Сердце у Салли так и заколотилось.
– Это была страница Норденфельса?
Незнакомый алфавит ничего ей не говорил, зато аккуратный отрез в том месте, где полагалось быть странице, говорил о многом.
– А следующий год посмотреть можно?
Он посмотрел. И снова там, где должен был фигурировать Норденфельс, недоставало страницы. Мистер Толхаузен подошел к отметке ярости так близко, насколько позволяли ему безупречные манеры.
– Я немедленно об этом сообщу, – сказал он. – В жизни не сталкивался со столь вопиющим нарушением правил. Это просто возмутительно!
– Прежде чем вы это сделаете, могу я вас попросить проверить еще пару лет? И заодно предметный каталог?
Он проверил предметный каталог за каждый год по паровым двигателям и вооружению – это заняло довольно много времени, так как статьи там оказались на редкость длинны. Всего было найдено семь патентов на паровые двигатели под грифом Норденфельса, но в разделе вооружений за 1872 и 1873 годы мистер Толхаузен к прискорбию своему обнаружил еще четыре вырезанных страницы.
– И на всех них были статьи по Норденфельсу, – сокрушенно подтвердил он. – Однако весь каталог у нас под перекрестными ссылками. Минуточку…
Он вернулся к паровым двигателям и торжествующе кивнул.
– Ага! Вот здесь упоминается патент на применение силы пара к пулеметному механизму. И вот еще один – на паровую пушку, которая устанавливается на железнодорожную платформу. Увы, номер патента был указан на странице в разделе вооружений, а ее нет. Это просто ни в какие ворота не лезет! Должен принести вам извинения, мисс Локхарт, это недосмотр с нашей стороны. Кто-то сумел вырезать эти страницы из каталога и не попасться… Это очень досадно. Благодарю вас за то, что указали на это упущение.
Салли поблагодарила его в ответ, записала даты и номера патентов, которые еще оставались в каталоге, и собралась уходить. Но тут ей снова пришла в голову некая мысль, и она вернулась к каталогу британских патентов. Если Беллман намерен делать на этом деньги, там должен быть патент, зарегистрированный на его имя.
Он и был. В томе за 1876 год она обнаружила следующую запись:
Беллман, А. 4524, Паровая пушка на железнодорожной платформе.
Да, все настолько просто!
Она закрыла книгу с чувством глубочайшего удовлетворения, какого не помнила уже несколько месяцев. Что ж, мисс Уолш, подумала она про себя, теперь вы получите свои деньги назад…
Выходя из здания и поворачивая на Ченсери-лейн, она поймала себя на том, что довольно улыбается.
Увы, Салли не заметила молодого человека в котелке, сидевшего за ближайшим к двери столом и незаметно сложившего свои бумаги, когда она проходила мимо. И того, что он встал и тихонько последовал за ней, она тоже не заметила; и того, как он шел за ней по Флит-стрит и далее, на Стренд; и того, как зашел в чайную на углу Вилльерс-стрит, где она обосновалась пообедать. Он сел у окна, взял чай и булочку, и стал спокойно читать газету, а потом последовал за ней наружу – но и этого она тоже не заметила.
Все потому, что он специально постарался остаться незамеченным. Его платье было ничем не примечательно, и свое дело он явно знал очень хорошо. Котелок есть котелок – он похож на любого из своих собратьев. Да и вообще мысли Салли были заняты Фредериком.
…который сейчас находился в Тирлби, рядом со стрельбищем. Стрельбище было расположено на берегу залива Солвей, который, как подметил Фред, отлично скрывал его от посторонних глаз. Место было угрюмое, ровное, заброшенное. Одна безотрадная деревенька, да железнодорожная ветка, много миль бегущая вдоль моря, и потом исчезающая за высоким забором и накрепко запертыми воротами. Вывеска предупреждала о том, что соваться внутрь опасно для жизни. Ветер дул с песчаных дюн и нес скрипевшую на зубах соль. Смотреть вокруг было решительно не на что.
Пораскинув мозгами, Фредерик решил отправиться в Незербригг – маленький городок за шотландской границей, где, по словам Джесси Саксон, некоторое время назад обосновался Маккиннон. Усадьба лорда Уитэма находилась всего в нескольких милях, на английской стороне, но вряд ли там удастся что-нибудь разузнать, рассудил он.
Фредерик снял комнату в пабе «Королевская голова» на главной улице Незербригга и спросил у хозяина, где обычно останавливаются заезжие артисты. Может прямо тут, в «Голове»?
– Только не у меня, – отрезал почтенный трактирщик. – Не возьму я их поганых денег. Безбожные фигляры!
Однако список других мест он Фредерику дал, и после ланча тот отправился, чтобы их навестить. На небо выползло солнце, хотя ледяной ветер по-прежнему сбивал с ног. Тут все было как в любом другом провинциальном рыночном городке, не лучше и не хуже. Мюзик-холл был закрыт. Фредерик удивился, что он вообще здесь есть. Значит, не так уж мал этот город…
Дюжина адресов и полное отсутствие карты означали длинную прогулку, и только ближе к вечеру Фредерик нашел, наконец, то, что искал. Это было девятое место, куда он зашел: ветхий, облезлый дом на Дорнок-стрит, с мрачной, серой часовней, торчащей прямо посреди здания. Хозяйку заведения звали миссис Гири, и да, она принимала постояльцев.
