Спрыгнув в рубочный люк, Марков дернул цепь. Массивная крышка захлопнулась у него над головой; ему на лицо пролился ледяной душ. Марков принялся неистово крутить маховик-кремальеру. Поток превратился в струйку, струйка в капель, и наконец все кончилось.
— Глубина киля сорок метров! — послышался голос снизу.
Марков устало спустился на перископный мостик, затем в центральный командный пост.
— Где Грачев? — спросил он Лысенко.
— Старший помощник Гаспарян и инженер-лейтенант Демьяненко отнесли его в лазарет, товарищ командир. Всю дорогу капитан третьего ранга ругался и вырывался.
— Ты спас моего друга.
— Это Демьяненко показал себя настоящим героем. А я что — я только тянул трос.
Марков подумал о жене Демьяненко, о его ребенке, о премиальных, означавших для них нормальную жизнь. Представил себе то, какой будет их жизнь без этих денег.
— О Демьяненко позаботятся, — сказал он вслух, после чего подошел к акустику, склонившемуся над экраном шумопеленгатора. — Где эта подлодка?
Беликов покрутил ручки.
— Приближается к нам с северо-запада. Идет прямо на нас.
Марков обратил внимание на то, что Беликов снял со стены фотографию «Вольво», который намеревался купить на премиальные.
— Как ты думаешь, она услышит «зверя»?
— Послушайте сами.
Прибавив громкость сигнала пассивного шумопеленгатора, Беликов вывел его на громкоговоритель. Послышался грохот и лязг цепей, закрепленных на качающемся на волнах буйке.
— С какой скоростью она идет?
— Больше пятнадцати узлов. Некоторое время мне удавалось снимать сигнатуру гребного винта, но затем я ее потерял.
Слишком быстро. Американская субмарина не охотится. Она собирается сделать то, что на языке криминальных разборок называется «контрольным выстрелом»: пустить еще одну пулю в голову, чтобы добить жертву наверняка.
Бац! Бум! Бах!
Шахматная партия возобновилась, но теперь ставка была известна обоим игрокам, а не только американцам. Марков расставил на доске все свои фигуры. Его подводная лодка повреждена, не может выйти на связь, не может открыть ответный огонь. «Американец полагает, что мы всплыли на поверхность и исправляем повреждения. Однако очень скоро он узнает правду». Маркову было необходимо к тому моменту, когда американец поймет, что его обманули, оказаться уже вне зоны обнаружения. Куда бежать и с какой скоростью? «Подо льдами спрятаться легче всего, но если остаться там, американец нас обязательно обнаружит». Шах. «Бежать без оглядки домой? На юге тише. Но если у нас не будет солидной форы, мы не успеем оторваться от американца». Шах и мат.
Надо каким-то образом обязательно получить преимущество. Надо каким-то образом заставить американца перейти к обороне. Но как? Командир ракетоносной подводной лодки приучен прятаться. Командир же американской атакующей субмарины — профессиональный охотник. Марков посмотрел на планшет целеуказателя. «Американец не посмеет идти на нас без оглядки, если где-то поблизости будет находиться российская атакующая подлодка».
Марков почувствовал, как начинает выкристаллизовываться план. Он повернулся к вахтенным офицерам, сидящим за органами управления кораблем.
— Переложить руль влево на десять градусов. Новый курс ноль тридцать. Держать скорость четыре узла.
— Мы идем на северо-восток? — озадаченно переспросил рулевой. Дом находился на юго-западе.
— На северо-восток. Малый вперед на турбине номер один. Турбина номер два — полный стоп.
Рулевой перевел рукоятки машинного телеграфа, затем обернулся к командиру.
— Вы приказали остановить турбину номер два?
— Полный стоп, и отключить редуктор гребного винта.
Теперь левый винт будет свободно вращаться подобно мельничному колесу в потоке набегающей воды. Марков продумал игру на один, два, три хода вперед. Взяв микрофон, он связался с главным машинным постом.
— Говорит командир. Заглушить реактор номер два. Аварийная остановка.
Вахтенный механик подтвердил странные команды. Акустик оторвался от экрана.
— Командир, на одной турбине мы большую скорость не разовьем.
— А мы не собираемся никуда бежать. У нас два реактора «СЖ-650». Две турбины. Два гребных винта. Если разделить это пополам, что останется?
— Половина «Тайфуна».
— Или целая «Акула», — сказал Марков.
«Портленд».
— Центральный пост, докладывает акустик. Цель справа по курсу, пеленг двести восемьдесят. Дальность пятнадцать тысяч ярдов. Русский всплыл в полынье.
Ванн вел «Портленд» прямо на юго-запад. Бам-Бам не сомневался по поводу того, откуда исходит звук, но его все больше тревожило происхождение этого странного стука. «Ни шума турбин, ни плеска жидкости в трубопроводах, ни гула механизмов, ни пятидесятигерцового фона. Просто кто-то колотит молотком по металлу». Шрамм прислушался. Звук не был естественным. Киты не колотят по стали. Но если его издают матросы аварийной команды, исправляющие поврежденный «Тайфун», почему не слышно сам «Тайфун»?
— Переложить руль влево на десять градусов, — приказал Ванн. — Новый курс сто сорок градусов.
— Есть переложить руль влево на десять градусов, новый курс сто сорок градусов, — откликнулся рулевой.
