Она выходит в целомудренном бюстгальтере и в юбке, почти открывающей пупок, с лицом, укутанным белым покрывалом, покачивает бедрами между двух мавров, наряженных императорами инков.
Ко мне подходит девушка из «Безумств Зигфилда», улыбается, делает мне ободряющий жест, показывает на проем лицейской двери, откуда появляется дон Боско.
За ним мой духовный наставник отец Ренато, в протестантском сюртуке, поет за его спиной (будучи мистиком, но также и священником широких взглядов): Возле казармы, где большой забор, Две наших тени una facta sunt… И так, покуда не умрем, Infra laternam stabimus, Olim Lili Marleen, Olim Lili Marleen. Святой же, с лицом всерадостным, в засаленной рясе и в громоздких сальских сандалиях, при каждом чечеточном соскоке с уровня на уровень держит на вытянутой руке перед собой и над собой (так держит Мандрейк цилиндр) книгу «Осмотрительный отрок» и, слышится мне, поет: отпiа munda mundis, и вот, невеста готова, и ей было дано одеться в сияющий незапятнанный виссон, она подобна жемчугу драгоценному, я пришел сказать тебе то, чему суждено произойти…
Итак, позволение одержано… Двое клириков расходятся по дальним краям самой нижней ступени и милостивым жестом позволяют отвести притворы дверей. Выходят девочки из женского класса, в прозрачных окутывающих покрывалах, фигуры их танца воспроизводят непорочную розу, они поворачиваются в профиль и вздымают к небесам руки, и на просвет становятся видны их девственные груди. Наступил час. Она покажется в апофеозе этого сиятельного апокалипсиса. Она покажется, Лила.
Какой она будет? В содрогании предвкушаю.
Будет это девица шестнадцати лет, восхитительная, как роза, распахнувшая всю свою свежесть первым заревам росистого утра, в долгополой лазурной сорочке, охваченной от талии до колен серебристою сеткой, так что синева ткани не сможет соперничать с просинью ее радужных глаз, с этими томными зарницами, а рассыпавшиеся белокурые локоны, мягкие и блестящие, будут украшены одним венком из цветов? Будет ли это создание на пороге восемнадцатой весны, с кожей до такой степени тонкой, что через белизну будет просматриваться розоватый нюанс, около глаз – чуть заметный отлив аквамарина, и на лбу и у висков – мелкие голубенькие жилки, и рядом с тонкими светлыми прядями, водопадом ласкающими щеку, ее голубые нежнейшие глаза покажутся парящими во влажной и сверкающей среде, а улыбка ее будет детской, но когда она пожелает сменить нрав на серьезный, тонкая пульсирующая складка обозначится по краям ее губ? Будет она семнадцатилетней, стройной и изящной, и с талией такою тонкой, какая может быть обхвачена пальцами одной руки, с кожею бархатной, как свежераспустившийся цветок, с шевелюрой, укутывающей ее в живописном беспорядке подобно золотому дождю, поверх белоснежного корсажа, охватывающего грудь? Дерзкий лоб будет господствовать над ее лицом, имеющим совершенство овала, ее кожа будет матоволучезарной, ее бархатная свежесть, мнится, будет заимствована от лепестков камелии, едва прогретых лучами утреннего светила, а черные искрометные зрачки едва дозволят увидеть у самых век, окутанных длиннейшими ресницами, сизоватую сквозистость глазного яблока.
Нет. Ее туника будет смело раздвоена на боках, обнажены рамена, и осененные тенью тайны станут угадываться под покровами. Медлительно отстегнет что-то под густой гривой волос, и внезапно долгие, обвивающие, будто саван, шелка низойдут, и мой взгляд обежит все без утайки ее тело, укутанное только облегающим белым исподним, а поверх талии – поясом с двухголовой золотой змейкой, руки она скрестит на груди, я обезумею от ее андрогинных форм, сойду с ума по этой плоти, белой, точно сердцевина стеблей бамбука, по этим губам жертвы, по этой голубой ленте, обнимающей подбородок, это ангел из требника, переодетый богоматерью (святотатство извращенного иллюстратора): на плоской груди фигуры проклюнутся женские сосцы, небольшие, но явственные, они всхолмятся, разделенные, остренькие; линия, обозначив талию, чуть скруглится по направлению к бедрам, чтобы затем протянуться и сойти на нет, очертив чересчур долгие ноги Евы Луки Лейденского. Зеленые неискренние глаза, большеротая тревожащая улыбка, рыжеватые с отливом старого золота тяжелые волосы. Эта голова противоречит невинному абрису ее тела. И эта жаркая химера, плод непревзойденных потуг искусства и похотливости, это завораживающее чудовище откроется во всем своем тайном роскошестве. Ляпис-лазуревые ромбы перетекут в арабески, вьющиеся по куполу, где по перламутровым инкрустациям поскачут радужные блики, отраженные от призм. Она будет обнаженной, как герцогиня Джозиана. В порыве танца покрывала разойдутся и ниспадут узорочья. Она будет одета только в драгоценности, в сияющие минералы. Корсаж сожмет ее талию – он будет не шире кушака; и как великолепная застежка, под шейным кольцом адамантовый аграф разметает во все стороны сноп лучей из ложбинки между грудями. Ниже, на бедрах, пояс, обволокший верхнюю часть ляжек, по которому бьется, не зная покоя, огромная подвеска, изливающая карбункуло-смарагдовый водопад. В просвете между корсажем и поясом вскруглится живот с пупком, подобным ониксовой, молочных тонов, подкрашенной розоватым колером печати. От сияния лучей, рассеивающихся от ее гордой головы, воспалятся все грани ее камней. Драгоценности, ожив, озарят ее тело гаревыми контурами, огненные жала изъязвят шею, колени, локти – жала, рдяные, что угли, лиловые, что газовое пламя, голубые, будто вспыхнувший спирт, белые, как свет далеких звезд. Она запросит отхлестать ее, подберет руками власяницу аббатисы, семихвосткой из шелковых бечевок в ознаменование семи смертных грехов, на каждой бечевке семь узлов в ознаменование семи способов творения греха каждого, розами покажутся капли крови, что выступят от бичевания на ее теле, она будет стройной, как церковные свечи, взор ее – мечами пронзающий взор, я стану умолять, чтобы дала мне взойти на костер, как монаху, стану умолять, чтобы, бледнее зимнего рассвета, белее воска, со сложенными на гладкой груди молитвенными руками, она бы восстала, выпрямившись, в белой сорочке, залитой кровью сердец, проливших кровь во имя Ея…
Нет, нет! Из какой же пошлой литературы все это взято! Нет, я уже не подросток в чесотке раннего полового зуда. Мне нужно ту самую, простую, какую я любил в свое время, – лицо и желтый жакет. Ту, милую, что не выходит из головы, – а не роскошную, от которой теряют голову. Я приму и слабую, и больную, какой она была в свой последний месяц в Бразилии, и я повторю ей: ты прекраснейшая из созданий света, я не променяю твои грустные глаза и твою бледность на великолепие всех ангелов неба! Хочу видеть, как она парит над водяной струею, одинокая и неподвижная, со взглядом, устремленным на море, существо заключенное, колдовски превратившееся в странную, в неповторимую морскую птицу с длинными и тонкими ногами, напоминающими ноги аиста. Не беспокоя ее своим вожделением, я останусь от нее на расстоянии, как от далекой принцессы…
Не знаю, таинственное ли пламя царицы Лоаны гложет изнутри мои олубеневшие лобные доли, таинственный ли эликсир промывает закопченные страницы бумажной памяти, на которых такое множество поврежденных и нечитаемых мест, в том числе те, что мне совершенно необходимо прочитать. Или это я сам напруживаю нервы усилием на грани нестерпимости… Если бы я мог сотрястись в моем нынешнем состоянии, я бы сотрясся. Внутри такая болтанка, какая бывает на море в шторм. И в то же время вроде предвосхищения оргазма. Пещеристые тела мозга наполняет живая кровь, что-то готовится во мне лопнуть – или же распуститься.
