Усилием воли королевский кузен подавил желание тут же закрыть их обратно и, может быть, даже позволить себе кратковременный обморок: окружающая его природа была пышной, яркой, но совершенно не похожей на ту, к которой привык Себастьян. Короче — всё вокруг было абсолютно чужим, а значит, он не просто не в замке, а где-то очень и очень далеко.
Цепляясь всё ещё слабыми руками за длинную траву, росшую по берегам действительно небольшого ручья, герцог выбрался на берег, добрёл, спотыкаясь, до ближайшего дерева со странной кроной, напоминавшей растрёпанное зелёное гнездо, и сел, прислонившись спиной к шершавому стволу.
Бездумно глядя на яркие фиолетовые цветы, густо покрывавшие росший неподалёку куст, герцог попытался собрать воедино мысли и понять, как он тут оказался.
Он вспомнил, как, расставшись с Глорией, быстро пошёл в сторону её комнат, чтобы по возможности задержать мнимого Филиппа и дать девушке возможность пробраться в его покои.
Нагнав «лже-принца» возле комнат Лори, герцог попытался завести с ним ни к чему не обязывающий разговор и выбрал для этого тему приближающегося маскарада. Внимательно всматриваясь в безмятежное лицо Филиппа и не замечая никаких признаков подмены, Себастьян на секунду усомнился в словах Лори, но тут же сам себя одёрнул. Раз она говорит, что принц фальшивый, значит, так оно и есть.
— Дядя, — обратился к нему Филипп, не делая ни малейшей попытки уйти от дверей в комнаты Глории, — а ты уже придумал себе маскарадный костюм? Или снова, как обычно, проигнорируешь мероприятие? Хотя теперь-то тебе вряд ли удастся увильнуть.
— Почему? — Себастьян поднял бровь, стараясь не думать о том, что перед ним не принц, и пытаясь ничем не выдать себя и свои сомнения, — ты же знаешь: я не любитель всех этих светских развлечений.
— Но маскарад наверняка понравится Лори, — принц странно посмотрел на герцога и усмехнулся, — а ты, насколько я тебя знаю, не захочешь оставлять её одну. В наше неспокойное время так…опасно оставлять юных хорошеньких девушек без присмотра.
— Особенно на маскараде, — герцог улыбнулся и подмигнул Филиппу, — мало ли кто под какой маской прячется, не так ли? Гадай потом, кто увёл у тебя девушку…Кстати, ты не передумал?
— Насчёт чего? — безмятежно поинтересовался принц, — в последнее время столько всего произошло…
— Ну насчёт имени, — Себастьян понимал, что рискует, но он должен был убедиться, что перед ним действительно не сам Филипп и, если что, вызвать огонь на себя, но задержать, — ты же позволишь Лори называть тебя Филом, как она предложила? Помнишь, вчера, в розарии…
— Ну конечно, — легко улыбнулся принц, — этот вариант мне сразу понравился, я как раз шёл сказать Лори об этом…Хмм…судя по выражению твоих глаз…дядя…она этого не говорила…Что же…это был хороший ход, герцог, признаюсь. Сообразительный, мерзавец! Она была права…ты достойный противник. Тем интереснее…
— Кто она? — мгновенно напрягся Себастьян, но не успел ничего сделать, так как почувствовал резкий удар в спину и лишь успел увидеть, как мнимый Филипп довольно улыбнулся кому-то за его спиной. Затем сильный удар головой…и темнота…
Вспомнив всё, Себастьян застонал от отчаяния и бессилия: доигрался в шпионов, осёл старый…Глава тайной полиции — да курам на смех просто: позволил себя обмануть, как мальчишку. Ещё и Лори подвёл: ведь кто теперь её защитит? Хью нет, Чарльз в данном случае не помощник, Филиппа самого спасать надо. Если только Уильям захочет помочь. А он захочет — кто же упустит возможность стать защитником девушки, которая нравится. И, естественно, Глория отдаст своё сердце герою-принцу, а не старому герцогу, прошляпившему всё на свете. Ну и пусть…Лишь бы с ней всё было хорошо…
Запретив себе предаваться совершенно бессмысленному самобичеванию, которое, сколько ни рви на себе волосы, ситуацию не прояснит, Себастьян попытался подняться на ноги, и у него это даже, как ни странно, получилось. Сделав несколько шагов и держась при этом на всякий случай за ствол странного дерева, герцог осмотрелся и разглядел в густой траве тропинку. А раз есть тропинка, то, соответственно, есть те, кто эту самую тропинку и протоптал. Логично?
Было достаточно тепло, можно сказать — даже жарко, поэтому Себастьян сбросил камзол, оставшись в рубашке. Ничего страшного. Вряд ли в этом пока совершенно непонятном лесу обитают суровые ревнители этикета, а местным хищникам, если они тут водятся, совершенно безразлично, как его съесть: с камзолом или без.
Тропинка свернула вправо, потом решительно вильнула влево, обогнула группу деревьев, покрытых забавными ярко-оранжевыми плодами, затем устремилась к вершине холма. Себастьян прикинул свои возможности и с жутким разочарованием понял, что, пожалуй, подъём на холм он сейчас не одолеет и просто свалится по пути. Ему совершенно необходимо хотя бы немного полежать и набраться сил.
