– Что велю, то и сделает, – с важностью отозвался мальчик. – Я поставлю ее в известность, что ты будешь каждый день ко мне приходить. Ты ведь будешь еще приходить? – вопрошающе взглянул он на Мэри. – Мне очень понравилось с тобой разговаривать.
– Мне тоже, – ответила девочка. – Но я не смогу у тебя бывать слишком часто. Нам еще надо заботиться о Та… – Она осеклась, поняв, что едва не выболтала секрета.
– О чем тебе надо заботиться? – тут же насторожился мальчик.
– Но я же обещала тебе найти Таинственный сад, – уже взяла себя в руки Мэри. – На это ведь тоже время понадобится. Может быть, много дней.
– Правильно, – согласился Колин. – Я просто забыл. Ты ищи сколько надо. А потом заходи ко мне каждый день и рассказывай, что тебе удалось. Слушай, Мэри, а давай мы тебя тоже сделаем тайной, – поудобнее вытягиваясь на постели, предложил он. – Пусть никто не знает, что мы встречаемся. Ну, пока как-нибудь сами не догадаются. Я не скажу ничего миссис Мэдлок, и ты тоже не говори, хорошо?
– Не скажу, – твердо пообещала девочка, которая, впрочем, и так не собиралась обсуждать Колина с экономкой.
– Мы из них из всех только Марте скажем, она умеет хранить секреты, – уверенно произнес мальчик. – Ты Марту, случайно, не знаешь?
– Знаю, – улыбнулась Мэри. – Она мне прислуживает. И вообще она очень хорошая.
– Она сейчас вон там в комнате спит, – показал Колин пальцем на стену, за которой был коридор. – Сиделка уехала в гости к сестре и осталась там ночевать. А Марта сегодня со мной за нее.
– Значит, Марта о тебе давно знает, – многозначительно отозвалась девочка.
Теперь Мэри начинала кое-что понимать. Мистер Крейвен запретил миссис Мэдлок рассказывать о Колине. А миссис Мэдлок запретила Марте. Поэтому она и испугалась, когда Мэри услыхала, что кто-то плачет.
– Конечно, давно, – подтвердил Колин. – Она всегда со мной остается, когда сиделка уходит.
– Ой! – спохватилась вдруг Мэри. – Я уже так долго у тебя тут. Тебе, наверное, спать пора. Я, пожалуй, пойду.
– А если… – пробормотал Колин, который и впрямь уже начинал задремывать. – Если бы ты осталась и посидела, пока я усну? Останешься?
– Хорошо, – согласилась девочка. – Только тогда ложись поудобнее и закрой глаза. А я тебе спою что-нибудь усыпляющее.
Колин покорно закрыл глаза, а Мэри вспомнила, как убаюкивала ее в Индии Айя. Она легонько взяла мальчика за руку и тихо запела мелодичную колыбельную на хинди.
– Как хорошо, – выслушав песенку до конца, сонно прошептал мальчик.
Мэри начала новую песенку. Вскоре она заметила, что Колин уже крепко спит. Тогда, отпустив его руку, девочка тихо поднялась с табуретки и на цыпочках вышла из комнаты.
Глава XIVЮНЫЙ РАДЖА
Утром по-прежнему лил дождь. Пустошь заволокло туманом. Нечего было даже и думать о прогулке в такую погоду. Тогда Мэри решила поделиться с Мартой всем, что узнала ночью. Но у горничной оказалось множество дел. Лишь во второй половине дня она смогла уделить время Мэри.
– Садись! – тут же велела ей девочка.
Марта села на коврик возле камина. В руках она держала недовязанный шерстяной чулок и спицы.
– Ну, чего у тебя там стряслось? – едва поглядев на раскрасневшееся лицо Мэри, спросила она.
– Ох, Марта! – в волнении выдохнула та. – Теперь-то я знаю, кто у нас в доме плачет.
– Не может быть! – с ужасом откликнулась горничная и уронила вязанье на ковер.
– Почему не может? – настойчиво продолжала девочка. – Вчера ночью я услышала точно такой же плач, как тогда. Я пошла на голос и познакомилась с Колином.
– Какой ужас, мисс Мэри! – побелела от страха Марта. – Не надо, не надо тебе было его находить! Теперь мне беда. Миссис Мэдлок и мистер Крейвен меня уволят отсюда!
– Да нет же, нет, Марта, – принялась успокаивать Мэри. – Никто не станет тебя увольнять. Колин обрадовался, что я пришла. Он сказал, что теперь я должна бывать у него.
– Ой, мисс Мэри, только не надо, – недоверчиво покачала головой горничная. – Прямо сомневаюсь я как-то. Уж я от этого Колина натерпелась. Видала бы ты, чего он творит, когда раздражается! Вроде уж и годы у него не такие, когда дети ревут, а ему только волю дай. Он прямо визжит, чтобы только нас напугать. Потому как уверен: никто против него ничего не посмеет.
– Странно, – настал черед удивиться Мэри. – Со мной он совсем не визжал и не раздражался. Я рассказывала ему про Индию, и про сады, и про Робина, и сидела на табуретке совсем рядом с ним. Он даже портрет своей мамы мне показал. А потом я ему спела песенку, он уснул, и тогда я ушла.
– Уж и не знаю, мисс Мэри, поверить тебе или нет? – вконец растерялась Марта. – Для меня это прямо какая-то сказочность. Вроде как входишь в пещеру дикого льва, а он тебя вдруг совсем не собирается съесть. Потому что, будь этот мистер Колин в своем нормальном расположении духа, не успела бы ты к нему заглянуть, как весь Мисселтуэйт на ушах бы ходил.