В точности как в тот день в подъезде, готовлюсь наконец-таки увидеть Лилу, она сойдет еще целомудреннее, еще соблазнительней, в черном школьном переднике, светя, чем солнце даже, сильнее, и светлее, чем луна, и белее, гибкая, не ведающая, что она есть средоточие и истинный пуп земли. Я увижу ее славное личико, прямой нос, губы, из-под которых при улыбке чуть выглядывают по-кроличьи верхние резцы, она мой ангорский кролик, мой кот Мату, мурлычущий, легонько отряхивая мягкую шерсть, моя голубка, горностай, моя белочка. Она опустится на землю, как утренняя изморозь, и, увидев меня, сделает легкий знак рукой не то чтобы пригласить, но все же – чтобы удержать, чтоб воспрепятствовать моему повторному от нее бегству.
Наконец я узнаю, как играется бесконечно сцена развязки моего «Сирано», узнаю, кого же я искал всю на этой земле жизнь, от Паолы до Сибиллы. И воссоединюсь. И пребуду с покоем.
Только ни в коем случае не спрашивать: «Здесь проживает семейство Ванцетти?»
Улучу наконец свою Оказию.
Однако fumifugium цвета мыши клубится на вершине лестницы, загораживая двери.
Чувствую наплыв холода, поднимаю глаза.
Отчего это солнце почернело?
Примечания переводчика
В тех случаях, когда автор перевода не указан, стихотворные и прозаические цитаты в тексте романа переведены Е. Костюкович.
Названия произведений, не опубликованных по-русски, приводятся в комментариях в переводе и в оригинале.
Часть первая. Поражение
Глава 1. Мучительный месяц
Мучительный месяц – название восходит к началу поэмы «Бесплодная земля» (1922) Томаса Стернза Элиота (1888–1965): April is the cruellest month, breeding Lilacs out of the dead land, mixing Memory and desire, stirring Dull roots with spring rain. На русском языке имеется немало переводов: «Апрель, беспощадный месяц, выводит / Сирень из мертвой земли, мешает / Воспоминанья и страсть, тревожит / Сонные корни весенним дождем» (пер. с англ. А. Сергеева), «Апрель, жесточайший месяц, гонит / Фиалки из мертвой земли, тянет / Память к желанью, женит / Дряблые корни с весенним дождем» (пер. С. Степанова); «Жестокий месяц апрель возрождает / Подснежник из мертвой земли, смешивает / Желанья и память, бередит / Сонные корни весенним дождем» (пер. Я. Пробштейна); «Жестокий месяц апрель, выгоняющий / Фиалки из мертвой земли, перемешивающий / Память с желаньем, сочетающий / Блеклые корни с весенним дождем» (пер. Регины).
Бывал ли я дотоле в Брюгге мертвом? – «Мертвый Брюгге» (Bruges-la-morte, 1892) – название символистского романа бельгийца Жоржа Роденбаха (1855–1898), религиозного мистика. Следуют две цитаты оттуда же.
Мы мчимся прямо <…> Меня зовут Артур Гордон Пим. – Цитируются сперва заключительная, а потом первая фраза из «Повести о приключениях Артура Гордона Пима» (1838) Эдгара Аллана По (1809–1849), пер. с англ. Г. Злобина.
Я жевал туман. – Из лирического цикла «Ноктюрн. Комментарий к сумеркам» (Notturno. Commentario delle tenebre, 1916) Габриеле Д’Аннунцио (1863–1938), итальянского поэта, писателя, драматурга, героя Первой мировой войны, идейного основоположника итальянского фашизма.
Проникает туман, будто кошка… – Первые строки стихотворения «Туман» (Fog, 1916) американского поэта Карла Сэндберга (1878–1967).
Мегрэ ныряет в такой плотный туман… – Жорж Сименон (1903–1989), «Порт туманов» (1932), глава 1, пер. с франц. А. Шаталова.
Полоса белых паров поднялась над горизонтом… – Э. А. По, «Повесть о приключениях Артура Гордона Пима», пер. с англ. Г. Злобина.
Жениховские машины – излюбленное выражение сюрреалистов начала XX в., в особенности Марселя Дюшана (1887–1968), автора произведения «Невеста, раздетая женихами донага, хотя…» (1915–1923). Книга Мишеля Карружа «Холостые машины» (Les machines celibataires, 1954) была посвящена притягательно-разрушительному облику механических устройств; машина стала главным героем рассказа Франца Кафки (1883–1924) «В исправительной колонии» (1914), который цитируется здесь же. В философских сочинениях на французском языке этот термин употребляется для определения бесплодной мужской любви, направленной на объект-женщину, но по сути эгоцентричной.
Странно бродить в тумане! – Из одноименного стихотворения 1905 г. Германа Гecce (1877–1962): «Странно бродить в тумане! / Деревья не видят друг друга, / Одинок каждый куст и камень, / Не выйти из этого круга!» (пер. с нем. Р. Филипповой).
Земля пропахла грибами <… > И горестно за стволами… – Джованни Пасколи (1855–1912), из первого стихотворения цикла «Поцелуй мертвеца» (Bacio del morto), из поэтической книги «Тамариски» (Myricae, 1891–1903).
…Священники, слепо мрежась… – Дж. Пасколи, из второго стихотворения цикла «Осенний дневник» (Diario autunnale) из поэтической книги «Песни Кастельвеккьо» (Canti di Castelvecchio, 1912).
Небо из пепла. – Первая строка стихотворения «Поле» (Campo, 1920) Федерико Гарсиа Лорки (1898–1936).
Туман в верховьях Темзы… – Чарльз Диккенс (1812–1870), «Холодный дом» (1853), пер. с англ. М. Клягиной-Кондратьевой.
Прохожие с мостов Собачьего Острова… – Отсылка к поэме Т. С. Элиота «Бесплодная земля».
