Хотя журналист пролетает всего несколько километров, шумиха вокруг его полета неприятна Роберту Пири: он любит, чтобы говорили только о Роберте Пири.
Но вот начатая в 1908 году его новая экспедиция заставляет забыть и о Циглере, и о Фиала, и об Уэльмане, и о всех прочих.
— Теперь или никогда, — говорит Пири, прощаясь с друзьями.
Ему скоро 53 года. Едва не половину из них он отдал Северу. Флаг, который когда-то подарила ему жена для водружения на полюсе, сильно укоротился: он много раз отрезал от него полоски, оставляя их в крайних северных точках своих маршрутов.
Теперь или никогда. Это не слова. В случае неудачи у него просто не хватит сил для продолжения игры.
В решающий поход Пири взял отличных помощников. Вот они.
Цветущий, полный сил Роберт Бартлетт — «капитан Боб». Молодые ученые: не раз побывавший в Арктике профессор Марвин и доцент физических наук, отличный спортсмен Мак-Миллан. Неизменный победитель университетских состязаний силач Боруп. Разумеется, Мэтью Хенсон. Доктор Гудсэл, которому, правда, далеко до милейшего доктора Фредерика Кука, но все же он знает свое дело. Наконец, группа эскимосов; из них можно выбирать самых здоровых, выносливых, неприхотливых.
Много лет назад на арктический лед впервые ступил полный надежд молодой человек, волевой и мужественный. Он пронес эти качества через нелегкую жизнь полярного путешественника. Но, постарев, этот сын своей страны, в которой власть золота уродует человека, не подавлял в себе черт характера, принижающих самые сильные натуры.
Теперь на покорение полюса шел человек, для которого спутники были лишь пешками в продуманной до мелочей, решающей игре. Он трезво и холодно взвесил, что стоит, на что способен каждый из них. Он знал их слабости и верно учитывал честолюбивое стремление: каждый хотел оказаться рядом с ним, с Пири, на последних милях скачки.
Спутники понимали, что эта честь может выпасть лишь одному. Но кому именно?
Пири не открывал карты. Кроме него, никто не знал, как далеко по дороге к полюсу пойдет каждый.
Такое условие он поставил сразу — и спутники согласились.
Конечно, все будут стараться что есть сил, надеясь заслужить право остаться в «группе последней мили».
22 февраля 1909 года санные партии уходят на штурм. Пири, в меховом костюме, сшитом так, как будто человек сам оброс теплой мохнатой шерстью, пропускает мимо себя упряжку за упряжкой. Он идет последним, по проторенной дороге, сберегая силы.
Прокладка пути поручается сначала отряду Бартлетта. «Капитан Боб» ломает торосы, протаптывает колею, строит «иглу» — эскимосские снежные хижины для отдыха отряда Пири.
Полыньи дымят паром. Мороз таков, что керосин становится белым и вязким. Ветер валит с ног. Но то ли еще бывало в прошлые экспедиции!
Поодиночке Пири отсылает назад тех людей, которые, по его мнению, уже сделали свое дело.
Первыми прощаются доктор и опечаленный Мак-Миллан.
За ними отправляют Борупа, только что спасшего с риском для жизни сорвавшуюся в полынью собачью упряжку и, по общему мнению, не уступающего эскимосам в выносливости и ловкости.
Затем, выполняя приказ, уходит Марвин, уходит навсегда — на обратном пути его ждет смерть в коварной полынье.
«Капитан Боб» и Мэтью Хенсон, сменяя друг друга, протаптывают путь. Пири ночует в сооруженных ими снежных хижинах. Он бодр, полон сил. Все сулит ему удачу, даже мороз, перебросивший ледяные мосты через полыньи. Эскимосы рвутся вперед: тем из них, кто дойдет с Пири до полюса, обещаны лодки, ружья и патроны. Несметное сокровище для любого эскимоса!
Утро 30 марта 1909 года. Снежный лагерь на широте 87°47′. Отсюда — последний бросок.
Пири отдирает льдинки с рыжих усов. Перед ним великолепный астроном и опытнейший полярный путешественник «капитан Боб», тут же молодой, легкомысленный эскимос Укеа, впервые участвующий в полярной экспедиции, и еще три эскимоса постарше.
— Укеа, ты пойдешь со мной, — медленно говорит Пири, не глядя на «капитана Боба». — И ты, Хенсон.
Бартлетт бледнеет. Как, Пири берет с собой неопытного Укеа и отсылает назад его, Бартлетта?! Нет, он ослышался, не может быть…
— Мне бесконечно жаль… — говорит Пири.
Догадка осеняет Бартлетта: Пири не хочет делить славу и деньги с другим белым человеком! Он берет с собой негра и эскимосов…
— Ну, счастливо, — только и произносит «капитан Боб».
Что думает в эти минуты Пири? Испытывает ли он стыд, угрызения совести? Мы никогда не узнаем этого. В свой дневник, заранее проданный газетам, Пири записывает о Бартлетте:
«Мы с ним сердечно простились. Я долго смотрел вслед могучей фигуре капитана… Мне было невыразимо грустно, что пришлось расстаться с лучшим товарищем и бесценным спутником, всегда жизнерадостным, спокойным и мудрым, на долю которого выпала самая тяжелая работа по прокладыванию пути для наших партий. Но делать было нечего…»
Ссутулившийся «капитан Боб» понуро бредет назад по тропе, пробитой им же. Вместо него головную упряжку ведет Хенсон. Эскимосы Эгингва, Сиглу, Ута и Укеа стараются изо всех сил.
