понятно, что я скорее обуза. Во всяком случае, пока не обвыкнусь. Я начала снимать фартук, но остановилась. Нужно было убрать пару столов, да и кое-какая работа на подхвате наверняка для меня найдется, чтобы облегчить задачу следующей смене.
Я взяла большой овальный поднос и направилась к первому столу.
– Мама, я, честно говоря, не понимаю, зачем тебе все это, – услышала я, как Карен выговаривает своей матери. – Этот человек только и делал, что унижал тебя все эти годы.
– Не тебе решать, – сказала Франсес вполголоса.
В ее тоне звучала решимость и некоторая отрешенность.
– Очень многие в этом городе уважали твоего отца. Многим он был дорог. А еще, несмотря на все, так будет правильно. Пусть мы и не жили вместе все эти годы, но по закону, да и, признаюсь, в моем сердце, он всегда оставался мне мужем.
Я остановилась неподалеку от них и стала протирать стол, параллельно прислушиваясь к разговору. Так, значит, Франсес и Клифф были все еще женаты?
– Это не так, мама. Прямо перед смертью он подал заявление на развод.
Я обошла вокруг стола, стараясь не привлекать внимания. Как любопытно. Клифф подал на развод незадолго до смерти. Карен имела в виду за несколько дней до смерти? Или прямо перед смертью?
Я украдкой взглянула на Франсес – какое у нее выражение лица после слов Карен? Реплика дочери ее никак не удивила. И не обрадовала. Короче говоря, не произвела никакого эффекта.
Я снова принялась протирать стол.
– И все же, кроме меня организовать поминки некому. А я сделаю это, потому что так правильно. В этом городе мы его семья. И я точно знаю, что ты ничего делать не станешь.
Карен откинулась назад – теперь Франсес могла меня заметить. Я вовсю пыталась изобразить, будто очень занята уборкой.
– Мама, если бы у отца было хоть малейшее желание поступать правильно, он бы тебе не изменял. Тем более постоянно.
Я перестала елозить тряпкой. Ну и козел же этот Клифф!
– К тому же, – продолжила Карен, – он не стал бы подавать в суд на своего партнера по бизнесу и лучшего друга. Мы обе знаем, что Мак не заслуживал этого иска.
Мак? Нужно будет выяснить, кто это.
– Мы не раз это обсуждали. Я знаю, ты обижена и злишься на своего отца, но мы все равно обязаны поступить правильно, – настаивала Франсес.
– Или выглядеть пристойно в глазах людей, – с сарказмом заметила Карен.
Или замести следы, – добавила я про себя.
– Эй.
Я подпрыгнула от неожиданности, задев стоявший на столе поднос с грудой тарелок. Дин (а это был он) успел подхватить поднос; один нож, правда, все же со звоном упал на пол. Я в панике тут же подняла его и положила обратно на поднос. Боковым зрением в этот момент я заметила, что и Франсес, и Карен теперь смотрели на меня.
– Брэнди сказала, что вы уже ушли, – сказал Дин, взяв поднос, пока я ничего больше не учудила.
– Д-д-да, я хотела уйти, – выдавила я, еще не до конца оправившись от конфуза и чувствуя на себе взгляд обеих женщин, – просто надо было закончить с уборкой столов.
– Я сам разберусь, – сказал Дин.
Интересно, понял ли он, что я подслушивала разговор Франсес и Карен? Надеюсь, хотя бы сами женщины об этом не догадались.
Я еще раз прошлась тряпкой по изумительно чистому столу и ушла в комнату для персонала, чтобы снять фартук. Я на секунду подумала, а не стоит ли мне перед уходом познакомиться еще и с Дэйвом? Высунув голову из двери, я увидела, как высокий паренек с козлиной бородкой, собранными в пучок волосами, в темных джинсах с принтом тай-дай и фартуке болтал у окна с большой компанией. Решив, что мне не стоит встревать и тем более продолжать бесить Дина, я поспешила выйти через офис.
– Ничего себе, – выдал Оливер, как только я вошла на кухню. Он сидел у стойки и, попивая газировку, смотрел видео на планшете. – Бурный денек, похоже. С волосами у тебя творится черт-те что.
– В общем, все прошло неплохо, – возразила я, машинально все же потрогав волосы. Впрочем, следующей фразой я заставила Оливера забыть про мой внешний вид.
– Не просто неплохо, но и весьма информативно.
Оливер поставил банку на стол.
– Ну рассказывай.
– В паб пришли Карен с матерью, из их разговора я подслушала массу интересного.
Я рассказала Оливеру все, что узнала, и стала наблюдать за его реакцией.
– Значит, Клифф оказался козлиной, – пожал плечами Оливер. – В общем-то, не новость.
Я изумленно уставилась на него.
– Но ведь получается, у них была масса причин, чтобы желать ему смерти! Карен его ненавидела. Разве не помнишь? Когда мы забирали Джека, она сказала, что я и понятия не имею, что натворила. Что она имела в виду?
Оливер задумался, а потом покачал головой.
– Тоже понятия не имею. И что же она имела в виду?
– Вот и я не знаю, – призналась я, глотнув из его банки с газировкой. – Но ведь что-то имела, так? Наверняка. Это не та фраза, которая вылетает сама собой, когда узнаешь о гибели своего отца.
