Леся как-нибудь заглянет в клан, удивится, что я не болтался без дела. Надеюсь, тогда это чернобурого здесь и лисий след простынет.
Нина***
Меня все-таки затащили в гости. Эти Бродячие по обработке напоминали цыганских гадалок, что завертят, закрутят, и сам не заметишь, где ты оказался и с чем.
Вот так и я не поняла, как я на следующий день, после заселения, уже пила чай в доме Леона и Альбины. Мальчишки увлеклись опытами, которые эффектно показывал мужчина: взрывающийся вулкан, сухой лед, змея из пены.
– Я будто в цирк попала, – пробормотала я. – Все нас стараются развлечь, угодить и накормить, причем за бесплатно.
Альбина посмотрела на меня с доброй улыбкой:
– Потому что все очень любят Скалу и желают ему счастья. Бродячие – это оборотни с тяжелой судьбой. Здесь всем пришлось нелегко. Почти все не имеют родственников, и для них клан – это одна большая семья. Знаешь, как я попала в мир сверхов?
– Тебя украл оборотень? – усмехнулась я.
– Угадала! Но не мой истинный, а Тень! И не для себя, а для беременной жены главы гибридов. Я была ведущим врачом-гинекологом страны, и он расстарался. Представляешь? Там очень запутанная и смешная история, но не в этом дело. Я когда попала к сверхам, поразилась их сплоченности, их внутреннему кодексу. И знаешь, меня никто не держал после родов Веры, но я сама не захотела уходить. Более того – все гибриды готовы были накостылять Леону за его выкрутасы, когда он не принимал меня. Меня в обиду никто не давал. Тогда я впервые почувствовала, что такое семья, что такое клан. И пусть мы сейчас сменили клан – пошли за Тенью, но у нас все так же. Нет, даже лучше.
За стеной заплакала малышка Зоя, и Леон, быстро свернув свою развлекательную лабораторию, пошел к проснувшейся дочери. Вышел из спальни с ней на руках, улюлюкал с двухлеткой, как с грудничком и смотрел влюбленными глазами.
И совсем не зверь. Разве что стремится прижаться лбом к голове малышки, как кот, который выражает привязанность.
– Они отличные отцы, – запела Альбина, и я посмотрела на нее с таким видом, что она рассмеялась. – Что? Я выгляжу, как агент пирамиды?
– Именно.
Альбина согласна закивала, глядя на моих мальчишек, и вдруг серьезно спросила:
– Наверное, тяжело было решиться на развод?
– Очень. Но зато сейчас на душе легко. Я даже не ощущала, как мне в груди давило, пока не сделала это. Вчера ночью я подала заявление через госпортал о разводе, и у меня был такой приток сил. Так легко на душе стало, словно я сделала то, что давным-давно хотела. Странно, да? Чувство, будто мечту осуществила?
Я говорила тихо, так, чтобы сыновья не слышали. Но я не могла не заметить хитрый взгляд Леона.
– Твой муж все слышит, да? – тихо спросила я у Альбины.
Женщина, смеясь, кивнула:
– У сверхов отличный слух.
– Жалко, – протянула я.
– А что? Хотела посплетничать?
Уши Леона, казалось, заострились, хотя он на нас не смотрел.
– Спросить кое что о Скале?
Леон показательно вышел с Зоей на руках, громко улюлюкая.
Альбина крикнула вслед:
– Да отпусти ты ребенка! Ей два года. Дай побегать.
– Женщину надо с детства носить на руках.
Альбина закатила глаза:
– Где же такой твой подход был при нашей первой встрече? И при второй. И при третьей?
– Я был молод и глуп, – раздалось уже из-под открытого окна.
Когда он успел? Только же вышел?
Я выглянула в окно, опустила взгляд вниз и увидела несколько макушек, в том числе лысую. Повернулась к Альбине:
– Говоришь, слух хороший? А подслушивают так близко, будто плохой.
– Мама! – Макар крикнул так, что все подскочили – и я на подоконнике, и макушки под ним. – Мы забыли про Босса!
Скала задрал голову вверх и посмотрел на меня.
– Точно, – одновременно вспомнили мы о бедном животном, глядя друг другу в глаза.
Скала протянул ко мне руки:
– Вылезай.
И, прежде чем я отдала себе отчет в том, что я мать двоих детей в разводе, я уже спрыгнула с подоконника прямо к нему в руки.
– Ты куда? – Матвей подбежал к окну.
– Вызволять нашего мопса.
– Я с тобой! – голос Макара был слышен уже из глубины дома.
– А как же эксперимент “склизкий червяк”? – Громко спросил Леон.
Я так и почувствовала сомнение детей.
– Мам… – Макар уже был у окна. – Я это…
– Мы сами, – заверила я.
Скала взял меня за руку и побежал ровно с такой скоростью, чтобы я поспевала. Я не стала вырываться. Сделала вид, что это для меня вполне естественно – бежать за руку с кем-то.
– Последний раз я видел, как собака закрылась в подсобке под лестницей.
Я тоже помнила этот момент. Мопс стрессовал в клане оборотней и явно искал укромное место.
– А разве у оборотней не суперчувствительность? Ты не слышал собаку, пока был дома?
– А я был дома? – усмехнувшись, иронично переспросил Скала.
Стало понятно, что единственный дом, в котором и у которого он был – мой. Я так и знала! Чувствовала, что он рядом.