…ужели смерть столь многих истребила… – цитата из «Божественной комедии» (1306–1321) Данте Алигьери (1265–1321) («Ад», III, 55, пер. с итал. М. Лозинского), использованная Элиотом в поэме «Бесплодная земля».
Вокзальная вонь и вокзальная полумгла. – Из произведения Наталии Гинзбург (1916–1991) «Мелкие добродетели» (Le piccole virtù, 1962). Наталия Гинзбург – известная итальянская писательница, автор знаменитых романов «Семейный лексикон», «Милый Микеле», «Валентин».
Ей чудилось, будто из-за вересковых зарослей… – Гюстав Флобер (1821–1880), «Госпожа Бовари» (1857), пер. с франц. Н. Любимова.
Как будто я плыву в смеси воды с анисовой настойкой… – цитата из песни шансонье Паоло Конте (род. 1937): Sembra d’essere in un bicchiere di acqua e anice.
Posco reposco flagito… – Все три латинских глагола означают «требовать», «вытребывать обратно», «призывать к ответу». Doceo, celo, posco, reposco, flagito входят в ряд исключений, глаголов с двойным винительным. Подобные ряды зазубриваются школьниками как «гнать, терпеть, вертеть, зависеть…». Вопрос – «управляют ли они инфинитивом будущего времени», показывает путаницу в памяти героя, ибо инфинитивом будущего времени управляют глаголы spero, promitto, juro (присказка школьников: Spero, promitto, juro reggono l’infinito futuro).
…cujus regio ejus religio… чья земля, того и вера? – В 1555 г. Генрих II Французский в союзе с немецкими протестантскими князьями (Мориц Саксонский и др.) отвоевал у католического короля Карла V Испанского часть Лотарингии с городами Мец, Тур и Верден. Был заключен Аугсбургский мир и провозглашен принцип «чья власть, того и вера» – cujus regio ejus religio, согласно которому подданные должны были следовать вере своего правительства; князья и вольные города, которые придерживались протестантского учения, ограждались от притеснений. Та же формула применяется в научно-популярных контекстах и к другим историческим ситуациям.
…когда протестанты с католиками ссорились в Праге? – 23 мая 1618 г. имела место «пражская дефенестрация» – были лишены власти наместники испанских императоров (Габсбургов), наместников выбросили из окна ратуши богемские дворяне-протестанты, захватившие власть. Это был один из толчков к началу Тридцатилетней войны.
…весна царит вокруг, пропитан ею воздух и земля. – Джакомо Леопарди (1798–1837), «Одинокий воробей» (Il Passero solitario, 1831), в русской традиции «Одинокий дрозд», пер. с итал. А. Махова.
Я доктор Гратароло. – Явный след алхимических чтений Эко в период подготовки «Маятника Фуко». Доктор Иероним Гратароло (1516–1568) – медик, автор алхимического сочинения Verae Alchemiae Artisque… («Об истинной алхимии, искусствах и металлах», 1561).
Зовите меня Измаил. – Первая фраза романа Германа Мелвилла (1819–1891) «Моби Дик» (1851), пер. с англ. И. Бернштейн.
Туман по дикому склону Карабкается и каплет. – Джозуэ Кардуччи (1835–1907), стихотворение «Сан-Мартино» (San Martino) из сборника «Новые рифмы» (Rime Nuove, 1887).
Amnesia retrograda – забвение предшествовавших событий (лат.).
А я не приму жену за шляпу? – Имеется в виду книга британского нейропсихолога Оливера Сакса (род. 1933) «Человек, который принял жену за шляпу» (1985).
Джамбаттиста Бодони (1740–1813) – типограф, родился в Пьемонте. Дед Эко, пьемонтец, был типографом по профессии. «Бодони» – название часто используемого в Италии шрифта.
…во Францию два гренадера из русского плена брели. – Генрих Гейне (1797–1856), «Два гренадера» (1821), пер. с нем. В. Левика.
Как эта женственная кожа в смуглых отливах На матовый муар похожа для глаз пытливых. – Шарль Бодлер (1821–1867), сборник «Цветы зла» (1857), стихотворение «Танец змеи», пер. с франц. П. Антокольского.
Сэм Уэллер – слуга мистера Пиквика из романа Чарльза Диккенса «Посмертные записки Пиквикского клуба» (1836).
Hierbabuena (мята, исп.) ассоциируется в первую очередь со стихами Федерико Гарсиа Лорки, здесь спрятана цитата из «Схематического ноктюрна»: «Мята, змея, полуночь» (пер. с исп. А. Гелескула). Повторяется у Лорки в «Урожае смерти»: El sabor de la menta; y la hierbabuena, a las cinco de la tarde. Вторая часть цитаты, a las cinco de la tarde («В пятом часу пополудни», пер. с исп. М. Зенкевича) – прямая отсылка к другому произведению Лорки, «Плач по Игнасьо Санчесу Мехиасу» (1935).
Центр речи Брока – зона мозга (задняя часть нижней лобной извилины), функции которой открыл французский нейрохирург и антрополог Пьер Поль Брока (1824–1880).
Обеспамятевший из Колленьо – человек, реально живший в начале XX в., не имевший понятия, какова его истинная фамилия – Брунери или Канелла. На него претендовали две жены. См. документальную повесть Леонардо Шаши (1921–1989) «Обеспамятевший из Колленьо» (Lo smemorato di Collegno, 1981).
Mamma се n’è una sola… – Банальности, общие места: мать всегда мать и т. д.
«Может быть, да, может быть, нет» (Forse che si, forse che no, 1910) – пьеса Габриеле Д’Аннунцио.
Предел величины удовольствия есть устранение всякого страдания. – Эпикур (341–270 до н. э.), «Письмо к Менекею», пер. с древнегреч. С. Соболевского.
Осмотрительный отрок спит навзничь, скрестивши руки на груди, дабы во сне не совершить блудодеяния. – Цитата из сочинения «Осмотрительный отрок» (Il giovane provveduto, 1847) священника и педагога дона Боско (1815–1888), канонизированного католической церковью; «Осмотрительный отрок» – название главы 17 настоящей книги.
«Вчера, сегодня, завтра» – знаменитый, награжденный «Оскаром» фильм Витторио Де Сики 1963 г. по трем новеллам крупнейших итальянских писателей (Де Филиппо, Моравиа, Дзаваттини) с вошедшим во все энциклопедии стриптизом Софи Лорен перед Марчелло Мастрояни.
Мэн де Биран, Мари-Франсуа (1766–1824) – французский мыслитель и философ-метафизик. Автор знаменитой эпитафии самому себе: «Мой мозг сделался для меня убежищем, где я испытал удовольствия, заставившие меня забыть о моих привязанностях» – с этой фразой, думается, прямо связана тема романа Эко. Мэн де Биран также автор «Записки о влиянии привычек на способность к мышлению» (1805).
