Будь моя воля, я бы с радостью уступила свое место желающей пробиться наверх модельке из провинции. Но Бекетов отчего-то вцепился именно в меня мертвой бульдожьей хваткой.
– У тебя есть несколько часов. Приведи себя в порядок и соберись к семи.
– Что надеть?
– Что-нибудь уместное для открытия ночного клуба. Моего клуба.
С торжествующей улыбкой сообщает супруг, которого распирает от неимоверной гордости, но долго наслаждаться триумфом у него не получается. Уже в следующую секунду начинает трезвонить его мобильный, кто-то на том конце провода что-то испуганно лепечет в трубку. Ну а я исчезаю из поля зрения Алексея, чтобы выбрать подходящий наряд и нанести загадочную дымку на веки.
В общем, спустя оговоренное время я стою на тротуаре в широких штанах молочного цвета и черном обтягивающем топе и с некоторым недоумением взираю на подсвеченную неоном табличку с громким названием «Лос-Анджелес».
Что-то банальнее мне сложно представить, но я об этом умалчиваю из-за проснувшегося инстинкта самосохранения. Не говорю и о том, что стильная черно-белая табличка со скромным «Кросс» на заведении напротив производит намного более приятное впечатление.
– Лос-Анджелес? Серьезно? Почему не Вашингтон, Нью-Йорк или Майами? – роняю прежде, чем успеваю прикусить язык, и морщусь, когда Бекетов криво ухмыляется.
– Все ради младшего братишки. Уверен, ему понравится.
Сгорая от нетерпения, подталкивает меня вперед Бекетов, чтобы я первой оценила убранство клуба, я же вдруг начинаю задыхаться от выпрыскивающейся в кровь злости. Не уверена, что Руслана заденет эта убогая стилизация под бойцовский клуб с импровизированными клетками по углам, но мне по какой-то причине хочется отхлестать супруга по щекам. Независимо от подписанного мной когда-то брачного контракта и вынужденной покорности.
– Как тебе?
– На троечку. С минусом.
Поддавшись эмоциям, я выпаливаю горячечно и цепенею, наблюдая за тем, как сужаются глаза Алексея, а зрачки, напротив, расширяются. Невольно прижимаю к груди не способный меня защитить маленький черный клатч и готовлюсь обороняться. Только вот огонь на себя принимает дергающая мужа за рукав пиджака девушка в ярко-красном брючном костюме.
– Алексей Викторович, извините, что вмешиваюсь, но… – частит судорожно и запинается, когда мой домашний тиран придавливает ее к полу тяжелым взглядом. Но быстро справляется с этой неловкостью и хрипловато продолжает: – кажется, у нас проблемы.
– Какие?
– День рождение Саши Зиминой.
– И?
– В клубе у Мота… вернее, у Матвея Сергеевича масштабная вечеринка. Коктейли для девушек со скидкой, беспроигрышная лотерея и Лаки Майк там.
– Ди-джей, который меня кинул?
Уточняет то, что и так ясно как божий день, Бекетов и уже в следующее мгновение тащит меня по направлению к двери. По пути задевает несколько черных шаров, лопающихся с оглушительным треском, сшибает ведерко со льдом и бутылкой шампанского со столика у входа и совершенно невменяемый выскакивает на улицу.
Мне же остается только быстрее переставлять ноги, обутые в туфли на высоких шпильках, и молиться о том, чтобы не растянуться плашмя на асфальте и не сломать шею.
Хотя… лучше я бы грохнулась и правда ее сломала. Потому что находиться в одном помещении с Русланом и не иметь не то что возможности его обнять – нормально поздороваться, невыносимо.
Глава 13
Руслан
– Почему ты вышла замуж за моего брата, Рина?
– Давай поговорим об этом позже.
Ожидаемо получаю очередную отсрочку, по традиции мажу подушечкой большого пальца по щеке Дарины и после недолгих раздумий захлопываю за ней дверь. Рассеянно скребу затылок пятерней и никак не могу взять в толк, что девчонка нашла в таком законченном психопате, как Алексей. Неужели деньги?
Кривлюсь от собственных предположений и укрепляюсь в намерении уронить авторитет братца в ее глазах. Пару шагов для этого я уже предпринял, осталось потерпеть несколько часов, и можно отправиться в клуб к одному из Лехиных конкурентов – Зимину.
– Ваши документы.
– Какие документы, баран! Это Руслан Бекетов, – торможу на входе в весьма популярное заведение с лаконичным названием «Кросс», где уже собралась нехилая толпа, и пытаюсь стряхнуть с себя чужое липкое внимание. Только вот узнавший меня секьюрити не очень-то этому способствует. – Автограф не дадите?
Смирившись с тем, что быстро миновать фэйс-контроль не получится, я стягиваю солнцезащитные очки на кончик носа и обреченно киваю. Молча черкаю роспись на десятке невесть откуда взявшихся квадратных листков и с трудом протискиваюсь внутрь, сбегая от начинающих меня теснить фанатов. Торопливо смешиваюсь с потоком людей, движущихся к барной стойке, и усаживаюсь на свободный стул, широко расставляя ноги.
Команда Зимина постаралась на славу. На танцполе яблоку негде упасть. Народ возбужденно гудит. На небольшой овальной сцене девчонки-зажигалки, одетые в одинаковые черные комбинезоны с белыми неоновыми вставками, выделывают что-то невообразимое. А у пульта творит сумасшедший перфоманс ди-джей Лаки Майк, оказавшийся на поверку миловидной блондинкой с длинными дредами.
