олоний. Правильно: спинка хорька.
Гамлет. Или как у кита.
Полоний. Совершенно как у кита.
Гамлет. Ну, так скажите матушке, что я сейчас приду. (В сторону) Они меня с ума сведут. Я сейчас приду.
Полоний. Я так и доложу.
Гамлет воспринимает слова Полония как приказ об аресте: демонстративно закладывает ладони за спину, прищелкивает пальцами, будто ему надели наручники, и, опустив голову, покорно уходит вдоль занавеса, прочь со сцены. Следом за ним шагают конвоиры — Розенкранц и Гильденстерн.
Гамлет. Шутка сказать: сейчас. Оставьте меня, приятели.
Уходит и садится у стены. Гильденстерн и Розенкранц, играющие на флейте, проходя мимо Гамлета, кланяются ему.
Гамлет
Теперь пора ночного колдовства.
Скрипят гроба и дышит ад заразой.
Сейчас я мог бы пить живую кровь
И на дела способен, от которых
Я отшатнулся б днем. Нас мать звала
Я ей скажу без жалости всю правду
И, может статься, на словах убью.
Но это мать родная — и рукам
Я воли даже в ярости не дам.[86]
Уходит.
Схема движения занавеса. Положение 13
Комната в замке. Входят Король, Розенкранц и Гильденстерн.[87]
Рисунок 17
Король
Я не люблю его и потакать
Безумью не намерен. Приготовьтесь.
Сейчас я подпишу вам свой приказ
И в Англию отправлю принца с вами.
Наш сан не терпит, чтоб из-за угла
Всегда подстерегала нас случайность
Под видом дури и в лице безумца.
Гильденстерн
Соберемся в путь.
(Идут)
Священно в корне это попеченье.
О тысячах, которые живут
Лишь вашего величества заботой.
Розенкранц
Долг каждого — беречься от беды
Всей силой, предоставленной рассудку.
Какая ж осмотрительность нужна
Тому, от чьей сохранности зависит
Жизнь множества! Кончина короля —
Не просто смерть. Она уносит в бездну
Всех близстоящих.
Король
Поспешите в путь.
Пора забить в колодки этот ужас,
Гуляющий на воле.
Розенкранц и Гильденстер
Поспешим.
Розенкранц и Гильденстерн уходят. Входит Полоний.
Полоний
Он к матери пошел в опочивальню.
Подслушаю пойду-ка за ковром…
Она его, наверно, отчитает.
Но ваша правда: мать тут не судья.
Она лицеприятна. Не мешает,
Чтоб был при этом кто-нибудь другой
И наблюдал. Прощайте, государь мой.
С разведки этой я еще пред сном
К вам загляну.
Король
Благодарю вас, друг мой.
Полоний уходит. Король провожает Полония и остается один. Он готовится ко сну, в халате, измученный, в полном отчаянии пытается молиться перед могилой.
Удушлив смрад злодейства моего,
На мне печать древнейшего проклятья:
Убийство брата.
(Кается перед людьми)
Жаждою горю,
Всем сердцем рвусь, но не могу молиться.
Помилованья нет такой вине.
(К зрителю)
Как человек с колеблющейся целью,
Не знаю, что начать, и ничего
Не делаю.
Король молится. Он, как государь, не знает, что делать. Мечется.
Гамлет, как тень, приближается с занавесом к Королю.[88]
Гамлет
Он молится. Какой удобный миг!
Удобный момент: один, стражи нет, Король в халате, не у матери, ночь, тишина — вот и момент, можно спокойно убить.
Удар меча — и он взовьется к небу,
И вот отмщенье. Так ли? Разберем.
Гамлет отступает назад, начинает разбирать:
Меня отца лишает этот проходимец,
А я за то его убийцу шлю
В небесный рай.
Да это ведь награда, а не мщенье.
Толстой говорил: «Покои Короля охраняются, какой тут Гамлет? И что он не слышал, что тот пришел? Пока он говорит монолог, этот валяется в молитве». То есть с точки зрения реалистической правды к Шекспиру невозможно подойти.
Король
Когда бы кровью брата
Был весь покрыт я, разве и тогда
Омыть не в силах небо эти руки?
Ведь Бог для того и существует, чтоб я не упал окончательно, чтоб он меня вызволил из глубины паденья, чтоб я мог встать.
Что делала бы благость без злодейства?
Кого б тогда прощало милосердье?
Мы молимся, чтоб Бог нам не дал пасть
Иль вызволил из глубины паденья.
Ему кажется, что он стал искренне молиться, что у него пошли какие-то мысли, что вроде вот-вот он приближается к настоящему. Тут очень важна конкретная попытка заставить себя молиться. Он хочет найти слова молитвы, но он вдруг все забыл — ни «Богородицы» нет в голове, ни «Отче наш…» Слов нет больше. Он забыл все молитвы. Отсюда его отчаянье. И в результате — полное опустошение. И тогда появляется жестокость — уничтожить Гамлета. То есть он встает на путь злодейства дальше.
Отчаиваться рано. Выше взор!
