– Ок, поехали.
Он отвез ее и стал при расставании напрашиваться на второе свидание, но девушка лишь многозначительно обещала подумать и позвонить. Парень же был настолько счастлив, что не заметил исчезновения из кобуры табельного оружия…
***
Следующим днем в школе проходил праздничный концерт для немногих проживающих в городе ветеранов – в основном, родственников учителей и учащихся. Катя, так свыкшаяся за эти дни с военной формой, в последний репетиционный день вызвалась читать «Землянку» Суркова. Учителей не мог не порадовать такой порыв обычно не блистающей интеллектом девушки. В суматохе подготовки к празднику и тех неоднозначных событий, что произошли в стенах школы за последнее время, никто и не заметил, как она все больше стала шушукаться с местным ди– джеем – списали на тщательную подготовку к предстоящему выступлению.
А между тем Катя тоже – как и Даша – решила сделать всем сюрприз. После выстрела все только и говорили, что о смелости ее соперницы, и остаться в стороне, не принять дерзко брошенный ею вызов девушка не могла. И оттого, как только в вечернем актовом зале объявили ее фамилию, свет в помещении приглушили, осветили сцену софитами, а на сцене появилась в обмундировании и в сопровождении стула со спинкой совсем не та «пай– девочка», что должна была прочитать стихотворение знаменитого фронтовика. Заиграла «Священная война», и под каждое экспрессивное вздрагивание оркестра Катя сбрасывала с себя один предмет гардероба, сопровождая раздевание недвусмысленными жестами, призывающими страстного любовника скорее прийти к ней. Очень быстро добралась она до нижнего белья, начав снимать которое повергла присутствующих в окончательный шок.
Представление прекратилось довольно быстро – как только за кулисы нырнула завуч и приказала немедленно включить свет, а Катю уволокли со сцены члены школьного актива. Несмотря на это, девушка чувствовала себя победительницей.
По закону жанра, ответный ход следовал за Дарьей – в свою дуэль девушки втянули уже всю школу, в которую ученики теперь шли как на праздник, а учителя, напротив, боялись возвращаться. Они понимали, что сами во многом спровоцировали такую ситуацию, и что далее она живет своей, неподконтрольной им, жизнью, каждый день грозя новыми и новыми роковыми последствиями.
Следуя этому закону, на следующий день после этого Даша явилась в школу, как говорится, в полном обмундировании. Дарья Александровна дала ей поносить свою форму, благословляя на открытое выяснение отношений с дерзкой и хамоватой соперницей. Да, в тот вечер Руслан отвез девушку именно к ее «боевой наставнице». И, хоть они обе еще и не знали о приготовленном Катей сюрпризе, настроены обе были очень решительно. Бой надо было доводить до конца – и ни одна из них не собиралась выходить из него побежденной.
Сам того не зная, Руслан снабдил ее пистолетом, а «боевая подруга» – мотивацией и стойким духом валькирии. Хотя последнего и ее заклятой сопернице было не занимать. Проведенная накануне оперативником беседа заставила Валеру одуматься и спрятать пистолет, – а ночь в объятиях Кати заставила снова совершить глупость и спрятать пистолет у нее. Стоит ли говорить, что разъяренная девушка наутро явилась с ним в школу.
К третьему уроку эта информация дошла уже до вооружившейся до зубов Даши. Не найдя ничего лучше, она решила: дуэль, дотоле разгоревшаяся между ними без оружия, должна стать настоящей дуэлью. Призом будет – нет, не трусливый Валера; в этом противостоянии средства уже давно сменили цель, – общественное признание победительницы. Если быть точным, победительница сорвет с гимнастерки проигравшей погоны и боевые награды и повесит их себе. Местом – все тот же стадион, где не так давно закипели страсти, которым сегодня суждено будет раз и навсегда разрешиться. Соперница вызов приняла.
Все было согласно каноническим правилам подобных мероприятий. После 7 урока добрая половина школы собралась у футбольного поля. Учителя знали о готовящейся перестрелке, но мер решили не предпринимать – во– первых, опасно, можно и самим под раздачу попасть; во– вторых, такое внимание к школе со стороны компетентных органов не могло положительно сказаться на ее имидже и авторитете директора; а в– третьих, была еще слабая надежда, что, «спустив пар», девочки наконец успокоятся раз и навсегда, и при этом ни одна из них серьезно не пострадает. Если же пострадает – все равно всем пропадать, так что вмешивайся, не вмешивайся, а чему быть, тго не миновать.
По команде секундантов бретерши встали на воротах и приготовились стрелять. Первой по жребию была Катя. Она сжала в руке старый «ствол» Валериного деда и прицелилась. Волнение не давало руке быть твердой, мишень то и дело вертелась и отклонялась от прямой линии, но все же выстрел произошел. Спустя минуту Катя поняла, что Даша цела, и что она промахнулась. Теперь очередь была за Дашей, и Катю обуял страх. Подруги, как могли, подбадривали ее, но какая может быть бодрость перед лицом столь близкой смерти?
Выстрел грянул настоящим громом среди ясного майского неба. Мгновение – и руку Кати пронзила ноющая боль, самая сильная из всех, что когда– либо выпадали на ее долю. Она закричала и сложилась пополам, смерть показалась ей невероятно близкой. Однако, вскоре секунданты из числа 11– классниц констатировали сквозное ранение в руку. Вызвали «скорую». А, пока та ехала, Даша с видом Афины Паллады подошла к ней, сорвала погоны и непонятно, откуда взявшиеся на кителе медали – то ли настоящие, то ли вырезанные из журналов по военной истории.
