Борьба между оригиналом и получившей самостоятельность частью уже началась.
— Чужакам не место здесь. Этот мир принадлежит мне. Я создал его, и я решаю, кому здесь можно находиться, а кому нет, — прогремел голос оригинала.
Голос стал ещё более объёмным и окружил меня со всех сторон. Будто я нахожусь не на открытом пространстве, а внутри корабля. Динамиков здесь гарантированно не было, как не было больше никого, кроме нас с Бобом.
На тактической сетке начал медленно проявляться красный мигающий маркер. Харрингтон очень силён, раз система считает его настолько опасным. За эти века он успел неплохо так нарастить свою мощь. На момент Великой Войны учёный находился на втором порядке, а сейчас интерфейс видит в нём не ниже четвёртого.
— Этот мир принадлежит и мне, — не остался в долгу наш Боб. — И всем Бобам, что ты отделил от себя и позволил действовать самостоятельно.
— Теперь я понимаю, что это было большой ошибкой. Нельзя давать своей части слишком много свободы, иначе она потом норовит стать главной. Боб, отдай мне всё, что получил от поглощения Древесной Матери, и я разрешу тебе вернуться. Вновь стать частью меня. Стать единым с миром и служить на благо нас.
Я не вмешивался в этот разговор, постоянно сканируя тактическую сеть. Пускай Боб сам разбирается с Харрингтоном, я же сделаю так, чтобы им никто не помешал. И пока выходило так, что работы у меня нет.
— Для чего мне возвращаться и становиться одним из многих? Тем, кто всегда должен подчиняться и не иметь своего мнения, своих желаний и своей воли?
Харрингтон рассмеялся, и из темноты дыры появилась массивная нога насыщенного красного цвета, кардинально отличающаяся от Боба и всех коротышек, что я видел. А через несколько мгновений показался и весь Харрингтон.
Назвать его человеком язык не поворачивался. Как и заражённым. Инфополе также не могло понять, что за создание стоит перед нами. Как не могла понять и даже квалифицировать его Гея.
Огромное антропоморфное тело, налитое кровью, словно готовое взорваться в любой момент, переплетённое жгутами мышц, испещрённое множеством шрамов, язв и ещё какой-то непонятной дряни. Кожа больше всего была похожа на тонкую плёнку, которая может лопнуть даже от малейшего дуновения ветра. Руки, свисающие почти до земли, с длинными пальцами и острыми когтями. Это было единственное оружие на теле Харрингтона.
Крупная голова без единого волоса, узкие глаза, спрятанные за естественной бронёй, больше напоминающей очки, толстая и очень маленькая шея, покатые плечи, полное отсутствие бёдер и живота, ноги, словно растущие прямо из груди. Никакой брони или одежды, как и половых признаков.
В сравнении с Харрингтоном наш Боб сильно выигрывал, и его можно было назвать настоящим красавцем. Конечно, когда он был в броне Древесной Матери, а без неё — тоже то ещё зрелище в маске.
— Ты часть меня и не можешь отрицать этого. Как не можешь и долго сопротивляться зову. Вернись ко мне, моё. Давай вновь станем едины, — сказал Харрингтон и протянул руки к Бобу.
При этом они мгновенно удлинились и едва не задели меня. Пришлось даже включить ускорение, чтобы отпрыгнуть в сторону, освобождая место для схватки некроморфов.
Но если я отскочил в сторону, то наш Боб, наоборот, приблизился к Харрингтону, сделав неуловимо быстрый шаг и поднырнув под вытянутые руки. Белёсые ручьи продолжали впитываться в него, как и в его противника.
Дальше я впервые увидел, чтобы Боб сражался не голыми руками. Появился странный меч, больше всего похожий на простой заточенный кусок металла, и на его лезвии были видны крошечные зелёные побеги, начавшие пробиваться сквозь металл.
Боб взмахнул своим мечом, и Харрингтон лишился одной руки, которая тут же стала частью нашего Боба, впиталась в него. А вот вторую руку отрубить не вышло. Странный меч лишь слегка смог поцарапать моментально уплотнившуюся кожу.
На груди Харрингтона начали появляться какие-то странные волдыри, больше всего похожие на головы коротышек, словно они пытались выбраться из темницы, которой для них стало его тело.
Несмотря на столь успешный первый выпад, Боб поспешил отступить, вновь уйдя в сторону неуловимо быстро. Даже моё зрение не поспевало за ним.
— Боб, ты ощутил это? — спросил наш Боб. — Почувствовал боль? Вспомнил, что это такое? Я нашёл то, что ты так долго искал. Нашёл способ, как можно убивать нас. Нашёл способ, как можно умереть. Сделал то, чего ты не мог добиться за все эти годы.
— Я знаю, — шумно выдохнул Харрингтон и топнул, отчего наш Боб зашатался и упал на одно колено.
Я даже не понял, что произошло, и уже собрался броситься на помощь, но Боб резко повернул в мою сторону голову и отрицательно покачал ею, давая понять, что не стоит вмешиваться.
А между тем Харрингтон продолжал говорить:
— Я ощутил боль в тот момент, когда ты решил предать меня. Не только ощутил боль, но и почувствовал, что нам и не нужно находить способ, как стать живыми. Мы и так живы. Ведь умереть может только что-то живое. И теперь, когда все мои части собрались вместе, я могу больше не цепляться за это место и отправиться в большой мир. Начать поглощать его.
