Дьявол, как же она хороша…
Я провожу большим пальцем по ее мягкой нижней губе. Затем по верхней. Медленно. Дразня ее и себя. Мы неотрывно смотрим друг на друга, как сексуальные соперники. Дыхание Хантер становится неровным. В воздухе между нами начинает закручиваться электрическое торнадо. Наши губы разделяют всего несколько дюймов.
Несколько. Гребаных. Дюймов.
– Чертов Каннинг, – хрипло произносит она и впивается в мои губы.
Поцелуй Хантер такой же дикий и взрывоопасный, как она сама. Она целует меня так, словно наступил конец света. Жадно. Безумно. Отчаянно. Так, будто от этого зависит выживание всего человечества. Наши языки то сплетаются в быстром танце, то грубо сталкиваются в борьбе за власть.
Я хватаю ее за талию и рывком притягиваю к себе, усаживая на бедра. Длинные ноги обвивают меня, как лианы, и она громко стонет, когда мой быстро твердеющий под шортами член упирается в ее промежность. Этот звук громом проносится по моему позвоночнику и бьет молнией точно в яйца.
– Блять, ты невероятная. – Мои большие ладони сжимают ее маленькую округлую попку, и я врезаюсь в нее сильнее, продолжая яростно целовать. – Чувствуешь, как сильно я тебя хочу?
– Чейз… – стонет Хантер, ее пальцы сжимаются в моих волосах.
Она скользит ртом по моему лицу, обводит губами ухо и зажимает мочку зубами. Новые ощущения пронзают меня, как острые копья. Я стону. В ушах стучит пульс. В венах бушует адреналин. Я никогда не испытывал ничего подобного. Мне слишком хорошо.
Святые угодники… А мы ведь еще даже не трахаемся.
Слегка отстранившись, расстегиваю три крупные пуговицы на ее пляжном платье и рывком срываю ненужную тряпку. Прокладываю дорожку поцелуев от подбородка до изгиба тонкой шеи, жадно вдыхая любимый аромат. Хантер неизменно пахнет сладостями, только на этот раз с пряными нотками солнцезащитного крема. Такая аппетитная… Моя.
Развязываю верх ее купальника и отбрасываю его в сторону. Укладываю красотку на спину, устраиваясь между ее бедер, и с восхищением осматриваю стройное загорелое тело, задерживаясь на каждом порочном изгибе. Я не видел вчерашнее выступление Хантер целиком, лишь несколько последних элементов, но и этого оказалось достаточно, чтобы снести мне крышу. У нее фантастически гибкое тело, а ноги… Эти ноги меня погубят.
– Ты хоть представляешь себе, какая ты красавица? – Я обхватываю ладонями маленькие холмики ее грудей и сминаю их.
– Господи, Каннинг… – стонет Хантер, нуждаясь во мне.
Ее затуманенный от возбуждения взгляд блуждает вверх и вниз по всему моему телу. Щеки покраснели, веки потяжелели, волосы разметались по одеялу. Она похожа на мираж.
Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее шее, туда, где под кожей бешено бьется пульс. Опускаюсь ниже, оставляя дорожку из легких укусов на нежной коже, и втягиваю в рот ее сосок. Хантер стонет, выгибая спину, и вцепляется ногтями в мои плечи. Сосу сильнее твердый комочек, потирая пальцами второй, пока дыхание Хантер не становится рваным.
– Чейз. – Господи, мое имя на ее губах делает с моим телом сумасшедшие вещи. – Ты сводишь меня с ума…
– Ты будешь нравиться мне даже сумасшедшей.
Дергаю завязки на ее бикини, и оранжевый треугольник ткани соскальзывает на одеяло, обнажая нежную плоть. Провожу пальцами по гладким лепесткам и издаю стон, когда обнаруживаю, что она вся мокрая. Такая чертовски готовая. Жаждущая меня.
Я медленно погружаю в нее средний палец, и Хантер ахает от наслаждения, опускаясь на мою руку. Ее внутренние мышцы сжимаются вокруг меня, как огненный капкан. Святой ад, какая же она горячая и тугая. Очень тугая. Не представляю, как в ней поместится мой член.
– Не могу дождаться, когда окажусь в тебе, – шепчу я, добавляя второй палец, пока мои губы прокладывают путь вниз по ее телу.
Хантер издает очередной сладчайший стон и втягивает живот, ритмично двигая бедрами навстречу моим пальцам. Ее соски окончательно затвердели и превратились в маленькие розовые бусинки. Упругие холмики грудей покачиваются в такт нашим движениям, которые с каждой секундой становятся все быстрее. Мой член болезненно ноет в боксерах, изнывая от желания познакомиться с ней поближе.
Потерпи, приятель. Мы ведь только начали.
Я хочу наслаждаться Хантер всю ночь. И день. Неделю. Может, месяц. Десятки лет. Или гораздо дольше. Я хочу ее так, как никогда никого не хотел. Она идеальна.
Мой сладкий хаос.
Мой личный тачдаун.
Не замедляя движение пальцев, я опускаюсь ниже, к ее вратам на небеса, и впиваюсь ртом в набухший бутон. Хантер вскрикивает и рефлекторно сводит колени.
– Расслабь ноги, милая.
– Чейз, я не могу…
Я поднимаю голову.
– Ты же не…
– Нет, – быстро отвечает она и закусывает распухшую от поцелуев губу. – Я не девственница. Просто меня никогда еще не ласкали… там.
Святое дерьмо.
Что за безмозглые дебилы у нее были до меня?
