– Я думал, он мёртв, – произнёс он наконец.
– И Мэри так сначала думала, – отозвался Колин. – Только он ожил!
А потом они уселись под их деревом – все, кроме Колина, которому хотелось рассказывать стоя.
«Такой фантастической истории я никогда не слышал», – подумал Арчибальд Крейвен, слушая торопливый мальчишеский рассказ. Тайны и Магия, лесные зверюшки, странное ночное знакомство, приход весны, оскорблённая гордость, поднявшая юного раджу на ноги назло старому Бену Везерстафу. Крепкая дружба, притворство, великая, тщательно скрываемая тайна… Мистер Крейвен так смеялся, что на глаза у него навёртывались слёзы; впрочем, порой слёзы навёртывались у него на глаза, когда он и не думал смеяться. Спортсмен, Лектор, Учёный-Экспериментатор оказался чудесным, смешным и здоровым юнцом.
– А теперь, – сказал Колин в заключение, – это уже не тайна. Они небось перепугаются до смерти, когда меня на ногах увидят, но в кресло я больше ни за что не сяду. Я пойду с вами, отец. Вернёмся в дом вместе!
В обычные дни Бен Везерстаф редко заходил в дом, но на этот раз ему почему-то обязательно нужно было отнести на кухню овощи, и миссис Медлок пригласила его в людскую выпить кружечку пива. Вот так случилось, что он, как и надеялся, оказался в Мисселтвейт-Мэноре, когда там развернулось самое драматическое событие из всех, какие доводилось наблюдать нынешнему поколению.
В одно из окон, выходивших во двор, виднелся край лужайки перед домом. Зная, что Бен пришёл со стороны служб, миссис Медлок надеялась, что он видел мистера Крейвена, а может, ненароком даже и Колина.
– А их-то вы не видели, Везерстаф? – спросила она.
Бен отнял кружку ото рта и отёр губы тыльной стороной ладони.
– Это уж точно, видел, – ответил он многозначительно.
– Обоих? – уточнила миссис Медлок.
– Обоих, – подтвердил Бен Везерстаф. – Благодарю вас, сударыня, я бы, пожалуй, ещё кружечку принял.
– Обоих вместе? – удивилась миссис Медлок и в спешке перелила пиво через край.
– Обоих вместе, сударыня.
Одним глотком Бен осушил половину кружки.
– А мастер Колин где был? Как он выглядел? Что они друг дружке сказали?
– Этого я не слыхал, – отвечал Бен, – потому как я с лесенки поверх стены глядел. Но вот что я вам скажу. Там в саду много чего делалось, о чём вы в доме и не подозревали. Скоро вы обо всём узнаете – уж помяните моё слово!
Спустя две минуты он проглотил остатки пива и с важностью указал кружкой в окно, где за живой изгородью виднелась лужайка перед домом.
– Гляньте, если интересуетесь, – бросил он. – Гляньте, кто там идёт по траве.
Миссис Медлок глянула, всплеснула руками и вскрикнула. На крик в людскую сбежались все слуги и служанки, что находились поблизости, кинулись к окнам и вытаращили глаза.
На лужайке шёл хозяин Мисселтвейта, и вид у него был такой весёлый, какого многие из них и не помнили. А рядом с ним с высоко поднятой головой и смеющимися глазами шагал… мастер Колин, здоровый и крепкий, как любой паренёк в Йоркшире.
Маленькая принцесса, или История Сары Кру
Глава 1Сара
Тёмным зимним днём, когда над лондонскими улицами навис такой густой и вязкий туман, что фонари не тушили и они горели как ночью, а в магазинах зажгли газ, по широким мостовым медленно катил кеб, в котором рядом с отцом сидела странная девочка.
Она сидела, подобрав под себя ноги и прислонясь к отцу, который обнимал её одной рукой, и глядела в окно на прохожих – в её больших глазах застыла непонятная, недетская задумчивость.
Она была так юна, что задумчивость никак не шла к её маленькому личику. Странно было бы увидеть её и на лице двенадцатилетней девочки, а Саре Кру было всего семь. Надо признаться, впрочем, что она часто задумывалась или мечтала о чём-то своём, необычном, и всегда, сколько себя помнила, размышляла о взрослых и о том мире, в котором они живут. Ей чудилось, что она уже прожила долгую-долгую жизнь.
Она вспоминала путешествие, которое только что совершила вместе с отцом, капитаном Кру. Она видела огромный корабль, на котором они плыли из Бомбея, молчаливых ласкаров[7], тихо снующих вокруг, детей, игравших на жаркой палубе, молодых офицерских жён, которые заговаривали с ней, а потом смеялись её словам.
Больше всего её занимала мысль о том, как всё это странно: только что она жила под индийским солнцем, потом вдруг очутилась посреди океана, а теперь вот ехала в незнакомом экипаже по незнакомым улицам, где днём было темно, как ночью. Ей это казалось столь удивительным, что она только прижималась поближе к отцу.
– Папочка, – произнесла она так тихо, что голос её прозвучал таинственно. – Папочка…
– Да, милая? – отвечал капитан Кру, покрепче обнимая её и заглядывая ей в лицо. – О чём это задумалась моя Сара?
