За столом сидели два человека, и, несмотря на зашедший уже довольно далеко процесс разложения, Рейли сразу поняла, что один из них весьма преклонного возраста. Присмотревшись, Рейли пришла к выводу, что это старая женщина хрупкого сложения с похожими на серебристую дымку редкими и легкими седыми волосами. Второй мертвец тоже оказался особой женского пола, хорошо сложенной и одетой в белое форменное платье. На первый взгляд ей можно было дать лет сорок — сорок пять, однако из-за произошедших с ее внешностью изменений установить возраст с большей точностью в данный момент не представлялось возможным.
Крис стоял в дверях и озабоченно смотрел на Рейли.
— Если верить соседям, жертвы являются…
Рейли подняла руку, призывая его к молчанию.
— Позвольте мне минутку посмотреть на них не обремененным каким-либо знанием взглядом, пока сюда не пришли другие эксперты. Хочу дать волю чувствам восприятия и интуиции.
Крис согласно кивнул:
— Хорошо. Может, мне?.. — кивком указал он на дверь.
— Если не возражаете.
Он вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь и оставив Рейли наедине с мертвыми телами. Она обошла вокруг стола в свете алого искусственного пламени, трепетавшего в чреве камина, от чего ее собственная тень на стене тоже трепетала и извивалась. Все органы чувственного восприятия Рейли работали на пределе, насыщая информацией сознание и подсознание.
На теле старухи не оказалось следов физических травм, ножевых или пулевых ранений. Рейли также не заметила в комнате никакого оружия. Здесь не было ничего, что позволило бы выдвинуть хоть какое-нибудь предположение относительно причины смерти. Более того, на деформированном разложением лице покойной не отпечаталась ни печаль, ни страдание. Казалось, оно излучало умиротворение, как будто смерть принесла старухе желанный покой и освобождение от тягот жизни. На умершей было платье в цветочек, плечи окутывала темно-синяя шаль. Старая леди, будь она живой, ничем бы не отличалась от сотен таких же маленьких старушек, прогуливавшихся в дневное время по улицам Дублина.
Жертва помоложе сидела на стуле, опустив голову на грудь. Темные волосы закрывали лицо, а руки безвольно висели вдоль тела. Белое платье оказалось при ближайшем рассмотрении форменной одеждой медицинской сестры; на эту профессию косвенно указывали также мягкие туфли на каучуковой подошве и отсутствие каких-либо украшений.
Несмотря на разложение, Рейли удалось определить, что женщина убита выстрелом в голову. Причем, как в случае с Джастином Райаном, стреляли с очень близкого расстояния. Однако, в отличие от Джастина, в женщину стреляли дважды и, что интересно, вторую пулю выпустили в ступню. Что бы все это могло значить?
Отступив на шаг от стола, Рейли обвела взглядом комнату и вздохнула. Совершенно очевидно, и на этот раз жертвы не имели никакого отношения к преступному миру, не злоупотребляли наркотиками и не принадлежали к отбросам общества. Иными словами, трагический конец не был вызван криминальными разборками или серьезным конфликтом в связи с покупкой или продажей наркотического зелья. Они казались совершенно нормальными людьми, жившими нормальной жизнью и по понятным лишь убийце мотивам принявшими участие в придуманном им кошмарном действе. Похоже, Крис прав. Не говоря уже обо всем остальном, одна только заурядность жертв давала основания предположить, что действовал тот самый маньяк, который убил Джастина, Клэр и Джерри Уотсона.
Приняв это в рассуждение, Рейли стала внимательно осматривать комнату, стремясь обнаружить нечто такое, что могло бы свидетельствовать о связи нынешнего преступления с предыдущими. Какую-нибудь улику, или прямо указывающую на Фрейда, или имеющую к нему хотя бы косвенное отношение. Ее бы устроила любая, даже самая ничтожная или малозаметная, вещь такого рода.
Через несколько минут ее взгляд упал на стоявший в углу диван, по которому в художественном беспорядке были разбросаны многочисленные фотографии. Рейли подошла ближе. Снимки показались ей очень старыми. В большинстве своем они представляли собой черно-белые семейные фото, сделанные много лет назад. На одном снимке мужчина и маленькая девочка шли вдвоем по улице. На другом те же люди, но лет десять спустя, нарядно одетые, позировали для семейного фото, определенно связанного с какой-то датой. Подойдя еще ближе, Рейли обнаружила, что многие фотографии повреждены — порваны или даже изрезаны ножницами. Возможно, что-то или кого-то хотели удалить со снимков. Быть может, задалась вопросом Рейли, этот объект или субъект был также удален и из жизни старухи?
Позабыв на минуту о снимках, Рейли вновь сосредоточила внимание на старой леди, после чего повела глазами по комнате. Определенно дом принадлежал старухе — об этом свидетельствовало буквально все: кружевные занавески, традиционная, темного дерева мебель, тонкие фарфоровые чашки и вышитые салфеточки.
