купить – Да, невезение... – потянул Карл Иванович, взглянув на смущенного доктора острыми светлыми глазками.
Удобно устроившись за столом, Вирхов попросил своего помощника пригласить прислугу Тугарина.
Заплаканная девушка невысокого росточка, в аккуратном темном платьице, появилась в комнате вместе с разряженной пышнотелой брюнеткой.
– Итак, Софья Аристарховна, извольте повторить ваши показания. – Вирхов подвинул стул и кивнул на него служанке, все еще всхлипывающей на плече вдовы. – Только по порядку. Итак, вы ушли к госпоже Карякиной с разрешения господина Тугарина?
– Истинно так, господин следователь, – подтвердила девушка, оставившая надежное тугое плечо и присевшая на краешек стула. – Он сказал, что пока я могу быть свободна, я и пошла к Аделаиде Андреевне. Обед-то собирать еще рано.
– Запирали ли вы дверь?
– Барин сам за мной дверь запирал на крюк. У меня и ключа нет. – И так: как следователь молчал, торопливо пояснила:
– Я служу у него несколько дней. А ключи для меня Фаддей Фаддеевич, дворник наш, слесарю заказал, да не принес еще.
– Были ли у вас рекомендации? И от кого?
– Да вот Аделаида Андреевна и рекомендовали. – Девушка обернулась к дверям.
Пышнотелая брюнетка в зеленом муаровом платье с обильными желтыми рюшами согласно закивала головой.
– Кто посещал господина Тугарина? Женщины? Мужчины? – продолжал свой допрос Карл Иванович.
– Женщины не заглядывали. Его родственник, господин Кайдалов, был один раз. Он служит в Публичной библиотеке. Да я приходящая прислуга, могу чего и не знать. – Софья Аристарховна нервно теребила белый фартучек.
– Хорошо. Сколько времени вы провели в квартире госпожи Карякиной?
– Точно не могу сказать; может быть, около получаса. Я ей тоже по дому помогаю. Только Фаддей Фаддеевич, когда послал за околоточным, нас оповестил.
– Так-так, – раздумчиво произнес Карл Иванович, – однако, согласно утверждению дворника, в это же время у госпожи Карякиной был в гостях кто-то еще.
– Меня навещал господин Шлегер, – с вызовом ответила, не отходя от порога, Аделаида Андреевна, – мой хороший знакомый, президент благотворительного фонда.
– Соизвольте, госпожа Карякина, подойти поближе. Присядьте. – Карл Иванович внимательно оглядел розовощекую даму. – При каких обстоятельствах вы познакомились с господином Шлегером?
– Сотрудники его фонда составили списки тех, кому мог бы помочь фонд. И господин Шлегер явился для того, чтобы лично убедиться в том, что мне, бедной чиновничьей вдове, нужна помощь. – Аделаида Андреевна плотно уселась на предложенный ей стул.
– Он явился именно сегодня?
– Первый раз пришел вчера, – гордо ответствовала Аделаида Андреевна, – а сегодня нанес повторный визит, чтобы уточнить кое-какие детали
– И сколько времени пробыл у вас господин Шлегер?
– Часа два, наверное.
Карл Иванович согласно кивнул головой: пока показания женщин совпадали с тем, что он уже слышал от дворника. Коровкин появился в доме после Шлегера. Других посторонних людей дворник, долго убиравший площадку перед домом, не приметил. На всякий случай люди Вирхова тщательно осмотрели и двор, и черную лестницу, но никого там не обнаружили, да и дворник и конюх в один голос твердили, что мимо них и мышь не пробежала бы...
Вирхов метнул взгляд на доктора, все еще стоявшего у окна и даже присевшего на низкий подоконник – Есть ли в доме редкие медицинские книги? – хмуро спросил у Софьи Карл Иванович.
– Не знаю, – задумалась на секунду та, – кажется, да. Но медицинские ли? Не знаю. Они на иностранных языках.
– Книги на месте? – повернулся Вирхов к помощнику.
– Они должны лежать в шкафчике, – охотно пояснила прислуга. – Прикажете принести?
Следователь кивнул своему помощнику, и тот отправился за книгами.
– А драгоценности в доме были? – вновь обратился Вирхов к оставшейся сидеть девушке – Нет, не было, – быстро ответила та. – Во всяком случае, мне об этом ничего не известно.
Помощник принес небольшую стопку книг и аккуратно разместил их на столе Следователь осмотрел каждую Бунин «Листопад», В. Розанов «В мире неясного и нерешенного», «Мир искусства» № 2, Евангелие, томик Гете на немецком и что-то серое, потрепанное, без обложки.
– Где ж здесь книги на иностранных языках? – спросил сурово следователь, поднимая взгляд на девушку. – Вижу одного Гете.
– А вот эта, драная, тоже нерусская, – бойко ответила Соня. – Да и остальные хоть и по-русски написанные, а все одно как заграничные – непонятные.
– И это все? – спросил следователь.
– Больше ничего не видела у хозяина, – подтвердила Соня.
– Значит, вы утверждаете, Софья Аристарховна, что из квартиры красть нечего, – с нажимом сказал следователь и сдвинул свои плоские белесые брови.
– Может быть, деньги? – неуверенно предположила девушка – Но мне кажется, он больших денег в доме не держал. Да и на богатого господина не похож – Пока мотив ограбления нуждается в проверке, – резюмировал следователь, покосившись на лежавшие перед ним на столе две сторублевые и несколько более мелких купюр, принесенные его помощником из комнаты, где остывало мертвое тело – А были ли враги у господина Тугарина?
