– И главное, шеф тоже где-то учился, – со значением произнесла Маргарита Романовна.
– Да ладно, если у него такая мать – уж наверное, их учили всему, что только возможно, ещё и на пианино, поди, играет, – сообщила появившаяся из темноты девушка с зелёными волосами.
– Лерка, а про тебя что за слухи ходят, что ты у нас больше не работаешь? – вклинилась Марина. – Неужели за дресс-код попёрли? И когда будут документы на увольнение?
Кадровичка смотрела хищно и зло. Как же, с этой Леркой Ледяной танцевал, а с ней, распрекрасной, – нет.
– Не на увольнение, а на перевод, – спокойно сообщила Валерия.
– Куда это? – не поверила Марина. – В уборщицы, что ли?
– К Валентину Фёдоровичу в международный отдел. Ему понравилось, как я его китайскому партнёру на переговорах переводила. И как водила его по городу.
– И как оно – в постели с китайским партнёром? – ехидно спросила Марина.
– А про это нужно было у его жены спросить, они как раз вместе были, – пожала плечами Валерия с великолепным спокойствием.
Марина плюнула и ушла внутрь, оттуда призывно играла какая-то народная музычка в современной обработке. Её свита потянулась за ней.
– Пошли, дева, с нами, – сказала Маргарита Романовна Валерии. – Только кури в другую сторону, я за здоровый образ жизни.
– А куда? – удивилась Валерия.
– Да тут достойные джентльмены позвали у костра посидеть.
– Ой, спасибо, у костра – это я с радостью!
Они втроём зашли за угол, а там уже стояли Паша и Михаил Ледяной с той самой коробкой. Из неё торчали шампуры.
– Мы собрались что-то жарить? – удивилась Вероника.
– Да, добыли на кухне колбасок, – улыбнулся Михаил. – Понятно, что все сытые, это так, побаловаться. Где там Вик копается, интересно?
Он переоделся – джинсы, кроссовки, у белой рубашки расстёгнуты и засучены до локтя рукава. Стройный, ловкий, красивый. Паша как был при параде, так и остался – конечно, он же на квесте в болоте искупался!
Наконец появился Вик – точно как был днём, мужик-лесовик. Кивнул Михаилу:
– Веди.
Тот пошёл вперёд, за ним – Вик с коробкой, Паша с каким-то пакетом и женская часть компании. Дорожка привела к металлическому заборчику, на калитке и вправду было написано «Приват». Михаил достал ключ и отпер эту калитку. Пропустил всех и запер за ними снова.
Метров через десять дорожка пришла на полянку, где было устроено кострище, рядом лежали дрова, вокруг стояли лавочки. Коробку сгрузили на лавочку, Вик достал спички и принялся разводить костёр. Вероника запрокинула голову – всё же как много звёзд видно в ясную ночь за городом!
Лебедь лежал на Млечном Пути, Вега и Альтаир светили оттуда, откуда положено. Из-за леса торчал ковш Большой Медведицы.
– А ты знаешь, где созвездие Волосы Вероники? – раздался у неё над самым ухом голос Вика Ледяного.
– Знаю, что вроде его видно весной, но лично не знакома, – улыбнулась она.
– Чёрт, я тоже. Надо исправить. Тебе не холодно?
– У меня флиска с собой.
– Мисс Предусмотрительность.
– Стараюсь.
– У тебя очень красивое платье. И эти малахиты очень подходят к твоим глазам.
– Спасибо. А на тебя все тётки в зале облизывались – богатый, неженатый, красивый.
– Тётки в зале обломятся. И так пришлось от Марины Борисовны по дороге прятаться. А сюда никто из них не придёт, и ура. Пойдём к костру.
– Пойдём.
Но сначала он обхватил её, как перед тем в танце, и они поцеловались. Осторожно и торопливо – как же, темно, но всё равно – люди ж рядом!
Тем временем костёр весело потрескивал, Валерия, Паша и Михаил держали в пламени сосиски на шампурах, а Маргарита Романовна комментировала.
– Хочешь жарить сосиску? Они маленькие, – Вик достал одну и наколол на шампур.
– Хочу, давай, – Вероника взяла, села так, чтобы и доставать, и чтобы искры на платье не летели, и сунула шампур в костёр.
Вик сел рядом и сделал то же самое.
Когда у всех более-менее поджарилось, Паша достал из коробки бокалы, плеснул туда коньяк и раздал всем. Пошло хорошо.
– Вероника, а вам часто случается сидеть ночью у костра? – вдруг спросил Михаил.
– Случается, – пожала она плечами. – Раньше случалось чаще, сейчас работа и дача оставляют меньше возможностей.
– А где доводилось бывать?
– Да мало где, если честно. Орлёнок, Кругобайкалка, Хамар-Дабан – местами, однажды – Шумак. На Мунку ходила, но на вершину не поднялась, с погодой не свезло. Да и всё.
Но оба Ледяных почему-то обрадовались, сообщили, что Вероника их человек и что это здорово.
Сосиски съели, принялись за тортик и фрукты. И вдруг из леса, со стороны корпуса турбазы, послышались шаги, и к костру подошла невнятная фигура.
– Вик Валентиныч, тут вам велели передать, – нормальный живой мужчина дал Вику в руки настоящую гитару в чехле.
– Кто это велел, интересно был мне знать, – абстрактно поинтересовался Вик, принимая инструмент.
– Вообще-то Полина Николаевна, – позвучал ответ.
Вик уставился на брата, но тот смотрел так же удивлённо.
