– Хочу, – поправила девушка. Но посмотрев в глаза собеседника, поняла, что хочет она вовсе не этого, и разозлилась на себя еще больше. – Мне бы хотелось поскорее вернуться к себе, – добавила Дженна, понимая, что еще немного – и она вовсе не сможет уйти. – Путь завтра предстоит неблизкий…
– Вновь отправляешься на поиски драконов и единорогов? – с иронией спросил Сайрон.
– Может быть. – Дженна поджала губы. – Я верю, что не все драконы и единороги ушли из этого мира…
– Не все, – подтвердил Сайрон.
Поймав на себе его взгляд, наемница смущенно отвела глаза и мужественно проглотила очередной вопрос, уводящий их от главной темы.
– Не хочу никого обременять своей проклятой силой, – буркнула она.
– Это не бремя, – тихо пояснил Сайрон, переведя взгляд на огонь. – Воспитание молодого мага – как воспитание ребенка, это счастье. Я понимаю, что тебе сложно поверить. Но ты должна понять кое-что: магия – не игрушка, о которой просят Создателя на Праздник. Она – не дар. Но и не проклятие, как ты выразилась. Волшебная сила раскрывается согласно нашему предназначению. – Он помолчал, коснувшись пальцами левого виска, будто его пронзила боль. – Музыкант не может жить без музыки, а маг – без магии. Но сила, как и твой меч, – лишь инструмент. Она пробуждается в нас для того, чтобы мы могли выполнить свои Задачи. И единственная возможность избавиться от «меча» – отказаться от «войны». – Он внимательно посмотрел на нее. – Ты готова это сделать? Отринуть свои Задачи?
– Кажется, я уже пыталась сделать что-то подобное. – Дженна задумалась о случившемся в Нороэше.
Она пыталась уйти с пути сьидам, чтобы быть с ведьмаком. Но… Охотника ведут дороги. И уготованные ей дороги привели к катастрофе.
С лица Дженны вдруг исчезло детское выражение, под глазами пролегли тени. Сайрон отметил, что теперь девушка выглядит гораздо старше своих лет.
Ее истинный возраст мог оказаться каким угодно. Возможно, Сол был прав. Возможно, когда-то Дженна вспомнила себя, но затем что-то заставило ее забыть, стать человеком… с нечеловеческой витали.
– Твои Задачи, несомненно, важны, – произнес странник. – И у тебя есть лишь два выхода: либо ты подчинишь силу, либо она уничтожит тебя…
– Но это значит, что у меня вовсе нет выбора! – рассердилась наемница. – У меня! И у вас… Во мне обнаружилась магия, которая мне не нужна, которую я не звала и не понимаю… А вам придется меня воспитывать, так? Пусть вам это в радость. Но, может быть, я этого не хочу?
– Будь спокойна, обременять тебя воспитанием я не намерен, – сухо ответил маг. – Ты не ребенок и вольна идти туда, куда вздумается.
– Именно так, – согласилась девушка, не сводя глаз с мага.
– Сегодня мы немного поиграли с тобой в преследователей, но больше этого не повторится, – строго предупредил он. – В следующий раз я приду только в том случае, если буду тебе действительно нужен. Если же нет…
– Пусть так и будет, – согласилась Дженна, резко поднявшись на ноги.
Она поклонилась на прощание и ступила во мрак ночи. Попросту сбежала!
Только оказавшись в тишине тропы, девушка вдруг осознала, что имел в виду Сайрон.
А ведь это он позволил ей отыскать себя. Оба раза! Возможно, маг спас ее от вьюги и до того… А она?
Дженна не поблагодарила его… Она могла погибнуть от холода, а собственная магия постепенно убивает ее тело даже сейчас. Конечно же, Сайрон был нужен Дженне! Но она оказалась слишком горда, чтобы признаться в этом. Она испугалась или разозлилась, или…
Мысли в голове Дженны смешались. Как советовал поступать в таких случаях учитель-зверь, наемница сосредоточилась на смерти. Ясно ощутив ее холодное дыхание, девушка задумалась, что означает эта странная встреча в свете забвения? Ответ не заставил себя долго ждать. Он прозвучал как гром среди ясного неба.
Дженна остановилась. Она поняла, что не должна была уходить. Эта встреча была, возможно, самой важной из тех, что до сих пор происходили в ее странной жизни! Девушка твердо решила вернуться, но, обернувшись, увидела, что вокруг нее сгустилась тьма.
«В следующий раз я приду только в том случае, если буду тебе действительно нужен. Если же нет…»
Волшебный огонь погас. Растаял и запах мага. След пропал. Сайрон ушел…
На Дженну накатило чувство одиночества. Но это было не то прежнее ощущение свободы с легким привкусом тоски – где-то внутри нее навзрыд заплакал брошенный ребенок. И теплая летняя ночь превратилась в холодный погреб, в котором заперли маленькую девочку. В огромный погреб, лишенный солнца, – целый мир, захлопнутый куполом!
Словно в самом начале ученичества, Дженна вдруг стала задыхаться на тропе. Ее бросило в озноб. Хватая ртом воздух, наемница сошла с пути. Ей пришлось напомнить себе, что никто ее не бросал. Она сама ушла. Она сама ушла из своего мира, а теперь и от Сайрона.
