— Да, конечно…
— Я потом все хотела с ней встретиться. Поблагодарить, пригласить к нам… Но больше не видела. А искать… — Юля усмехнулась, — Стася сама установила эту границу. Думаю, если бы могла, то и имени бы своего не сказала. — Юля поправила волосы и уткнулась подбородком в основание ладони. — Она сама как ребенок была. Я вот иду по больничному коридору, а они с Гошкой смеются. И так заразительно, громко, что мне самой взлететь захотелось. Стася для нас с сыном сделала гораздо больше, чем могла бы себе представить. Я часто потом думала о ней.
— Но никогда после этого не видели…
— Нет. Потом только узнала, что случилось. Случайно, от Глеба. Поняла, что происходит что-то, ну и… А тут вы… Меня чуть удар не хватил, когда я вас на детской площадке увидела.
Влада откинулась на спинку стула, пытаясь разложить в голове только что услышанное.
— Да… — протянула она. — Но почему вы говорите, что виноваты? Не сказали Глебу — это дело ваше и Стаси. Почему вы считаете, что она хотела умереть?
— Она хотела исчезнуть, — раздалось от двери, и на кухню вошел Глеб.
— Мне бы надо было расспросить ее еще тогда, — быстро повторила Юля. — Заставить раскрыться. Я спросила ее, что случилось с ногой. Но она сказала, что это несчастный случай. Ну что же мне ее силком допрашивать?
Влада повернулась к Глебу. Он сел за стол и взъерошил волосы.
— Ну же, Глеб! — торопила его Влада. — Рассказывай! Это из-за Бархатова?
— Говорю же тебе — нет! Кирилл Андреевич никогда бы не сделал ей ничего плохого! — ответил он и растерянно посмотрел на сидящих женщин. — Я видел, что она постоянно о чем-то размышляет. Так глубоко уходит в себя, что даже не слышит, когда к ней обращаются. Потом эти синяки стали появляться…
Влада ахнула.
— Я ее спросил об этом, но она рассмеялась и сказала, что Бархатов дарит ей слишком тугие золотые браслеты, — Глеб цыкнул языком. — Юмористка, блин…
— А Кирилл Андреевич… сейчас, когда стало понятно, что с ним… он как себя вел с ней тогда? Был груб?
— Я уже говорил тебе, что он в принципе жесткий мужик. Постоянно твердил, что доверять никому нельзя. Я не спорил, зачем? У меня же с этим вопросом все в порядке.
Юля и Глеб обменялись понимающими взглядами.
— Ты ближе всех знал Стасю, Глеб. Вернее, находился так близко к ней и Бархатову… — Влада дотронулась до его плеча, и он отозвался — раскрылся перед ней, печально улыбнувшись.
— Получается, что не знал я ее. Думал, красивая, взбалмошная. Что Кирилл Андреевич себе ручную зверушку завел. Безобидную морскую свинку…
— Свинки тоже иногда кусаются, — заметила Юля и встала. — Я быстро. Только Гошу проверю, — она вышла из кухни, но, заглянув в комнату, сразу же вернулась, попутно потрепав Глеба по плечу. Он продолжил:
— Однажды Стася обмолвилась, что лучше бы ее совсем не было в жизни Бархатова. Что, мол, с ней он пропадет. Я спросил, о чем это она… Ну странно же такое слышать? Бархатов и вдруг пропадет?
— Почему она это сказала? — спросила Влада.
— Я тогда не придал этому большого значения. Мы находились за домом. Она смотрела на реку, а я молодняк спиливал. Подумал, что они поругались. Но Кирилл Андреевич пришел через несколько минут, и между ними все было отлично. Это ведь не сыграешь, — он покраснел, и Влада тоже почувствовала, как кровь прилила к ее щекам.
— Да, было в ней что-то такое… — подтвердила Юля. — Что-то ее мучило.
— Я стал приглядываться к ней, но больше она ничем себя не выдала, — с сожалением в голосе сказал Глеб. — В конце концов, Стася имела право поступать так, как хочет. Не на привязи ведь он ее держал. Время шло, и она оставалась с ним. За несколько дней до аварии я пытался вызвать ее на разговор — Бархатов был в офисе, а я заехал за документами. И вот тут она мне заявляет, мол, Глеб, если бы ты узнал, что я умерла, ты бы сильно расстроился? Ну разве не бред? Потом расхохоталась и говорит, что это была шутка. И что на самом деле с ней ничего не случится. А глаза такие, что меня дрожь пробрала. И тот прошлый разговор сразу вспомнил. Ну думаю, вы с Бархатовым друг друга стоите…
— А что было в ночь после ресторана? Ты говорил, что ничего не видел. То, как она уходила…
Глеб обхватил голову руками:
— Я не хотел врать тебе, Влада. Действительно, не видел, как она уехала. Проснулся от шума. Пока сообразил, что к чему… Сунулся в гараж — ее машины нет. В доме камеры не работали — Кирилл Андреевич велел отключить. Кольнуло меня что-то. Объяснить не могу… Сел в машину, поехал за ней. Мост сначала проскочил. А там впереди дорога прямая, хорошо просматривается, и других машин не было. Тут-то я дыру в ограждении и заметил. Надо льдом еще багажник торчал. Несколько минут всего… Я вниз побежал. Под самым мостом провалился под лед — там слив небольшой. Вымок, замерз… Хотел уже звонить, но тут, — Глеб сделал паузу, — от нее смс пришло…
— Глеб, — Влада была настолько поражена его рассказом, что слова путались у нее в голове. — Это просто квест какой-то… Неужели все это могло быть на самом деле?!
