Срываю снимок с крепления и сжимаю его в трясущихся пальцах свободной руки.
Вижу, как она двигается. Как высвобождает упругие груди из кружевных черных оков. Ее соски моментально напрягаются. Она приближается прямо ко мне, а не к нему.
На этих фотографиях Вивьен только моя. Только для меня. Только мне она жалобно стонет. Только со мной кончает. Только мое имя прорывает ее горло. Каждый запечатленный жест – мой. Каждый взгляд с другой стороны объектива – мне.
Она навечно моя.
– Смотри на меня, Вивьен, – шиплю я сквозь сжатые зубы. – Смотри. – Усиливаю хватку вокруг члена и учащаю движения руки. – Я тебе не друг, Вивьен. Не. Друг. Только. Не. Друг.
Каждое слово – стон. Каждый выдох – увесистый хрип.
Все ей.
Я навечно ее.
– Смотри на меня, мой Совенок. Смотри.
И она будет смотреть. Пусть с этого черно-белого снимка. Но будет.
Сегодня мне этого достаточно, чтобы успокоиться. Сегодня этого хватает, чтобы мощно кончить, сидя на стуле среди тысячи ее лиц. Сегодня, но не в предстоящей поездке, где мне точно понадобится та, которая будет напоминать ее, которая будет стонать подо мной всю ночь, пока я буду шепотом звать ее «Вивьен».
Глава 32. Премия «Оскар»
Когнитивный диссонанс – столкновение конфликтующих идей состоявшегося мировоззрения, не идет ни в какое сравнение с тем, что я испытываю прямо сейчас.
Мой мозг словно дробится на мелкие кусочки конструктора «Лего», и я та, кто наступает на них голой стопой. Но я не кричу. Потому что нет сил. Нет голоса. Нет даже порыва.
Мои ноги прирастают к полу. Руки не шевелятся. На плечи сваливается груз, и я не понимаю, как вообще до сих пор стою.
Я – налитое свинцом тело. Я – статуя Вивьен. Я не умею двигаться и не ощущаю даже прикосновений Эйсто. Я не моргаю. Я застряла и тону в вязкой смоле карих глаз напротив своего лица.
На меня смотрит не Фред. Это не он.
Его двойник, галлюцинация, вышедшая из-под контроля проекция. Кто угодно, но только не Фред.
Мой «друг» криво улыбается, и меня окатывает дрожью. Его улыбка больше не кажется мне милой. Теперь она вселяет леденящий страх. Меня будто облили холодной водой и выставили на мороз. Сердце начинает качать кровь с двойной силой, но это бесполезно, меня уже не отогреть.
Кто передо мной? Маниакальный шизофреник или гений, тайно пробравшийся в проект? Что должно тревожить меня больше? Отчего я замерла и до сих пор боюсь сделать вдох?
– Всегда знал, что ты гребаный психопат! – Эйсто делает шаг вперед и заслоняет меня плечом.
Он отводит руку назад и толкает меня к себе за спину. Я невольно отшатываюсь. Кончики моих пальцев покалывают. Голова гудит. Я начинаю постепенно приходить в себя.
– Долбаный извращенец… – шипит сквозь зубы Эйсто, отгораживая меня от Фреда. Его плечи широко расправлены. Ладони сжаты в плотные кулаки. Он не позволит Фреду приблизиться ко мне даже на дюйм.
– Да брось, – усмехается Фред. – Уверен, что такого, – он обводит взглядом стены своего логова, – ты даже представить себе не мог. Нравится моя коллекция? Если хорошенько присмотришься, то сможешь кое-где отыскать себя. – Он облизывает губы и скалится. – Но это не более, чем случайность. Не обижайся, Эйс. Пойми: это все, – разводит руки в стороны, – только для Вивьен.
Я выглядываю из-за плеча Эйсто и ловлю безумный взгляд угольно-черных глаз, устремленный прямо на меня.
– Тебе нравится, Ви? Я старался ради тебя. Посмотри. – Фред шагает ближе. В эту же секунду Эйсто прижимает меня к своей спине, и мы синхронно отступаем назад. – Эйс, ну не будь ты сволочью. Дай ей взглянуть. Ей понравится. Ты для нее такого точно не делал. – Он растягивает слова сквозь улыбку и не сводит с меня глаз. – Не бойся, крошка Ви. Фотографии не кусаются, в отличие от меня.
– Стой, где стоишь! – рявкает Эйсто, загоняя меня обратными шагами к стене. Он заводит руки за спину и растопыривает локти, защищая меня, словно крыльями.
– Это угроза? – Фред делает неторопливый шаг к нам. Рука, которую он все это время держал за спиной, опускается. – Я бы не советовал. Угрожать. Мне.
Параллельно худощавому телу повисает деревянная бейсбольная бита. Я в ужасе ахаю и впиваюсь пальцами в ребра Эйсто.
Пыльный подвал. Запах сырого бетона, химикатов и моей крови.
Темный силуэт.
Удар.
Пронзительный крик.
Эйсто был прав.
Это был он.
Каждый раз в гараже это был Фред.
Он убивал меня.
Мое тело содрогается от кошмарного осознания. И чем дольше я смотрю на биту, тем сильнее меня трясет.
Так я и погибала: от удара битой в висок. Фред разбивал мне голову своим любимым трофеем с автографом Алекса Родригеса47, который занимал почетное место на стене его спальни.
Почему я раньше не додумалась? Ведь за все годы нашей «дружбы» с Фредом я видела эту биту сотни раз, но так и не распознала в ней орудие своего убийства. Как я могла быть такой слепой?