Проклятие фараона. – Имеется в виду роковая цепь несчастий, болезней и смертей, якобы вызванных вирусом, вырвавшимся из древнеегипетских захоронений: скоропостижная кончина первооткрывателя – лорда Карнавона – и вслед за ним смерть в течение шести лет двенадцати человек, присутствовавших в 1923 г. при вскрытии гробницы Тутанхамона.
«Досье “Ипкресс”» – фильм (1965) по одноименному роману (1962) Лена Дейтона (род. 1929) о разведчиках времен холодной войны.
Нередко запах свеж, как плоть грудных детей. – Первая строка сонета Шарля Бодлера «Соответствия» из сборника «Цветы зла», пер. с франц. В. Микушевича, с изменениями.
…Рокко и его братьев. – Имеется в виду фильм Лукино Висконти (1906–1976) «Рокко и его братья» (1960). В центре сюжета – семья южан, приехавших на работу в северный, холодный, беспощадный Милан. Герой – воплощение мачистской южноитальянской психологии – убивает свою возлюбленную из ревности на крыше Миланского собора.
И тут я увидел маятник… – Первые слова романа У. Эко «Маятник Фуко» (1988).
…превыше пирамид и крепче меди! – Отсылка к оде Квинта Горация Флакка (65–8 гг. до н. э.) «Памятник», переложение М. В. Ломоносова.
Здесь будет создана Италия. – Имеется в виду фраза Джузеппе Гарибальди (1807–1882), обращенная к его помощнику Нино Биксио (1821–1873) во время битвы под Калатафими в мае 1860 г.: «Биксио, здесь будет создана Италия – или мы здесь умрем».
Мы создали Италию. – Слова Д’Адзелио (1798–1866) на заседании государственного парламента 20 ноября 1861 г.: «Мы создали Италию, осталось создать итальянцев».
Анджело Далль’Ока Бьянка (1858–1942) – художник-пейзажист.
Лорд Джордж Брайнан Бруммель (1778–1810) – знаменитый английский щеголь, считается, что именно от него пошло понятие «денди».
Бенджамин Дизраэли, лорд Биконсфильд (1804–1881) – британский государственный деятель времен королевы Виктории.
Ремиджио Дзена (1850–1917) – католический писатель.
Фаттори – предположительно Джованни Фаттори (1825–1905), художник.
Джанфранческо Страпарола из Караваджо (конец XV в. – 1557) – автор собрания новелл «Приятные ночи» (1550–1553), структурированного по подобию «Декамерона».
Жанна-Антуанетта Пуассон (1721–1764), маркиза Помпадур – фаворитка Людовика XV.
Дзено Козини – главный герой романа Итало Свево (1861–1928) «Самопознание Дзено» (1923).
Пальма Старший (ок. 1480–1528) – живописец.
Чичеруаккьо Анджело Брунетти (1800–1849) – политик, революционер.
Жюстина – героиня одноименного романа (1791) маркиза де Сада (1740–1814).
Мария Тереза Горетти (1890–1902) – девочка, провозглашенная католической святой за то, что она, подвергшись насилию, до последнего защищала свою непорочность и предпочла смерть ее утрате. Не добившись от Марии согласия, насильник убил ее ножом. Женский эквивалент святого Алоизиуса (Луиджи) Гонзага или блаженного Доменико Савио, выведенных в главе 17 в качестве идеалов юношеской чистоты.
…Фаида эта, жившая средь блуда… – Данте, «Божественная комедия», «Ад», XVIII, 130–133: «Себя ногтями грязными скребет Косматая и гнусная паскуда, И то присядет, то опять вскокнет Фаида эта, жившая средь блуда», пер. с итал. М. Лозинского.
Сент-Оноре – улица и район в Париже. Еще так называется и сорт пирожных; возможно, ассоциация с прустовским печеньем мадлен, которое для Марселя, главного героя «В поисках утраченного времени» Марселя Пруста (1871–1922), становится «ключом» к эмоциональной памяти.
Бакта, Экбатана, Персеполь, Суза, Арбела – города Персидской империи, завоеванные Александром Македонским.
Смирна, Хиос, Колофон, Пилос, Аргос, Итака, Афины – города Греции, спорившие за право именоваться родиной Гомера.
А черный, белый Е, И красный, У зеленый… – Артюр Рембо (1854–1891), «Гласные» (1871), пер. с франц. М. Кудинова.
Мне было двадцать лет. Никому не позволю утверждать, что это лучший возраст. – Цитата из эссе Поля Низана (1905–1940) «Аден, Аравия» (Aden, Arabie, 1931).
Проснувшись однажды утром после беспокойного сна… – начало «Превращения» (1912) Франца Кафки, пер. с нем. С. Апта.
Тото – гениальный артист кино и театра (Антонио Де Куртис Гальярди Гриффо, герцог Комнин Византийский, 1898–1967).
Печальная, долгая память… – Винченцо Кардарелли (1887–1959), стихотворение «Прошлое» (Il passato, 1958).
Похоже, что есть непроизвольная память членов… – отсылка к роману М. Пруста «В поисках утраченного времени» («По направлению к Свану», 1, пер. с франц. Н. Любимова): «Память – память боков, колен, плеч – показывала ему комнату за комнатой, где ему приходилось спать, а в это время незримые стены, вертясь в темноте, передвигались в зависимости от того, какую форму имела воображаемая комната. И прежде чем сознание, остановившееся в нерешительности на пороге форм и времен, сопоставив обстоятельства, узнавало обиталище, тело припоминало, какая в том или ином помещении кровать, где двери, куда выходят окна, есть ли коридор, а заодно припоминало те мысли, с которыми я и заснул и проснулся. Так, мой онемевший бок, пытаясь ориентироваться, воображал, что он вытянулся у стены в широкой кровати под балдахином, и тогда я говорил: «Ах, вот оно что! Я не дождался, когда мама придет со мной проститься, и уснул»; я был в деревне у дедушки, умершего много лет тому назад; мое тело, тот бок, что я отлежал, – верные хранители минувшего, которое моему сознанию не забыть вовек, – приводили мне на память свет сделанного из богемского стекла, в виде урны, ночника, подвешенного к потолку на цепочках, и камин из сиенского мрамора, стоявший в моей комбрейской спальне, в доме у дедушки и бабушки, где я жил в далеком прошлом, которое я теперь принимал за настоящее, хотя пока еще не представлял его себе отчетливо, – оно вырисовывалось яснее, когда я просыпался уже окончательно».
Ничто так не пробуждает воспоминания, как запахи и огни. – Луи-Фердинанд Селин (1894–1961). «Путешествие на край ночи» (1932).
Солнце, сияющий изъян… (Soleil, soleil, faute eclatante…) – первая строка стихотворения Поля Валери (1871–1945) из сборника «Чары» (Charmes, 1922).
Глава 2. Как шелест листьев тутовника
Как шелест листьев тутовника. – Г. Д’Аннунцио, «Вечер во Фьезоле» (La sera fiesolana) из сборника «Алкиона» (Alcyone, 1904): «Как шелест листьев тутовника / В руке садовника».
