– Валентин всё верно говорит, – подключилась Полина Николаевна. – Спасибо. Успели вовремя.
– Михаил, ты всё понял? С завтрашнего дня и до минования необходимости – ты вместо него в этой их сраной компании, – Валентин Фёдорович смотрел сурово.
– Да понял я, что следующий в очереди, – ответил тот.
– Вероника, мы можем взять вас с собой к нам, – опять обратился к ней. – Где ваши вещи?
– Вещи и машина на Декабрьских Событий. Наверное, мне бы туда. Там же ещё кот, его никто не кормил с утра, – точно, ещё же Чарлик дома один сидит, бедняга.
– Отвези Веронику к Виктору. Проследи, чтобы поела, ну и что там ещё. И кота покормите, – буркнул Валентин Фёдорович напоследок. – Мы сегодня на Грязнова. Сам-то куда сейчас?
– Или к вам, или у Вика останусь. В Листвянку уже немного поздно.
– Хорошо. И это, Нина о какой-то рыбе беспокоится. Чтобы не протухла. Вероника, что за рыба?
– Ой, – Вероника вспомнила. – Там не только рыба, там Нина Фёдоровна полный багажник едой загрузила.
– В общем, разберитесь, – кивнул напоследок Валентин Фёдорович. – Если что – звоните.
А Полина Николаевна обняла на прощание их обоих.
Сколько времени-то? Первый час, кошмар. Но если врач говорит, что всё обошлось, то и хрен с ним, со временем.
В итоге Володя увёз их с Майком на Декабрьских Событий, там они выгрузили из багажника три больших пакета от Нины Фёдоровны и потащили их в лифт.
Чарлик был зол и горласт, видимо, от голода и от того, что опять весь день сидел один. Даже на руках не хотел сидеть, спрыгивал и бежал к холодильнику. Благо с утра разморозились куски печёнки. Они исчезли мгновенно, Вероника ещё и сумки-то разобрать не успела. Ещё раз увидев гору еды – пакеты, контейнеры, что-то замороженное – она просто упала на диван и истерически захохотала.
– Ник, всё нормально, – Майк сел рядом и вложил ей в руку бокал. – Пей. Жрачку эту сейчас приткнём куда-нибудь. Только надо понять, что из этого можно есть прямо сейчас, я голодный, как ваш кот. Он же ваш, я правильно понимаю? Вы же где-то вместе его добыли?
– Да, это я его из-под машины вытащила, – прошептала Вероника.
Снов закапали слёзы. Принц Уэльский понял, что речь о нём, пришёл, забрался к ней на колени, муркнул.
– Ник, скажи, у вас завтра должна быть планёрка какая или ещё что?
– Да, в десять, – всё верно, скоро на работу.
– Ок. Я с утра поеду к себе, там загружу кого-нибудь своим текущим, а к десяти подгребу к вам. Людям скажем без подробностей – в больнице, да и ладно. Навещать не требуется, уж с этим-то семья справится без проблем. Анне Константиновне разве что надо сказать – ей можно, она своя, и Паше вашему, ему по профилю.
– Слушай, это же из конторы ноги растут. У всего.
– Без вопросов оттуда. Но ты не паникуй, нечего. Всякое бывает, понимаешь? Видимо, вы обломали людям хороший никем не учтённый доход, в таких случаях и посильнее может крышу сорвать. А Вик выплывет. И ему не впервые, и с Ильёй всё отлично получилось.
– А что за Илья? Личный врач семейства? – усмехнулась Вероника сквозь слёзы.
– Одноклассник мой. Отец как узнал, что знакомый человек в мед пошёл, так сделал ему именную стипендию, и потом ещё оплачивал всякие стажировки в крутых местах. С одним условием – он после всего возвращается жить и работать в Иркутск. И лечит наше семейство по первому требованию. Ну да, его из дома сегодня сдёрнули, ладно ещё он там недалеко живёт. Если он сказал, что всё ОК, то так и есть, я по себе знаю.
– В тебя тоже стреляли? – догадалась Вероника.
– Было дело. Давно, мне лет двадцать пять было. Сама знаешь, лес – дело горячее. Разные люди крутятся. И мы все до сих пор живы и в целом благополучны. Поэтому не думай слишком много, хорошо? Вот что, давай мы распихаем по холодильнику тёти-нинин подарок, а потом иди в душ и спи уже. У тебя на сколько будильник?
– На семь.
– Ну ОК, я лягу тут на диване и встану без пяти семь. Не парься, я знаю, где что взять в этом доме. Всё, иди.
Еда была распихана, душ принят, кот лежал рядом под боком и мурлыкал. Из-за закрытой двери невнятным шумом слышался тихий разговор – Майк говорил по телефону. Кажется, с Алисой. А может, с Линой. Кто их там в этой семейке знает.
59. Вик
Я во сне или сон во мне
Олег Медведев
Вик проснулся и встрепенулся – сколько времени-то, неужели проспал на работу? Там же надо нести по кочкам разных уродов, да так, чтобы другим неповадно было! Он поискал телефон, не нашёл, открыл глаза и увидел над собой незнакомый высокий потолок. Что за хрень?
А потом оно ярко предстало перед глазами, как в кино: вечер, двор, они с Вероникой выходят из машины, выстрел, он отвечает. Дальше боль затмевала точность воспоминаний. Но, по ходу, он в больнице, и пока не шевелится, не больно.
