Разбитая чашка, пронзительный крик. Вечеринка испорчена…
Граф взглянул на циферблат.
Ещё четыре с половиной часа.
Глава 5
Пять часов до полуночи
В сапожной мастерской собралась целая толпа. Вдоль стен тянулись полки, на которых тесно стояла обувь всех форм и размеров – сапоги, походные ботинки, туфли на шпильках… Одна клиентка, туристка в розовом платке, спрашивала у окружающих, давно ли мастер занимается своим делом.
– Он здесь работает с тех пор, как я был мальчишкой, – хрипло ответил какой-то старик.
– Быть того не может! Да ведь сапожнику лет двадцать.
– Максимум двадцать три, – отозвался кто-то ещё.
Из-за верстака раздался голос, и от неожиданности все вздрогнули.
– Заменить подмётки? – спросил сапожник, отрываясь от сапог, которые чинил.
Господин Г запросто сливался с фоном. Он обладал абсолютно не примечательной внешностью, которая сразу же улетучивается из памяти. С уверенностью можно было сказать лишь то, что у него есть два глаза – карие, а может быть и чёрные – нос и рот. Господин Г был среднего роста, среднего сложения, одевался просто и скучно, говорил тихо и неуверенно. Люди забывали о его присутствии, даже когда он стоял прямо перед ними.
Господин Г не обижался. Более того, он терпеть не мог чужое внимание. Сапожника не огорчало, что никто, казалось, даже не помнит его фамилию.
Закрыв вечером мастерскую, он отправился к себе. Полки у него в комнате тоже были уставлены обувью, но предназначалась она не для носки. Туфли и ботинки, покрытые блестящей бронзовой краской, стояли под стеклом, как трофеи. Они восхитительно сияли, когда свет отражался от глянцевой поверхности.
Господин Г опустился в кресло и рассеянно почесал свой заурядный подбородок. Он как будто не заметил женщины, которая сидела в углу за столом.
Та кашлянула, оторвавшись от тетради, которую проверяла.
Госпожа Г была единственной в городке учительницей. Как и господин Г, она предпочитала сливаться с фоном. Никто точно не знал, сколько лет она преподаёт – пять или пятьдесят пять.
Ученики, как правило, не обращали на неё внимания, и в результате большинство контрольных работ украшали жирные красные двойки.
– Ты готов? – спросила госпожа Г.
Господин Г нахмурился.
– Не знаю. Странно, что Амадеусы возобновляют свои званые вечера после Того Случая.
Несколько минут господин и госпожа Г обменивались воспоминаниями. Исчезновение Беатрис Уиллоуби наделало в городке переполох. Много лет горожане гадали, что же на самом деле произошло в тот вечер, когда девочка пропала. Беатрис ведь так и не нашли. Одни предполагали, что ей дали колдовское зелье и она превратилась в лягушку или в кучку золы, которую потом вымели на улицу. Другие были уверены, что Беатрис по-прежнему находилась в особняке Амадеусов, например, в потайной комнате или в подвале.
– Мэр Уиллоуби считал, что без Морта тут не обошлось, – сказал господин Г. – Говорят, он всё ещё в тюрьме.
– Да, Морт оказался главным подозреваемым, поскольку девочка пропала у него в доме. Вообще-то вся семейка сомнительная. Интересно, пустят ли они детей в свой дом в этом году…
Учительница хорошо помнила Беатрис Уиллоуби. Та поступила в первый класс. В отличие от других ребят, Беатрис на уроках не зевала – она внимательно слушала и задавала вопросы. Любопытные дети раздражали госпожу Г. Она предпочитала, чтобы школьники ничего не усваивали. Говорят, что знание – сила; но чем меньше у детей силы, тем лучше. Так с ними гораздо проще.
Господин Г взял тряпочку и рассеянно принялся полировать пару бронзовых сапог. Они засияли, отливая красным.
– Амадеусам, кажется, очень хочется, чтобы мы пришли, – сказал он.
Действительно, к приглашению прилагались набор дорогих ручек и новенькая стойка для обуви – иными словами, идеальные подарки для учительницы и сапожника.
Господин Г добавил:
– Не хочу отказывать. Это будет грубо.
– Я тоже не хочу.
Господин Г поднял на неё мутные глаза и с тревогой спросил:
– Это ведь не опасно? Думаешь, Амадеусы ничего такого не затеяли?
Госпожа Г медленно моргнула такими же мутными глазами. Она задумалась над вопросом.
– Нет. Полагаю, они хотят устроить аукцион. Наверняка после всего случившегося они в стеснённом положении. Ничего не бойся. Там будет полно народу.
Вечеринки у Амадеусов всегда привлекали массу гостей. Господин и госпожа Г обожали многолюдье. С толпой можно было легко смешаться, избегая разговоров. Разговоры они оба ненавидели, поэтому постарались поскорее завершить даже эту беседу.
– Ну, тогда можно к ним и заглянуть, – подытожил господин Г.
– Да, – согласилась госпожа Г и вновь принялась за проверку тетрадей.
Глава 6
Четыре с половиной часа до полуночи
Вдоль леса ехал коричневый автофургон. Чёрные деревья сливались с небом; над верхушками, словно плафон уличного фонаря, висела белая луна.
Водитель остановился на опушке. Из машины вышел веснушчатый рыжий мальчик в сдвинутых на затылок лётных очках.