Понятия не имею, что сделал наш Боб, но одна из ног Харрингтона подломилась, и он так же оказался на коленях. При этом во все стороны брызнула мёртвая плоть из раздробленных коленей, которая потянулась к нашему Бобу.
Они с Харрингтоном играли в перетягивание плоти: кто больше поглотит, тот и станет сильнее.
— Нет, ты глупец и ничего не понимаешь, — заговорил наш Боб. — Большой мир совсем не такой, как дом. В нём невероятно опасно и много угроз даже для нас. Просто мы всегда жили на Плато Дождей, где нам практически никто не мог реально угрожать. Но и здесь я смог встретить человека, который и показал мне боль и возможную смерть.
Боб резко подскочил и ускорился, проносясь мимо Харрингтона и отрезая от него внушительный кусок плоти, которая не стала превращаться в жидкость. Этот кусок он бросил в мою сторону.
— Уничтожь эту часть, — сказал мне Боб, и я несколько раз взмахнул мечами, нарезая плоть некроморфов как можно мельче.
Послышалось шипение, после чего последовал болезненный вскрик. Причём кричали оба: и наш Боб, и Харрингтон.
— Видишь? Чувствуешь? Понимаешь? Это называется страх. То, отчего ты избавился, став Бобом. Ты так хотел найти возможность умереть, так я принёс её тебе. Позволь поглотить себя, и тогда ты вновь забудешь, что такое боль и страх.
Наш Боб уже находился за спиной Харрингтона. Он снял броню и начал раздаваться в размерах, втягивая в себя всё больше и больше белёсых ручьёв.
Харрингтон потерял над ними контроль, ощутил боль и страх — всё, как и говорил Боб. Будь сейчас с нами Вита, она наверняка смогла бы ощутить всё, что испытывает некроморф. Но и без её присутствия было видно, как его трясёт.
Тело буквально содрогалось от страха, а по коже всё больше и больше проходило бугров, готовых вот-вот лопнуть. И теперь там можно разобрать не только головы коротышек, но и великанов, и ещё нечто странное.
Мне показалось, что среди голов коротышек и великанов появилась ещё одна, отличная от всех. Обычная человеческая голова, и это было очень интересно.
— Думаешь, что старый Харрингтон каким-то образом может отделить себя от плоти некроморфа? — спросила появившаяся рядом Гея. Обычно она всегда исчезает, когда начинается драка, а тут явно заинтересовалась увиденным. — Это звучит довольно нереалистичным. Никто ещё не пытался вернуть человека, подвергшегося заражению мёртвыми частицами творения. Их просто уничтожали вместе с массивами и центрами изучения.
Мы с Геей увлеклись и даже не заметили, когда Боб от слов перешёл к делу. Его клинок пронзил тело Харрингтона насквозь и вылез из груди, моментально покрывая красную плоть зелёными ростками, а после этого тело самого Боба взорвалось, окутывая собой Харрингтона.
Оригинал завопил и начал пытаться освободиться из белёсой пелены, полностью поглотившей его.
Со стороны это выглядело, словно огромная простыня напала на человека, и теперь он пытается от неё избавиться. В ход пошло всё: руки, ноги, голова, зубы.
— Подождём, — заключила Гея. — Но в любом случае готовься уничтожить любого некроморфа, который выйдет победителем в этом противостоянии. Кто знает, что станет с его мозгами? Нельзя рисковать.
Глава 13
Борьба двух Бобов что-то затянулась. Прошло уже сорок минут, а они всё ещё продолжали копошиться под этим покрывалом. Со стороны вообще можно было подумать, что там развлекается какая-то сладкая парочка — очень большая и массивная, настолько, что в небольшом радиусе даже земля немного тряслась.
За это время я бы уже успел слетать и посмотреть, что же там такого нашло здесь наследие. Зелёный маркер продолжал мигать на границе тактической сети. Но наследие не настаивало, так что не было смысла торопиться. Да и неизвестно ещё, как всё сложится и кто из Бобов выйдет победителем. В любом случае мне нужно было дождаться этого момента, чтобы понять, как действовать дальше.
Единственным развлечением были разговоры с Геей. Говорили мы в основном о «Гневе Господнем» и ресурсах, которые могли в нём сохраниться. Предположений было сделано много, но чтобы узнать точно, необходимо было попасть внутрь корабля, а это только после того, как я буду уверен, что победил нужный Боб — или Харрингтон будет убит. Я уже знал, что на него прекрасно действует чистый Та’ар, так что проблем с этим не должно было возникнуть.
— Может, долбануть по ним прямо сейчас? Убить сразу всех некроморфов, и дело с концом. Не придётся заморачиваться и заниматься всякими глупостями с этими обещаниями, сделками и так далее, — сказала Гея, когда покрывало дёрнулось особенно сильно, словно готово было слететь, но так же быстро вернулось к прежнему, не очень сильному волнению.
— Нельзя. Боб уже показал, что может быть очень полезным, и я обещал ему помочь захватить контроль над этой аномалией. Свои обещания я выполняю всегда. И вижу в Бобе отличного исполнителя многих дел, за которые сам не решусь взяться. Он обязательно поможет мне не только вытащить отца из ловушки Сканнинга, но и отомстить заражённому.