– Нет. Нанесли оскорбление мне, Куки, – настаивала лягушка.
– Опять ко мне пристаешь, говоришь Куки! – обозлилась мопсишка. – Это мое имя!
– Еще чего! Куки – это я! – возмутилась жительница подземелья.
Мафи подпрыгнула.
– У них одно имя! Они обе Куки!
Глава 22Зеленая Куки
– Нет, – хором завопили мопсишка и квакушка, – Куки только я.
– Пожалуйста, перестаньте скандалить, – попросил Бен, – у нас нет времени. Уважаемая лягушка, вы знаете, как выйти из тоннеля на свежий воздух?
– Отлично высказался, – ехидно заметила зеленая Куки. – Значит, на моей родине гадко воняет?
– Я не говорил этого, – опешил Бен.
– Еще как говорил, – топнула передними лапами попрыгушка, – произнес: «Как выйти из тоннеля на свежий воздух». Из чего следует, что тут, где я живу, воздух тухлый!
Терьер заморгал, похоже, у него не нашлось подходящих слов, чтобы продолжить беседу. Жози решила исправить ситуацию.
– Уважаемая госпожа Куки, которая лягушка!
– Это мое имя, – возмутилась мопсишка, но Бен схватил ее за шиворот и что-то зашептал ей на ухо.
– Очень просим вас, – продолжала Жози, – помочь путникам, которые впервые оказались в таком чудесном месте, как тоннель. Здесь прекрасные виды, аромат жасмина, радуга на потолке и вообще красота неописуемая. Но нам очень надо домой, в деревню за Синей горой. Как нам выйти из райского сада, в котором мы сейчас находимся?
– Похоже, ты неплохо воспитана, – улыбнулась зеленая Куки. – Безусловно, я отлично знаю, куда вам надо идти. Но не скажу!
– Почему? – изумилась Жози.
– Потому что я до последнего нерва обижена вон той противной глупой особой. Она меня оскорбила. Да еще имеет наглость присваивать себе мое имя! Куки одна! И это я!
Мопсишка, которую Бен крепко держал в объятиях, начала вырываться и завопила:
– Нет! Меня так зовут с рождения! Это мое имя! Не лягушанское!
Терьер зажал крикунье пасть.
– Вы тут погуляйте, походите, – ехидно продолжала квакушка, – скоро окажетесь на перекрестке десяти галерей. Сто лет вам придется выход к Синей горе искать. Я – великая Куки, мои предки наш подземный город построили. Я-то могу вас мигом вывести, куда хотите.
– О да, пожалуйста! – взмолилась Жози.
– Могу мигом вывести, куда хотите, – повторила лягушка, – но вы меня жутко-жутко обидели. Та, что присвоила себе мое имя, еще и мою страну оплевала.
– Что-то я не понимаю, – забубнила Мафи, – во‐первых, плюнуть на всю страну не получится. Во-вторых, в чем Куканя провинилась?
Лягушка закатила глаза.
– Всякий раз, как я встречаюсь с мопсом, он или глупый, или невоспитанный. Противная собака обозвала мою родину тухлой.
– Куканя ничего похожего не говорила, на свежий воздух попросил нас вывести Бен, – напомнил Фил.
Лягушка пару раз медленно моргнула, похоже, она растерялась, но потом снова пошла в атаку на Куки.
– Да! Сболтнул от отсутствия ума, воспитания, интеллигентности, деликатности. А вот она! Решила себе имя мое забрать! Определенно хочет у моих родителей дочерью стать, получить все мое приданое!
Гортензия откашлялась.
– Имена общие, они часто повторяются. Я знаю много людей, кого зовут Татьяной, Машей, Катей. Меня вот назвали как цветок. И что? Ну, подумайте: вы жаба, Куканя собака. Если к лягушкам придет псина, неужели они ее своей посчитают! Вы внешне никак не похожи.
– Я жаба? – с негодованием воскликнула зеленая капризница. – Жаба я? Ну знаешь ли, кошка! Ну ты и сказала! Кошка безумная!
– Наверное, вы не успели заметить, что я карликовый лабрадор, – гордо ответила Гортензия.
– Разве собака и кошка не одно и то же? – спросила жительница тоннеля.
– Конечно нет, – возмутилась Гортензия, – мы абсолютно разные.
– Так вот! – громко объявила зеленая Куки. – Жаба и лягушка дальше друг от друга, чем псина и кот! Мы не родня. Обозвать меня жабой! Это… это… Вы все хороши. Каждый ухитрился меня унизить, оскорбить!
Жози повернулась ко всем членам отряда:
– Давайте попросим прощения?
– Дорогая лягушка, извините нас, – произнес хор голосов.
Попрыгушка показала лапой на Куки:
– Она молчала!
Жози подошла к сестре.
– Куканя!
– Что? – процедила мопсишка.
– Нам надо домой, – тихо сказала Жози, – ночь вот-вот закончится, а лягушка может нам дорогу в деревню указать!
– Вот еще! – фыркнула Куки. – Это она меня обидела! И, кстати, я на вас с Мафи рассержена. Помнишь, как вы меня оскорбили? В Мопсхаусе! А? Забыла? А у меня все прекрасно в голове записано! Обзывались! И сейчас еще велите перед этой зеленой на коленях стоять! Куки только я! А она кто угодно, но не Куки.
– Или самозванка на коленях прощения попросит, или до свидания, – отрезала квакушка. – Сейчас меня унизили!
У Куки засверкали глаза.
– Ишь, чего захотела! Никакого унижения для тебя не вижу. Назвала тебя зеленой! Разве ты красная?