Я пал, чтоб встать.
Гамлет снова идет к Королю.
Отец погиб с раздутым животом,
Весь вспучившись, как май, от грешных соков!
Гамлет отступает. Он боится, что он предвзят и боится грех взять. Его отец умер не как христианин, без покаянья.
Да месть ли это, если негодяй
Испустит дух, когда он чист от скверны
И весь готов к далекому пути?
Когда он хочет убить короля, то еще раз появляется Призрак — только для него — и тогда он говорит: «Назад», — то есть отец заставляет его переменить поведение. Занавес по диагонали поворачивается вправо. Призрак ходит за занавесом и управляет им. Гамлет никак не может понять — это знак Бога или это дьявол.
Король
Какими же словами молиться тут?
«Прости убийство мне»?
Нет, так нельзя. Я не вернул добычи.
При мне все то, зачем я убивал:
Моя корона, край и королева.
Он очень честно признается, что «я должен отдать мой трон, корону, королеву, тогда я могу еще думать о прощении».
За что прощать того, кто тверд в грехе?
Там, наверху, ведь в подлинности голой
Лежат деянья наши без прикрас,
И мы должны на очной ставке с прошлым
Держать ответ. Так что же? Как мне быть?
Покаяться? Раскаянье всесильно.
Занавес сбивает короля, тот падает на колени.
Здесь очень важна конкретная попытка заставить себя молиться.
Но что, когда и каяться нельзя?
От покаяния сердце рвется. Ведь покаяние — это когда он свои грехи вспоминает и может сойти с ума. И тут кусок отчаянья:
Мучение! О, грудь, чернее смерти!
О лужа, где барахтаясь, душа
Все глубже вязнет! Ангелы, на помощь!
Король сознает свое бессилие. Это единственное место в роли, где он предельно слаб и физически обессилен. Самое интересное, что происходит в этой черной душе злодея. Значит, он тоже не может спать. Например, отпетый злодей и бандит Сталин, который пролил море крови, за ночь менял шесть комнат, в шести местах ночевал — он не мог спать. Он просыпался, и его преследовали всякие кошмары. Он собирал одеяла, подушки, шел в другую комнату. Засыпал. Потом опять… В этом драматургия.
Скорей колени гнитесь! Сердца, сталь,
Стань, как хрящи новорожденных, мягкой!
Все поправимо.
Отходит в глубину сцены и становится на колени. Это кусок покаяния, кусок отчаянья, но отчаянье кончается: все поправимо. Значит, он настроился на молитву. И Гамлет дает ему отсрочку.
Гамлет
Назад, мой меч, до боле страшной встречи!
Когда он будет в гневе или пьян,
В объятьях сна или нечистой неги,
В пылу азарта, с бранью на устах,
Руби его, чтоб он свалился в ад,
Ногами вверх, весь черный от пороков.
Гамлета удерживает от убийства Новый Завет. По христианскому закону, это не наказание… Он посылает его на небо когда он в раскаянии, молится, и поэтому он жертва и будет спасен. Зачем же Гамлету это?
Но мать меня звала.
А это уж совсем черная ирония, страшная:
Еще поцарствуй.
Отсрочка эта лишь, а не лекарство.
Гамлет уходит. Гаснет свет в левой передней решетке на полу.
Весь монолог Гамлета Король молится. И неожиданно он поднялся и говорит, ничего не вышло:
Король
(поднимаясь)
Слова парят, а чувства книзу гнут,
А слов без чувств вверху не признают.
Король уходит в полном цинизме — довольно утешать себя Богом. Молитва закончилась полным отрицанием всего. Входят могильщики.[89]
1-й могильщик
Ты слышал? Говорят, что Гамлета отец,
Ужаленный в саду, был вовсе не ужален.
Он бродит здесь, скитаться осужденный
Пока его земные окаянства
Не выгорят дотла.
Схема движения занавеса. Положение 14
2-й могильщик
Да брось болтать.
Он спал в саду. Ужалила змея.
Таскай, таскай и помни о себе.
Могильщики передвигают гроб и уходят.
Комната Королевы. Входят Королева и Полоний.
Полоний
Он к вам идет. К стене его прижмите
Пусть обуздает выходки свои.
Гамлет
(перед входом)
Все мне уликой служит, все торопит
Ускорить месть. Что значит человек,
Когда его заветные желанья —
Еда да сон? Животное — и все.
Должно быть тот, кто создал нас с понятьем
О будущем и прошлом, дивный дар
Вложил не с тем, чтоб разум гнил без пользы.
Что тут виной? Забывчивость скота
Или привычка разбирать поступки
До мелочей?
Такой разбор всегда
На четверть мысль, а на три прочих — трусость.
О, мысль моя! Отныне ты должна
Кровавой быть, иль грош тебе цена!
Полоний
Скажите, что он слишком дерзко шутит,
Что вы спасли его, встав между ним
И грозным гневом. Скроюсь за ковром,
Построже будьте.
Полоний очень скромен, он знает табель о рангах. Поэтому он очень скромно, деликатно дает