– Ладно, велела и велела, проехали. Садись, раз пришёл. Или у тебя ещё смена?
– Нет, – ответил тот. – Кончилась.
– Вот и ладно. Это Тоха, кто не знает, он отцовский охранник.
Тоху пустили на лавку, выдали шампур и пакет с сосисками. И бокал. Тем временем Вик расчехлил гитару, пробежался по струнам, что-то подкрутил. Для Вероники это всё было китайской грамотой – музыкой она никогда не занималась, хотя петь ночью у костра под гитару было здорово. Интересно, что играет Вик? И поёт ли?
Оказалось – и играет, и поёт. Высоцкого, Олега Медведева, что-то ещё, чего Вероника даже и не знала. Потом гитара перекочевала к его брату, тот тоже играл и пел, и тоже круто. Их правда, что ли, всему на свете учили?
А Вик придвинулся к ней ближе и обхватил за плечи. И чёрт возьми, это было охренительно. Привалиться к его большому тёплому боку и, прикрыв глаза, слушать, как поют про звёзды, про дороги и ещё бог знает про что.
Дальше была очередь Валерии, та охотно взялась за инструмент, осмотрела его, восхитилась – крутая, мол, гитара – и исполнила несколько номеров из отечественного рока. Паша и Маргарита Романовна синхронно покачали головами – не умеют. Охранник Тоха спел пару длинных жалостливых дворовых песен о несчастной любви и печальной судьбе.
– Эх, Линочки на тебя нету, – сказал Вик, – с длинными-то песнями.
– А мне повезло как-то в прошлом году, – сообщил Тоха. – Я был в Листвянке при Валентине Фёдоровиче, как раз когда Лин Валентинна приезжала и пела целый вечер. Круто было.
– Понимаешь, наша сестрёнка поёт очень круто, но очень длинно. В смысле, любит длинные песни с развесистым сюжетом. В процессе выживают не все, – усмехнулся Вик и пошевелил костёр палкой в свободной руке.
– Я бы послушала, – тихо сказала Вероника.
– Приедет – послушаешь. Сезон у неё вроде закончился, так что появится.
У Вероники был миллион вопросов о том, когда приедет и откуда и что за сезон, но она подумала, что это лучше спрашивать наедине.
Маргарита Романовна собралась спать, Паша отправился проводить. Через некоторое время он вернулся и рассказал, что танцуют и пьют только самые стойкие, человек двадцать, остальные расползлись.
Валерия и охранник Тоха в какой-то момент просто исчезли. Михаил сказал – пошли рассвет встречать. Сам он поднялся и сказал, что собирается найти трезвого водителя и поехать уже домой. И может забрать гитару.
Гитару упаковали, вручили ему.
– Ты точно не хочешь остаться здесь? – спросил Вик.
– Да ну, в Листвянку даже ближе, чем в город, – пожал плечами его брат. – Кстати, что думаете насчёт пойти в следующие выходные на Орлёнок? Мы, вы, Сашка, Аннушка. Детей прогуляем и сами проветримся. Я сейчас только понял, что одурел в городе сидеть.
– Вот и я тоже, – кивнул Вик. – Одурел. А понял-то уже давно. Вероника?
Вероника непонимающе смотрит, потом уточняет:
– Это было… как бы приглашение?
– Без «как бы», просто приглашение, – улыбается Михаил.
Его улыбка ничуть не менее харизматична, чем у его брата. Черти полосатые!
– Наверное… я не против.
Это они все напились или всё происходит на самом деле?
– Вот и отлично. А сейчас растащим костёр и сложим весь мусор и все остатки обратно в коробку.
Братья Ледяные собрали коробку, Вик раскидал костёр, оглядели всё, остались довольны. Надо же, собственными ручками. И не парятся нисколько.
Михаил попрощался и исчез вместе с гитарой и коробкой.
– Поехали сейчас в город? – вдруг спросил тот Ледяной, что остался Веронике.
– Сейчас? В город? – удивилась она.
Так-то уже глаза на свет не смотрят. Неудивительно, на улице светает вовсю.
– Ну да. Ко мне. Тебя ж никто не станет искать до завтрашнего вечера?
– Зря ты так думаешь. Если утром, ну или поздним утром я не выползу из номера, то это породит очередную пачку сплетен.
– Жаль, – вздохнул он. – Но и так неплохо вышло. Ты чудесно танцуешь.
– А ты здорово поёшь. Тебя учили вообще всему?
– Чему-то учили, чему-то – сам. Лет-то давно не двадцать, времени было достаточно. Ты сильно устала?
– Честно говоря, да. Глаза просто закрываются.
– Тогда пойдём, я провожу тебя, и поеду в город.
– Тебя кто-нибудь увезёт?
– Конечно. Володя. Не переживай, я вроде в уме и за руль сейчас не полезу. Но приглашение остаётся в силе. У тебя есть планы на вечер понедельника?
– Пока не было.
– Значит, я приглашаю. Хочется тебе очень многое сказать, но это лучше на трезвую голову. А сейчас – домой и спать. Опять же дома кот, он скучает и голодный.
– Ты не оставил ему еды?
– Конечно, оставил, но я уверен, что он всё съел, и ему мало, – рассмеялся Ледяной и взъерошил её волосы. – Ты необыкновенно красивая сегодня, ты вообще красивая, а сегодня просто невозможно взгляд отвести.
– А ты просто необыкновенный. Не только сегодня. Где это видано – большой босс, который сам разжигает костёр?