Уверен, сейчас в клубе напротив у Лехи глушь, скукота и разве что мертвые с косами стоят.
– Коктейлем не угостишь?
Нахально вторгшись в чужое личное пространство, цепляет меня за запястье развязная брюнетка в до неприличия коротком блестящем платье, и я заказываю у бармена «Белый русский», «Текилу бум» и «Кровавую Мэри» по ее указке. Себе же прошу яблочный сок и лениво прикладываю телефон к терминалу.
Продолжать ненужное в общем-то знакомство не планирую, но девушка надежно ко мне прилипает и наверняка рассчитывает развести лоха еще на несколько стаканов халявной выпивки.
– Как тебя зовут, красавчик?
– Руслан.
– А меня Марина.
Протягивает ладонь с ужасающе длинными красными ногтями, только я от нее поспешно отмахиваюсь и соскакиваю со стула. Потому что в этот момент в помещение вваливается Леха, за ним семенит запыхавшаяся Дарина, а меня невольно пронзает мощнейшим электрическим разрядом. Примагничивает к девушке, на которую я не имею никаких прав, и мгновенно глушит всю какофонию звуков.
Пялюсь на нее мучительно долго. Изучаю каждую ложбинку и впадинку. Облизываю темнеющим взглядом каждую родинку. А потом кто-то невидимый отщелкивает какой-то тумблер, и события начинают нестись с катастрофической скоростью.
– Зимин, ты охренел?!
– И тебе не хворать, Бекет.
– Ты какого хрена открытие мне сорвал?
– При чем тут я и твое открытие? С пиарщиками своими разговаривай, зеркалу вопрос задай, почему люди к тебе не идут.
Как один из совладельцев клуба, Матвей ощущает здесь себя королем и открыто издевается над стремительно краснеющим брательником, не способным смириться с тем, что кто-то его обставил. Так что Леха вполне закономерно теряет поводья контроля и пытается достать обидчика. Правда, вместо этого получает прямой удар в челюсть. После чего в «Кросс» начинается самая настоящая вакханалия.
Бутылки проносятся над головами. Кто-то свистит и улюлюкает. Кто-то присоединяется к потасовке. А я не могу сообразить, как по нелепому взмаху волшебной палочки пристойная вечеринка превращается в хаотичный мордобой, посреди которого ошарашенно хлопает ресницами Дарина.
Прижимает к себе небольшой клатч. Пошевелиться не может. И, конечно же, не замечает, как в ее сторону летит груда из литых мышц.
– Рина!
Секунды растягиваются в отвратительную вечность. Адреналин шпарит по венам, грудину заливает серной кислотой, а под ребрами нещадно колет. И я со свистом выпускаю из легких воздух, проклиная толкучку и врезающегося в Дарину бугая.
Мотнув башкой, я расталкиваю скучившихся людей, со всей дури двигаю придурку в солнечное сплетение, пропускаю мимо ушей забористое ругательство и ловлю Дарину, пытающуюся сползти вниз по барной стойке. Отгораживаю ее своим телом от всех, ощупываю плечи, локти, запястья и пристальным взглядом впиваюсь в ее лицо, цепенея при виде капелек крови в уголке ее красивого рта.
– Живая? – не дожидаюсь, пока девчонка отомрет, и медленным осторожным движением очерчиваю ее скулы. Трогаю пальцами пухлые губы, аккуратно стираю алые бусины с кожи и уже чуть более расслабленно выдыхаю, когда Рина приходит в себя.
– Не знаю. Не уверена.
Улыбается несмело. Только на мне концентрируется, топя в серо-голубой глади блестящих глаз. И следом за мной ощупывает свои голые предплечья.
В эту минуту время словно застывает. Густеет и размазывает окружающие нас предметы, превращая их в размытое черно-белое полотно.
Какие-то склянки продолжают проноситься в воздухе. В полуметре от нас что-то крошится и громко хрустит. А я никак не могу перестать разглядывать острые выпирающие ключицы и маленький изящный подбородок.
– Пойдем.
Прилагаю усилия, чтобы вернуть себе членораздельную речь, прижимаю не сопротивляющуюся Рину к своему боку и уверенно веду ее к выходу, где совсем немного народа. Основная толпа уже переместилась к танцполу, чтобы иметь возможность рассмотреть махач во всех деталях.
– Испугалась? – спрашиваю, усаживая жену брата на переднее сидение стоящего неподалеку «Ягуара», и не стыжусь своих желаний. Хочу немедленно увезти девчонку отсюда, раз уж ее муж не думает о чужой безопасности.
– Не успела, – негромко шелестит Дарина, поворачиваясь ко мне всем корпусом, а у меня от ее чуть осипшего голоса пальцы судорогой сводит. Сердце как-то странно колотится о ребра и будит потребность о ком-то заботиться.
С Юлькой такого не было. Она не зависала в ночных клубах, не связывалась с плохими компаниями и не попадала в передряги. Дарина же – ходячий магнит для неприятностей.
– Руслан, скажи, ты же не просто так оказался в «Кроссе»? – спустя минут пять рассеянного молчания оживает Рина и внимательно сканирует меня своими бездонными омутами. Не дышит будто, пока я не разлепляю губы и не выталкиваю наружу ответ.