Наверное, голодный там. Уделался весь. И что же я за человек? Как могла забыть про зависящее от меня животное?– Бедный пес. Достается ему, – горько усмехнулась я. – Я думала, что буду лучшей хозяйкой Боссу, чем Сережа. Получается, лучше бы пса оставила ему.
Мы вошли в дом Скалы, и я тут же позвала мопса:
– Босс! Босс!
Надеялась услышать радостный лай, но нас встретило гробовое молчание.
Скала прислушался и сказал:
– Никого не слышно. В доме пусто.
Я открыла дверь подсобки и не обнаружила там никакого мало мальского пса.
– А как насчет запахов? У тебя нет нюха ищейки? – Я повернулась к Скале.
В этот момент в голову пришла совершенно бредовая мысль, что даже Босса мы с Сережей должны будем делить в суде, как совместно нажитое имущество.Мальчики безумно расстроятся, если в ближайшее время не найдем собаку. Они успели привязаться к псу, да и я, честно говоря, тоже. Пусть он та еще хрюкающая свинка, но милашка.
Хотя, нет. Он точно не будет отстаивать собаку. Гуляла с ней я или мальчишки, кормили тоже мы. К ветеринару – мы. Не нужен ему тот, о ком нужно заботится.
В этот момент телефон начал пищать сообщениями:
От последнего смс у меня чуть телефон из рук не выпал. Я заметила, что Скала старательно косит глазом в сторону экрана и убрала мобильник в карман.“Ты подала на развод?” “Все из-за той лысой скотины?” “Ты о детях подумала? Или теперь мозги только между ног?”
Решила отвлечься на поиски Босса:
– Как думаешь, где может прятаться собака в ваших владениях?
– Ты спросила, чувствую ли я его и могу ли найти по запаху. Могу. Но обоняние сильнее в виде зверя. В сто раз сильнее, чем у человека и в семь, чем у собаки. Потерпишь меня в лысой шкуре? Не испугаешься?
Я сжала кулаки. Скала выглядел так, словно задал ничего не значащий вопрос, но его кулаки были плотно сжаты.
Мне стало страшно. Я помнила, как жутко выглядел его зверь. Но обидеть Скалу хотелось куда меньше, чем еще раз увидеть монстра.
Я глубоко вдохнула и спросила:
– А что у тебя за зверь?
– Медведь. Только лысый, как я сам. И я прекрасно контролирую зверя. Ты можешь не бояться. Тем более, оборотень скорее сдохнет, чем хоть когтем тронет свою пару.
Что-то я уже слышала про эти пары и истинных, но только сейчас, когда Скала говорил об этом таким серьезным тоном, задумалась всерьез. Это что – я, что ли? Истинная пара?
Меня разобрал смех. Наверное, нервное.
– Давай, – сказала смело.
Но это все бравада. Просто чем дольше я об этом думала, тем страшнее. А вот обижать Скалу не хотелось. Я видела, как для него это важно.
Да и, честно говоря, мне все еще не очень верилось во все эти сказки.
– Мне надо снять одежду, – вдруг сказал мужчина.
– Это перебор, – я замотала головой.
Скала рвано, но как-то согласно вздохнул. Закрыл глаза, и фигура сначала начала раздуваться, одежда пошла по швам, а потом все будто смазалась и оп – передо мной то самой чудо-юдо – огромный лысый медведь.
Я не закричала только потому, что смотрел этот самый зверь так, словно сейчас сам готов расплакаться. Жалобно так. Или это я сама себе придумала, чтобы не завопить?
– М-м-м, – кивнула я.
Медведь посмотрел на меня, и я так и представила вопрос в голове Скалы: “Мычит, потому что с ума сошла?”
И я не отрицала даже. Сошла. Наверное, именно поэтому совсем потеряла страх и протянула руку, чтобы потрогать лысую шкуру.
Если опасный – не даст. Тогда с детьми нужно бежать подальше.
Но зверь подошел ближе и сам подставился под мою руку. Стал ластиться, словно кошка.
Я засмеялась:
– Знаешь, не удивлюсь, если на самом деле я сошла с ума.
Зверь посмотрел на меня с осуждением. Ничего себе!
Я засмеялась еще громче.
Медведь обеспокоенно переступил с лапы на лапу.
Я силой заставила себя немного успокоится. Посмотрела на одежду на полу, которая превратилась в лохмотья и протянула:
– Так вот почему тебе нужно было раздеться.
Этот факт добавил плюсов в человечность оборотней. И пусть мне до сих пор не совсем верилось в происходящее, я уже немного освоилась в этой новой действительности.
Оборотни – оборотнями, а вот пропавшая собака – это истерика и слезы детей.
– Пойдем искать мопса? – обратилась я к зверь, слабо надеясь на ответ.
Не заговорит же он, в самом деле? Или…
Медведь кивнул.
Ладно, хотя бы все понимает.
Зверь повел меня сначала через сад, потом через открытую калитку, выходящую в лес.
– Босс тут? – Я удивленно посмотрела на зверя.
Однако медведь совершенно по-разумному кивнул. Снова.Пока он у меня слабо ассоциировался со Скалой. Мозг отказывался соотносить эти два образа.
Я решила проверить сознание зверя на схожесть с человеческим. Все ли он понимает? Как будет реагировать на вопросы с подтекстом?
– А может быть такое, что Босса съели? – спросила осторожно.