С каждым годом,
Наполняясь жизненной силой
Тридцати молодых наложников.
Ни Гуань прочёл:
На нём держатся
Земля и Небо.
Он пронзает раковину,
Он входит в яшмовую пещеру,
Он двигается вперед и назад,
Он подобен золотому молоту,
Бьющему по наковальне,
Он извергает
Жемчужный поток,
Он орошает
Священное поле жизни,
Он сам – могучее древо
На этом поле.
Это мужчина,
Это Белый Тигр,
Это свинец,
Это огонь,
Это запад.
Цинь Чи продолжила:
Это женщина,
Это Жёлтый Дракон,
Это киноварь,
Это вода,
Это восток.
Стоит им слиться,
Рождается Ртуть —
Вечное начало.
…Дождь за окном то переставал, то начинался снова, и северный ветер горстями бросал океанскую воду в стекло. Ни и Цинь лежали голые, прижавшись друг к другу, на узкой тахте и курили «Great Wall», запихивая окурки в жестяную банку от пепси-колы.
– Ни!
– Цинь?
– Эти обстоятельства, о которых ты говорил, почему ты не можешь жениться… это из-за нарушения демографической программы Партии?
– Да.
– У тебя есть незаконнорожденный ребёнок? Может, два? Или три?..
– Ага, десять. Как у моряка, в каждом порту невеста и ребёнок. Нет, конечно.
– Так, значит, нет?
– Есть. Но не у меня.
– А!
Девушка успокоилась и больше об этом не спрашивала. Она скомкала недокуренную сигарету и приподнялась на локте, глядя в окно.
– Знаешь, в детстве я жила в деревне. Помню, на самом большом в деревне здании, а это была школа, висел плакат: «Меньше детей – больше свиней!» Я видела этот плакат каждый день. И когда я научилась читать, – это было первое, что я прочла сама. Я помню, что я испугалась. Мне до сих пор страшно. Иногда ночью мне снятся кошмарные сны: как будто я рожаю, и вокруг доктора, я кричу, тужусь, но вот всё кончено, и ребёнок визжит, но как-то странно, а доктор в белом халате поднимает его и подносит к моему лицу, и я вижу, что это поросёнок. А потом ещё и ещё! И все вокруг хвалят меня, говорят, что в моем опоросе целых шестнадцать свиней и что меня обязательно отправят на выставку достижений сельского хозяйства в Пекин. Или ещё, мне снится роддом, и в кроватках лежат дети, и тут заходят мясники с ножами, они режут детей и бросают их в большой пластиковый мешок, и я вижу, что это поросята. А мясник говорит, что мясо молочных поросят очень вкусное под кисло-сладким соусом. А когда я стала постарше, я думала, что значит этот лозунг? Обычно думают, что он значит, что нужно меньше рожать детей и больше работать в сельском хозяйстве, выращивая свиней и других животных на мясо. Но, может, он значит и другое, что это дети поедают свиней, каждый ребёнок вырастает и ест мясо или он пожирает корм, которым могли бы питаться свиньи, поэтому, чем больше детей, тем меньше остаётся свиней. И ещё это значит, что свиньи Партии и стране нужнее и важнее, чем дети.
– Ты просто очень впечатлительная девушка, – произнёс Ни.
И промолчал о том, что в его городке тоже висел огромный плакат с надписью: «Ещё один ребёнок – ещё одна могила!» И ему тоже снились кошмарные сны. О том, как все дети его класса становятся в ряд с лопатами в руках и начинают рыть себе могилы. И когда они поднимают глаза с остекленелыми зрачками, он понимает, что все они уже мертвы. И кожа струпьями слезает с их тел и валится под ноги, смешиваясь с землёй. И он понимает, что он тоже один из этих детей, копающих себе могилы, и что он тоже мёртв.
Любить по-русски
Семипятницкий пообедал в кафе на первом этаже бизнес-центра, которое он сам называл «тошниловкой», невнятным бифштексом с плохо проваренным рисом на гарнир. К китайцам в «Харбин» он не пошёл – лень было таскаться по такой жаре, почти 24 градуса по Цельсию! Редкая погода для Санкт-Петербурга и совершенно некомфортная при повышенной влажности, испарениях и выхлопных газах, заполняющих атмосферу. Да и от одной мысли о свинине под кисло-сладким соусом тошнило.
Оставшуюся вторую половину часа, законно отведённую на обеденный перерыв, он провёл за своим столом в офисе. Чтобы не отвечать на звонки по работе, Максимус бесцеремонно напялил наушники MP 3-плэйера. На FM-частоте звучала песня Б.Г.
Там, где я родился, каждый знал Колю,
Коля был нам лучший товарищ и друг.
Коля научил пить вино,
Вино заменило нам волю.
А яшмовый корень заменил
Компас и спасательный круг…
«Яшмовый корень» в китайской эротической поэзии – устойчивая метафора мужского полового органа. Максимус мог написать целые тома герменевтики, комментируя песни «Аквариума». Впрочем, комментарий к этом строкам уже был написан, автором Илья CToroFF – это была его повесть «Мачо не плачут», несколько лет назад воспринятая как откровение поколением родившихся в 70-е.
