– Чего? – Я нахмурилась, не понимая, к чему клонит Сташевский и почему вдруг заговорил о нашей общей знакомой. – Причем тут вообще Полина?
– Ну, вы же с ней перестали общаться сразу после того, что между нами произошло.
– Ну, не сразу. Скорее, наше общение полностью сошло на нет после моего ухода из вашего элитного университета. И все равно, я не понимаю, причем тут…
– Это было ее рук дело.
– Не поняла.
– Наш с тобой секс, видео…
– То есть…
Я не просто опешила. Обомлела. Мозг отказался воспринимать эту информацию.
– Вот так вот.
– Я тебе не верю. – Я лишь пожала плечами. То, что сделал Валентин и то, что пытался приписать Полине – это был полный бред. Зачем подруге, пусть и бывшей, делать такое? У нее не было ни мотивов, ни возможности. – Зачем ей это?
– Из-за твоего мужа.
– Чего? – Понимания, которого и так не было, стало еще меньше. – Причем тут Тагир вообще? Что ты несешь? Ты хочешь таким образом обелить себя? Так можешь не стараться. В моих глазах ты всегда будешь гнусным червем. Зачем выдумывать эти нелепые сказки-оправдания сейчас?
– Это не оправдания. Это правда. Полина давно знала твоего мужа. И была ни то влюблена в него, ни то уязвлена его отказом, черт ее разберет… – Валентин поморщился.
– В смысле?
– В прямом. Не знаю, где точно они пересекались, Полинины родители крупные шишки, твой муж – тоже. Может, какая-то вечеринка, может, еще где-то. Твой муженек дал ей от ворот поворот. А Полина такое… не терпит, скажем так. Побегала она за ним какое-то недолгое время, а затем появилась ты. Ну, то есть, он женился на тебе. И, о, удача, ты как по велению судьбы сама пришла учиться с нами. Тебя, кстати, не насторожило, как быстро Полинка тебе стала якобы подругой?
– Там была еще и Саша…
– Ну, да, Саша, с которой они выросли вместе. Всего лишь на всего они дружат с детского сада и всю жизнь живут на одной улице.
– Я не знала…
– И даже ничего не заподозрила. Они специально с тобой «сдружились». А меня… ну, меня попросили подыграть. В тот вечер я не просто так подошел к тебе и стал соблазнять. И камера оказалась как раз там, где надо, так, чтобы снять все с нужного ракурса, да еще и включенная. Куча совпадений, не правда ли?
– Но… зачем?
– Полина мне сказала, что хочет таким образом отомстить твоему муженьку. Мол, раз я шалава и не подхожу тебе, то я покажу тебе настоящую шалаву. Дословно я, конечно, не помню.
– А деньги зачем требовали? Почему было сразу не отправить видео?
– Чтобы никто ее не заподозрил. Идти в открытую против твоего муженька – значит нажить себе проблем. Причем, не только с его стороны, но, видимо, и со стороны родителей, которые не захотят разбираться в любовных интригах дочери. Полина решила запутать всех, а еще, кстати, была надежда, что твой Закиров сразу заподозрит, что что-то не так, когда ты снимешь деньги с карты. Или ты сама сломаешься и выболтаешь все супругу. Но все как-то затянулось. Он не реагировал, ты не спешила ему признаваться. Полина и психанула. Слила видео с нами.
– Как-то не вяжется…
– Что именно?
– Допустим, Полина была обижена на Тагира. Допустим, Саша ее ведомая подруга, которая делает то, что та скажет. Но переспал же со мной ты. Заснял то видео тоже ты…
– М… это… – Валентин вздохнул, покачал головой. Сделал еще один глоток кофе, словно пытаясь оттянуть очередной неизбежный момент.
– Ты хорошая девчонка и я почти сразу пожалел, что ввязался во все это. Хотел тогда предупредить тебя, чтобы держалась подальше от Полины, добра от нее ждать точно не придется, но успокоился, когда понял, что вы разошлись. Мы с ней, к слову, тоже больше не общаемся.
– Ты не ответил на вопрос. Причем тут был ты?
– Я сделал то, что попросила Полина.
– Да что ты. А если бы она попросила тебя уйти в шаолиньский монастырь?
– Смешно-смешно… – снова покивал Сташевский. – Я был влюблен в нее. Со времен школьной скамьи. Ты просто сама не поняла, в какой гадюшник влезла. Я соглашался делать все, о чем бы она ни попросила. Она манипулировала мной… много лет. И я делал ради нее кучу всего такого, о чем жалею и буду еще очень долго жалеть. Но, благо, я освободился от ее гнета.
– Разлюбил?
– Зауважал себя. В жизни есть не только любовь. Есть много всего такого, за что тоже стоит бороться. Свое Я принижать нельзя.
– Надо же… – Я покачала головой. Нет, я бы никогда не догадалась, что за всем этим стоит Полина. То есть, на что только не готова пойти по-настоящему рассерженная и задетая женщина? И уж точно, берегитесь, если у этой самой женщины есть деньги и связи.
Я взглянула на Сташевского еще раз, обвела его внимательным взглядом.
– Она не стоила этого, – опередил он меня.
Разумеется, ничто из сказанного Валентином его не оправдывало, но зато теперь я хотя бы понимала мотивы его поступков. Я действительно не могла разобрать, зачем ему нужны были деньги, ведь он был богат, зачем ему было строить козни против меня, потому что и без меня, наверное, хватало врагов. А дело оказалось вон в чем. Любовь. Туманит разум, пленяет сердца, подчиняет волю. И его сломила. Сломила, я видела это по выжженным и пустым глазам.