Уже вечером она пришла к Дарье Александровне и вернула ей гимнастерку, на которой красовались уже погоны не старшего лейтенанта, а капитана – еще одну звездочку получила ее последовательница в сегодняшнем бою. В эту минуту на глаза старушки появились слезы, и Даша вдруг подумала, что только ради одного этого стоило делать все, что она сделала…
***
Неделю спустя глава города собрал всех руководителей городских служб на экстренное совещание.
– У нас ЧП, – начал мэр, глядя на своих подчиненных. – Теперь уже общегородского масштаба.
– О чем это вы? – округлил глаза начальник УВД, больше остальных присутствующих всегда беспокоившийся о стабильности и тишине в городе. Его можно было понять – за годы службы он раскрутил такой бизнес, что малейший шорох в городе мог привлечь к нему нежелательное для блюстителя порядка общественное внимание. «Деньги любят тишину», – то и дело повторял полковник, а тишины, как назло, в последнее время было все меньше и меньше.
– А то ты не знаешь?! Не знаешь, что в 45– ой школе происходит?
– А, это.
– А что, этого мало?! Врачи со станции «скорой помощи» докладывают – огнестрел! Мало этого, чтобы нашим городом заинтересовались в Москве, и полетели головы и твоя, и моя, и всех присутствующих?!
– Нет, но мы ведь все меры принимаем…
– Какие ты меры принимаешь? Ну приехал твой холуй, так и тот втрескался в школьницу, и теперь она угрожает еще и на него заявление написать, если ей будут запрещать приносить в школу оружие!
– Неужели так и сказала?!
– Я тут шутки с тобой шучу, да? Так и сказала, слово в слово! Причем, завучу. Мало тебе скандалов и ярлыков, что на вашу службу СМИ каждый день навешивают? В тюрьму решил отправиться вместе со своим опером бестолковым?!
– Нет, но что делать? Официально мы ее посадить не можем – состава преступления– то нет! И запретить стрелять – сами говорите – не можем тоже. У нас руки связаны!
– Еще нет. Вот сядешь – тогда узнаешь, что такое руки связаны. А СМИ – это не твоя продажная полиция, – они молчать не будут. Пропишут тебя в хвост и в гриву, и полетят клочки по закоулочкам… Я серьезно, товарищи. Не сегодня – завтра история с этой Шелест выйдет за пределы нашего города, и тогда всем несдобровать. Я потому сегодня и собрал вас, чтобы сообща решить эту проблему…
Все зашушукались. Тут неожиданно для всех слово попросил военком, который обычно всегда молчал на таких сборищах:
– Разрешите? Я, по– моему, знаю, как выйти из ситуации, – все напряглись и стали вслушиваться в слова служивого человека. – У меня жена в той школе психологом работает. Так вот она рассказывала, что эта самая Шелест буквально бредит патриотизмом и желанием стать героиней. Типа партизанок и походно– полевых жен. Потому и за пистолет взялась – самоутверждается так. Ну так надо просто взять и дать человеку то, чего он так жаждет…
– Ты о чем? – не понял мэр.
– Отправим ее в Донбасс. Там она и свою жажду крови, и похоть сможет успокоить на вполне законных основаниях. Как?
Присутствующие молча переглянулись. А уже месяц спустя все федеральные СМИ затрубили о том, каких выдающихся успехов добилась вчерашняя школьница, а ныне легендарная снайперша войск ДНР Даша Шелест по кличке «Дадаша». И уже – портрет ее в военной форме красуется на школьной доске почета, и матери воздаются почести, которых она уж не ожидала до смерти получить стараниями дочери. И рассказывают о ней на уроках учителя, и гордятся ей и делами ее, и той почти святостью, что отличала ее в школьные годы. Как знать, может и она, придя как– нибудь на «Урок мужества», расскажет непростую и неоднозначную свою биографию, в конечном итоге приведшую к великим ратным подвигам и спасению судеб Отечества. Как знать, как знать…
Пал смертью храбрых
Май 2015 года
Вчерашний студент электротехнического техникума Москвы Толя Золотов явился по повестке в военкомат без особых переживаний в душе. Три года назад, во время поступления в учебное учреждение, ему была предоставлена отсрочка от армии до окончания учебы, и сегодня, по словам специалиста комиссариата, сказанным ему в давешнем телефонном разговоре, предстояло явиться, просто чтобы формально ее продлить. Конечно, три года прошло, и обучение в техникуме у Анатолия подходило к концу, но ведь он уже поступил в вуз, и сразу на третий курс – как и полагалось после средне– специального образования, так что формально учеба его продолжалась, и никто не имел права отправить его на прохождение срочной службы. Сам же Толик не рвался в армию, наслушавшись рассказов старших товарищей о дедовщине, что царила там в 1990– х, и рассказов менее старших о тех порядке и дисциплине, что сегодня стали главной отличительной чертой армейских будней. Нет, он не был лентяем или разгильдяем, но и подниматься в 6 утра ежедневно, заниматься муштрой и совершенно абсурдными подчас делами, вырабатывающими, по мнению командиров, исполнительность, тоже не горел желанием заниматься. Однако, если бы по мотивам жизни Анатолия снимали художественный фильм, то эпиграфом этой серии могло бы стать старое как мир выражение о том, что «если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах…»