Утром 6 апреля Пири определяет широту: до полюса осталось три мили. Он рядом, совсем рядом, этот вожделенный полюс, полюс успеха и славы, после двадцати лет неудач и разочарований!
Сказывается нервное напряжение последних дней: Пири еле передвигает ноги. Хенсон и эскимосы поспешно строят хижину.
Немного отдохнув, Пири совершает поездки в разных направлениях, определяя широту. Да, его отряд в районе полюса!
Флаги воткнуты в снег, записка вложена в стеклянную бутылку. Троекратное «ура». Пири пожимает руку эскимосам и сердечно благодарит верного Хенсона.
А позже в своей книге он написал, что белые спутники могли оказаться на последнем этапе в роли пассажиров (это Бартлетт-то пассажир!), «Хенсон же являлся как бы частью транспортного механизма». И добавил тут же, как бы связывая одно с другим: «В большинстве наши собаки были сильные самцы, крепкие, как кремень, но без единого грамма лишнего жира».
Пири возвращается. Он знает — его ждут слава и крупный денежный приз. Навстречу «Рузвельту» выходит пароход с корреспондентами чуть не всех нью-йоркских газет. Журналисты окружают Пири. И первый вопрос после поздравлений:
— Мистер Пири, что вы думаете по поводу открытия доктора Кука?
— Доктор Кук? A-а, Фредерик Кук, старый дружище! Но что же он открыл, этот славный малый, доктор Кук?
— Как, разве мистер Пири не знает? Доктор Кук открыл Северный полюс!
Пири потрясен. Его опередили?! Только не это… Не может быть!
— Я еще не знаю подробностей, но убежден, что ваш доктор Кук — лжец и мошенник, каких не видел свет, — говорит он.
Корреспонденты в восторге. Сенсация! Жирные заголовки: «Пири против Кука», «Еще одна загадка полюса», «Пири говорит: нет!», «Пири обещает вывести Кука на чистую воду».
А доктор Фредерик Кук тем временем уже разъезжал по Америке с лекциями о том, как ему удалось покорить полюс. Газеты называли его «великим доктором Куком».
Оказывается, великий доктор Кук достиг полюса еще весной 1908 года. По льдам вернулся в Гренландию. Оттуда его доставил в Европу датский пароход. Датчане устроили покорителю полюса восторженную встречу. На торжественном обеде Кук сидел справа от королевы Дании. Университет Копенгагена присвоил ему почетное звание.
Тогда-то и пришли первые телеграммы от Пири, посланные радиостанцией на севере Лабрадора: «Американский флаг находится на Северном полюсе»; «Полюс достигнут, «Рузвельт» цел»; «Постарайтесь удержать телеграфную связь для быстрой передачи подробных сведений».
Доктор Кук воспринял эти известия довольно равнодушно.
— Если это правда, — сказал он, — я готов воскликнуть: «Ура Пири!» Он сделал то же, что я, но на год позднее. Ему, конечно, пришлось претерпеть много лишений, что придает решенной им задаче еще больше ценности в моих глазах. Впрочем, мы оба — американцы, и, следовательно, не может возникнуть никакого международного конфликта из-за нашего чудесного открытия, так сильно и горячо желаемого человечеством.
Пока ничего не подозревавший Пири лишь предвкушал сладость триумфа, доктор Кук пожал плоды славы. Из Копенгагена он поспешил в Нью-Йорк. Соотечественники наняли специальный пароход, чтобы встретить героя еще в океане. Мэр города произнес речь, прославлявшую великого американца. Восторженные дамы целовали его руки. Множество людей хотело получить автограф покорителя полюса. Но доктор оказался деловым человеком:
— Десять долларов за каждую мою подпись! Эти деньги пойдут на новые экспедиции!
Подробно о своем походе доктор Кук рассказал в увлекательной книге, которой зачитывались взрослые и дети.
Благодаря щедрой помощи просвещенного миллионера мистера Брадлея, писал доктор, ему удалось снарядить полярную экспедицию. Путь к полюсу он, Кук, вместе с несколькими эскимосами начал 18 марта 1908 года. Через некоторое время экспедиция обнаружила неизвестную землю. Кук назвал ее в честь своего благодетеля Землей Брадлея. Преодолевая бури и морозы, питаясь собачьим мясом, доктор Кук и два эскимоса упорно пробивались к полюсу.
Сколько живописных, достоверных подробностей было в описании последнего этапа путешествия! Эскимосам передался энтузиазм доктора Кука. Они не жалели сил, чтобы дойти до Типи-Оху, «Большого гвоздя» — так звучало название полюса на их языке. 20 апреля, в ночь светлую и яркую, когда фиолетовые тени от торосов казались барьерами, трое сделали решающий долгий переход и буквально свалились на снег от усталости. Полюс был уже рядом!
На другой день шагомер отмерил последние четырнадцать с половиной миль. Доктор Кук разбил палатку и сделал наблюдения: 89°59′45''. Они прошли еще немного и на самом полюсе построили снежную хижину. Эскимосы тотчас заснули. Доктор Кук записал: «Что касается меня, то я мало спал. Цель моя была достигнута: то, что составляло мечту всей моей жизни, получило теперь реальное осуществление».