«Третий человек» – фильм (1949) сэра Кэрола Рида (1906–1976) по сценарию Грэма Грина, в главных ролях Йозеф Коттен, Орсон Уэллс, Алида Валли и Тревор Ховард. Действие происходит в Вене послевоенного периода, Холли Мартинс разыскивает своего старого друга Гарри Лайма. Лайм оправдывает совершенные во время войны подлости: «В тридцатилетие правления Борджиа Италия стояла на крови, ужасах, убийствах и кровопролитии. Но ею были произведены Микеланджело, Леонардо и культура Возрождения. Швейцария пять веков стояла на братской любвеобильности, миролюбии и демократии, и что же ею произведено? – Кукушечные часы».
Pobrecito – бедолага (исп.).
…эти я еще не читал, иначе не держал бы у себя, вы же не сохраняете пустые консервные банки, правда? – почти дословная цитата из одной давней колонки Эко в журнале «Эспрессо» («Оправдание публичной библиотеки», 1994). Та же тема повторена и в книге Эко «О литературе» (2004): «Все те, кто считает библиотеку местом не только для прочитанных книг, но в первую очередь – для тех, которые надлежит прочитать» («Борхес и мои опасения при заимствованиях»).
А те пятьдесят тысяч, которые я прочел, я уже передал в больницы и тюрьмы. – См.: «Маятник Фуко», гл. 39: «Один экземпляр, как правило, передается в дар больнице или исправительному заведению, и понятно, с каким скрипом после этого там идет как лечение, так и перевоспитание».
Le brouillard indolent de l’automne est èpars… – To же самое стихотворение Жоржа Роденбаха уже цитировалось в главе 1: «Где меж дворцов туман как ладан снулый».
Unreal City, Under the brown fog of a winter dawn, A crowd flowed over London Bridge, so many, Had not thought death had undone so many. – «Город-Фантом: / В буром тумане зимнего утра / По Лондонскому мосту текли нескончаемые вереницы / Никогда не думал, что смерть унесла уже стольких» (отсылка к Данте: «Ужели смерть столь многих истребила»). Т. С. Элиот, «Бесплодная земля», пер. с англ. А. Сергеева. См. прим. к главе 1.
Spàtherbstnebel, kalte Tràume Überfloren Berg und Tal; Sturm entblättert schon die Bäume Und sie schaun gespenstig kahl. – Осенний туман и холодные мечты лежат над горами и долинами; ветер сорвал листья с деревьев, они остались нагими и бестелесными (нем.). Начало стихотворения Генриха Гейне (1797–1856) из цикла «Новая весна», вошедшего в сборник «Новые стихи» (1831).
Реro el doctor no sabía que hoy es siempre todavía. – Мудрец не ведал в гордыне: сегодня – всегда доныне (исп). Антонио Мачадо (1875–1939). 38-я притча из цикла «Притчи и песни» (Proverbios у Cantares), вошедшего в сборник «Новые песни» (Nuevas Canciones, 1917–1930), пер. с исп. В. Андреева.
И эфемерное солнце на повороте, шаром мимоз сквозь белый туман. – Витторио Серени (1913–1983), «Туман» (Nebbia, 1941).
Ты говорил, что родился в краю туманов. – Ср.: «Баудолино», глава 1: «Я шел фраскетским лесом везде туманище выткни глаз носа не разглядеть хоть встреть видение хоть наваждение так я встретил Святого Баудолина». Глава 3: «А вот в моих краях, когда гуляешь по лесам в тумане, ты будто все еще в животе у матери, ничего не боишься и совершенно свободен».
Туман своею желтой шерстью трется о стекло, Дым своей желтой мордой тычется в стекло, Вылизывает язычком все закоулки сумерек, Выстаивает у канав, куда из водостоков натекло. – Т. С. Элиот, «Любовная песнь Дж. Альфреда Пруфрока» (1915), пер. с англ. А. Сергеева.
Постойнская пещера – крупнейшая карстовая пещера в Словении, длиной 20 километров, знаменитая сталактитами и сталагмитами.
Все это в твой последний лицейский год. – Классический лицей в Италии – это два последних года обязательной десятилетки плюс три года подготовки к университету. Поступают в лицей в четырнадцать лет, оканчивают лицей в девятнадцать.
«Человек, который смеется» (1869) – роман Виктора Гюго (1802–1885). Ирония заключается в том, что герой романа смеется не по своей воле – у него изуродовано лицо.
В Риччоне, может, и пили… – В начале XX в. Риччоне, курортный город, «жемчужина Адриатики» между Римини и Пезаро, был отстроен по приказу Бенито Муссолини в качестве «города-открытки».
Комбре – вымышленное место, где прошло детство героя-рассказчика саги Марселя Пруста «В поисках утраченного времени». Герой мысленно переносится в Комбре, попробовав печенье «мадлен» (этот эпизод цитируется в главе I романа и откомментирован там же) – он вспоминает тетушку Леонию, готовившую печенье по тому же рецепту.
Где у меня стоит «Исповедь» Августина? – «Постепенно поднимаясь к тому, кто создал меня, прихожу к равнинам и обширным дворцам памяти, где находятся сокровищницы, куда свезены бесчисленные образы всего, что было воспринято… и наконец, то, что мне нужно, проясняется и выходит из своих скрытых убежищ». Блаженный Августин (354–430), «Исповедь», кн. 10, гл. 8, пер. с лат. М. Сергеенко.
Блаженный Августин возводит память к Богу, которому ведомы все вещи. Богом задано осознание существования. У Ямбо отсечено это изначальное знание о вещах – он обречен на жизнь без осознания прецедентов: дрова не хранят памяти о времени, когда они были стволом. Песня не помнит себя целиком и застревает на одной ноте.
За Томом Сойером. – В главе XXXI «Приключений Тома Сойера» (1876) Марка Твена (1835–1910) друзья ищут Тома и Бекки, потерявшихся в пещере.
…разбилась команда Турина… – 3 мая 1949 года, после товарищеского матча в Лиссабоне, команда футбольного клуба «Турин» возвращалась чартерным рейсом домой, и самолет, попав в полосу тумана, врезался в церковь на горе на восточной окраине города. В похоронах участвовало около 500 тысяч человек.
“Hypnerotomachia Poliphili” – «Любовное борение во сне Полифила» (лат.). Сочинение доминиканского монаха Франческо Колонна (Francesco Colonna, ок. 1433–1527). Первое издание вышло без имени автора, но оно образуется первыми буквами всех по очереди глав – POLIAM PRATER FRANCISCVS COLVMNA PERAMAVIT («Полию любил брат Франциск Колонна»). В этой книге ищут разные «тайные коды», это одна из самых знаменитых антикварных книг в мире; отпечатана в типографии знаменитого мастера, гуманиста Альда Мануция Старшего (1450–1515) в 1499 г.