Герцог осмотрелся и, спотыкаясь, побрёл к очередному незнакомому дереву, корни которого, выпирая из земли, переплелись и образовали небольшой природный гамак. Нарвав широких плотных листьев, Себастьян набросал их на корни и со стоном опустился на импровизированную лежанку. Голова кружилась, на спине совершенно однозначно был след от удара, пара рёбер, скорее всего, была сломана, а на лбу огнём горела ссадина. Наверное, вывалившись из портала, в который его швырнули, герцог ударился лицом о корни или камень. Хорошо, хоть цел остался. А с остальным можно разобраться. Во всяком случае, в это очень хочется верить. Себастьян прикрыл глаза и, словно в болото, провалился в чёрный мрак беспамятства.
Из блаженного состояния забытья герцога заставил вынырнуть негромкий разговор.
— …какое-то оно не слишком привлекательное, тебе не кажется? — говорил кто-то достаточно низким голосом, — я бы на твоём месте не стал рисковать…
— Думаешь? — с сомнением отозвался второй голос, чуть повыше и, как показалось Себастьяну сквозь сон, помоложе, — но оно вроде даже не испортившееся…А вдруг оно живое?
— Да ну, какое там живое — видишь, в кровище всё и не шевелится, — возразил ему первый голос, — но если очень есть хочешь, иди давай, откуси немножко…
— А чего я-то сразу? — тут же пошёл на попятный второй, — сам иди кусай. Про то ты тоже говорил, что оно дохлое, а оно как вскочило, как начало железкой своей махать…
— Ну, то молодое было, — заметно смутившись, начал оправдываться первый, — а это смотри, старое какое…
— Старое — значит, жёсткое, — грустно констатировал второй голос, — опять в зубах застревать будет…
Наступила тишина, прерываемая негромкими вздохами, а потом Себастьян почувствовал, как кто-то осторожно потянул его за ногу, легко прокусив сапог и царапнув зубами. Герцог дёрнулся и попытался открыть глаза, справедливо решив, что если подслушивать дальше, прикидываясь мёртвым или спящим, то запросто можно остаться без конечностей или даже без головы.
— Мамочки! — взвизгнул кто-то, и зубы с ноги тут же исчезли, — ну я же говорил! Да что же за невезение такое!
Герцог, превозмогая головную боль, с трудом открыл глаза и увидел сидящих неподалёку на травке двух…Себастьян даже затруднялся сказать — кого. Существа были похожи на невысоких человечков, но были покрыты короткой густой шерстью. В комплекте шли также огромные круглые блестящие глаза, острые кошачьи ушки и пушистые хвосты, которые в данный конкретный момент нервно стучали по траве. На мгновение герцогу показалось, что он где-то читал или слышал об этих существах, но головная боль мешала сосредоточиться.
— Здравствуйте, — хрипло поздоровался герцог, подумав, что вежливым нужно оставаться всегда.
— Оно разговаривает, — передёрнув ушками, сообщило одно существо другому, — а ты говорил, что дохлое.
— Ну не рассмотрел, бывает, — согласился второй и зевнул, продемонстрировав полную пасть впечатляюще острых треугольных зубов, — но это временно. Посидим, подождём…Ты не торопишься?
— Нет, — ответил первый, подумав, — а чего будем ждать? Пока оно сдохнет? А если ждать долго придётся? Я есть хочу…
— У меня есть конфета, — без особой надежды сказал Себастьян, с трудом принимая вертикальное положение, — может, пока будете ждать моей смерти, конфету съедите? Всё не так грустно будет…
— Что такое конфета? — две пары любопытных глаз уставились на герцога, — это еда?
— Не совсем, — честно признался Себастьян, — но это вкусно. Хотите?
— Мы никогда не ели вкусной «не еды», — удивлённо переглянувшись, сообщили существа, — да, мы хотим.
Себастьян, стараясь не делать резких движений — не потому что боялся испугать гостей, а потому что каждое шевеление причиняло сильную боль — извлёк из кармана слегка подтаявшую шоколадную конфету в ярком фантике, развернул и протянул существам.
Одно из них подобралось поближе, при этом его пушистый хвост не переставал нервно подрагивать, и протянуло лапку с внушающими уважение когтями. Конфета перекочевала к нему, и он аккуратно разрезал её когтем на две части, протянув одну половинку приятелю.
— Ты первый, — сказал он, подозрительно принюхиваясь к конфете.
— Почему это? — возмутился второй, — как что — сразу я. Сам пробуй…
— Ну и ладно, — презрительно фыркнул первый и слизнул половинку конфеты длинным розовым языком. На его мохнатой физиономии расплылось выражение удовольствия, которое он тут же спрятал за недовольной гримасой, — ужасная гадость. Так и быть, давай я и твою половину съем, чтобы ты не мучился.
— Нет уж, — отодвинулся от него второй, — я тебе не верю.
Он слизнул свою половинку и блаженно прищурился. Потом посмотрел на Себастьяна и вежливо поинтересовался:
— Скажи, а у тебя больше такой «не еды» нету?
— Есть, но только не здесь, а там, откуда я сюда попал, — честно ответил герцог, — может быть, вы знаете, как мне вернуться?