— Я расскажу тебе историю, — неторопливо проговорила незнакомка, покачивая ногой, — пусть сегодня будет такой…день откровений… Когда-то очень-очень давно в одной сказочно красивой долине жили маги. Жили, изучали грани вселенной, изредка помогали людям, но в основном предпочитали замкнутый образ жизни. И забрёл однажды в эту долину человек, самый обычный, не одарённый никакими особыми талантами, но обладавший лёгким и весёлым нравом, а также привлекательной внешностью. И жили там две сестры, обе — очень одарённые маги, но одна имела склонность к магии смерти, к некромантии, а вторая — к магии жизни. Случилось так, что они обе полюбили пришельца, и каждая из них провела с ним ночь: ты же знаешь, маги гораздо проще относятся к таким вещам. И обе эти ночи принесли свои плоды: одна сестра, та, что увлекалась некромантией, родила сына, которого назвала Мором, а вторая- дочь, Мару. Дети росли дружно, помогали друг другу, но склонность брала своё, и вскоре девочке стало тяжело находиться рядом с некромантом, ощущать магию смерти, совершенно чуждую ей.
— Какое отношение эта увлекательная история имеет ко мне? — герцог недоумевал так искренне, что незнакомка негромко рассмеялась, — ты расскажешь?
— Разумеется, раз уж начала. — она устроилась в кресле поудобнее, — мальчик вырос и решил уйти в большой мир, что и сделал, став достаточно могущественным чародеем. Однажды он захотел вернуться домой, но с удивлением узнал, что маги покинули долину, уйдя жить в другое место, надёжно скрытое от обычных людей.
— Синяя Долина! — не выдержав, воскликнул Филипп и смущённо прижал руку к груди в извиняющемся жесте, — простите, я перебил вас…
— Какой сообразительный парнишка, — усмехнулась женщина и продолжила, — так вот, маги покинули место своего прежнего обитания, но там остался источник силы, очень древний и очень сильный. Постепенно он стал затухать, и люди построили на его месте королевство, которое стало развиваться и процветать на радость жителям и на зависть соседям.
— Наше королевство? — снова не удержался принц, — вы говорите о нашем королевстве, ведь правда?
— Правда, мой нетерпеливый друг, — незнакомка не отрывала взгляда от Себастьяна, — но маг, о котором я говорила вам, Мор, не стал искать новое место жительства своих собратьев, а остался в королевстве, став известным и вполне уважаемым членом общества. У него были знания, но он хотел власти: пусть и в человеческом королевстве. Вот была у него такая слабость, понимаешь? Чтобы понять, как это сделать, Мор решился однажды провести ритуал, в ходе которого внезапно выяснил, что ему суждена скорая гибель, так как тот, в ком смешалась кровь нескольких магических и человеческих родов, его собственный потомок, «истинный король» людей и магов, скоро взойдёт на трон, принадлежащий ему по праву.
Себастьян молчал, про себя ругая на чём свет стоит эту непонятно откуда взявшуюся сказочницу. Ну да, история занятная, но при чём здесь он?
— Согласно пророчеству, «истинного короля» нельзя убить — с ним исчезнет большая часть магии и сил самого Мора…Но не вникай, это уже не твой вопрос…
— Да эта история вся — не мой вопрос, — хмыкнул герцог, потирая ноющий бок, — но послушать было интересно, спасибо.
— Не спеши, — женщина жестом остановила герцога, который хотел уже подняться, — «истинного короля» нельзя убить, но его можно надёжно спрятать. Так, чтобы никто и никогда его не нашёл.
— Так вот почему Филипп оказался здесь, — задумчиво проговорил Себастьян, пытаясь понять, насколько больше загадок стало после этого «объяснения» незнакомки.
— Нет, — покачала она головой и насмешливо взглянула на Себастьяна, — поэтому здесь оказался ты.
— Ты хочешь сказать, что этот «истинный король», о котором говорилось в ритуале — я? — расхохотался герцог и поморщился от боли в рёбрах, — это лучшая шутка, которую я слышал за последние годы.
— А почему ты решил, что я шучу? — выгнула бровь незнакомка, — и подожди…не могу смотреть, как ты морщишься, меня это раздражает.
С этими словами она поднялась и, подойдя к Себастьяну, легко положила руку на его многострадальный бок. Не успел герцог что-либо сказать, как вдруг почувствовал, что боль ушла, словно её и не было никогда. Он вдохнул полной грудью и ощутил себя как никогда здоровым и крепким.
— Как ты это сделала? — спросил герцог и тут же благодарно склонил голову, — спасибо большое, так стало гораздо лучше.
— Ну не могу же я позволить тебе умереть от банального перелома рёбер, особенно теперь, когда игра перешла в свою финальную фазу. Это было бы совсем не интересно, — хитро улыбнулась незнакомка и подмигнула Себастьяну.
