Сухов был одним из опытнейших сыщиков отдела, занимающегося раскрытием краж. Слушать его беседу с подозреваемым – это было нечто! Он так красиво обставлял преступника железными уликами, так изящно копался в его душе, что тот почти всегда тянул лапки кверху, а затем сетовал подельникам в камере, что был в состоянии гипноза, и потому выложил все как на духу. «Не обессудьте, что дал полный расклад оперу, – говорил им вор, горестно вздыхая и разводя руками, – побудете в моей шкуре, сами тогда поймете!»
Однажды в городе приключился громкий случай, и, если бы не профессионализм Сухова, скандал мог разрастись до государственного масштаба.
На гастроли в Якутск приехал заслуженный артист РСФСР Сергей Захаров, и у него украли музыкальный синтезатор, редкий по тем временам инструмент.
На вечерней планерке начальник уголовного розыска майор Кожемякин, милиционер старой закалки и формации, человек, далекий от музыки, в конце совещания поднял оперативника Сухова, на чьей обслуживаемой территории была совершена кража:
– А теперь нам доложит Родион Сергеевич по факту кражи синхронизатора у певца Захарова. Дело исключительной важности, назревает большой скандал, случай поставлен на контроль в обкоме партии. Пока что Захаров выступает в концертном зале Якутского университета и как-то обходится без своего инструмента, а через три дня дает концерт в музыкальном театре, где будет присутствовать все руководство республики. А там без этого самого синхронизатора нельзя. Скажите, Родион Сергеевич, найдется ли к этому времени инструмент, без которого певец отказывается выйти на сцену?
Оперативник встал и, улыбаясь, поправил руководителя:
– Товарищ майор, не синхронизатор, а синтезатор.
Все заулыбались, кто-то прыснул со смеху.
– Ладно, не умничай, а доложи по существу, – буркнул майор, уткнувшись в бумаги. – Есть какая-то надежда, что преступление раскроется и концерт не будет сорван?
– Я сегодня был в концертном зале, – доложил Сухов. – Есть все основания полагать, что синтезатор не покинул еще здание университета. Злоумышленники где-то спрятали его и ждут удобного случая, чтобы вынести.
– А какой он из себя, этот… синхронизатор?
– Синтезатор, – снова, улыбаясь, поправил сыщик. – В сложенном виде – как большой чемодан.
– А для чего он нужен?.. Так сказать, предназначение…
– Синтезирует звуки через генератор звуковых волн.
– А-а-а, – понимающе закивал головой руководитель. – Что собираешься предпринять?
– Уже предпринял. Я собрал весь коллектив культурного центра ЯГУ, объявил им, что завтра большими силами будет производиться обыск всех кабинетов и подсобных помещений. Ночью по всему периметру здания выставим посты и задержим воров с поличным.
– А если они уже сейчас выносят похищенное? – высказал опасение руководитель.
– Нет, испугаются – слишком много свидетелей, да и внизу на вахте люди. Вынесут только ночью.
– Дай-то бог, – с сомнением в голосе проговорил Кожемякин. – Завтра с утра, надеюсь, этот синхро… инструмент будет лежать на моем столе.
Ночью задержали директора этого культурного заведения, который, оказывается, и украл синтезатор, спрятав его в одной из подсобок, но, испугавшись массовых обысков, решил потихоньку вынести инструмент и спустил его на веревке через окно прямо в руки сыщикам.
Директор отделался условным наказанием, но он не успокоился и позже «кинул» на кругленькую сумму эмиссаров Джохара Дудаева, прибывших в Якутию покупать тонну золота для нужд самопровозглашенной Чеченской Республики Ичкерия. Мошенник водил покупателей по Дому правительства, а затем с деньгами скрылся через задний ход здания. В отместку чеченцы взяли в заложники одного местного спортсмена и держали у себя более года, пока государственные мужи республики не собрали необходимую сумму и не выкупили его.
А Сергей Захаров оказался простым и добрым человеком, без всякой там «звездности». Он поблагодарил сыщиков и вручил им пятизвездочный французский коньяк в красивой блестящей упаковке.
Так закончилась история с синтезатором известного всем певца. Сыщиков, участвовавших в операции, наградили деньгами в размере тридцати рублей каждого. Курьез получился с приказом, подготовленным опытным секретарем, где черным по белому было написано: «… за раскрытие кражи синхронизатора, принадлежащего заслуженному артисту РСФСР С. Г. Захарову, наградить денежной премией в размере тридцати рублей…» При зачитывании приказа сыщики похохотали от души.
А вот теперь Сухов запил. Он пил три дня, а на четвертый поплелся в сторону городского пляжа, где с тяжелой головой и невеселыми думами размышлял о том, что терпение начальства небезгранич-но, и теперь-то ему не миновать увольнения.
Вода тихо плескалась у ног сыщика, иногда набегая сильнее, когда проплывала какая-нибудь моторная лодка. Рядом играли в песке детишки, взрослые жарили себя на солнце, изредка окунаясь в воду, чтобы вновь отдаться жарким лучам солнца.
Вдруг Родион заприметил мужчину, одиноко скучающего возле тальника на почтительном расстоянии от берега. Приглядевшись, он узнал в мужчине разыскиваемого всем уголовным розыском Скворцова!
Сухов не был бы Суховым, если бы не предпринял каких-то мер, чтобы задержать преступника, даже в том состоянии, в котором он сейчас пребывал. А поскольку кругом не было видно ни одного милиционера, а он с голыми руками, без пистолета, то решил пустить в ход свое искусство убеждения. Ленивой походкой подошел к мужчине, сел рядом и, как бы между прочим, тихим голосом поинтересовался:
– Что, Гоша, долго еще будем прятаться от ментовки?