Глубоко вздохнув, Дженна взяла себя в руки. Она ушла, потому что у нее была Задача. Она сумеречная лиса. Она сьидам. Она должна идти в Сильвилт. Где-то в столице Гиатайна ее ждал важный заказ.
Мысль об убийстве придала наемнице сил и успокоила. Девушка с ненавистью вспомнила посла Фрумоса Копака. И маленькая девочка исчезла. Вместо нее появился старый волк. Он открыл свои выцветшие глаза и ощерил клыки.
Их было пятеро. Пятеро маленьких лис играли в догонялки под пологом тенистых елей. Как и положено всем детям, они беззаботно резвились. Черный лес был их домом испокон веков.
Лисята хватали друг друга за лапы, кусали за уши. Неистово рыча и потявкивая, они рыжим клубком катались между мшистых кочек и папоротников. Мама-лисица невозмутимо наблюдала за потомством, сидя у норы. Но, заметив приближающихся людей, она подала знак, и все вместе они скрылись.
Луко Лобо вдруг поймал себя на том, что он улыбается. Старый идиот! Что стало с ним за последний год? Что сделали с ним проклятые лета́ заключения в проклятой Стране Вечного Лета? Неужели самторийские псы добились своего?
Кажется, он уже сотню лет не убивал никого, кроме животных на охоте. Ивия Флекси была права, когда упрекнула его.
«…Ты, как собака, только и делаешь, что жрешь, совокупляешься и дрыхнешь по двенадцать часов кряду!» – сказала она ему в ту ночь, когда он сновидел смерть зверя-учителя.
В тепле, сытости и уюте он стал излишне чувствительным, нежным. Ему не хватало его охотника. Сьидам для наемников должны быть мстители вингенсы, а одну из них он…
Прищурившись, Луко посмотрел на чародейку. А ведь это она, сладкая Иви, и «приручила» его. Неужто волк может превратиться в собаку? Где его ненависть к людям, к лисам? Ко всем бесовым лисам, включая этих мелких засранцев, резвящихся в траве!
Луко Лобо метнул сердитый взгляд на лисью нору. Он чуял страх и любопытство, доносившиеся из нее. Все лисы – трусы, но он всегда может сыграть на их любопытстве.
Мужчина потянулся к мечу, однако в последний момент что-то его остановило. Он словно потерял нить, след, который всегда вел его к убийству – он больше не ощущал ненависти. Он забыл, зачем он ненавидел людей, лис и…
Наемник поднял глаза на горы. Мстители были совсем близко от тайных троп через Аркх. Еще немного – и они окажутся в его родных краях. Там он все вспомнит. Он должен. Так он решил.
6. Хранитель
Из глубины веков до наших дней дошли сказания о необычайных людях, что живут среди нас. Человечий облик имеют они, а все же не такие, как все. Слышат они мелодию лесов, полей, рек и видят жизнь многообразную во всей полноте ее. Могут люди те управлять волшебством тайным, и потому призвание их священное – хранить порядок сил.
Ельник сменился дубравой. Могучие деревья гордо вздымались к небесам, точно памятники древним героям. В их высоких кронах солнечным светом и голосами птиц переливалась громкая и насыщенная песня витали. Дженна любовалась ею и вспоминала другую столь же мощную мелодию.
От их первой встречи с магом прошло почти полторы луны. Девушка больше не ощущала его присутствия и не слышала привкуса его магии. Но если той ночью Сайрон заставил наемницу немало поволноваться, то сейчас страх рассеялся. И появилось болезненное желание вновь испытать его…
Ощутив витали таинственного преследователя, Дженна словно глотнула опасного зелья, вызвавшего в ней привыкание. И чем больше времени их разделяло, тем острее становилась тоска. В голове девушки роились сотни и тысячи вопросов, которые она могла бы задать.
Но на тоску и прочие глупости времени оставалось мало. Чем ближе Дженна подъезжала к столице, тем сильнее менялась мелодия леса. И вскоре его голос стал походить на хрипловатый шепот.
Все чаще на пути наемницы встречались искореженные деревья. Некоторые из них зачахли, не успев расцвести, будто после зимы они так и не очнулись ото сна. Хотя дождь и впрямь давненько не проливался, растаявшие в горах снега должны были наполнить реки. А тем временем в лесу с трудом можно было найти хотя бы ручеек, чтобы напиться самой и напоить лошадь.
Вековые дубы здесь стояли понурившись. Их нижние ветви, торчащие, словно сведенные судорогой старческие пальцы, погибли. Большую часть деревьев усыпали губчатые ступеньки трутовиков. Среди них попадались и оранжевые гроздья древесных цыплят. К счастью, их молодые плоды можно было использовать в пищу.
Опавшая листва, не только прошлогодняя, но даже молодая, устилала мягкую почву. Наемница отметила, что для дубравы здесь было многовато мха, да и тот имел желтый оттенок. Под копытами лошади мох проминался и больше не расправлялся вновь, оставляя отчетливые вмятины.
Следы животных встречались в лесу редко. Не было ни кабанов, ни оленей, ни хищников. Несколько раз наемница замечала зайцев. Это были старые или больные животные. Из ветвей доносилось воробьиное чириканье, где-то вдалеке каркали во́роны. В выцветшей траве мелькали серые мышиные спинки. Мышей было так много, что даже невозмутимая Марта начала нервничать.