— Да я сам в шоке был! Вот, смотри, — он достал из кармана телефон и, поискав, нашел сообщение: «Умерла так умерла. Нельзя, чтобы они нашли меня. Береги его.»
— Кто не нашел? — спросила Влада.
Юля стянула на груди платок и поежилась.
— Кто они, Глеб? — по спине Влады пробежал холодок.
Он ударил кулаком по столу:
— Это я и пытаюсь понять все это время!
54
— Мам? — голос Гоши заставил всех вздрогнуть.
Юля вскочила, но Глеб остановил ее:
— Сиди, я сам. Побуду с ним немного.
— Юля, — тихо сказала Влада, когда дверь в комнату закрылась, — мне нужно, чтобы вы выслушали меня. Я знаю, что осуждать других не в ваших правилах… И даже если… В любом случае вы должны знать, потому что это касается Глеба.
Юля чуть склонилась, выражая свою готовность.
— То, что между нами происходит, — Влада потерла ладонь о ладонь, — это так здорово! Мне сложно объяснить словами, что я чувствую. Глеб, он замечательный, но…
— Сейчас ты хочешь мне сказать, что не достойна его? — перейдя на ты, Юля словно разрушила преграду между ними, а ее улыбка уверила Владу в том, что мачеха Глеба уже считает собеседницу близким человеком.
Влада вспыхнула, прикусив нижнюю губу. Юля продолжила:
— Послушай, мы все неидеальны. И ты только что увидела это. Вы с Глебом взрослые люди, и сами разберетесь между собой, правда? Не думаю, что твое или его прошлое как-то может повлиять на ваше настоящее. Если только вы сами не испортите все дело.
— Да, но есть вещи, которые все-таки влияют, нравится мне это или нет.
— Тогда говори, попробуем разобраться.
Они прислушались к голосам в комнате.
— Я оказалась в доме Бархатова не случайно, а потому что хотела этого. Потому что мне казалось, что он… что я… — Влада потрясла головой и набрала в грудь побольше воздуха, чтобы на одном дыхании выпалить, — это было один раз и… это было неправильно… — она поморщилась, словно от зубной боли. — Если бы я только знала…
— А если бы я? Если бы я знала, что ждет меня после встречи с отцом Гоши? — хмыкнула Юля. — Давай-ка, отбросим сожаления и поговорим начистоту, пока Глеб не вернулся. Что представляет из себя Бархатов, на твой взгляд?
— В каком смысле? — растерялась Влада.
— В прямом. Вот если бы ты была на месте Стаси, то как бы на него смотрела?
— Да я на своем-то месте вспоминать об этом не хочу, — Влада потерла шею, подумав о ремне. — Но ей, похоже, нравились подобные игры… Хотя бы поначалу. У Бархатова ведь опухоль в голове… Вы в курсе?
— Да, Глеб сказал. При определенном течении болезни возможно обострение некоторых… э… привычек, — сказала Юля спокойно. — В комплексе с болями возможны и обмороки, и галлюцинации… Человек способен периодически впадать в замутненное состояние.
— И если при этом он еще и злоупотребляет лекарствами и алкоголем… — добавила Влада. — Но если рассуждать здраво, то сейчас я понимаю — Бархатов не напивался до критического состояния… Слишком уж быстро с ним происходили все эти метаморфозы. Признаюсь, поначалу я чего только не передумала — даже то, что он оборотень… Это реально страшно! Днем он вполне обычный человек, если это применимо к Кириллу Андреевичу. Я в том плане, что он такой… — Влада совсем запуталась и махнула рукой.
— Властелин мира? — подсказала Юля.
— Ну да… Про таких именно так и говорят.
— Это всегда добавляет шарма, согласна… Но соответствовать и находиться рядом с такими людьми не каждый может.
— А Стася могла, как вы думаете? — спросила Влада.
— Ты думаешь, — мягко поправила ее Юля. — Да, могла.
— Странно… — растерялась Влада. — Но почему? Что в ней могло привлечь Бархатова? Она же детдомовская, от нее мать отказалась…
— Да вы что… — брови Юли приподнялись.
— Мы с ней в приюте познакомились. Это было несколько лет назад. Я все время теперь вспоминаю те дни, Стасю… То, какими мы были… Это тяжело. Не в плане событий, а…
— Своего отношения к ним, да?
— Да… Если откинуть в сторону мой детский максимализм и глупость, то я понимаю, что даже несмотря на обстоятельства, ей было гораздо тяжелее. Она ведь никому не была нужна! Даже матери. Та говорила Стасе, что она ей всю жизнь испортила. Что лучше бы она ее не рожала. И что дочь мешает ее личной жизни… Мне кажется, что со Стасей дома могли происходить жуткие вещи. И при этом она как-то умудрялась оставаться легким человеком, словно грязь ее не касалась. А про себя говорила, что она кошка, которая гуляет сама по себе… — Влада на секунду замолчала. — Я вот нисколько не сомневаюсь, что Гоше с ней было интересно. Все младшие дети были влюблены в Стасю. Он рассказывал хоть что-нибудь о том, как они проводили время?
— Конечно, — совершенно не удивилась вопросу Юля. — Они придумывали разные истории. Например, про кошку. Прям целый сериал у них получился! Сначала эта кошка жила одна, потому что ее выбросили на улицу. Потом оказалась в приюте для животных. Там у нее было много друзей, но ей хотелось… — Юля вдруг замолчала и задумалась. — Ты только послушай! Через какое-то время ее забрал к себе один человек. Но у кошки был плохой характер…