Дьюи всё понял. «Марибель, кукольная мастерица». Их направляли к нужному финалу, как кукол, которых тянут за ниточки. Сердце у него заколотилось. Впервые происходящее обрело смысл…
– Простите, что испортил ваших кукол, – смущённо произнёс Дьюи.
– Не переживай, я всегда могу наделать новых, – сказала Марибель и посерьёзнела. – Самое главное – у нас осталось всего пятнадцать минут до полуночи. После этого господин и госпожа Г смогут уйти безнаказанными, а Морт останется в тюрьме навсегда.
– Мы этого не допустим! – воскликнул Дьюи.
Глава 21
Пятнадцать минут до полуночи
Оставшиеся в столовой гости, что называется, упёрлись в тупик – никто не знал, что делать дальше.
– Кажется, мы проиграли, – сказала госпожа Ворон, глядя на часы.
Она подумала, что ей-то переживать нечего: она нашла давно потерянную подругу, которая теперь радостно каркала у неё на плече.
Чосер выпрямился.
– Рано сдаваться! – воскликнул он. – Амадеусы в нас так верили!
– Что толку? – спросил доктор Фузль, подавляя зевок. – Уже поздно.
Он жалел, что не взял с собой из аптеки бутылочку с пробуждающим зельем – кофе и чай просто не шли ни в какое сравнение с особым снадобьем, которое он изготовил сам.
Судья Офелиус сжал в руках трость.
– Четыре часа – слишком мало, чтобы раскрыть дело, – сказал он.
«По крайней мере, наконец арестовали цветочную воровку, – подумал он. – Хоть какое-то утешение».
– С самого начала это было невозможное предприятие, – отозвался граф Бейнс.
«Во всяком случае, если приходится иметь дело с такими недоумками».
– Ну перестаньте, – настаивал Чосер.
Он не желал сдаваться. Странствующий собиратель сказок один знал правду. Однако по какой-то причине память ему отказывала, когда он пытался припомнить настоящего преступника (или преступников?).
– Если кто-то из присутствующих виновен в смерти Беатрис Уиллоуби, он должен… как это… предстать перед правосудием!
Судья Офелиус взглянул на Вормвуда, который свисал вниз головой с потолка.
– Пожалуйста, передайте Морту и Марибели, что мы приложили все уси… – начал он.
– Эй! – крикнул кто-то.
Вормвуд вздрогнул и свалился, но тут же, хлопнув крыльями, взмыл в воздух.
– Чосер, это ваш сын? – спросил доктор Фузль, поправляя очки и глядя по сторонам.
Впервые за вечер Чосер заметил, что Дьюи нет в комнате.
– Наверно, он где-то зачитался, – сказал он. – Не беспокойтесь. Он очень самостоятельный мальчик.
Тут же Чосеру стало не по себе. Он взял Дьюи с собой, не испытывая никаких сомнений – у них ведь был план – но что, если он проявил… как это… непростительную халатность?
– Эй, я тут! Наверху! Папа!
Гости подняли голову и ахнули, когда увидели Дьюи, который смотрел на них сквозь решётку вентиляции.
– Дьюи, немедленно слезай! – велел Чосер.
– Папа, я знаю, кто… а-а-а!
Решётка провалилась, и Дьюи во второй раз за вечер полетел вверх тормашками. К счастью, у Марибель была великолепная реакция. Она поймала Дьюи за ногу (к счастью, здоровую), и некоторое время он болтался в воздухе, как маятник.
– Марибель Амадеус? – воскликнула госпожа Ворон.
– Здравствуйте, дорогие гости, я рассчитывала появиться перед вами иначе… – сказала Марибель, напряжённо улыбаясь. – Вормвуд, милый, пожалуйста, помогите мне.
Вормвуд подлетел и схватил когтями мальчика за плечи.
– А ты тяжёлый, – пропыхтел он, однако вместе с Марибелью ему удалось осторожно перевернуть Дьюи и поставить его на пол.
Доктор Фузль выступил вперёд, поправляя очки.
– Ты нетвёрдо ступаешь на ногу… – начал он.
– Всё в порядке, у нас мало времени, – перебил Дьюи, опираясь на стул. – Ой!
– Что случилось? – спросил Чосер.
Марибель, сидя в дыре, захлопала в ладоши.
– Пусть детектив Дьюи всё объяснит! – с улыбкой потребовала она.
«Детектив Дьюи?»
Мальчик с волнением достал записную книжку. Гости замолчали.
– Дамы и господа, – начал Дьюи, – как вам известно, нас пригласили сюда не просто так. В своём приветственном письме Морт и Марибель сообщили, что один из присутствующих тринадцать лет назад похитил Беатрис Уиллоуби. Подозреваемым мог оказаться любой. Но в то же время мы были и сыщиками. Каждый из нас тем или иным образом помог следствию. Доктор Фузль, специалист по химии и магии, создал призрачную ищейку из костяной пыли – редкого вещества, которое его заранее попросили принести. С помощью ищейки мы нашли пугало и идентифицировали естество Беатрис. Затем граф Бейнс предугадал местонахождение записки с загадкой.
Дьюи повернулся к Вормвуду и добавил:
– Видимо, её сочинили вы или Марибель.
– Я, – сказал Вормвуд, хлопая крыльями. – У меня слабость к поэзии.