– Но ведь никто на ушах не ходил, – возразила спокойно Мэри.
– Это-то мне и странно, – вновь взяла Марта в руки чулок и спицы. – Наш мистер Колин всех ненавидит и смотреть ни на кого не хочет, а больше всего на таких, которых никогда не видел.
– Меня он, по-моему, не ненавидит, – вновь возразила Мэри. – И мы друг на друга смотрели и…
– Но мне-то, мне-то что теперь делать прикажешь! – в отчаянии перебила Марта. – Если миссис Мэдлок узнает, что ты у него сидела, она меня сразу выгонит. Мне от нее приказание было: никого к мистеру Колину не допускать.
– Нет, Марта, Колин не станет рассказывать обо мне миссис Мэдлок, – с уверенностью проговорила Мэри.
– Как так? – несколько успокоилась девушка.
– А мы с ним решили, что я пока буду ходить к нему вроде как тайно. И еще мне Колин сказал, что миссис Мэдлок бояться не надо, потому что тут все во всем его слушаются.
– Вот это уж правда! – возмущенно откликнулась Марта. – Всех тут издергал! До чего же противный мальчишка!
– Он говорит, миссис Мэдлок тоже должна ему подчиняться, – пропустив мимо ушей последнее замечание горничной, продолжала Мэри. – А тебе, Марта, он будет передавать, когда захочет, чтобы я пришла.
– Мне? – снова охватила паника Марту. – Ну, мисс Мэри, – обреченно взглянула она на девочку, – теперь-то я точно знаю, что этого места скоро лишусь.
– Ты ничего не лишишься! – вновь начала втолковывать Мэри. – Вам ведь приказано Колину подчиняться?
– Ну, – согласилась горничная.
– А передавать, чтобы я пришла, ты от кого будешь? От Колина, верно?
– Верно, – кивнула Марта.
– Так за что же тебя лишать места, если ты выполняешь приказы хозяина!
Марта ошеломленно уставилась на нее. Похоже, до нее что-то начало доходить.
– Ты… ты… Выходит, этот изверг и впрямь хорошо с тобой обошелся, мисс Мэри.
– Да, – ответила Мэри. – Так что можешь пока за свое место не беспокоиться.
– Значит, ты над Колином просто какое-то настоящее волшебство совершила, – с такой убежденностью тряхнула головой Марта, что было совершенно ясно: расценить по-иному странное поведение Колина она просто не в состоянии.
– Волшебство? – серьезно переспросила девочка. – Это что, вроде магии? В Индии я видела магов. Но я так не умею, – улыбнулась она. – Я просто вошла к Колину в комнату. А он повернулся, долго смотрел на меня, а потом испугался, что я – просто его сон. Это было так странно, Марта. Ведь я тоже никогда не надеялась встретить настоящего мальчика в этом доме. И вдруг встретила ночью в какой-то комнате. И дверь была завешена гобеленом. А потом мы стали друг друга расспрашивать, и оказалось, что это не сон.
– Да-а, – зачарованно прошептала Марта.
– А что у него за болезнь? – решила выяснить Мэри.
– Никто этого толком не знает, – развела руками девушка. – Говорят, мистер Крейвен вообще чуть с ума не сошел, когда Колин родился. Тогда за него опасались. Вообще-то оно, наверное, понятно, – со знанием дела продолжала она. – Когда жена родит и сразу умрет, тут радости всякий лишится. Говорят, папаша на ребенка сперва даже глядеть не хотел. Вместо отцовской ласки мистер Крейвен все время буйствовал. «Нечего, – говорит, – еще одному такому, как я, горбуну делать на свете. Пусть лучше вообще умрет!»
– Но Колин ведь не горбун! – немедленно возразила Мэри.
– Пока не горбун, – согласилась Марта, – но врачи говорят, у него с самого рождения развитие пошло не туда, куда надо. Я-то думаю, по-другому и быть не могло. Когда рождаешься в доме с таким несчастьем, обязательно сразу себе организм надорвешь. А потом за него все бояться начали. Сперва ходить не давали, потом надели железный корсет, чтобы спина не гнулась. Этот корсет Колина очень расстраивал, и у него совсем нервы разладились, а потом из-за плохих нервов он, говорят, и начал болеть. Тогда-то к нему и доставили из Лондона одного очень важного доктора. Он Колина осмотрел и как начнет другого врача, который Колина все время лечил, ругать! Важный доктор сказал: Колин болеет от лекарств. А железный корсет ему вообще запретил. И еще, говорит, вы его слишком избаловали.
– Да, Марта, – солидно произнесла Мэри. – По-моему, Колин очень избалованный мальчик.
– Да уж куда больше, – подхватила горничная. – Конечно, мне его жаль, и болеет он много. Несколько раз от простуды и кашля вообще чуть-чуть на тот свет не отправился. И еще у него один раз ревматизм разыгрался. А потом еще – тиф. Вот когда миссис Мэдлок струхнула! Колин тогда лежал словно совсем бессознательный. А миссис Мэдлок на него посмотрела и вдруг говорит сиделке: «Ну, теперь-то точно помрет. И хорошо сделает самому себе и всем остальным». А Колин-то, видно, как раз к тому времени из бессознательности-то и вышел. Открыл глаза и смотрит на миссис Мэдлок. У той прямо душа ушла в пятки. Но Колин или не захотел ничего ей плохого или сил еще накопил маловато. Он только всего и сказал, чтобы она ему воды подала и перестала болтать.
– Неужели он правда скоро умрет? – с грустью спросила Мэри.