Специфический привкус, горький миндаль. – Стандартная реплика сыщика из детектива.
Лишь бы мне поставить ногу в стремя!.. – Иоганн Вольфганг Гёте (1749–1832), стихотворение «На волю» (1814), пер. с нем. Б. Заходера.
Шел летний дождь, и по дороге Я шел с зонтом… – из песни «Зонтик» (1952) французского шансонье Жоржа Брассанса (1921–1981), пер. с франц. Б. Рысева.
Давно уже я привык укладываться рано. – М. Пруст, первая фраза романа «По направлению к Свану», пер. с франц. Н. Любимова.
…и почему-то у меня длиннющие уши… – Имеется в виду комикс про осла Мео. Подробнее о нем см. в главе 15.
Альдо Моро (1916–1978) – итальянский политик и государственный деятель, 16 марта 1978 г. был похищен «Красными бригадами». Моро, будучи главой правительства и председателем Христианско-демократической партии, содействовал осуществлению «исторического компромисса», предложенного Энрико Берлингуэром после военного переворота в Чили, – то есть совместной работе коммунистов, социалистов и католиков (он именовал это «параллельной конвергенцией») для вывода Италии из политического, социального и экономического кризиса. После похищения Альдо Моро «Красными бригадами» правительство не пошло на переговоры с террористами и оставило Моро без помощи, розыски велись с крупными (намеренными?) просчетами, вследствие чего Моро был убит 9 мая того же года.
Самолет свалился в Устике на Сельскохозяйственный банк? – 27 июня 1980 г. пассажирский самолет, выполнявший рейс Болонья – Палермо, упал в море в районе острова Устика. На борту был 81 человек, все погибли. В январе 2013 года кассационный суд Италии вынес окончательный приговор: самолет был сбит ракетой, скорее всего американской, выпущенной по военному самолету Ливии, а попавшей в гражданский итальянский лайнер. Вторая аллюзия относится к «горячей осени» 1969 года, периоду забастовок и повышенной активности как правых, так и левых сил: 12 декабря 1969 г. был совершен террористический акт в помещении Сельскохозяйственного банка на площади Фонтана в Милане, погибло 16 человек и 88 было ранено. Полиция арестовала анархиста Пьетро Вальпреду, другой подозреваемый в соучастии анархист Джузеппе Пинелли во время допроса выпал (выбросился? был выброшен?) из окна полицейского комиссариата. За это левыми террористами был «казнен» в 1972 г. полицейский комиссар Милана Луиджи Калабрези. Вся история увенчалась арестом и тюремным заключением якобы причастного к этим преступлениям писателя Адриано Софри через четверть века после преступлений – в девяностые годы.
…сериалы о семейных дрязгах из жизни техасцев. – Имеются в виду американские телевизионные сериалы «Даллас» и «Династия».
Джон Уэйн (настоящее имя Марион Роберт Моррисон, 1907–1976) – американский киноактер, особенно прославившийся исполнением ролей ковбоев в голливудских вестернах.
Calva sans dire. – Фонетическая и графическая игра слов: французское Çа va sans dire означает «само собой»; Ямбо говорит: «Кальвадос, само собой».
«Что за подлецы мужчины» – фильм (1932), в котором главную роль сыграл Витторио Де Сика, в будущем известный итальянский кинорежиссер.
Морис Декобра (1885–1973) – автор бульварных романов, в межвоенный период имевший мировой успех. Действие его романа «Мадонна спальных вагонов» (La Madonna des Sleepings, 1927) разворачивается в «Восточном экспрессе».
Глава 3. Кому случится, кому сулится твоя невинность
Bonjour monsieur Yambo… pardon, monsieur Bodoni. – Здравствуйте, месье Ямбо… простите, месье Бодони (франц.).
Oui… ohui, houi. Entrez. – Да… Да-да, входите (франц.).
Ты укрываешься, отроковица… – Винченцо Кардарелли, «Отроковица» (Adolescente, 1958).
Venetiis mense Septembri – Венеция, месяц сентябрь (лат.).
Iamblichus de mysteriis Aegyptiorum – «Ямвлих о египетских тайнах» (лат.).
Абрахам Ортелиус (1527–1598) – фламандский картограф, которого прозвали «Птолемеем XVI века», автор знаменитого атласа «Театр круга земного» (Theatrum orbis terrarum, 1570).
tout passe – всё проходит (франц.).
«Корабль дураков» (Stultifera navis, 1494) – сатирическая поэма немецкого писателя Себастиана Бранта (1458–1521); в начале XVI в. была очень популярна, вышло несколько изданий на разных европейских языках. Упоминаемые далее издания иллюстрированы гравюрами, которые приписываются молодому Альбрехту Дюреру.
Варфоломей Глэнвильский (Bartholomaeus Anglicus) – английский францисканец XIII в., составил (ок. 1260 г.) сочинение «О свойствах вещей» (De proprietatibus rerum), которое было напечатано в Страсбурге в 1488 г. и в Нюрнберге в 1492 г.
grande savante – всезнающая (франц.).
Чета любовников в часы живой беседы, Всезнающий мудрец в дни строгого труда… – первые строки сонета «Кошки» из сборника Шарля Бодлера «Цветы зла», пер. с франц. Эллиса.
Et топ Bureau? – заключительная строка стихотворения Артюра Рембо «Ответ Нины» (Les reparties de Nina): «О, ты придешь, любовь моя, придешь со мной соединиться, я весь горю, я жду тебя… Она: – Не дописав страницу?»
Например, Евгения Гранде. – Отсылка к роману Оноре де Бальзака (1799–1850) «Евгения Гранде» (1834). Героиня, влюбленная в своего кузена, много лет дожидается его возвращения из Ост-Индии, вспоминая о нескольких днях, проведенных вместе.
Une allumeuse – от французского «зажигательница» – о женщинах, любящих воспламенять сердца, ничего не давая взамен.
Учитель Унрат – персонаж романа Генриха Манна «Учитель Унрат», пожилой педагог, который влюбляется в певичку из кабаре; она становится его женой, но всячески над ним издевается – в частности, заставляет кричать петухом перед гостями за ужином. Этот сюжет больше известен благодаря фильму Йозефа фон Штернберга «Голубой ангел» (1930) с Марлен Дитрих в главной роли. Тот же мотив обыгран в романе Эко «Маятник Фуко», глава 50: влюбленный в Лоренцу Пеллегрини герой, Бельбо, кричит «кукареку» на светской вечеринке.
Когда идешь ты, струясь власами, Походкой царской, Я провожаю тебя глазами – головокруженье. – Снова из Винченцо Кардарелли, «Отроковица».
Ледяная сфинга. – Аллюзия на роман Жюля Верна (1828–1905) «Ледяной сфинкс» (1897), написанный в виде продолжения «Повести о приключениях Артура Гордона Пима» Эдгара Аллана По.
Кому случится, кому сулится Твоя невинность, ключ родниковый? Рыбарь досужий, добудет жемчуг Простой удильщик. – Винченцо Кардарелли, «Отроковица».
