– Знаю я, что тебя интересует в развалинах Айваллина! – рыкнул тролль. – И хочу тебя заверить, что это – не игрушки!
– Развалины Айваллина? – восхищенно вздохнула наемница. – Те самые, что не́когда были столицей сидов?!
Столица-призрак – что может быть опаснее и… интереснее? Дженна вторглась в Обитель смерти, и смерть пришла в ее сны. Но девушка и раньше ее боялась, а потом сумела победить страх. Так она сделает и в этот раз.
– О нет, – простонал мракоборец. – Она на его стороне…
– Да-да-да! – воскликнула девушка. – Я согласна с Трохом!
– Ты согласна со мной? – удивился книжник.
– Да вашу ж маму! – взвыл Гвирдр. – Тысяча гнилых артроподов![4]
– Моя мама тебе за такое язык бы намылила, – предупредил брауни.
– А как вы думаете, я могу найти свою настоящую маму? – спросила Дженна.
– Ушам не верю! – Тролль готов был разрыдаться. – Как вы: фея и брауни – древние враги – могли спеться?! Фея и брауни…
Он со стоном уселся на край телеги. Дженна встала рядом с ним и, положив ему руку на плечо, заглянула в глаза так, как умеют только сумеречные лисы.
– Гвирдр, – вкрадчиво произнесла она. – Ты подумай, с вами монах Единого и мракоборец в одном лице, фея и наемница – в другом. Ну скажи, когда еще выпадет такая возможность?
– Ты запамятовала, фея, – упрямо тряхнул головой зеленокожий книжник, – твои чары на меня не действуют…
– Гвирдр, – проговорила Дженна немного напряженнее. – Безусловно, среди троллей ты мужчина, – она вздохнула, – видный и… ну… большой, но… не целоваться же я тебе предлагаю! Прислушайся к голосу разума. Ауры защищают нас от нежити и…
– А дорога через леса удобнее и короче, – добавил брауни.
– Феечка, – тихо рыкнул тролль. – Столица сидов стала городом призраков и вурдалаков… А где вурдалаки, там и до мороев недалеко… Вампиры! Чуешь, чем пахнет?
– Я никогда в жизни не видела вампиров! – обрадовалась Дженна.
– Ах, ты уже не хочешь увидеть дракона? – съехидничал мракоборец. – Потому что встречи с вампирами мы можем не пережить!
– Низшие вампиры – все равно что кадаверы, – напомнила Дженна. – Они не пройдут сквозь круг твоего волшебства…
– А высшие владеют искусством обольщения. И получше твоего, знаешь ли, – сообщил Гвирдр. – Ты сама как миленькая пойдешь к ним навстречу!
Дженна насупилась и промолчала. Этой информацией она не располагала.
– Высшие вампиры – такая же редкость, как и драконы, – ответил за нее Трох Картриф.
– Да будь он хоть один-единственный на весь Ка́ахьель, цветочный запах феи привлечет к нам его внимание! – прорычал тролль.
– Все проще, чем ты думаешь, – заявил брауни. – Мы натрем Дженну чесноком! У меня большие запасы лука и чеснока…
Девушка лишь округлила глаза и поджала губы.
– А что у нас на завтрак? – напомнила она.
– Вампиры и правда так боятся чеснока? – чуть позже спросила наемница у Троха.
Победа была на их стороне, хотя цена ее Дженне показалась сомнительной.
– Не экспериментировал, – коротко ответил брауни.
Он демонстративно прихлопнул комара у себя на шее и потянулся за огнивом. Заметив это, Дженна отодвинулась от него подальше и вздохнула:
– Ну, если честно, я тоже не очень люблю запах чеснока.
– …И табака, – фыркнул брауни, раскуривая трубочку. – Конечно, тебе милее запах фиалок.
– Я люблю цветы, – согласилась наемница. – Но я сумеречная лиса, и любой слишком насыщенный запах меня «ослепляет».
– Уж не передумала ли ты? – презрительно скривился брауни. – Помни, мы договорились с коллегами…
– О, ради того, чтобы увидеть столицу сидов, я согласна на все, – заверила его Дженна.
– Айваллин в переводе с древнего падарского наречия – «изначальное», – пояснил Трох, видимо, довольный ее ответом. – Говорят, что город возвели из камня, ибо в ту пору деревья кайле́си – «стражи» – были совсем молодыми…
– Кайле́си, – повторила девушка, пробуя слово на вкус.
– Это тоже на языке немого бога Падара, – пояснил брауни и кивнул на древесных гигантов. – Как видишь, потомкам тех древ-стражей уже лет по шестьсот-семьсот, а они полны древесины и считаются юными. Как сказано в текстах, должно пройти еще как минимум лет триста, чтобы структура их стала пористой и в ней начали образовываться крупные пустоты-дупла, пригодные для жизни целых семей…
– И это никак не вредит самим деревьям? – удивилась Дженна.
– Кайлеси – реликты Ка́ахьеля. Они произрастают лишь в этих местах, и потому, как ты понимаешь, изучать их довольно сложно, – ответил Трох. – Как и ты, я вижу их впервые. Но могу сказать тебе наверняка, эльфы никогда бы не стали вредить деревьям… Так что да, дома сидов не мешали жизнедеятельности леса и, скорее всего, были частью нейтрального либо взаимно-полезного экологического взаимодействия, как мхи или лишайники… – Брауни задумчиво пыхнул трубкой. – Сиды обитают на деревьях, точно так же, как мой народ живет меж их корней – под холмами. Гномы и цверги облюбовали недра гор, а тролли – их вершины… Каждый в этом мире должен знать свое место.
