно, и не поругал никто. Наоборот Ельцин переизбран, начальство похвалило. Ах, как приятно, как сладко брать деньги у предприятий… Как хорошо давать им различные политические задания. Как приятно контролировать прессу. Как привычно давить неугодных административными методами. Аппарат стал сильнее, а общественность нет. Парадоксально, но демократические выборы в ситуации красно-белого противостояния оправдали и умножили недемократические методы российской политики.
5. Большой урон нанесен экономике: партия власти предложила хитрый бизнес-план переизбрания и привлекла под этот план огромные деньги под огромные проценты. Общество было принуждено расплачиваться по этим обязательствам власти, видя в этом бизнес-плане ту его часть, которую ему показали, а именно — спасение от коммунистов.
6. Косность, лицемерие (а то и ложь) во имя святых целей, а также за деньги и по принуждению распространились в средствах массовой информации сверх обычной нормы. Журналистика, служащая режиму, всегда почему-то менее профессиональна. Когда же вся журналистика начинает обслуживать интересы режима, то падение уровня журналистского профессионализма приобретает масштабы катастрофы. Ангажированный журналист сначала не хочет видеть изъяны или противоречия существующего порядка, а потом он их и не может видеть. Наступает атрофия профессиональной журналистской наблюдательности, чем вколачивается предпоследний гвоздь в гроб общественного контроля за деятельностью государственного аппарата.
1. Борис Ельцин — первый и второй демократически избранные президенты России. (Если из-за постоянной угрозы коммунистического реванша его изберут в третий раз, это уже будет не смешно, а грустно.) Как бы ни оценивалась политическая фигура Ельцина, его неоспоримая заслуга состоит в том, что он прислушивался к тем своим помощникам, которые рекомендовали ему укреплять власть не силовыми методами, а в политической борьбе. Этим летом впервые в России имел место случай, когда действующий глава государства добровольно вступил в конкурентную борьбу с другими претендентами на престол, причем один из претендентов представлял для действующего президента серьезную угрозу.
2. Не менее прогрессивно выглядела и сторона конкурирующего претендента: вместо привычных митингов, доходящих до штурмов и вооруженных столкновений, стали играть с Ельциным в его игру, да еще и по его правилам, что уж совсем удивительно, так как эти правила ставили коммунистов в заведомо невыгодное положение. Или коммунисты рассчитывали снова сыграть на имидже притесняемых? Не получилось.
В любом случае историческая заслуга Зюганова состоит в том, что он увел «недовольных» с улицы, окультурил надежды коммунистов на власть, и в культурных формах эти надежды благополучно погибли.
Борис Ельцин на стадионе «Ростсельмаш». Похожая фотография американского репортера получила в 1996 году Пулитцеровскую премию.
3. Однако не следует думать, что надежды коммунистов на власть разрушились только от того, что коммунисты, ведомые Зюгановым, стали бороться за власть цивилизованными методами. Победа тоталитарной идеологии возможна и при демократических процедурах, чему примером избрание Гитлера в 1933 году, ставшее ныне одним из жупелов антикоммунистической пропаганды. Приверженность большой части электората упрощенно понимаемым коммунистическим ценностям как раз и питала, и небезосновательно, надежды коммунистов на власть.