Ярмарка Св. Амвросия – популярный блошиный рынок, который открывается 6 декабря каждого года, прежде у церкви Св. Амвросия, покровителя города, в честь его престольного праздника, а с 2006 года – напротив Замка Сфорца. Там продают ширпотреб и старый хлам, серьезного антиквариата там не бывает.
«Риторика к Гереннию» (приписывалась Цицерону) – средневековый школьный текст.
…в альдинском курсиве… – Шрифт курсив (италик) был изобретен в эпоху итальянского Возрождения в 1499 г. (идея – воспроизведение почерка Петрарки) мастером Франческо Гриффо для издателя Альда Мануция.
«Нюрнбергская хроника» (1493) – одна из лучших первопечатных книг.
Вернер Ролевинк (1425–1502) – немецкий писатель. Его всемирная история Fasciculus temporum считается одной из красивейших иллюстрированных книг XV в.
«Великое искусство света и тени» (Ars Magna Lucis et Umbrae) – книга отца Афанасия Кирхера (1602–1680), немецкого иезуита, автора сорока трудов. Использована Умберто Эко для «Маятника Фуко».
«Та к поступают все женщины» (Cosi fan tutte) – название оперы Моцарта. Cosi fan tutti – игра слов («Так поступают все на свете»).
«Флатландия» (1884) Эдвина А. Эббота (1838–1926) – объяснение геометрии и физики любознательным нематематикам, сатира на викторианское английское общество с его классовыми предрассудками и образец классики научно-фантастического жанра, пер. с англ. Ю. Данилова.
Как, если тает облачная мгла… – Данте, «Божественная комедия», «Ад», XXXI, 34–37, пер. с итал. М. Лозинского.
Туман везде. Туман в верховьях Темзы… – Ч. Диккенс, «Холодный дом» (1853), пер. с англ. М. Клягиной-Кондратьевой.
Let us go in; the fog is rising. – Войдем же. Туман поднимается (англ.). Предсмертные слова американской поэтессы Эмили Дикинсон (1830–1886).
…Немо и серо утро… – Дж. Пасколи, из первого стихотворения цикла «Поцелуй мертвеца» поэтической книги «Тамариски». Цитировалось в главе 1.
Взвыл туман, заворотил листы… – Из раннего стихотворения Дж. Пасколи «Таинственные голоса» (Voci misteriose, ок. 1873).
Луиджи Пиранделло (1867–1936) – драматург и романист, лауреат Нобелевской премии по литературе 1934 г.; цитата из пьесы «Идиот» (L’imbecille, 1912).
Альберто Савинио – псевдоним Андреа Де Кирико (1891–1952), итальянского писателя и брата знаменитого художника Джорджо Де Кирико. Цитата из книги «Вслушиваюсь в твое сердце, город» (Ascolto il tuo cuore, città, 1944).
Распахнуты в пустоту двери… – Витторио Серени (1913–1983), «Туман» (Nebbia, 1937).
Туман болотный, Подъятый мощным солнцем… – Уильям Шекспир (1564–1616), «Король Лир», пер. с англ. Т. Щепкиной-Куперник.
Через бреши ржавых рыжих бастионов… – Дино Кампана (1885–1932), из произведения «Один день неврастеника» (Il più lungo giorno) из сборника «Орфические песни» (Canti orfici, 1915).
Голые окна спальни, расположенной во втором этаже… – Гюстав Флобер, «Госпожа Бовари», ч. II, гл. 5, пер. с франц. Н. Любимова.
В туманной сырости дома, сливаясь, тонут… – Шарль Бодлер, «Предрассветные сумерки» из сборника «Цветы зла», пер. с франц. В. Левика, с изменениями.
Зевгма – стилистическая конструкция, длинный период с однородными придаточными, где сказуемое стоит только в начале, а далее подразумевается.
Эмфитевзис – долгосрочная аренда земли с правом передачи по наследству и возведения построек.
«Работать утомительно» (Lavorare stanca, первая ред. 1936, оконч. ред. 1943) – название первого стихотворного сборника Чезаре Павезе (1908–1950).
Глава 4. Я один по улицам иду
Пассионария – так называли героиню гражданской войны в Испании Долорес Ибаррури (1895–1989).
У меня нейдет из головы, что наш мир – создание сумрачного божества… – Эмиль Мишель Чоран (1911–1995), «Злой демиург» (1969), пер. с франц. Н. Мавлевич.
…во время флорентийского наводнения… – Имеется в виду наводнение во Флоренции в 1966 г., когда вода залила Национальную библиотеку. Добровольцы из всех городов Италии, названные впоследствии «Ангелы грязи», вычерпывали песок, тину и ил. Ведра передавали из рук в руки по цепочке.
“Roma non fa’ la stupida stasera” – «Рим, ты гляди, не подведи сегодня». Песенка знаменитого кинокомпозитора Армандо Тровайоли (род. в 1917) из мюзикла «Ругантино» (1962).
“Vola Colomba biапса vola” – песенка Биксио Керубини и Карлетто Кончины «Лети, голубка белая, лети» (1952), получившая первый приз на первом фестивале в Сан-Ремо (1952) в исполнении Клаудио Виллы.
“Lo sai che i papaveri”. – «Ты знаешь, стебли маков ведь длинные, длинные, длинные…». Первая строка песенки Марио Панцери и Витторио Маскерони «Маки и гусыни» (Papaveri e papere, 1951), получившей второй приз на том же первом фестивале в Сан-Ремо в исполнении Ниллы Пицци.
“Sola me ne vo per la città…” – «Я одна по улицам иду». Песня Джанкарло Тестони и Эроса Шорилли «В поисках тебя» (In cerca di te, 1936). После войны прославилась в радиоисполнении Неллы Коломбо.
“Casta diva” – ария из оперы Винченцо Беллини (1801–1835) «Норма» (1831). Прославлена исполнением Марии Каллас.
“Que serà serà, whatever will be will be” – «Что будет, то будет» (франц., англ.). Песня (1956) Джея Ливингстона и Рэя Иванса в исполнении Дорис Дей.
“Sono una donna поп sono una santa” – «Я женщина, а не святая». Песня (1971) Эроса Шорилли и Альберто Теста. Исполняла Розанна Фрателло.
Ив Танги (1900–1955) – французский художник-сюрреалист.
Одноногого Пита из комиксов Умберто Эко любит поминать в различных контекстах. Герой романа «Маятник Фуко» Казобон размышляет о нем в зале механизмов парижского музея в главе 112.
Rosebud – бутон розы (англ.). Отсылка к фильму Орсона Уэллса (1915–1985) «Гражданин Кейн» (1941). Газетный магнат, миллионер Чарльз Фостер Кейн перед смертью произносит странное слово: Rosebud. Фильм выстроен как серия попыток разгадать эту загадку.