– Спасибо, что рассказал. – Он кивнул.
– Слышал, у тебя дочь…
– Да.
– Поздравляю. И желаю счастья. Искренне. – Сташевский помолчал еще несколько секунд, а затем, словно раздумав что-то добавлять, кивнул мне и поднялся со своего места. – Удачи тебе, удачи тебе во всем, Аврелия.
– И тебе.
Остаток вечера я, к великому сожалению, посвятила не выбору подарка, а размышлениям. Поняв, что сосредоточиться на покупках все равно не смогу, я покинула торговый центр без единой покупки и направилась к ближайшей станции метро. Снова пешком. Нужно было приводить в порядок мысли. Снова.
Надо же… Полина… я никогда не подумала бы, что подруга может оказаться замешенной в чем-то подобном! Я была очень наивной в первое время после переезда. Всем верила, за всеми готова была слепо следовать, не задавая лишних вопросов. Я ведь и правда ни разу не задумалась, почему вдруг модные и красивые Полина с Сашей вдруг решили дружить со мной. И почему так резко канули в Лету после моего ухода из университета, ведь дружбе это было бы не помехой.
Впрочем, сейчас это все уже не имело никакого значения. Что сделано, то сделано.
Я усмехнулась, понимая ироничность ситуации. А ведь если бы не отказ моего бывшего мужа, видимо, в свойственной ему острой манере, Полина бы забыла о нем на следующий день. Он-то, наверное, даже не запомнил ее, у него таких, как она, был вагон и тележка, а Полина затаила обиду, притаилась, чтобы напасть, когда будет подходящий момент. Есть женщины, которые не терпят и не забывают таких обид. Полина не стала бы завязывать дружеских отношений со мной. Подговаривать Валентина переспать со мной и заснять то ужасное видео. Не было бы того видео вообще, потому что я не вынашивала план измены. Меня тонко к нему подвели, а я слишком сильно злилась на ситуацию в целом. Не было бы нескольких лет отчаяния, боли, страданий. Наша дочь росла бы в полной семье. Все было бы иначе…
Я остановилась посреди небольшой аллеи, через которую лежал мой путь к метро, и подняла глаза к небу.
Иронично.
Я собиралась последовать дальше, но моим планам не суждено было сбыться. Неожиданно сзади меня схватили поперек живота чьи-то крепкие руки. Другие мгновенно завязали на глаза черную повязку. Я начала мычать, брыкаться и звать на помощь, но безрезультатно. Руки тоже связали и, вскоре я оказалась, по всей видимости, в машине, которая спустя несколько секунд с визгом тронулась с места.
– Помогите, – завопила я, беспомощно дергаясь в попытках высвободиться из веревок на руках. Господи, что вообще происходит?!
– Тише, Киса. – Сердце пропустило удар, а затем начало биться чуть медленнее двухста ударов в минуту. Мозг еще не успел разобраться, но что-то внутри уже начало потихоньку успокаиваться. Раз Тагир в этом замешан, значит, опасность мне не грозила. По крайней мере, не такая опасность, которую я себе успела вообразить.
– Тагир?! Ты с ума сошел?! Что происходит?! Развяжи меня, отпусти, останови машину, немедленно!
– Ой-ой, у меня так голова разболится, детка, не кричи, пожалуйста. Путь-то у нас не близкий.
– Что?!
– То. Далеко нам ехать, говорю. – Я просто кожей почувствовала, как бывший муж усмехнулся. Вот же ж…
– Ты…
– Тсс, Киса. Обещаю, тебе понравится, – перебил он, не давая потоку грязной ругани вырваться у меня изо рта.
– Да что ты себе позволяешь?!
– Ничего такого, чего не позволял себе раньше. Я ворую тебя.
Глава 25
– Да ты… да ты… ты какой-то бешенный, я клянусь! Ты у психиатра не бывал? Мне кажется, тебе надо к нему как-нибудь сходить!
– Перестань, принцесса… Я заслужил этот кофе.
– Ты больной на голову. Заладил с этим «кофе, кофе», какой-то маньяк, честное слово! – Сколько он еще собирался припоминать мне тот отказ?
– Попробуй… м… – Тагир отхлебнул горячий напиток из своей чашки, а секундой после облизнул губы. Гадина. Губы у него были красивые. Очень. Будто бы их лепил итальянский скульптор. А уж как давно я не смела к ним прикасаться…
– У тебя же куча денег, пускай тебе вправят мозги… – попыталась держать я оборону. Ну, хоть убейте, но это было ненормально – воровать того, кто тебе нравится. А поговорить? А спросить ее мнение? А просто вести себя, как в 21 веке? Конечно, говорить об этом Закирову не было никакого смысла. На это он всегда либо отмахивался, либо заводил нудную трехчасовую лекцию о традициях своего народа и объяснения о том, что эти законы и обычаи появлялись не просто так. Проще было молчать, короче.
– На это способна только ты… – он очаровательно улыбнулся, кивая на так и не тронутый мной кофе. Когда хотел, Тагир мог быть очаровательным. Таким, что в него невозможно было не влюбиться. – Я знаю, что ты любишь кокосовый сироп, но верхушку топа занимает миндаль. Там также есть щепотка корицы…