— Мистер Киф, — обратился командир к главному торпедисту, — полностью приготовьте торпедные аппараты один и два.
— Есть полностью приготовить торпедные аппараты один и два, — ответил Киф.
В торпедном отсеке «Портленда» деловито засуетились торпедисты, управляющиеся с тяжелыми торпедами. Они быстро сняли две длинные сигары, с серебристыми боками и ярко-зеленой головной частью, весом 3400 фунтов каждая, со стеллажей и уложили их на зарядные лотки. После этого гидравлические домкраты протолкнули торпеды «Мк-48» в торпедные аппараты. К хвостовой части торпед были подсоединены катушки с проводами для передачи команд управления, протестировались все электронные цепи, после чего внутренние крышки торпедных аппаратов закрылись. Последним шагом на оба снаряженных аппарата были повешены таблички: «ЗАРЯЖЕНА БОЕВАЯ ТОРПЕДА».
Перед лейтенантом Кифом на панели управления вооружением зажглась одна зеленая лампочка, затем вторая. Вычислитель системы управления огнем подключился к системам наведения обеих торпед.
— Аппараты один и два заряжены торпедами «АДКАП». Проводится окончательная проверка всех систем.
— Заполнить водой торпедные аппараты один и два.
И снова корпус «Портленда» заворчал, принимая устремившуюся внутрь забортную воду.
— Приготовиться дать залп из торпедных аппаратов один и два по цели номер пять, — приказал Ванн. — Атака с близкого расстояния. Отключить систему доплеровских поправок, установить максимальную скорость хода. Нет смысла и дальше вести себя скрытно; нам нужно как можно быстрее отправить русскую лодку на дно.
Киф быстро ввел в систему управления огнем несколько команд.
— Центральный пост, докладывает акустик. Обнаружена цель слева по носу в трех румбах от нашего курса. Дистанция четырнадцать тысяч шестьсот ярдов.
— Что значит обнаружена цель? Это мой «Тайфун» или нет?
— Командир, я не могу идентифицировать цель по тому, что вижу на экране.
— Вы определили его как цель номер пять. Он по-прежнему цель номер пять.
— Так точно.
Как скажешь.
Однако Шрамм достал свой личный журнал и сделал в нем другую запись.
В это время бледная зеленая вертикальная линия поползла влево от нулевой отметки экрана. Пропустив сигнал через акустические фильтры, Шрамм выделил его, очистил от постороннего шума и вывел на наушники.
Это был слабый равномерный шум гребного винта.
На экране расцвела вторая зеленая линия, третья.
«Дружок, откуда ты взялся?»
Шрамм внимательно вслушался в шелест лопастей. Неужели он наконец слышит поврежденный «Тайфун»? Нет. Требуется огромный опыт, чтобы научиться по шуму винтов различать подводные лодки разных типов. Но спутать четырнадцать лопастей с семью невозможно. «Проклятие, похоже, это вторая подлодка».
— Центральный пост, докладывает акустик. Новая цель пеленг триста пятьдесят. Определяю ее как подводную лодку с одним гребным винтом.
Помолчав, Ванн резко спросил:
— Что за тип?
— Подождите. — Шрамм пропустил новые звуки через анализатор акустического спектра. Задумавшись всего на секунду, компьютер подтвердил худшие опасения Бам-Бама. — Один реактор, один гребной винт. Компьютер идентифицировал лодку как «Акулу». Обозначаю ее как цель номер шесть.
«Акула». Русская атакующая подводная лодка, быстроходная и бесшумная, и смертельно опасная, под стать своему зловещему названию.
«Байкал».
— Дистанция двадцать километров.
Марков следил за тем, как американская субмарина неслась к «зверю».
— Один сигнал активного гидролокатора, малая мощность, — приказал он.
Беликов снял крышку с кнопки излучателя. Она показалась ему теплой, а его палец был мокрым от пота. При первой попытке палец соскользнул с кнопки, но со второго раза у Беликова все получилось.
Пинг!
«Портленд».
На экране шумопеленгатора сверкнула ослепительная линия.
— Центральный пост, говорит акустик! Сигнал активного гидролокатора от цели номер шесть, пеленг ноль десять! Определенно, это «Скат»! — Бам-Бам имел в виду гидроакустический комплекс, которым оснащались российские подводные лодки разных типов, в том числе и скрытные «Акулы». — Судя по мощности сигнала, дистанция до русской лодки больше тридцати тысяч ярдов. Командир, нас ей никак не достать.
«Русская лодка ищет не нас. Она охотится за «Тайфуном». Атаковать прямо сейчас или попытаться занять более выгодную позицию? Цель номер шесть, появившаяся как акустический призрак, быстро приобретала зловещие очертания «Акулы», атакующей лодки, в бесшумности практически не уступающей американским субмаринам класса «Лос-Анджелес». Слушая тихое тиканье старого хронометра, Ванн взвешивал свои шаги. Вполне вероятно, что «Тайфуну» уже удалось отправить какое-то сообщение. Иначе чем еще можно объяснить присутствие «Акулы»? Нельзя допустить, чтобы она отыскала «Тайфун». Если сейчас отступить, «Акула» проводит поврежденный «Тайфун» назад к Кольскому полуострову. И тогда весь мир узнает о том, что произошло подо льдами.