— А можно теперь попроще и поподробнее для тех, кто не в теме, — молчавший какое-то время принц нахмурился и нервно поправил растрепавшиеся волосы, — а то я чувствую себя лишним, и мне это не слишком нравится. Я, между прочим, тоже сюда не стремился…
— Попроще? Конечно, можно, — кивнула странная женщина и повернулась к герцогу, — теперь ты понимаешь, почему малыш Филипп — не герой моего романа? Ты никогда не стремился к «попроще», Себастьян, и это мне нравится… Так вот, если обобщить, мой юный принц, то картина такова: в замке живёт древний некромант, принимающий различные образы в зависимости от ситуации. Его цель — устранить конкурента и, по совместительству, угрозу собственной жизни — то есть твоего дядю, Себастьяна. При этом устранить, не убивая. У него есть помощница, умная, хитрая и расчётливая стерва. Именно она надоумила королеву сделать то, что…ну, ты понимаешь, не будем смущать мальчика, да, Себастьян?
— Не будем, — разом помрачнел герцог и бросил быстрый взгляд на насторожившегося принца, — а при чём тогда фаворитки Филиппа? Они-то чем помешали некроманту?
— Они помешали не ему, а ей, — как ребёнку, пояснила незнакомка, — у неё своя цель, а этот пространственный карман она просто использовала…он же уже есть — чего пропадать добру? Места тут на всех хватит.
— А шкатулки? — не унимался Себастьян, — они зачем? Или это такое странные элементы игры?
— О! — протянула незнакомка и прищурилась, — шкатулки — это невероятное изобретение Мора, совершенно потрясающее. При всей моей нелюбви к нему, я не могу не признать его гениальность. Шкатулка — это временное вместилище души того, кто попал в карман. В каждой из них спрятана бабочка — воплощение вашей души, вашего «я». Если вы вернётесь — бабочка переселится на ваше плечо и останется там навсегда, как символ пройденного испытания.
— А если нет? — мрачно спросил очнувшийся от глубокой задумчивости принц, — что будет, если я, допустим, не пройду испытание?
— Тогда бабочка просто рассыплется в пыль, — равнодушно ответила женщина, — а ты останешься здесь навсегда.
— И никто не узнает, что со мной произошло и куда я пропал? — принц был непривычно задумчив и сосредоточен, — я правильно понимаю?
— Абсолютно правильно, — расслабленно отозвалась незнакомка, но острый взгляд, который она бросила на Филиппа, как-то плохо с этой расслабленностью сочетался.
— А те девушки, которые пропали…из-за меня, — принц внимательно посмотрел на странную женщину, — что с ними будет? Их тоже ждут испытания?
— Ну а какое тебе до них дело? — она равнодушно пожала плечами.
— Но они же из-за меня попали сюда: и Леонора, и Флора, и Беатрис…
— Тебе их жаль? — с удивлением посмотрела на принца незнакомка, — ты же умный мальчик и понимаешь, что им был нужен не ты, а положение фаворитки и связанные с этим самым положением плюсы.
— И что? Это моя ошибка, а не их, — упрямо сдвинул брови принц, — тем более, что я решил больше не заводить фавориток. Права была матушка — пора мне уже остепениться…
— На Лори не рассчитывай, — негромко, но весомо сказал Себастьян, — я первый в этой идиотской очереди, второй Уильям, а потом уже ты.
— Какие вы смешные, — женщина смотрела на них, как на деревенских дурачков, спорящих в трактире о какой-нибудь ерунде, — вы так замечательно делите девушку…Но кто вам сказал, во-первых, что она ещё жива, а во-вторых, что хоть один из вас ей интересен?
— Что значит «ещё жива»? — похолодел Себастьян, — ты что-то знаешь?
— Нет, — она досадливо поморщилась, — увы, туда, где хозяйничает Мор, мне хода нет. Могу только предполагать, ибо в деле устранения тех, кто мешает, ему нет равных.
— Послушай, Мара, — начал герцог, — я ведь правильно догадался, кто ты? Раз не споришь, значит, правильно… Скажи, Мор, твой брат…он высокий блондин средних лет, во всяком случае, выглядит так, чёрные глаза и старый шрам над бровью?
— Ты видел его?! — изумление Мары было практически ощутимым, оно невидимым туманом повисло в воздухе, — и как, интересно, тебе это удалось? Хотя, подожди, его видел не ты, а та самая Лори, которую вы тут делили, как пирог с ягодами… Я права?
— Судя по твоей реакции, под личиной Филиппа действительно был Мор, — герцог побледнел и решительно поднялся со скамьи, — нам необходимо вернуться, как можно скорее. Лори в гораздо большей опасности, чем я предполагал… Когда я встретился с ним и наивно думал, что вполне смогу его одурачить и задержать, Лори как раз направлялась в твои комнаты, Филипп, чтобы проверить, есть ли там такая же шкатулка, как в комнатах исчезнувших девушек. Она рассчитывала, что я задержу его, а я…я так подвёл её…
— Если он застал её в комнатах и понял, что ваша Лори видит его настоящий облик, я ей не завидую. Мор беспощаден по отношению к тем, кто стоит у него на пути.
— Мы должны вернуться, — решительно встал с лавки Филипп и повернулся к Себастьяну, — я иду в замок, ты со мной? Сидя здесь, мы уж точно ничем Лори не поможем.
— Идите, — подумав, согласилась Мара, — я не могу вам помочь напрямую, но дам два совета, по одному каждому. Воспользуетесь вы ими или нет — это уже ваше дело. Мальчик, помни, что не под всяким красивым фантиком прячется сладкая конфета. Себастьян, а тебе скажу: иногда ложь бывает больше похожа на правду, чем сама правда.