Джо держался в строю, каждые несколько секунд бросая взгляд на приборы, измерявшие высоту полета и расстояние до цели. И тут началась огненная буря. Зенитки палили беспрерывно. Экипаж слышал отвратительные звуки разрывавшихся восьмидесятивосьми– и стопятимиллиметровых противовоздушных фугасных снарядов, сотрясавших все небо.
– Проклятье! – процедил Джо. У него перехватило дыхание. Зенитки били точно по целям. Швейнфурт был чрезвычайно важным объектом, погода стояла ясная, и немцы были готовы к бою. Американцы ждали.
Джо все еще гадал, как ему лучше маневрировать под неистовым огнем зениток, когда услышал, что вышли на связь.
– Вызываю экипаж! – Это был бортовой стрелок, один из самых опытных людей в машине. – Истребители выше отметки десять!
– Правый бортовой стрелок вызывает экипаж! Истребители ниже отметки три!
– Башенный стрелок вызывает пилота! Два истребителя прямо перед носом! Один из них горит, другой уже падает!
– Хвостовой стрелок вызывает второго пилота! Еще истребители на отметке девять! Их там целая прорва!
Джо вышел на связь:
– Пилот вызывает штурмана. Сколько до цели?
– Минут пять, – ответил тот.
Джо стиснул зубы. Их спасение только в том, чтобы отделаться от тяжелых бомб и набрать высоту, чтобы лететь выше линии зенитного огня. Но снаряды нужно было приберегать для того, чтобы поразить объект. Это был критический момент в жизни экипажа.
Джо быстро посмотрел на Генри. Взгляд второго пилота был полон страха.
Джо подбодрил его:
– Мы пробьемся.
Найт продолжал придерживаться боевого строя, но огонь зениток становился все жестче. Они были повсюду, обрушивая смертоносный шквал артиллерийских снарядов и ракет на маленький бомбардировщик. Слава Богу, ни одна из установок не попала в цель! Но экипаж был словно в аду.
Руки Джо намертво вцепились в штурвал. Он услышал голос штурмана:
– Через минуту можно начинать!
Бомбардир открывал люки. Эскадрилья готовилась к бомбовому удару. Джо уже было вздохнул с облегчением.
Неожиданно раздался оглушительный взрыв. Самолет резко накренился, и Джо понадобились все его умение и сила, чтобы справиться с управлением. Он быстро взглянул на приборы. Но в этом не было необходимости. Прежде чем он их увидел, его нос почувствовал, что поврежден топливный отсек. Зловоние стооктанового керосина наполнило кабину.
– Второй пилот вызывает пилота, – слышен был голос Генри. – Первый двигатель вышел из строя. Четвертый горит.
– Проклятье! – выругался Джо, пытаясь оценить ситуацию. – Соедини эти двигатели. Пилот вызывает бомбардира! Все готово к бомбометанию?
Ответа не было.
– Пилот вызывает второго пилота! – снова вышел на связь Джо. – Генри, оставь двигатели мне. Ползи в бомбовый отсек и убедись, что эти чертовы бомбы падают. Гидравлическое давление быстро падает!
– Понял, – Генри быстро отстегнул ремни и выбрался из кабины. Он был легким юношей – весом всего в сто сорок пять фунтов, несмотря на свой рост. Это оказалось очень кстати, так как проход в бомбовый отсек был настолько узким, что человек нормального телосложения едва ли смог бы протиснуться в него.
Пытаясь держать под контролем управление самолетом, Джо одновременно пытался связаться с другими членами экипажа. Но боковые стрелки не отвечали. Хвостовой стрелок ответил, что с ним все в порядке, но радист молчал.
– Пилот вызывает башенного стрелка, – начал снова Джо. Он обращался к Рою Ходжесу, двадцатитрехлетнему красивому юноше-новобранцу из Калифорнии. – Попробуй выяснить, что случилось с боковыми стрелками. Сообщи мне о повреждениях.
Уже сейчас можно было понять, что в самолет угодил зенитный снаряд или ракета. Вероятно, было повреждено крыло. Один взгляд на приборы, измерявшие уровень давления и топлива, оставлял мало надежды в том, что он ошибался. На аэродром они сегодня не вернутся.
Прямо по курсу другие бомбардировщики тоже были подбиты. Немцы находились в полной боевой готовности. Их зенитки били педантично в цель. Американские самолеты бомбили объект отчаянно или, если были подбиты, просто избавлялись от снарядов, не долетев до мишени. Боевой строй смешался. Сегодняшний вылет обойдется очень дорого.
– Башенный стрелок вызывает пилота! Правофланговый стрелок мертв. Похоже, что в него попал осколок снаряда. Левофланговый стрелок не дышит. Я думаю, что повреждена кислородная маска.
– Пилот вызывает башенного стрелка. Попытайся надеть на него маску правого стрелка. Всем пристегнуть парашюты.
– Второй пилот вызывает пилота. Бомбардир ранен. Похоже, что он мертв, – голос Генри был слабым и испуганным. – Сильная загазованность.
Джо подумал о Генри и его пятидесятом вылете. Бомбы еще не были сброшены – в противном случае он ощутил бы значительный крен его «Б-17». Так было всегда, когда пятисот– и тысячифунтовые снаряды ухали в отверстие бомбового люка.