– Не знаю, – ответила девушка, – он снял эту квартиру недавно, а где проживал раньше – не ведаю.
– За господином Кайдаловым послали? Отправили ли нарочного за господином Шлегером? – Обернулся Вирхов к околоточному.
Получив подтверждение, он вновь занялся дознанием. Этот процесс очень нравился Карлу Ивановичу.
– Есть еще два мотива, которыми мог руководствоваться преступник, – заявил он, глянув на доктора, – месть и ревность. Была ли у господина Тугарина невеста?
– Думаю, что нет, – ответила девушка. – Во всяком случае, я ничего о ней не слышала. Мне кажется, хозяин приехал в Петербург по каким-то делам.
– Хорошо, – сказал следователь, – вы мне очень помогли. Благодарю вас. И прошу не покидать этой квартиры.
Неожиданно Софья Аристарховна зарыдала:
– Господин следователь, умоляю вас, позвольте мне побыть у Аделаиды Андреевны! Я боюсь покойников, я не могу здесь находиться, помру со страху.
– Ну ладно-ладно, идите, – поморщился Вирхов. – Только оттуда ни шагу.
Но уйти она не успела: в комнату вбежал помощник следователя и сообщил, что с господином Шлегером связаться не удалось. Шлегер в отъезде. В конторе коммерсанта утверждают, что он уже два дня инспектирует свой филиал в Твери.
– Как в Твери? – вскочил с места следователь. – Так как же он мог сегодня быть здесь?
Он перевел взгляд на Соню и властно прикрикнул:
– Стойте, стойте, милочка. Не торопитесь. Идите-ка сюда снова. Что все это значит?
– Не знаю, я ничего не знаю, – запричитала прислуга, – спросите у Аделаиды Андреевны!
– Спрошу-спрошу, – заверил ее Карл Иванович, – обеих спрошу. Так, значит, сегодня вы провели время в обществе Раймолда Шлегера. Опишите его внешность.
– Приятной наружности, – растягивая слова, начала госпожа Карякина, – выше среднего роста. Шатен, глаза серые, большие. Голос ласковый. Темная седоватая бородка и усы.
– Это все ерунда, – прервал ее следователь, – а приметы, какие-то особые приметы он имел? Ну, например, родинку над верхней губой?
Женщины посмотрели друг на друга и покачали головами.
– Так, значит, родинки у него нет. – Карл Иванович испытующе смотрел на трепещущих женщин. – И то хорошо. Но эта диспозиция мне не нравится. Как же Шлегер может быть в Твери, если он был здесь? Или сотрудники его знать не знают, где президент находится? Или лгут?
Его размышления вслух прервало появление библиотекаря Анемподиста Кайдалова. Он вошел в гостиную, снял шляпу и, подойдя к столу, пожал руку следователю и представился.
– Примите мои соболезнования, господин Кайдалов. – Карл Иванович внимательно осматривал сухощавого аккуратного человека средних лет. Лицо его и довольно значительная лысина, обрамленная редким черным венчиком волос, были серыми.
– Могу ли я взглянуть на Глеба? – спросил библиотекарь.
– Извольте пройти. – Карл Иванович указал на белые двери в смежную комнату и отправился туда следом за Кайдаловым.
Там помощники следователя, завершив свою работу, ждали дальнейших указаний начальника.
– Подойдите поближе, господин Кайдалов. – Вирхов придерживал библиотекаря под локоть. – Мужайтесь.
Библиотекарь сделал несколько шагов по направлению к полулежащему покойнику.
– О Боже! Боже! – прошептал он. – За что! Неужели он был так неосторожен?
– Что вы имеете в виду? – мягко спросил Вирхов. – Покойный завел какие-то опасные знакомства?
Бледный библиотекарь резко отпрянул от следователя и воззрился на него не вполне осмысленным взглядом.
– Я... я... я... Может быть... Не знаю.. Поймите, я взволнован, я потрясен. Я ничего не соображаю. А... а... а... где его вещи? – неуверенно спросил он.
– Какие вещи? Что-то ценное могло пропасть? Припомните, возьмите себя в руки. Вы можете помочь следствию, – перешел в наступление Вирхов.
Кайдалов огляделся по сторонам.
– Я не помню, возможно, что-то в ящиках бюро... Что-нибудь... э... э... э. представляющее ценность... – залепетал он.
– Никаких ценностей не обнаружено, – осторожно заметил следователь. – А вы уверены, что они были?
– Я? Нет, я ничего такого не говорил. Я ни в чем не уверен. Я просто высказал предположение. – Растерянный библиотекарь попятился вон из коричневой комнатки. Он прятал глаза и явно что-то не договаривал.
Карл Иванович вышел вслед за ним в большую комнату и попросил его сесть.
– Итак, господин Кайдалов, если вы успокоились, то расскажите нам все по порядку.
– Я являюсь троюродным дядей Глебу, – начал Кайдалов, – вернее, являлся. Но до недавнего времени его не видел. Познакомились мы несколько дней назад, когда племянник приехал. Его родители умерли, и он, зная с их слов, что в Петербурге есть родственник, который сложит в Публичной библиотеке, сюда и направился. Са.м нашел меня. Мне он понравился. Юноша серьезный. Капитала родители ему не оставили. Но он как-то проговорился, что владеет бесценным сокровищем и может выручить за него немалые деньги.