После продажи вещей, я сняла квартиру. Простую, скромную студию, в самом обычном районе. Из мебели – минимум, из одежды – почти ничего. Я оставила себе самый необходимый и ходовой минимум, потому что, что-то подсказывало мне, былой роскоши в жизни мне больше не видать. И нет, я не печалилась по этому поводу, я не успела привыкнуть ко всему этому богатому убранству и необычно красивой жизни. Но мне было жаль, что я потеряла того, кого успела незаметно для себя полюбить.
Я действительно к нему привязалась. Тагир сумел. Не знаю, как, но стена, разделявшая нас все то время, что мы были знакомы, как-то незаметно рухнула, опустилась, истоншилась, не знаю, как правильно сказать.
Я истосковалась по человеку, что был со мной на протяжении последних нескольких месяцев. По его ласковой улыбке, обращено ко мне, по его заботе, выраженной даже в самых обычных мелочах, по его томному бархатному голосу, по попыткам постоянно утянуть меня в постель, по этой его «киса» или «принцесса», которые я так не переваривала в самом начале наших отношений…
Я скучала и тосковала по всему, что было связано с моим мужем, только сейчас это не имело уже никакого значения. Прошлого было не изменить, нашу историю не переписать, судьбу – не переиграть.
Учебу пришлось бросить. То есть, не то, чтобы бросить, просто отложить. Я планировала вернуться к ней, но уже явно не в том элитном ВУЗе, куда меня смог пропихнуть Тагир.
Спустя два месяца беспробудного одиночества, холода и страха, я окончательно поняла и удостоверилась в том, что назад пути нет. Все разрушено и никогда больше наши отношения не будут прежними. Никогда больше Закиров не посмотрит на меня с той любовью и трепетом, что раньше. Я разочаровала его, я стрела в порошок все его чувства, сожгла за собой все мосты. И винить в этом мне было некого, кроме себя самой.
В день, когда я забирала документы из университета, в котором мне всегда нечего было делать, Валентин заметил меня, пытался догнать, поговорить, порывался что-то объяснить, но я не стала слушать. Отвесила ему оглушительную пощечину при всех, развернулась и ушла. Чтобы больше никогда не оглядываться на всех этих людей, что называли себя золотой молодежью, считали себя выше остального мира, а за спиной поносили друг друга. Отвратительный, блестящий и одновременно дешевый мир, куда я больше не желала ступать ни ногой.
Спустя эти самые два месяца, я поняла, что дальше так продолжаться попросту не может. Нужно было действительно начинать двигаться вперед, потому что Тагира в моей жизни больше не будет. Он приходил ко мне во снах, почти каждую ночь, но на утро я просыпалась одинокая и разбитая, а мне нужны были силы. Силы для того, чтобы выносить и родить нового человека, привести его в этот дивный мир и дать ему все необходимое.
Я заставила себя вдолбить в сознание эту мысль – «все ради будущего ребенка» и начала проносить этот лозунг через всю свою жизнь.
Я встала на учет, начала посещать занятия для будущих мам, пить витамины, заниматься физическими упражнениями, правильно питаться. В общем, стала делать все, чтобы беременность протекала как можно более гладко и спокойно. Вместе с этим меня тревожила мысль о том, как жить дальше и поднимать на ноги этого ребенка. Да, пока что деньги были, пусть и не те, к которым привыкли мои бывшие одногруппники, но на долго их бы не хватило. Нужно было думать о работе, и начинать подыскивать ее уже сейчас.
Впрочем, сегодняшний день должен был стать необычным. Я забыла обо всем, о чем переживала все эти дни, о чем заботилась, о будущем, которого так ждала и страшилась одновременно. И все потому, что сегодня впервые за долгое время мне на телефон пришло сообщение от пользователя с именем «Тигр».
Незадолго до нашей размолвки, окончательной и бесповоротной, я как-то раз шутливо назвала его своим тигром, коверкая, тем самым, его имя. Закирову так понравилось, он так искренне и весело расхохотался тогда над этим прозвищем, что я решила поставить его на телефоне в качестве подписи к его номеру.
Мой тигр…
«Нужно встретиться. Жду тебя сегодня в 7 вечера у себя дома», – гласило сообщение.
Что это могло значить? Он отошел от того, что произошло и, наконец, готов меня выслушать? Он выяснил какие-то новые факты и решил бросить мне их в лицо? Или он решил все-таки покарать меня за содеянное?
Благо, что на часах было уже пять вечера. Пока соберусь, пока доберусь до его квартиры, как раз два часа и пройдут. Вытерпеть дольше я бы, наверное, не смогла.
Я очень просто оделась, не имея никаких сил как-то наряжаться, надела свободную толстовку, которая скрыла бы от глаз супруга едва наметившийся животик и, схватив ключи с телефоном, выбежала из своей студии. Чтобы успеть вовремя, да еще и по воскресным пробкам, пришлось вызвать такси, но я почти сразу махнула на лишние затраты, которых решила не допускать. Сейчас было не до того. Всю дорогу я терзалась мыслями о том, что меня ждет в доме Тагира? Что-то хорошее? Что-то плохое? Что?
Неизвестность… самый страшный враг, который может нарисовать воображение.