Скворцов, сидевший в задумчивости, резко повернул голову в сторону оперативника и, узнав его, сник всем телом и, горестно вздохнув, протянул Родиону руки:
– Что, следили? Я и так хотел с явкой… Надевайте кандалы.
– Ладно, обойдемся без наручников. Вставай, и пошли в управление.
Когда Сухов завел в кабинет к Обручеву задержанного, тот на пару секунд онемел от неожиданности, а потом выдохнул:
– К-как он здесь оказался?!
– Решил явиться с повинной, – еле ворочая языком, ответил Сухов.
– А ты сам где пропадал?
– А, малость усугубил! – махнул рукой прогульщик. – Сейчас точно увольнение «светит», пойду писать рапорт.
– Погоди с рапортом. Сегодня иди домой отлеживаться, а завтра с утра вместе пойдем к начальнику «угла» (уголовного розыска), я все ему объясню. А так, Родион, ты бы прекратил пить, до добра это не доведет.
– Сам хочу, но не могу, срываюсь… Ладно, подумаю… Тогда до завтра?
– Да, в восемь утра жду тебя.
Слушая весь этот разговор двух оперативников, Скворцов про себя удивлялся, что его задержали не в результате каких-то сложных комбинаций со слежкой и прочее, а банально по пьяни.
«Эх, вся жисть моя в хмельном угаре! Даже повязали, и то посредством подвернувшегося нетрезвого мента!» – с горечью подумал он.
5
Проводив Сухова до двери, Обручев с нетерпением повернулся в сторону Скворцова.
– Долго ты от нас бегал, Георгий. Мы уж подумали, что тебя в живых-то нет. Кстати, поднимали один труп, будучи уверенными, что это ты. Вот умора!
– Значит, долго буду жить, – усмехнулся задержанный. – Примета такая.
– Не знаю, до скольких лет ты хотел пожить, но меня интересует преступление, где ты лишил жизни человека, который не менее тебя хотел жить долго и счастливо. Как я понял, ты подумывал явиться к нам с повинной?
– А какое убийство вас интересует?
– А что, у тебя их несколько?
– Два… Но я не убивал… Это все Савва! Он маньяк-убийца! Хотел прикончить и меня, я скрывался от него! – Скворцов вдруг всхлипнул, в глазах блеснули слезы: – Я никогда не был «мокрушником», связался с больным на голову уродом, теперь и мне конец!
Услышав откровения преступника относительно санитара Мишукова, Обручев удовлетворено хмыкнул про себя:
«Как мы близко были от раскрытия преступления!.. Или преступлений?! Георгий говорит о двух убийствах. Кого же они еще грохнули? А может, он имеет в виду ребенка в утробе матери? Нет, это слишком тонкая материя для такого немудреного человека, как Скворцов. Они однозначно убили кого-то другого, о ком мы пока не знаем… Опять похоронили в двойной могиле?»
Вопрос, заданный задержанным, прервал его размышления:
– Так с чего начать?
– Начни сначала со времен, когда вы с Саввой одной «семейкой» отбывали наказание в колонии, и далее все по порядку. Но прежде я позову мою коллегу, она будет присутствовать при допросе.
– Ах, вы знаете, что мы из одной «семейки»?! – удивился задержанный. – Видать, неплохо покопались в нашей биографии… Получается, что Савва уже арестован и находится в тюрьме?
– Пока нет, тебя дожидается.
– А че дожидаться? Он совершил эти гнусные дела, пусть и отвечает. А я отсижу свое за укрывательство.
– Если сможешь нам доказать, что на тебе нет крови. Но это будет крайне сложно, если не сказать, невозможно. Уверен, что Савва на себя грести не будет, а попытается все свалить на тебя. Имеются аргументы в защиту?
– Аргументы всегда найдутся. Я выведу этого маньяка на чистую воду.
Когда в кабинет зашла еще ничего не ведавшая Яковлева, Обручев ошарашил ее приятной новостью:
– Люда, познакомься, перед тобой Скворцов.
Яковлева, опешившая от внезапной вести, и не веря своим глазам, рассматривала сидящего перед ней человека, мало напоминающего разыскиваемого преступника с фотографии на ориентировке.
– Это и есть Гоша? – недоверчиво спросила она у Обручева, указывая пальцем на Скворцова. – Ни в жизнь не узнала бы, если бы встретила на улице.
– Он, он, – засмеялся сыщик. – Сухов его сразу срисовал на пляже.
– Что, Сухов нашелся?! – еще более удивилась Яковлева. – А что он делал на пляже? А Скворцов как там оказался?
– Люда, устраивайся удобнее, сейчас Гоша нам поведает, как с Саввой убили двух человек. Гоша, мы тебя слушаем, начинай.
– Я познакомился с Саввой в колонии, – начал рассказывать задержанный, искоса поглядывая на Яковлеву. – Вы уже знаете, что мы жили там одной «семейкой». Савва освободился раньше меня на год. Поработав где-то грузчиком, он уволился и устроился санитаром в морге. К этому времени освободился и я. Проболтался без работы полгода, перебивался случайными заработками, пока не встретил Савву. Он позвал меня работать в морг. Работа, конечно, не для слабонервных, но меня чем-то удивить было уже сложно. В мои функции входило ассистировать патологоанатому при вскрытии, убирать в помещении, приводить в порядок инструменты и зашивать трупы после окончания исследования. Также занимался выдачей родственникам тел покойников и делами по захоронению безродных. Савва иногда приглашал меня к себе домой, где мы выпивали, проводили время в компании женщин и его друзей. Однажды он привел домой Кашина Алексея…