А Пруст умел вспоминать про три. – Реминисценция из Пруста, думается, пришла к Эко через Ортегу-и-Гасета (1883–1955): «У Пруста есть поразительные страницы, на них говорится о трех деревьях, что растут на склоне, за ними, помнится, было что-то очень важное, да забылось что, выветрилось из памяти. Автор напрасно силится вспомнить и воссоединить уцелевший обрывок пейзажа с тем, что уже не существует: только трем деревьям удалось пережить крушение памяти. Таким образом, романические темы для Пруста всего лишь предлог, и как через spiracula, отверстия в улье, через них вырывается наружу растревоженный рой воспоминаний. Не случайно он дал своему произведению общий заголовок A la recherche du temps perdu. («Время, расстояние и форма в искусстве Пруста», пер. с исп. В. Резник).
У Пруста: «Мы начали спускаться по дороге в Юдемениль; неожиданно на меня нахлынуло глубокое счастье, – таким счастливым я не часто бывал после отъезда из Комбре, – оно напоминало то, что я переживал, например, глядя на мартенвильские колокольни. Но теперь счастье было неполное. Я заметил невдалеке от ухабистой дороги, по которой мы ехали, три дерева, когда-то, должно быть, стоявшие в начале тенистой аллеи, – складывавшийся из них рисунок я уже где-то видел; я не мог вспомнить, из какого края были точно выхвачены деревья, но чувствовал, что край этот мне знаком; таким образом, мое сознание застряло между давно прошедшим годом и вот этой минутой, окрестности Бальбека дрогнули, и я задал себе вопрос: уж не греза ли вся наша сегодняшняя прогулка, не переносился ли я в Бальбек только воображением, не является ли маркиза де Вильпаризи героиней романа и не возвращают ли нас к действительности только вот эти три старых дерева, как возвращаешься к действительности, оторвавшись от книги, описывающей совсем иные места так ярко, что в конце концов нам кажется, будто мы действительно там поселились?
Я смотрел на них, я видел их ясно, но мой разум сознавал, что за ними скрывается нечто ему не подвластное, что они вроде находящихся от нас слишком далеко предметов: как ни стараемся мы до них дотянуться, а все же в лучшем случае нам удается на мгновенье коснуться их оболочки. Мы делаем передышку только для того, чтобы размахнуться и еще дальше вытянуть руку. Но для того, чтобы мой разум мог собраться с силами, взять разбег, мне надо было остаться один на один с самим собой. Мне хотелось свернуть с дороги, как на прогулках по направлению к Германту, когда я обособлялся от родных. Мне даже казалось, что я должен свернуть. Я знал это особое наслаждение, которое, правда, требует работы мысли, но по сравнению с которым приятность безделья, склоняющая вас лишить себя наслаждения, представляется нестоящей». (М. Пруст, «Под сенью девушек в цвету», пер. с франц. Н. Любимова).
Засецкому тоже было далеко до Пруста. – Эко явно цитирует по Оливеру Саксу. См. у Сакса: «Такая теория родилась во время Второй мировой войны в России совместными усилиями А. Р. Лурии (и его отца, Р. А. Лурии), Леонтьева, Анохина, Бернштейна и других. Свою новую науку они назвали нейропсихологией. Развитие этой чрезвычайно плодотворной области было делом всей жизни А. Р. Лурии; принимая во внимание ее революционную природу, можно только сожалеть, что она проникала на Запад слишком медленно. Лурия изложил свой подход двумя разными способами – научно-систематически, в основополагающей работе «Высшие корковые функции человека», и литературно-биографически, «патографически», в книге «Потерянный и возвращенный мир». Эти две книги – практически образец совершенства в своей области, и все же автор не коснулся в них целого направления неврологии: в первой описываются функции, связанные с деятельностью только левого полушария мозга; у героя второй, Засецкого, также наблюдаются обширные поражения мозговой ткани левого полушария, а правое остается незатронутым. В некотором смысле всю историю неврологии и нейропсихологии можно рассматривать как историю исследования лишь одной половины мозга». Также см. у того же Оливера Сакса: «Лурия писал о Засецком, что тот полностью разучился играть в игры, но сохранил способность живого – эмоционального – воображения. Засецкий и П. жили, конечно, в мирах-антиподах, однако самое печальное различие между ними в том, что, по словам Лурии, Засецкий «боролся за возвращение утраченных способностей с неукротимым упорством обреченного», тогда как П. ни за что не боролся: он не понимал, что именно утратил, и вообще не осознавал утраты».
Засецкий для Эко – символ борьбы, безоглядной готовности сразиться с болезнью и победить ее.
…он себе обустроил новую бумажную память. – Неоднократно высказанная идея Эко о трех типах памяти, последняя из которых «растительная» или «бумажная». Впервые прозвучала в устном докладе в Милане 23 ноября 1991 г.: «У нас имеется три типа памяти. Первая – «органическая», то есть запечатленная в плоти и крови и управляемая мозгом. Вторая – «минеральная», причем у человечества есть две разновидности «минеральной» памяти: тысячи лет назад эта память воплощалась в глиняных табличках и обелисках – на них люди вырезали текст. Впрочем, к тому же типу памяти относится и электронная память современных компьютеров, запечатленная в кремнии. Есть и третий тип памяти, «растительная», представленная древними папирусами, которые тоже прекрасно известны в этой стране, а впоследствии книгами, напечатанными на бумаге». (Пересказано на с. 15–17 издания: Eco U. La memoria vegetale е altri scritti di bibliofilia. Milano: Ed. Rovello, 2006.)
Сезам, откройся, я хочу отсюда выйти. – Афоризм Станислава Ежи Леца (1906–1966). Эко цитирует Леца и в «Маятнике Фуко», и в книге эссе «О литературе» (2002).
…В крови, пыланьем мажущей щеки, Смеется космос… – из стихотворения «Отроковица» Винченцо Кардарелли, многократно процитированного в главе 3.
Вонзил ему нож глубоко в сердце и повернул его дважды. – Концовка «Процесса» (1918) Ф. Кафки, пер. с нем. Р. Райт-Ковалевой.
Когда мы доехали до Римского вокзала… – Д’Аннунцио, «Триумф смерти» (Il trionfo della morte, 1894).
Рыбка рыбка камбала… – Из померанской сказки «Рыбак и его жена», включенной в сборник братьев Гримм; отсюда почерпнут сюжет сказки А. С. Пушкина «Сказка о рыбаке и рыбке».
Что мне теперь до твоих прудов и тенистой лесной сени? – Из повести «Сильвия» (1854) Жерара де Нерваля (1805–1855), пер. с франц. Э. Линецкой. Для Эко это одна из величайших когда-либо написанных книг. В сборнике его лекций «Шесть прогулок в литературных лесах» (1994) «Сильвии» уделяется большое место: «Хотя я знаю [Сильвию] во всех ее анатомических подробностях, – возможно, потому, что я знаю ее так хорошо, – всякий раз, снимая ее с полки, я заново влюбляюсь в нее, словно читаю впервые».