А в воскресенье утром нам опять идти в стаю,
И нас благословят размножаться во тьме…
А вот это уже современность. Хотя с привкусом вечности – как всегда у Б.Г. Жить и стремиться… Куда и зачем? Ради детей. Но куда и зачем будет стремиться этим самым детям? И разве не самая большая подлость: плодиться и размножаться, порождать новое существование, которое не сможет найти своих путей и целей и которому мы не сможем, уходя, оставить ни единого достоверного указателя? Только камень у трёх дорог: куда ни пойдёшь, что-нибудь потеряешь…
Максимус дослушал песню, обеденный перерыв закончился, и Семипятницкий включился в трудовую деятельность департамента импорта.
Склад отказывался принимать два контейнера канадской креветки.
Максимус спокойно выслушал по телефону пятнадцатиминутную истерику начальника склада о том, что ему некуда уже девать креветку, что этой креветкой заставлен весь склад, положил трубку и отдал указание своему помощнику:
– Саша, вывози контейнеры из порта на склад. Сегодня.
– Но как? На складе нет места!
– Всё у них есть. Наверное, обожрались креветочных таблеток, вот им и чудится.
– В смысле?
– Забей. Просто вывози. Найдут место и выгрузят, куда они денутся. Не в первый раз.
Максимус никогда не делал снисхождения складским работникам. На корпоративных вечеринках они каждый раз хотели Максимуса за это побить. Лезли с кулаками и пеной у рта, но вся их агрессия разбивалась о его равнодушие. А теперь Семипятницкий ещё и помнил увиденное во время нечаянной инспекции склада, когда он ездил забирать голландские таблетки, и это лишило его последних остатков сострадания к «синим воротничкам».
Когда рабочий день подошёл к концу, Максимус зашёл в туалет и выпил две розовых таблетки. Ещё несколько таблеток оставалось в кармане его пиджака. Едва ли ему хотелось поторчать: настроение скорее было авантюрное – испытать эффект препарата ещё раз и на другом предмете.
Он даже удивился, когда в лифте не встретил свою богиню секса из соседнего офиса. Не было её и в фойе на первом этаже. Максимус вышел и закурил у входа. Он был уверен, что девушка появится.
И через пять минут она действительно вышла. Вид у богини был болезненный и замученный, но от этого ничуть не менее сексуальный.
– Привет, крошка!
Максимус опешил от собственной наглости. Препарат ещё не начал действовать. Это был приход по мнению – Максимус только думал о том, что скоро действие таблеток начнётся, и от этого стал вести себя развязно.
Так знакомился с девушками он только в молодости много лет назад. Вспомнил, как хохотал над его приёмами приятель. Максимус употреблял всегда одниитеже две фразы: «Привет, крошка!» – и: «Что ты делаешь сегодня вечером?» А приятелю на его подколки замечал, пожимая плечами, зачем придумывать что-то ещё, если и это нормально действует. Но ведь действует далеко не всегда, – возражал приятель. А Максимус отвечал, что есть только один гарантированный способ уложить женщину в постель – бросок через бедро.
Девушка посмотрела на Семипятницкого с удивлением и слегка улыбнулась:
– А, привет!
– Ты себя плохо чувствуешь?
– Голова болит.
Максимус вытащил из кармана таблетки и протянул их на ладони.
– На, хорошее средство. Сам пью.
Девушка заколебалась, но одну таблетку взяла.
– Две. Надо принять сразу две. Прямо сейчас. Запивать не надо.
И богиня покорно проглотила лекарство.
– Моя машина вон там. Поехали.
– А… я живу далеко, на Просвете.
– Действительно далеко. Найдём что-нибудь поближе.
Когда мужчина настолько уверен в том, что он говорит и делает, нет женщины, которая ему не подчинится. Богиня забралась на сиденье рядом с водителем, Максимус завёл машину и тронулся с парковки.
– Как тебя зовут, красавица?
– Майя.
Максимус удовлетворенно кивнул. Примерно такого ответа он и ожидал. Майей звали его первую несбывшуюся любовь, которую он встретил в детстве в пионерском лагере. То есть уже не совсем в детстве. В общем, если бы всё сложилось иначе и если бы тогда он вёл себя увереннее, то что-то могло произойти. Поэтому любовь и осталась в его памяти как несбывшаяся, вместе с первой вполне осознанной эрекцией.
А ещё Майей индусы зовут богиню материальной природы, воплощённую иллюзию.
– Максимус Семипятницкий. Потомок древнего хазарского рода, наследник Великих каганов. Гениальный писатель. И ведущий специалист департамента импорта компании «Холод Плюс». Но последнее – всего лишь постыдная случайность на моём историческом пути.
– Какая честь для такой простой и скромной девушки, как я!
Богине стало лучше, и она откровенно радовалась. Любой девушке нравится, когда её веселят.
– Ты приехала из Барнаула?
– Нет, из Караганды.
– Я так и подумал.
– Почему? Я выгляжу провинциальной?