Рейли подошла к электрокамину. На каминной полке стояли фотографии в рамочках. Некоторые отображали те же самые лица, что и на снимках, столь артистично разбросанных по дивану. По крайней мере часть этих людей явно находились в тех или иных родственных отношениях со старой дамой. Рейли не сомневалась, что это члены одной семьи, о чем косвенно свидетельствовали групповые фото, на которых, помимо прочих леди и джентльменов, была запечатлена хозяйка дома в детстве.
— Крис! — позвала Рейли детектива и с минуту ждала, когда он войдет. — Похоже, я нашла кое-что любопытное.
Он вошел в комнату и, проследив за взглядом Рейли, увидел лежавшие на диване фотографии.
— Вы имеете в виду эти снимки? А что с ними не так?
— Для начала взгляните на них. Но предупреждаю: ничего не трогайте.
— Разумеется. — Криса несколько удивило ее напоминание. Он прошел к дивану и пробежал глазами по фотографиям. — На каких прикажете сосредоточить внимание?
— Просто скажите, что видите.
Крис пожал плечами:
— Большая часть этих снимков — старые семейные фото. Некоторые очень старые. Несколько порванных.
— Порвались от времени или порваны намеренно?
Он пригляделся.
— Теперь, когда вы задали этот вопрос, у меня складывается впечатление, что намеренно. Думаете, на них запечатлена старуха? — сказал он, отходя от дивана.
Рейли не сомневалась, что он испытывал сильное искушение взять в руки хотя бы один из снимков.
— Почти наверняка это фотографии старой леди в детские годы.
— Есть идеи, почему они разорваны подобным образом?
Рейли прошла к каминной полке и указала на групповой портрет семьи:
— Взгляните, это фотография семейства, так сказать, в полном составе. Но на этих, — она ткнула пальцем в снимки на диване, — кое-кто отсутствует.
— Мать! — произнесли почти одновременно Рейли и Крис, после чего Крис продолжил: — Изображение матери удалено с групповых снимков.
— Совершенно верно. А это не что иное, как очередной фрейдистский след, — сказала Рейли. — Одним из столпов фрейдистской психодинамической теории является постулат, что события детства оказывают сильнейшее воздействие на наши поступки и поведение в зрелые годы.
— Может, это надуманно? Или наша цель найти фрейдистское звено любой ценой? Все это может оказаться обыкновенным совпадением.
— Знаю, — со вздохом сказала Рейли, которой пришли в голову похожие мысли. В самом деле, уж не пытается ли она по причине нехватки улик ухватиться за соломинку? Между прочим, Дэниел предупреждал ее на этот счет, выступая против попыток втиснуть преступление в некую заданную схему, вместо того чтобы непредвзято оценивать происходящее. Такого рода ошибки часто допускают новички. Уж кто-кто, а она хорошо это знает.
На лице у Криса появилось озабоченное выражение.
— Я согласен принять фотографии, так сказать, на борт. Но из этого вовсе не следует, что, основываясь на них, автоматически сделаю вывод о причастности к этому делу нашего парня.
Она покачала головой:
— Вы правы. Просто все это… хм… основательно меня затронуло. Я, знаете ли, не люблю, когда со мной играют в игры.
— Что ж, меня это тоже здорово достало, и, думаю, нет нужды говорить, в каком состоянии в связи с этим находится Кеннеди.
Она криво улыбнулась:
— Кстати, а где он сейчас?
— Ходит по соседям и задает вопросы. Между прочим, должен предупредить, что он не в восторге от вашей затеи с заокеанским профилировщиком, который, как ему кажется, будет наступать нам на пятки…
— Ничего подобного, — твердо сказала Рейли. — Дэниел никому не наступает на пятки… Это не в его правилах. И что бы там Кеннеди — или кто-то другой — ни думал о его участии в этом деле, — со значением добавила она, — уверяю вас, что с этим человека на борту у нас гораздо больше шансов поймать убийцу.
— Ну вы же знаете Кеннеди? Он практик и с подозрением относится к людям, занимающимся тонкими материями, — пошутил детектив.
Рейли же испытала теплое чувство при мысли, что Крис не такой. Последнее было для нее чрезвычайно важно, так как неизвестно, сколько еще времени им предстоит работать в одной связке.
Крис снова бросил взгляд на фотографии.
— Кстати, о тонких материях. Предположим на минутку, что данный эпизод с удаленной со снимков матерью и впрямь имеет какое-то отношение к Фрейду. Что конкретно это нам дает в плане расследования?
— Ровным счетом ничего, — ответила Рейли, чувствуя, что с каждой минутой все больше и больше приходит в уныние.
Вскоре они с Крисом вышли в холодную ночь, испытывая облегчение от того, что не надо больше находиться в душной, напитанной миазмами атмосфере комнаты. Приехала Карен Томпсон, и они уступили место судмедэксперту.
— Позвольте пожелать вам удачи с этим делом, — сказал Крис. Патолог одарила его недоуменным взглядом, и он, указав кивком на дом, добавил: — Убийца оставил включенным на полную мощность камин, так что там сейчас как в сауне. Это помешает вам с установлением точного времени смерти.
Карен пожала плечами.