– Пилот вызывает второго пилота, – кричал Джо по связи. – Генри, сбрасывай бомбы и выбирайся оттуда. Все остальные– приготовиться к выброске. Проверьте свои парашюты и убедитесь, что снаряжение в порядке.
Парашютное снаряжение включало в себя компас, прорезиненную карту местности, над которой совершался полет, флягу с водой и таблетки, очищающие воду. В него также входил концентрат шоколада и таблетки фенамина от шока.
– Пилот вызывает второго пилота! – сказал Джо. – Генри, что стряслось? Бомбы все еще в отсеке?
Ответа не последовало.
– Пилот вызывает второго пилота! Генри, ты все еще там? Опять никакого ответа. Ощущая в кабине запах горючего, Джо подумал, что могли произойти одновременно две вещи: вышла из строя система снабжения кислородом, и поврежденная топливная линия отравила воздух смертоносными парами. Экипажу было нечем дышать.
Он взглянул на альтиметр. С момента удара самолет потерял уже пять тысяч футов высоты. Не было и речи о том, чтобы добраться до территории союзников, тем более возвратиться на свой аэродром. Ничего не остается, как только прыгнуть с парашютом. Им придется приземлиться здесь и стать военнопленными. По крайней мере, они останутся в живых.
Фюзеляж начало трясти. Самолет терял устойчивость. В любой момент могло сломаться одно из крыльев.
– Пилот вызывает членов экипажа, – Джо снова вышел на связь. – Прыгайте! Повторяю – прыгайте!
Жалкие остатки подразделения поворачивали назад к своему аэродрому. Горящие бомбардировщики становились неуправляемыми. Немецкие зенитки были повсюду, их снаряды оглушительно взрывались в голубом небе. Это был настоящий ад.
Не успел Джо додумать эту мысль, как немецкий снаряд, выпущенный из двадцатимиллиметровой пушки, попал в кабину. У него было такое ощущение, будто кто-то гигантским кулаком изо всей силы врезал ему между ног. Найт был ранен. И очень тяжело.
Он попытался снова выйти на связь, но ему не хватало дыхания. Джо не знал, было ли это из-за ядовитых паров или дала о себе знать рана. Он не мог понять.
– Пилот вызывает экипаж, – прошептал он. – Вы слышите меня? Кто может мне ответить?
Но ответа не было. Те члены экипажа, которые не выбросились с парашютом, были либо мертвы, либо ранены, либо погибли от смертоносных паров, отравлявших воздух.
Джо взглянул на приборы. Самолет летел на высоте шесть тысяч футов и продолжал снижаться. Первый двигатель горел, крыло опасно вибрировало. Не было смысла пытаться вести самолет. Нужно катапультироваться.
Найт подумал о Генри. Почему же он не отвечает все это время?
Превозмогая резкую боль в бедре и тазу, Джо отстегнул ремни, взял сумку с парашютом и отправился к Генри. Быть может, он еще жив и они смогут вместе покинуть гибнущий самолет.
Джо схватил переносной кислородный баллон (самое большое– его хватит на четыре минуты), еще один парашют и покинул кабину. Он стонал от нестерпимой боли в бедре. Найт заметил, что обмундирование было насквозь пропитано кровью, и отвел взгляд.
Буквально скрипя зубами от боли, он протиснулся в бомбовый отсек и почувствовал удушье от паров керосина. Бомбардир был мертв. Генри – без сознания, его рука все еще сжимала замок бомбодержателя.
Несмотря на боль, ставшую просто непереносимой, Джо схватил Генри и потянул его к себе. Затем он сбросил все бомбы. Самолет накренился. Резкая потеря веса может позволить им несколько секунд сохранять стабильную высоту, необходимую для успешного катапультирования.
У него не было времени узнать о судьбе остальных членов экипажа. Самолет начал медленно пикировать – это было характерно для «Б-17», потерявшего управление. Он был просто не в состоянии спасти своих людей. Оставалось только уповать на то, что те из них, кто еще остался в живых, были в сознании, чтобы нажать на катапульту и попытаться спастись.
Джо смотрел на Генри. Лицо друга, не полностью закрытое шлемом, было как у спящего невинного младенца. Но цвет его кожи был нездоровым от нехватки кислорода. Друг был в опасности. Джо подхватил Генри, натянул на него парашют и потянулся к катапульте. Помогать выброситься с парашютом человеку, находящемуся в бессознательном состоянии, означало подвергать себя невероятному риску. Когда воздушная волна подхватит обоих мужчин, их тела могут столкнуться. Сила ударной волны будет такова, что они могут убить друг друга. К тому же их парашюты могут переплестись. Это была верная смерть.
– О'кей, Генри, – пробормотал Джо. – Не волнуйся. Мы выберемся отсюда.
Он крепко прижал друга к себе, встал перед бомбовым люком и заглянул вниз. Самолет снизился настолько, что можно было увидеть созревающий урожай на крестьянских полях.
Крепко держа Генри, Джозеф Найт шагнул в бомбовый люк.
Кейт находилась во власти ночного кошмара.
Она видела Джо в самолете, который стремительно падал вниз. Машина была сбита и горела. Кейт смотрела в глаза Джо. Затем она видела происходящее словно его глазами: земля приближалась с невероятной быстротой; как в бешеном калейдоскопе мелькали горы и реки. Солнце ярко светило.