Хотя, пожалуй, стоит признать себя одним из них. Потому что весь мой опыт орального секса состоит лишь из того, что удовольствие доставляли мне. Я – никогда. Но Хантер… С ней все иначе.
– А ты? – как ревнивый придурок спрашиваю я.
В ее сияющих голубых глазах отражается так много различных эмоций, что мне не удается выделить какую-то конкретную. Хантер выглядит любопытной, возбужденной, а также очень взволнованной, и я задумываюсь, насколько она вообще опытна в сексуальных делах.
– Если ты спрашиваешь, отсасывала ли я кому-нибудь, то мой ответ – нет.
Иисусе, на ее прямолинейность мой член реагирует ярче, чем на чей-то теплый рот. Разве законно быть такой дьявольски горячей?
– Чейз…
– Да, милая?
– Сделай так еще раз, – умоляет она, широко раздвигая ноги. Ее внутреннее сопротивление ослабевает на глазах. – Пожалуйста…
– Как? – едва сдерживая идиотскую улыбку, спрашиваю я, прекрасно понимая, о чем она говорит.
– Поцелуй меня там.
– Здесь? – Я провожу языком по внутренней стороне ее бедра, выписывая круги возле заветного местечка.
– Каннинг, – жалобно стонет Хантер, нетерпеливо вращая бедрами. – Избавь меня от этой боли… Немедленно.
Я вынимаю из нее пальцы, и накрываю ее жар своим ртом. Хантер выгибает спину, раздвигая ноги еще шире, и громко кричит, когда я захватываю губами разбухший от желания клитор. Меня моментально окутывает блаженство. На вкус она как обласканные солнцем персики: теплая, терпкая и невероятно сладкая.
– Боже, так хорошо… Никогда еще не было так приятно, – задыхаясь, стонет Хантер, раздувая мое эго до размеров Сибири, пока я ласкаю ее своим языком.
Член так налился, что становится больно. Мой язык двигается все быстрее, приближая Хантер к оргазму, пока ее нетерпеливая попка вырисовывает узоры на одеяле. Я снова подключаю пальцы, и Хантер жадно насаживается на них. Больше никаких стеснений.
– Чейз, – стонет она, трахая мою руку. – Боже, Чейз… Не останавливайся.
Ни за что, черт возьми. Ни тогда, когда ее обезумевшее от возбуждения тело извивается подо мной, тонкие, как прутики, руки сжимают одеяло, а громкие прерывистые вздохи перекрывают шум беспокойного океана. Я нуждаюсь в этом.
Нуждаюсь в ней.
Когда ее дыхание превращается во всхлипы, я вытаскиваю из нее пальцы, хватаю за попку и насаживаю на свой язык. Хантер хватается за мои волосы и вскрикивает, пульсируя и содрогаясь подо мной. Она кончает. Кончает на мой язык, напрягая каждую мышцу в своем теле. Постоянно повторяя мое имя. Блять, это волшебно.
Спустя несколько мгновений я отстраняюсь и бросаю на нее взгляд. Хантер лежит в колыбели из смятого одеяла и белых спутанных волос, и с кошачьей улыбкой смотрит на меня из-под опущенных ресниц. Ее рот приоткрыт, щеки горят красным, а шею и вздымающуюся грудь покрывают розовые пятна – следы моих укусов. Святые небеса… Я хочу быть в ней.
Прямо сейчас.
Просто, на хрен, немедленно.
Я вытаскиваю из кармана баскетбольных шорт несколько презервативов и бросаю их на одеяло. Одной рукой продолжаю поглаживать ее складочки, а другой – стягиваю с себя шорты вместе с боксерами, после чего разрываю один из пакетиков зубами. Приподнимаясь выше, нахожу губы Хантер и нежно целую их, пока раскатываю латекс по каменной длине.
Когда я направляю член к ее входу, Хантер резко перестает отвечать на мой поцелуй. Она на мгновение застывает как статуя, а затем с силой отталкивает меня и начинает молотить кулаками по моей груди.
– Стой… Стой, господи! Остановись!
Я перекатываюсь набок и непонимающе на нее смотрю.
Хантер вскакивает на ноги, поднимает свое платье и быстро надевает на себя, дрожащими пальцами застегивая пуговицы. Я поднимаюсь следом, хватаю ее за руку и разворачиваю к себе.
– Эй… Что случилось?
– Ничего.
Хантер не смотрит на меня. Ее голова опущена. Я чувствую, как между нами возникает пропасть, которая ширится с каждой секундой. И это чертовски меня пугает.
– Я что-то сделал не так?
Тишина.
– Я тебя обидел?
– Нет. Я просто хочу уйти, – ее голос до отвращения холоден, в нем нет жизни, страсти, эмоций, которые были всего несколько минут назад. – Прости. Этого не должно было случиться.
– Но это, на хрен, случилось! – взрываюсь от непонимания я. – И случится еще не один раз!
– Ты ошибаешься.
Она вырывает руку, но я тут же обхватываю ладонями ее лицо, вынуждая посмотреть на меня. Хантер поднимает взгляд, и у меня перехватывает дыхание. В ее глазах стоят слезы.
– Я не могу, Чейз. – Она сбрасывает мои руки со своего лица так, словно это какой-то грязный мусор. – Господи! Ну неужели ты не понимаешь?
– Не понимаю.
– Наши отношения были обречены с самого начала.
– Чушь собачья! – гневно выпаливаю я.
– Ты переспал с моей матерью! – кричит она, и по ее лицу начинают катиться слезы, которые бьют по мне больнее, чем слова.
– Лишь однажды, – с горечью тихо произношу я, проклиная каждую секунду той гребаной ночи. – И это было до того, как я встретил тебя.