– И артистов пускаете, миссис Гири?
– Бывает и такое. Я женщина не щепетильная.
– Помните такого: Алистер Маккиннон?
На ее лице мелькнуло узнавание, улыбка… Она явно была не из злюк.
– Фокусника? А то!
– Его самого. Я его друг и… можно, я зайду на минутку?
Она отступила и пропустила его в холл – аккуратный, пахнущий полировкой для мебели, с десятком театральных фотографий на стенах.
– Очень любезно с вашей стороны, спасибо, – сказал Фред. – У меня к вам одно деликатное дельце. Маккиннон наш влип в кое-какие неприятности, и я приехал узнать, нельзя ли чем ему помочь.
– Вот уж не удивлена, – сухо сказала хозяйка.
– Да? Что, с ним уже бывали неприятности?
– Если можно это так назвать.
– И какие же?
– Рассказ-то длинный получится.
Он набрал воздуху в грудь.
– Миссис Гири, Маккиннон в опасности. Я – детектив, и должен выяснить, что ему угрожает, чтобы помочь. Спросить у него я не могу, потому что он исчез. Давайте разбираться по порядку. Вам известна некая миссис Бадд?
Она слегка прищурилась.
– Ага.
– Она тут останавливалась?
Кивок.
– С Маккинноном?
– Ага.
– А они – простите, но я обязан спросить – они были… вместе?
Мрачное удовлетворение отразилось у нее на лице.
– Только не под моей крышей, – решительно заявила миссис Гири.
– А имя Акселя Беллмана вам знакомо?
Она покачала головой.
– А лорда Уитэма? Может быть, с ним есть какая-то связь?
– А, – сказала она, – так это он.
– Что? Вы все-таки что-то знаете… Послушайте, миссис Гири, дело очень серьезное. На Нелли Бадд напали, она сейчас в больнице, без сознания. Возможно, кое-кого даже убили. Вы должны мне сказать все, что вам известно. Какова связь между лордом Уитэмом и Алистером Маккинноном? Он действительно сын лорда Уитэма, как сам утверждает?
Тут уже она улыбнулась.
– Сын? Интересная идея. Ладно уж, мистер Как-вас-там, я вам все расскажу. В Англии такого никогда бы не случилось. Идемте в гостиную.
Она провела гостя в симпатичную комнатку с портретами артистов на стенах и пианино. Несмотря на суховатую манеру общаться, она явно была популярной хозяйкой – судя по количеству теплых и дружеских подписей на фотографиях. Пока она готовила чай, Фред успел их хорошенько рассмотреть. Попробовал даже найти на стене Маккиннона, но не нашел.
– Так вот, – сказала она, входя и ногой закрывая за собой дверь (руки у нее были заняты подносом). – Так я и думала, что рано или поздно оно все выплывет. Хотя, признаться, убийства не ждала – вот уж и правда сюрприз так сюрприз. И прескверный. Чай будете?
– Спасибо, – сказал он, – непременно.
Пусть ее рассказывает как умеет. Но и его в свою очередь ждал шок.
– Про того, другого парня, вы, стало быть, знаете?
– Про какого еще парня?
– Приезжал сюда незадолго до вас… хотя нет, довольно давно. Задавал те же самые вопросы. Маленький такой человечек, очки еще в золотой оправе.
– Уиндлшем что ли?
– Так его и звали.
Человек Беллмана. После этого визита Маккиннона наверняка и начали преследовать.
– И вы сказали ему то, что он хотел?
– Я не привыкла скрывать правду, – сурово заметила она, протягивая ему чашку чаю. – Если я не говорила о нем раньше, так это потому, что меня не спрашивали. И сказок я тоже не рассказываю, мистер.
– Что вы, конечно, нет. Я ничего такого и не говорил, – Фред изо всех сил старался сохранять терпение. – Просто этот человек связан с теми, кто преследует Маккиннона… и кто напал на Нелли Бадд. Я должен выяснить, почему.
– Ну, слушайте тогда. Началось все с бедняжки Нелли Бадд. Надеюсь, она не слишком сильно пострадала?
– На самом деле очень сильно. Ей, возможно, раздробили череп. Миссис Гири, прошу вас – что случилось?
– Нелли попросила меня дать жилье Маккиннону и подписать такую специальную бумагу для юриста с указанием даты, когда он въехал. Еще мне нужно было удостоверить, что каждую ночь он с тех пор проводил под моей крышей. Нелли сама за него платила, у него не было ангажемента. Три недели он жил у меня и ни разу не загулял. Двадцать один день, понимаете? Таков закон.
Она явно получала удовольствие от того, как замечательно у нее выходило темнить, – в отличие от Фредерика.
– Двадцать один день? – переспросил он как можно терпеливее.
– Двадцать один день доказанного проживания в Шотландии. В прежние времена этого никогда не требовалось. Но двадцать лет назад закон изменили. В результате гостиничный бизнес по нашу сторону границы пошел на подъем, так что мне грех жаловаться.
– Миссис Гири прошу вас… о чем вы вообще говорите? Зачем ему было доказывать, что он три недели прожил в Шотландии?
– Да это же проще простого! Если ты это сделал, ты можешь жениться, просто заявив об этом в присутствии двух свидетелей. Именно так он и поступил.