– Между прочим, в холодильнике есть еще кола, – Оливер недовольно забрал у меня свою банку.
Я подошла к холодильнику, все еще размышляя над разговором двух женщин. Потом достала банку лимонно-лаймовой колы и сделала большой глоток.
– У Франсес было полно причин, чтобы желать Клиффу смерти. Он изменял ей. Она страдала из-за него. Он в конце концов подал на развод. Но почему именно сейчас, после стольких лет размолвки?
– Может быть, потому, что он решил жениться, – рассеянно бросил Оливер, снова уставившись в планшет.
– Точно! – выпалила я, и он вздрогнул. – Тогда все сходится!
Оливер вздохнул и выключил планшет, видимо, понял, что я не успокоюсь и продолжу рассуждать вслух.
– Хорошо, предположим, он решил снова жениться. Но зачем тогда несостоявшейся разведенке планировать пышные поминки?
– Она же сама сказала об этом Карен. Долг семьи.
– А, ну тогда она вне подозрений. Не станешь ведь делать пышные поминки для мужа, которого до смерти ненавидела…
– Вот именно, – согласилась я.
– Но зачем было убивать его сейчас? У нее ведь было столько лет до этого.
– А вдруг она узнала, что после развода ей по наследству уже ничего не достанется?
– Похоже на правду, – вынужден был признать Оливер. – Или это Карен его убила – ровно по той же причине. Они ведь очень близки с матерью. Возможно, она решила как-то компенсировать маме годы жизни с таким ужасным мужем. Но если Клифф хотел жениться снова, разве не его новая подружка должна теперь озаботиться похоронами?
– Возможно, она уже озаботилась, а Франсес хочет подложить ей свинью в виде пышных поминок.
– Старушка – божий одуванчик оказалась мстительной стервой? Вполне вероятно…
Я кивнула.
– Тогда я в душ – и будем собираться.
– Куда?
Я обернулась, стоя в дверях.
– Ты же наверняка видел местную библиотеку, пока бродил по городу?
Ответом мне была кислая мина на лице Оливера.
– Ну вот. Я мигом, а потом идем туда.
– ВОТ ЭТО УЛИЦА, ПОЛНЫЙ ВОСТОРГ!
По дороге в библиотеку мы попали на улицу Радости; эта тихая улочка шла перпендикулярно к Центральной улице, где располагался наш паб. По обеим сторонам высились исполинских размеров дубы и викторианские особняки; казалось, и тем и другим уже не по одной сотне лет. Солнце клонилось к закату, и тени становились длиннее; впрочем, воздух пока еще был теплым. На лужайке перед одним из домов компания детишек играла во фрисби. На крыльце другого дома тявкала собачонка. Мы миновали еще один перекресток и перед нами показалась библиотека – белое дощатое здание, по виду напоминавшее дом какого-нибудь капитана дальнего плавания. Вход в библиотеку обрамляли колонны, а на крыше я заметила «вдовью дорожку» – небольшую огороженную перилами площадку. Одна из стен была полностью остеклена на манер террасы – внутри виднелся зал с диванами и компьютерами.
– Потрясающая архитектура!
Я ускорила шаг, боясь не успеть до закрытия. Уже больше пяти часов вечера. И сегодня пятница. Поэтому я обрадовалась, прочитав на табличке, что библиотека работает до шести.
– Может, лучше придем сюда завтра? Слишком она маленькая и какая-то древняя. Наверняка потратим уйму времени, прежде чем найдем что-нибудь стоящее, – Оливер явно расстроился из-за того, что библиотека оказалась открыта. – Кстати, забыл сказать, тут неподалеку на побережье есть премиленькая набережная с парочкой неплохих ресторанов. Там можно поесть лобстеров и что-нибудь выпить.
Оливер улыбнулся, надеясь на мою благосклонность.
– Но мы же уже здесь. Давай просто посмотрим.
Я толкнула дверь и шагнула внутрь. В библиотеке почти никого не было, кроме двух женщин на стойке регистрации. Увидев нас, они перестали болтать.
– Здравствуйте! – дружелюбно улыбнулась та, что стояла ближе к нам. Ей было где-то за пятьдесят. Пепельно-серые волосы на голове были собраны в тугой пучок, а платье в цветочек с ажурным воротником словно попало к ней из далекого прошлого. Вторая женщина, вероятно, была ее ровесницей, однако выглядела гораздо моложе благодаря длинным каштановым волосам с карамельным отливом, очкам в яркой модной оправе и стильной тунике.
Никогда не забывай: человеку столько лет, на сколько он себя ощущает. Вторая женщина явно ощущала себя юной и весьма продвинутой. Я вспомнила о бабушке: она, похоже, придерживалась той же философии.
– Чем могу помочь? – спросила менее продвинутая дама.
– Нам нужны газеты с местными новостями.
– За какой-то конкретный день или год?
– Не знаем. Возможно, за последние десять лет. Или двадцать.
Последнее уточнение вряд ли сузило поиск.
– Если нужны последние лет двадцать, то мы как раз недавно перевели все в электронный формат. Так что можете поискать онлайн. Более ранние материалы хранятся пока только на пленке. Бекки, покажи им, пожалуйста, где стоят компьютеры.
«Юная» дама очаровательно улыбнулась, и на щеках у нее появились две умилительные ямочки.