– Это то самое место? – прошептала Сара, прижимаясь к нему ещё ближе. – Да, папочка?
– Да, маленькая, это оно. Мы наконец приехали.
И хотя Саре было всего семь лет, она знала, что ему сейчас так же грустно, как и ей.
Вот уже несколько лет, думала она, как он стал приучать её к мысли об этом «месте» (так она всегда его называла). Мать Сары умерла при её рождении, Сара её не знала и не скучала о ней. Во всём свете у неё не было никого, кроме её молодого, красивого, богатого и любящего отца. Они часто играли вместе и были очень привязаны друг к другу. О его богатстве Сара узнала случайно: кто-то говорил об этом при ней, думая, что она не слышит; а ещё она слышала, так они говорили, что и она, когда вырастет, будет богата. Она не знала, что это значит. Она всегда жила в красивом бунгало[8] и привыкла к тому, что в доме множество слуг, которые кланялись ей и называли «мисси сахиб»[9] и во всём ей уступали. У неё были игрушки, домашние животные и нянюшка – айя[10], которая её боготворила, и понемногу она привыкла к тому, что у людей богатых всё это есть. Впрочем, больше она ничего об этом не знала.
За всю её короткую жизнь Сару тревожила лишь одна мысль: это была мысль о том «месте», куда её когда-нибудь отошлют. Климат Индии вреден детям – при первой же возможности их увозят, обычно домой в Англию, где определяют в школу-пансион. Она видела, как уезжают другие дети, слышала, как родители обсуждают полученные от них письма. Она знала, что и ей придётся уехать, и, хотя порой её увлекали отцовские рассказы о путешествии через океан и о неведомой Англии, мысль о том, что ей придётся с ним расстаться, её тревожила.
– А ты не мог бы поехать со мной в это место, папочка? – спросила она, когда ей было пять лет. – Может, и ты тоже поступил бы в школу? Я бы тебе помогала с уроками.
– Ты там недолго пробудешь, моя маленькая, – всегда отвечал он. – Это хороший дом, там будет много девочек, и вы будете вместе играть, а я буду присылать тебе много-много книжек. Ты так быстро вырастешь, что тебе покажется, будто и года не прошло, а ты уже стала такая большая и умная, что сможешь вернуться и заботиться о своём папочке.
Сара любила думать об этом. Вести хозяйство, ездить с отцом верхом, сидеть во главе стола, когда он будет давать обеды; беседовать с ним, читать его книги – лучшего она не могла бы себе и представить, а если для этого нужно поехать в Англию, что ж, придётся! Общество других девочек её не привлекало. Но хорошо, если у неё будет много книжек. Книжки Сара любила больше всего; впрочем, она и сама часто придумывала разные истории. Иногда она рассказывала их отцу, и ему они нравились.
– Что ж, папочка, – произнесла чуть слышно Сара, – если мы приехали, придётся с этим примириться.
Услышав такие недетские речи, капитан рассмеялся и поцеловал её. Сам он никак не мог с этим примириться, хотя и понимал, что лучше об этом не говорить. Он так привык к обществу своей дочурки-причудницы, что знал: ему будет очень грустно, когда он вернётся в Индию, в пустое бунгало, а навстречу ему не выбежит маленькая фигурка в белом платьице. А потому, когда кеб повернул на большую мрачную площадь и остановился перед большим домом, он только обнял дочку покрепче.
Это было кирпичное мрачное здание, точь-в-точь такое же, как все соседние дома, только на парадной двери блестела медная дощечка с выгравированными на ней чёрными буквами:
Мисс Минчин
ПАНСИОН
ДЛЯ БЛАГОРОДНЫХ
МОЛОДЫХ ДЕВИЦ
– Вот мы и приехали, Сара, – сказал капитан Кру, стараясь, чтобы голос его звучал как можно бодрее.
Он поднял Сару и поставил на землю, а потом они поднялись по ступенькам и позвонили в дверь. Позже Сара не раз размышляла о том, что дом каким-то странным образом походил на самоё мисс Минчин. Дом был солидный; в нём стояла всевозможная мебель, но всё казалось на удивление некрасивым, даже из кресел будто кости торчали. Мебель в холле была жёсткой и блестела от полировки, даже круглые щёки луны, украшавшие циферблат стоявших в углу высоких часов, были ярко начищены и имели суровый вид. В гостиной, куда провели Сару и её отца, лежал на полу ковёр с узором из квадратов, стулья были квадратными, а на мраморной каминной доске стояли тяжёлые часы.
Сара уселась на жёсткий стул красного дерева и обвела комнату быстрым взглядом.
– Мне здесь не нравится, папочка, – сказала она. – Впрочем, я думаю, что солдатам тоже не нравится идти в бой – даже самым храбрым!
Капитан Кру расхохотался. Молодой и весёлый, он любил странные речи своей дочери.
– Ах, что я буду без тебя делать, малышка?! – вскричал он. – Кто мне будет говорить такое? В этом с тобой никто не сравнится!
– Но почему ты всегда над ними смеёшься? – спросила Сара.
– Потому что мне весело тебя слушать, – ответил он и снова рассмеялся.
А потом схватил её в объятия и крепко поцеловал – лицо у него вдруг стало серьёзным, и на глаза как будто навернулись слёзы.