Повертел головой. Маленькая одноместная палата. Не в такой ли лежал отец пару лет назад, когда зимой упал на ровном месте и сломал ногу? Как-то сложно сломал, Илья долго собирал, и первую пару недель отца держали в больнице. Потом уже Полинька убедила Илью отпустить больного домой, под её чуткий присмотр. Если у Ильи – то и ладно.
Телефон нашёлся рядом на тумбочке. Дотянуться, посмотреть, что там вообще. А там со вчера ничего вообще. Значит, все заинтересованные узнали сами. С кого же начать?
Начал в итоге с Майка, этот вариант показался самым безобидным. Майк ответил, порадовался, что слышит голос Вика, но сказал, что перезвонит сам через полчаса. И посоветовал не тянуть и звонить сразу Полиньке.
Впрочем, сначала Вик позвонил отцу. Тот как будто тоже выдохнул, услышав его голос, и сказал – регенерируй, мол, а разговаривать потом будем, как дыра зарастёт.
У Полиньки прямо голос радостью зазвенел, когда она ответила. И сказала, что выдвигается к нему, что она в городе и скоро будет.
Тем временем снаружи услышали шевеление, сначала заглянула медсестра, потом появился Илья. Он не меняется – не толстеет, не седеет, глаза сверкают.
– Ну здравствуй, друг дорогой, – он взял стул и сел рядом. – Рассказывай, что и как.
– Пока не шевелюсь – как новый. И дышать больновато.
– Вот и не шевелись пока. Там у тебя откололся кусок ребра, и в лёгком была дыра, можешь себе представить. Пулю вытащили, дыру заштопали. Регенерируй.
– Отец то же самое сказал.
– Ну а как ещё? Он тебя вчера здесь видел, понимает.
– Он был здесь?
– Да у вас же ничего не случается, чтобы все не припёрлись, – усмехнулся Илья. – Ваши родители, Майк, и какая-то неучтённая рыжая девушка, которая принимала всё происходящее очень близко к сердцу. Ещё как весь вагон твоих сестричек не привалил, я прямо удивляюсь.
– Ну, Линн ещё придёт, наверное, она в Иркутске сейчас. А что там с рыжей девушкой?
– Ну что – ревела, за руку тебя держала. А Полина Николаевна – её.
– Вероника, – улыбнулся Вик.
Улыбка до ушей сложилась сама собой.
– Я не знаю каких-то важных фактов про твой статус? – изумился Илья.
– Про статус – нет, ничего нового. Но я надеюсь, новости будут в ближайшее время.
– Отрадно, – кивнул Илья. – А сейчас важное: сегодня самому не вставать. Только с помощью. Тут ваш Михаил Григорьевич организовал пост на входе, не стесняйся использовать. И мы тебя ещё сегодня покапаем и поколем, уж не обижайся.
– Что ж теперь, раз надо, – вздохнул Вик.
Вздохнул осторожно – дышать в самом деле было больновато.
60. Вероника
Если ты крутой, то полный вперёд,
В руки флаг и в справку печать.
Ну, а если ты – Корабельный Кот,
То об этом лучше молчать
Олег Медведев
Три последних дня стали самыми кошмарными в её жизни. И с отдельными крутыми моментами, что уж. Ей никогда не делал предложения человек, которого подстрелили на её глазах. Ура, потом врач сказал, что прогноз благоприятный, и это здорово. А Майк подтвердил опыт и квалификацию врача. Вероника надеялась, что когда она приедет в больницу после работы, туда ещё будут пускать посетителей. Или эти чокнутые Ледяные договорятся, чтобы к ним пускали всегда.
Майк на планёрке убил всех наповал. Он был в меру зол и в меру мрачен, сказал, что у него нет никаких поводов быть терпимым к здешним обитателям, поэтому если ещё хоть где-нибудь хоть что-нибудь – пусть все пеняют на себя. Самым срочным образом установить на все машины GPS-датчики, а у кого вдруг сломается – мало не покажется. Опоздание с доставкой – не лишение премии, а штраф с зарплаты. И велел после планёрки по очереди прийти к нему Серёже Емельянову, Паше и ей, Веронике. Типа чтоб он понял хоть немного, что к чему.
Когда Вероника пришла в своё время, он кивнул ей на кресло, а сам высунулся в приёмную, попросил Анну Константиновну сделать кофе, а потом уселся на стол.
– Рассказывай, но не про криминал, а про остальное. Про ваш криминал уже достаточно.
А остальное было на удивление приличным. Машины ехали, грузы доставлялись, клиенты платили, платежи компании тоже совершались как положено.
– Я прямо уже постучала по некрашеному дереву, – усмехнулась Вероника.
– Может, и нелишним будет, ага, – кивнул он.
Анна Константиновна принесла кофе. Со сливками – Веронике, чёрный с лимоном – Майку.
– Она знает твои вкусы?
– А чего нет-то? Сто лет работаем. Она только не умеет варить ту отраву, которую отец любит, а в остальном – ОК.
– Не могу не спросить – что за отрава?
– А, чашечка в полграмма, охренительной крепости. Отец от родичей Полиньки заразился. Ты в Риме была?
– Нет.
– Ну, слетаете ещё. Там попробуешь, если захочешь. Ты хоть спала ночью?
– Местами, – усмехнулась Вероника. – Если кот по мне не шарахался.
– Вот и я – местами. Чёрт, если ваши добрые люди устроят ещё что-нибудь – я реально кого-нибудь прибью. Вик-то в пятницу оторвался, да и вчера ответил нормально, а я пока не у дел, и меня это бесит. Поэтому поеду-ка я к себе. Там был один перспективный кандидат на встряхнуть мозги суровым образом. Если что срочное – у тебя есть мой номер?