– В таком случае не очень-то уважительно приходить в гости к новым хозяевам Ка́ахьеля, обвесившись чесночными бусами, – усмехнулась Дженна. – Но что же случилось с прежними обитателями, с дейвланцами? Судя по этой дороге, раньше сиды были рады гостям… Так почему же теперь они спрятались в эльмха'рамейдской пуще? Ну хорошо, я могу понять, почему их леса закрыты от людей. Но чем ваши расы это заслужили?
– Не уверен, можно ли тебе доверять, фея… – с укоризной произнес Трох.
– Да надену я твои бусы, – вздохнула Дженна, закатив глаза.
Брауни прищурился и, затянувшись трубкой, выпустил кольца дыма прямо в лицо наемницы. Девушка мужественно выдержала испытание.
– Ладно, – кивнул брауни. – Я расскажу тебе то, о чем у эльфов принято помалкивать… – Он глянул на кутавшегося в плащ Григо Вага. – Это не тайна, но и не повод для гордости, так что, пожалуйста, без конспектов… – Брауни наморщился и сплюнул на дорогу так смачно, будто все это время жевал горький мухомор. – Пуща закрыта… в первую очередь для эльфов. Было у западных хребтов Аркха еще одно великое древнее королевство сидов, но ныне имя его стерто из истории. Тысячу лет назад страна пережила Бурю, а спустя годы ее охватил страшный мор, отголоски которого до сих пор слышны в наших краях…
Никто не знает точно, что именно его вызвало – проклятие богов или демонов. Сиды Запада массово бежали на Восток. Как и их собратья из Дейвлана, они думали укрыться в Эльмха'рамейд, но… Мор следовал за ними по пятам! Он пронесся по Бунджуугу и Дахудх’ару, по нынешнему Гиатайну и Озерному краю. Болезнь выкашивала самых слабых гномов, цвергов и брауни. Сильные – выживали… И только сиды погибали все без исключения. Говорят, чтобы не допустить мор в Эльмха'рамейд, сами боги Семи Путей, богини Семи Вод и Безликие сделали тропы пущи непроходимыми…
– Никогда не слышала о таких богах! – воскликнула девушка. – Кто они?
– Это красивая история, – подал голос тролль. – Однако все женщины считают ее излишне грустной.
– Я постараюсь не рыдать, – пообещала Дженна.
– Тогда слушай, – кивнул Гвирдр. – Когда-то при сотворении нынешнего мира семь богов и семь богинь соединились в брачном союзе. В то мгновение боги создали русла, а богини наполнили их силой. И вместе они породили Безликих. Так появились священные дороги, образующие пространство: четыре стороны света, верх, низ и еще одно тайное направление – всего семь. Случилось это единожды, а затем супруги разошлись в разные концы мира. Ибо в следующее воссоединение богов и богинь их творения будут разрушены. Дороги исчезнут, и небеса с океанами поменяются местами, погребя под собой твердь. Миру придет конец!
Дженна широко раскрыла глаза, охнув.
– А Безликие?
– Безликие же стерегут священные дороги. На самом деле лица у них есть, но их так много, что ни описать, ни сосчитать…
– Безликими иногда называют наемников лис, – многозначительно вставил Григо Вага. – Уж не связано ли это?
– Не отвлекайся от темы, – сердито прервала его Дженна. Ее братья и сестры действительно практиковали схожий метод. Но даже если догадка мракоборца и имела смысл, здесь это никого не касалось. Наемница посмотрела на Троха: – Все понятно с богами. Но что же сиды Запада? Неужели они все погибли?
– Говорят, что хранитель Востока Пресветлый Индр смилостивился над ними… – ответил Трох. – Пресветлый не мог повлиять на решение богов, однако, как хранитель, он сумел излечить остатки народа своей силой, но отнял у них память о случившемся. Сиды все позабыли. Они выздоровели, а позже смешались с эльфами, что исконно населяли леса Су… Теперь это королевство Ферихаль.
– И никто с тех пор не слышал о хранителях Запада, – мрачно добавил Гвирдр Драйгр. – И никто… никто, – с нажимом произнес он, – не должен знать того, о чем забыли первые сиды.
– А известно ли точно, кто такие эти хранители? – спросила Дженна.
Она встречала упоминания о хранителе Юга, но нигде не читала о самих хранителях как таковых.
– Ты совсем незнакома с историей мира, – проворчал брауни. – Чему тебя только в городе учили? Ох уж эти люди, ничего-то они не знают…
– Хранители – это Перволюди, – вставил оскорбленный его заявлением Григо Вага. – С древнейших времен они – великие и бессменные стражи порядка…
– …Перво-лю-ди? – процедил сквозь зубы Трох Картриф.
– После богов они были вторыми детьми Единого от сотворения мира. А со смертью последнего из хранителей исчезнет и сам мир… – Мракоборец изобразил ученый жест указательным пальцем: – Так написано.
– Перволюди?[5] – повторил брауни, сжимая кулаки. – Никакие они не перволюди! «Написано», что у них есть биологические тела! И их истинные тела, да будет тебе известно, о ученый монашек, – звериные!
– Первозвери? – восторженно прошептала Дженна.