И именно неизвестностью я терзалась весь путь до некогда нашей с Закировым квартиры. Впрочем, лучше бы мне никогда было не ездить туда. Когда моя вера в чудо оправдывала себя? Когда я была удачливой, что могла положиться на судьбу и провидение?
Ничего хорошего меня, разумеется, не ждало. И я поняла это сразу, стоило мне только коснуться костяшками пальцев входной двери, которая уже через полминуты, не больше, распахнулась передо мной, являя перед собой незнакомого человека, которого я совершенно не ожидала здесь увидеть.
Глава 12
Передо мной предстал незнакомый мужчина, которого я никогда прежде не видела. Он бросил на меня оценивающий взгляд, а затем, скривившись, будто перед ним был не человек, а таракан, молча кивнул в сторону, приглашая меня войти внутрь.
– Я… я пришла к Тагиру, он прислал мне сообщение… Я…
– Я знаю, – резко перебили меня. Высокий мужчина, который чем-то отдаленно был похож на моего супруга, медленно последовал куда-то в сторону, а я посеменила за ним, не зная, что мне еще остается. Сердце начало биться, словно загнанное, руки быстро вспотели. Я переживала и не могла скрыть этого.
– Где мой… где Тагир? – я осеклась и тут же поправила себя, но незнакомец успел заметить и понять, что именно я собиралась произнести.
Наверное, у меня действительно не было права называть его своим супругом после того, что произошло, но это было так привычно, так… правильно.
– Кто Вы?
– Я его брат.
– У Тагира же только сестры…
– Я кузен. – Мужчина остановился возле двери в кабинет моего мужа, я сразу узнала ее, и бросил на меня еще один взгляд, полный брезгливого отвращения. – Меня зовут Рашид. Я был на вашей свадьбе, просто ты меня, скорее всего, не запомнила в общей суматохе.
– Да… наверное…– я кивнула. В те дни я мало, что понимала и мало на кого обращала внимания. Было не до того.
– Мой брат находится за этой дверью, – он махнул на деревянное ограждение, отделявшее меня от Закирова. – И ты можешь поинтересоваться, зачем я здесь? – Я кивнула, мне и впрямь была не ясна его роль. – Я здесь для того, чтобы ты вышла из этой квартиры живой. И здоровой. Он попросил присутствовать здесь сегодня. И я согласился. Но не ради тебя. Просто не хочу, чтобы руки моего брата были в крови… такой, как ты. – Последние слова мужчина буквально выплюнул.
– Вы… Вы в курсе…
– О, да, я в курсе того, что мой брат женился на потаскухе, – лицо мужчины искривилось, приобрело хищное и агрессивное выражение. Я попятилась назад, но он лишь ухмыльнулся в ответ на это незатейливое и такое нормальное действие. – Но тебе нечего бояться, я считаю, что пачкать руки об такую как ты… зачем? Чтобы потом всю оставшуюся жизнь пытаться смыть с себя этот грех? Я более философски подхожу к таким, как ты. Я уверен, что вас накажет Всевышний, а наш, человеческий удел, просто наблюдать за этим.
– Ясно… – Я не стала ничего объяснять кузену мужа. Зачем? Он был категорично и жестко настроен и все, что я могла сделать своими попытками объяснить мотивы своих поступков в прошлом – так это вывести его из себя. – Я могу пройти? Все-таки зачем-то же Тагир меня позвал?
– Конечно, – он кивнул несколько погодя и сделал шаг в сторону, освобождая мне путь.
– Спасибо.
Стоило мне только переступить порог кабинета, как в нос ударил табачный дым и запах алкоголя.
Господи… что тут творилось? За все время знакомства с мужем, я никогда не видела в нем несобранности. Его аккуратность и педантичность касались всего – и окружающей обстановки, и его самого, и его требований к другим людям. А сейчас…
Я заметила его не сразу. Он сидел, развалившись на кожаном диване, что стоял неподалеку от тяжелых книжных полок, вдоль и поперек забитыми печатными фолиантами самой разнообразной тематики. Из одежды на нем были лишь темного цвета домашние брюки и на этом все. Волосы были растрепаны, щетина грозилась плавно перейти в бороду, взгляд горел недобрым. В одной руке была зажата сигарета, хотя прежде до сегодняшнего дня я никогда не видела супруга курящим, в другой – стакан с чем-то явно алкогольным. Судя оттенку, в нем был виски.
– Тагир…
– Здравствуй, шлюха, – он как-то хрипло рассмеялся, а затем махнул в сторону бара. – Угощайся, знаю, ты это дело любишь. Мой бар в твоем распоряжении.
Кажется, не отпустило не только меня. Закиров явно жил прошлым, ровно, как и я.
– Ты меня позвал… чтобы оскорблять? – Я сглотнула, но не пошевелилась. Силой воли заставила себя стоять на месте, хотя было страшно видеть мужа, всегда собранного, сдержанного, всегда видящего из любой ситуации верный выход… таким. Разбитым, потерянным, сломленным…
– Оскорблять? – Тагир сделал удивленное выражение лица, а затем слегка подался вперед, бросил на меня насмешливый взгляд, за которым явно прятал какие-то другие эмоции. – Разве правду теперь считают за оскорбление? Я всего лишь сказал, как есть…