– Куки! Обе! – взмолился Филипп. – Ну, пожалуйста, перестаньте дуться друг на друга. Честное слово, повода нет. Не знаю, мопсихи, что вы ранее дома не поделили, но сейчас, Куканя, тебе ничего плохого не сказали. И госпожу жабу, то есть лягушку, не оскорбили. Куканя, ты же хочешь домой? Значит, надо наступить на свою обиду и извиниться.
– Это так просто, – прошептала Каролина, – всего лишь надо сказать: «Прости меня». И мы все окажемся в деревне за Синей горой. Наша свобода зависит от тебя.
– Прости меня, – сквозь зубы процедила мопсишка.
– Ура! – закричал Бен.
– Нет, – отрезала лягушка, – это сказано не от души. Раскаянья не вижу. Не пройдет. И говорила она стоя, не на коленях!
– Ах ты гадость зеленая, – не выдержала Жози.
– Все слышали? – осведомилась лягушка. – Теперь моя обида толще Синей горы, к которой вам никогда-никогда не выйти! Желаю вам вечного путешествия по нашей Подземной Стране. Прощайте, наглые собаки! Навряд ли кто-то из наших жителей вам поможет. Я всем расскажу, как меня, Куки, обидели!
– Жози! Что ты наделала! – заплакал Фил. – Мы здесь погибнем!
– Я не хотела, – зарыдала мопсишка, – само как-то вышло.
– Когда со стола конфету берешь, протягиваешь лапу или хвост? – неожиданно спросил Бен.
Жози вытерла слезы.
– Лапку.
– А почему? – продолжал задавать вопросы терьер.
– Хвостом неудобно брать, – ответила Жозенька, – на нем коготочков нет. Как конфету уцепить?
– Значит, ты умеешь управлять телом? – уточнил Бен.
– Конечно, – хмыкнула Жози.
– Тогда язык тебя тоже слушается, – вздохнул терьер, – сам собой не заговорит. Без разрешения ничего не ляпнет. Прежде чем что-либо заявить, сначала подумай: а надо ли сейчас звуки издавать!
– Я подумала, – всхлипнула Жози, – очень даже хорошо подумала, мысль в голову пришла: лягушка – гадость зеленая. Я не болтаю просто так! Эти слова – плод моих рассуждений!
– Мы тут умрем! – пробормотал Фил.
– Умрем! – эхом повторила Гортензия, легла около Филиппа и завыла.
Жози села неподалеку и простонала:
– Я никогда не увижу свою комнату, игрушки, книжки.
Куки прислонилась к стене.
– Муля, Черчиль, Капитолина, Зефирка, Марсия… Хочу к ним!
По ее мордочке потекли слезы.
Бен молча вздыхал.
Жительница тоннеля засмеялась и поскакала вперед.
Фил упал на землю и забился в рыданиях.
– Госпожа лягушка, стойте, – закричал чей-то громкий, но приятный голос.
Все повернулись на звук и увидели Каролину.
– Полагала, что ты только шепотом говоришь, – удивилась Мафи.
– Иногда необходимо увеличить силу звука, – скороговоркой ответила Каролина, – госпожа лягушка, хочу сделать вам презент. От всей души! В знак моей любви к вам.
Квакушка, успевшая проскакать несколько метров, остановилась и поспешила назад.
– Подарок? Какой?
Каролина подняла лапку, все увидели, что в ее когтях зажата цепочка, с которой свисает медальон.
– Откуда у тебя украшение? – поразилась Жози. – У нас все отобрали. Даже мой браслетик, который Зефирка из ниток сплела, Горти сняла.
– Ну ты и спросила, – скривилась Гортензия, – она же ябеда. Ее пуделиха любит, ради Каролины исключение сделала… А я у вас все по приказу жены Именалия отняла.
Глава 23Каролина дарит подарок
Кара не ответила лабрадорихе. Она начала раскачивать цепочку, от медальона как по волшебству стали разлетаться разноцветные искры.
– Красивая штучка, – улыбнулась лягушка, – она лучше диадемы, которой моя сестра хвастается! Терпеть ее не могу.
– Диадему? – удивился Бен. – Чем она вам не нравится?
– Сестрицу, – процедила квакушка, – постоянно меня обижает.
– Это украшение в нашей семье передается от мамы к дочке со времени основания Прекрасной Долины, – заговорила Каролина, – оно бесценно. С удовольствием подарю его вам в надежде на нашу дружбу. Вы прекрасны, как этот медальон, и поэтому вам надо его носить! Я этого не достойна.
Квакушка схватила цепочку, повесила на себя и воскликнула:
– Я самая красивая!
– Несомненно, – согласилась Каролина, – значит, мы с вами теперь подруги?
– Конечно, – улыбнулась попрыгушка.
– Как лучшая подружка, объясните мне, как отсюда выбраться, – попросила Каролина.
– Но они тоже услышат, – возразила вредина, показывая на остальных членов отряда.
Каролина села на каменный пол.
– А вы на ушко! Только мне.
Лягушка приблизилась вплотную к ябеде.
– Здорово у тебя, Кара, получилось ее обмануть! – воскликнула Гортензия. – Отлично прикинулась подругой зеленой пакости!
Квакуша отскочила от Каролины.
– Она говорит правду? Меня обманули?
Каролина погладила лягушку.
– Ни в коем случае. Гортензия просто позавидовала подарку. Вы же самая умная, понимаете, что встречаются злые собаки.
– Ты такая милая, – пробормотала лягушка.
Потом она запрыгнула на колени к Каролине, обняла ее лапками за шею и что-то опять зашептала ей на ухо.