Ровесники избегали Дьюи О’Коннора. Отчасти потому что он постоянно носил эти странные очки. Отчасти потому что он предпочитал не играть, а читать. Ему было всего одиннадцать, но он буквально не выпускал книги из рук.
Дьюи подозрительно взглянул на заросли.
– Ты уверен, что не ошибся, папа?
Его отец, которого звали Чосер, вышел из машины и жадным взглядом окинул лес.
– Всё именно так, как было тринадцать лет назад! – объявил он, почёсывая рыжую бороду, и тут же принялся внимательно изучать деревья. – Ты только посмотри на эти гнилые сучья и сухую листву…
Чосер обожал тайны. Эти двое, отец и сын, путешествовали в своём фургоне, собирая волшебные сказки и легенды. Дьюи, впрочем, сторонился всяких странностей. Ему нравилось только то, что было упорядочено и систематизировано. Волшебство было слишком непредсказуемо.
– Странно, что эти деревья одновременно мёртвые и живые, правда? – взволнованно спросил Чосер.
Дьюи рассмотрел сквозь очки хрупкий чёрный листок.
– Да. Биологически это невозможно… но они похожи на зомби.
Оба зашли в лес. Свет луны немедленно померк, и ночь, и без того чёрная, сделалась совсем непроглядной.
Чосер уверенно включил фонарик и зашагал первым.
Они шли то туда, то сюда. Восемь шагов вперёд, пять влево, три вправо.
– Я помню, что дом был где-то здесь… – задумчиво произнёс Чосер, когда они дважды обошли одно и то же дерево. – Наверно, они перенесли… а может быть…
За последние два месяца он тысячу раз успел рассказать Дьюи про злополучную вечеринку у Амадеусов.
– Это было потрясающе! – твердил он и перечислял удивительные лакомства, которые там подавали, – пауков в арахисовом масле, жареные змеиные яйца, густой красный напиток, подозрительно напоминавший кровь… «Я на девяносто пять процентов уверен, что это был просто клюквенный морс», – говорил Чосер. К сожалению, в тот вечер, тринадцать лет назад, ему пришлось уйти рано, и на сей раз он твёрдо намеревался остаться до конца.
Мужчина и мальчик шли через тёмный лес, под неумолчное шуршание сухой листвы под ногами. Дьюи начал беспокоиться.
– Ты уверен, что помнишь дорогу, папа? – спросил он.
И тут они столкнулись с кем-то невысоким и круглым.
– Чтоб мне каркнуться!
Перед ними стояла пожилая женщина в вязаной шали.
– Простите, здесь так темно.
– Ничего страшного, – сказал Чосер и протянул руку. – Чосер О’Коннор. Приятно познакомиться. А это мой сын Дьюи.
Женщина представилась – её звали госпожа Ворон. Под мышкой она держала свежий пирог.
– Я вас, кажется, помню, – сказал Чосер и прищёлкнул пальцами. – Ну конечно! Мы виделись тринадцать лет назад на вечеринке у Амадеусов!
– Вы направляетесь туда? – спросила госпожа Ворон.
– Да! Мы проделали долгий путь ради этого. Но у меня нет карты леса…
– Ни у кого её нет, – ответила старуха. – Лучшие мировые специалисты пытались нанести Инквудский лес на карту, но безуспешно. Если не ошибаюсь, в приглашении сказано, что надо отсчитать с левой стороны десятое дерево с дуплом. Ну-ка посмотрим…
– Приглашение? – вмешался Дьюи. – Вечеринка только по приглашениям?
Взрослые не ответили.
Чосер продолжал вспоминать последний визит к Амадеусам.
– Как прошёл праздник в прошлом году? – спросил он у госпожи Ворон, когда они отыскали дерево с дуплом.
– В прошлом году не было никакого праздника, – ответила та.
– Правда? Как странно. Я слышал, что Амадеусы устраивают вечеринку в октябре каждый год, – произнёс Чосер, почёсывая бороду. – Наверно, они заболели гриппом?
Госпожа Ворон с сомнением взглянула на него.
– Неужели вы не знаете?
– Что?
– Чтоб мне каркнуться. Честно говоря, зря вы взяли с собой ребёнка. Он может и пропасть.
Дьюи начал накаляться. «Ребёнок»? Если бы эта старуха знала, что совсем недавно он прочёл учебник по аэродинамике и роман Достоевского! Но главным образом взволновало Дьюи другое.
– Что значит пропасть? – спросил он.
Госпожа Ворон начала что-то говорить, но тут они остановились у скрипучих ворот из кованого железа.
Впереди виднелся особняк, который казался таким же мрачным и зловещим, как лес вокруг. Дьюи был потрясён его размерами. Он жил в отцовском фургоне с рождения и даже не представлял, каково жить в таком огромном доме.
На гигантском фасаде светились только два окна, поэтому особняк казался заброшенным.
– Хм… я его помню совсем другим, – сказал Чосер. – Он был таким… как это… оживлённым.
Они подошли к парадной двери. У крыльца росли довольно чахлые кусты, но вход обрамляли массивные колонны, увитые плющом. Госпожа Ворон осторожно нажала кнопку в форме черепа. По дому разнёсся гулкий удар колокола.
Дьюи нервно взглянул на папу. Тот широко улыбался.
– Меня это всё обескураживает, – признался Дьюи.