Каждый раз, запуская проект, я настолько горела идеей вернуть Эйсто, что не обращала должного внимания на поведение Фреда. Стоило мне притормозить хотя бы на мгновение… Взять паузу, чтобы оценить отдельно каждый эксперимент… Я бы разгадала загадку. Склеила бы пазл. Я бы вычислила убийцу раньше, чем он разоблачил сам себя. Но теперь он впереди. Он обвел меня вокруг пальца. Он, мать его, гений и маньяк в одном лице. И я не знаю, чего от него ожидать. Я могу лишь мяться на слабых ногах за спиной Эйсто, дрожать и сокрушаться о том, что все обернулось именно так.
Я сталкиваюсь с отрезвляющей реальностью, и она лепит мне отчаянную пощечину. Шок развеивается. Меня захлестывает боль, от которой хочется выть, но я могу лишь шептать:
– Это был ты… – Тихо прорывается сквозь мои сухие губы.
– О чем ты? – не оборачиваясь, спрашивает Эйсто. Его крепкие руки по-прежнему огибают мое тело.
– В гараже… Это всегда был Фред. Он убивал меня, потому что… – я бросаю взгляд на его ехидную ухмылку, – в реальности он бы никогда не подпустил меня к этому месту. Он подсознательно защищал свой секрет.
– Погоди-погоди… – посмеивается Фред, прокручивая между пальцев биту. – Я убивал тебя? Серьезно? – Кажется, этот факт его забавляет. Он прикрывает рот свободной ладонью и смеется громче. – Это интересно. Хотя… все может быть. – Он внезапно успокаивается. – Знаешь почему, Ви? – С его лица стираются остатки улыбки. – Может, потому что ты постоянно лезешь не в свое дело? Например, как сейчас. – Расстояние между нами сокращается еще на один неторопливый шаг Фреда. – Может, я сам хотел посвятить тебя в свою маленькую тайну. Просто ждал подходящего момента. Но ты, как всегда, нетерпеливая и прешь напролом со своим гребаным рыцарем. – Он переводи взгляд на Эйсто и вытирает влажные губы тыльной стороной ладони. – Как дела у Стеллы, Эйс? Ах да, ты же отправил ее домой, чтобы во всю поразвлекаться с моей девочкой.
– Она не твоя! – оскаливается Эйсто, вжимая меня спиной в стену подвала. – И никогда не будет.
– Думаешь, что сможешь помешать мне? – Челюсть Фреда издает мерзкий скрежет. – Думаешь, что я продолжу терпеть ваши долбаные отношения, как раньше? – выплевывает он сквозь стиснутые зубы. – Думаешь, я позволю тебе снова отобрать ее у меня? – Рука с битой сжимается в кулак. – Нет, Торнтон. Не в этой жизни. И уж точно не сегодня.
На резком взмахе бита со свистом рассекает воздух и пролетает в дюйме от моего лица.
– Эйсто, берегись! – Я толкаю его в сторону.
Все происходит за долю секунды, но лишь один момент я вижу словно в замедленной съемке: бита проходит по касательной от виска Эйсто, с треском вписывается в кирпичную стену и, выскользнув из хватки Фреда, падает на бетонный пол.
Фред промахивается.
Я мгновенно бросаюсь ему на спину, упираясь локтями в плечи. Мои ногти впиваются ему в голову и царапают лицо.
– Сука! – ревет Фред и одним рывком сбрасывает меня со спины.
Я ударяюсь животом в торец металлического стола. Мои руки разъезжаются по гладкой поверхности и сметают с нее стопки скрученных фотопленок.
Рядом со мной раздается зверский рык Эйсто. Он срывается с места и заносит кулак для прямого удара в голову, но Фред реагирует раньше и бьет Эйсто ногой в грудь.
– Эйсто!
Мое горло прорывает дикий вопль, когда Эйсто пятится от силы удара и врезается головой в жестяной угол висящей на стене полки.
– Господи, нет!!!
Мой крик перекрывает звон в ушах. Эйсто оседает. Я спотыкаюсь и падаю перед ним на колени. Подхватываю голову в тот момент, когда Эйсто теряет сознание и съезжает вдоль стены.
– Эйсто, нет! Эйсто, очнись!!! – Я склоняюсь над ним и вижу отпечатки крови на своих ладонях. – Эйсто!!!
По щекам льются слезы. Я хочу коснуться его лица, но не успеваю. Фред хватает меня под локоть и рывком отшвыривает к противоположной стене подвала. Я стесываю голые колени о бетонный пол и взвываю от боли. Сердце кровоточит сильнее настоящих ран.
– Пусть полежит, – с ухмылкой заявляет Фред. – С ним ведь ничего серьезного здесь не случится, верно?
Он не спеша подходит ко мне, упирается руками в колени и нависает надо мной подобно хищнику. Я не поднимаю голову, поэтому Фред резко дергает меня вверх, заставляя встать на ноги. Он встряхивает меня за плечи и впечатывает спиной в стену. Я стискиваю зубы, сдерживая болезненный вопль. Второй рукой Фред ухватывается за мою челюсть, призывая взглянуть на него, но я отворачиваюсь.
– Ну же, принцесса. Мы наконец-то можем поговорить наедине.
Фред проводит большим пальцем вдоль моей скулы, и я трясу головой, сбрасывая его ладонь со своего лица.
– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – рявкает он и до боли стискивает мои щеки, вынуждая смотреть ему прямо в глаза. – Ну вот, так-то лучше. Не заставляй меня причинять тебе боль. Я этого не хочу.