Дьюи перевернул страницу и продолжал:
– Загадка привела нас к мёртвой вороне в погребе. Госпожа Ворон благодаря своим некромантским способностям оживила её и послужила переводчиком… потому что эту самую ворону она протащила на вечеринку тринадцать лет назад. Ворона действительно видела людей, которые заманили Беатрис Уиллоуби в укромный уголок. Но почему-то она их не запомнила. Это была ещё одна улика.
В комнате стояла тишина. Судья Офелиус судорожно сжимал трость. Госпожа Ворон держалась за сердце. Граф Бейнс стискивал в руке часы. Все смотрели на Дьюи, как будто утратив дар речи.
– Позже, в библиотеке, одна книга оказалась заложена на конкретной истории, которая подсказала нам, что кто-то тут ворует сердца детей. Мы пришли к выводу, что преступник превратил Беатрис Уиллоуби в пугало, чтобы забрать её сердце. Для этого нужна заколдованная прялка… а единственная прялка в доме принадлежала Эдди. Таким образом, мы кое-что выяснили: тринадцать лет назад кто-то воспользовался прялкой и превратил Беатрис Уиллоуби в пугало. Господин и госпожа Г, единственные участники прошлой вечеринки, которых Эдди не помнила, решили её расспросить. Затем они показали нам веретено, которое светилось красным и, очевидно, было заколдованным.
«Да, правильно». Большинство гостей уже и забыло, кто показал им веретено. Дьюи помнил об этом только благодаря тому, что записал.
– Кстати говоря, где оно сейчас? – спросил доктор Фузль.
– Минутку, – сказал Дьюи. – Время шло, и я понял, что мы принимаем всё сказанное за чистую монету. Хороший детектив так не поступает. Поэтому я вернулся в комнату Эдди, чтобы ещё раз осмотреть то место, где нашли улику. Я дал ищейке понюхать волосы Эдди, чтобы найти её естество – и отыскал настоящее веретено. – Мальчик порылся в кармане и продемонстрировал деревянное веретено с узором в клеточку. – Его спрятали в кабинете Морта. Уже после того, как мы там побывали.
– Значит… веретено, которое показали господин и госпожа Г… – У госпожи Ворон был такой вид, словно она проглотила червя. – Чтоб мне каркнуться!
Дьюи кивнул.
– Они хотели сбить нас со следа при помощи заколдованного веретена, которое принадлежало им. Но тут граф Бейнс предсказал, что герцогиню арестуют. Мы все отвлеклись, потому что решили, что она и есть преступница. Но оказалось, что нет – герцогиню арестовали по совершенно другому поводу.
Марибель с улыбкой сказала:
– Это я сообщила в полицию о кражах и упомянула, где можно будет застать герцогиню вечером.
– Зачем? – спросили гости.
Дьюи объяснил:
– Присутствие герцогини было необходимо, потому что хорошей детективной истории нужен отвлекающий манёвр… Если сыщик сбивается со следа, настоящий преступник расслабляется и решает, что его никто не заподозрит.
– Это был очень умный ход, – согласился Вормвуд, – но рискованный. Полицейские едва успели добраться вовремя.
Судья Офелиус взглянул на Чосера.
– Истории, которые вы нам рассказывали… про алхимика, про галку в пироге, про исчезнувшее семейство… это всё не случайно приходило вам на ум, правда?
Чосер, который до сих пор молчал, слегка улыбнулся и признал:
– Да. Каждая история намекала на одного из вас. Это было нужно, чтобы поддерживать ход следствия.
«Мы соединены друг с другом тонкими нитями…» Каждый гость был ниточкой, которые сходились к Беатрис Уиллоуби. Озадаченные гости смотрели друг на друга, в то время как события минувшего вечера, одно за другим, обретали смысл.
Судья Офелиус постучал тростью и спросил:
– Где господин и госпожа Г?
Дьюи одним духом поведал, как они погнались за ним и как он в процессе растянул ногу.
Чосер повернулся к доктору Фузлю.
– У вас не найдётся какого-нибудь лекарства для моего сына?
Аптекарь полез в карман и достал пузырёк с тёмно-зелёной жидкостью. Доктор Фузль решил вылечить Дьюи бесплатно за то, что он очистил его имя.
– На время боль утихнет, – сказал доктор, вынул пробку и помазал содержимым лодыжку Дьюи.
Мазь слегка пощипывала. Мальчик почувствовал, что боль отступает, и горячо поблагодарил доктора Фузля.
– Так что случилось с этими двумя? – настаивала госпожа Ворон.
– На госпожу Г упал шкаф в кабинете Морта…
– Подожди, – перебил Вормвуд, нахмурившись. – Ты хочешь сказать, что испортил коллекцию Марибель?
Меньше всего гости беспокоились об испорченной коллекции. Все засуетились и скопом выбежали из столовой. Дьюи и Вормвуд последовали за ними. Миновав узкую лестницу и длинный коридор («Какой огромный дом», – недовольно буркнул граф Бейнс), они наконец добрались до кабинета. Марибель уже ждала на пороге.
Внутри всё было так, как в ту минуту, когда Дьюи убежал. На полу валялись разбитые куклы и стекло.
– Где они? – спросил доктор Фузль, поправляя очки и обозревая беспорядок.
Дью перешагнул через сломанную куклу с зияющей дырой в голове и огляделся.
Госпожа Г лежала, наполовину закрытая упавшим шкафом. Она не двигалась, и её мёртвенно-бледная рука сжимала кроваво-красное веретено.
Госпожа Ворон нагнулась к учительнице. Она подумала, что мёртвые люди и мёртвые птицы пугающе схожи. Спустя несколько мгновений хозяйка гостиницы скорбно произнесла: