Дженна вздрагивала при каждом порыве ветра.
– Чего ты боишься? – заметив ее беспокойство, спросил Сайрон.
– Слишком часто после завываний ветра случалось что-то очень-очень плохое, – объяснила Дженна.
– Воздух может помочь пламени, попробуй подружиться с ним, – предложил маг. – Или с собой? Вспомни, что было первично: плохое или ветер? Возможно, он уже помогал тебе…
– Не понимаю, – удивилась девушка. – Как воздух может помочь мне?
Сайрон подкинул в костер дров и подул на них. От его дыхания огонь запел громче, с неистовством накинувшись на древесину.
– Тонкое тело любого существа, будь то дух или животное, сплетено из многих витали, – сказал Сайрон. – Наши свойства, желания, потребности и отчасти даже характер определяют семь космических сил и четыре стихийных элемента. Огонь, вода, земля и воздух при гармоничном взаимодействии помогают друг другу.
– Ах, Единушка… – Ученица наморщила лоб и уставилась на свои руки. – И чем же мне раздуть в себе пламя?
– В свою очередь, каждый элемент имеет женскую или мужскую природу и проявляется по-разному, – добавил маг. – Именно поэтому так важно, чтобы ты следила за женским циклом…
– А это еще почему? – насторожилась Дженна.
– Огонь не столь опасен для твоего здоровья, как мертвая вода, но все же – это мужская энергия, – пояснил учитель. – При неумелом использовании он может иссушить твою женскую силу… Поэтому не рекомендуется прибегать к магии в начале цикла – во время крови – и в середине – в момент наивысшей активности женских токов.
– Ну разумеется, – фыркнула девушка. – То же говорили мои прежние учителя о физических нагрузках. Выходит, что целых десять дней из тридцати нельзя ни драться, ни колдовать…
– Когда-нибудь ты поймешь, что сотворение новой жизни – самая важная и прекрасная магия из всех, – прошептал Сайрон, опустив глаза. – Она стоит ограничений, запретов и даже той боли, которую вы испытываете.
Дженна вздохнула. Когда-то она была готова поверить в это и даже сойти с пути убийцы – стать обыкновенной девушкой, чтобы любить и быть любимой… И чем все закончилось? Нет, мир был против ее счастья!
Девушка сосредоточила всю злость на судьбу в единый комок внутри себя и с тихим шипением выдохнула его в руку. По пальцам как будто пробежал рыжий отблеск, но низ живота резанула нестерпимая боль. Застонав, она согнулась пополам.
– Ты невнимательна, Дженна. – В голосе Сайрона мелькнуло раздражение. – Мне казалось, ты обучена анатомии или, по крайней мере, знаешь, где находятся твои репродуктивные органы, а где – солнечное сплетение. Ты стремишься уничтожить в себе женщину или, может быть, соскучилась по ласкам плюща красноцвета?
Дженна открыла рот, но, задохнувшись от злости, ничего не ответила. Вместо этого она сконцентрировала внимание на солнечном сплетении и вновь повторила упражнение. На этот раз ее руки прошила судорога, пальцы словно попали в тиски.
Потерпев новую неудачу, девушка вскочила с места и с гордым видом покинула пещеру. Только оказавшись под проливным дождем, она позволила себе расплакаться. Ей было больно, стыдно и обидно.
Что же так разозлило Сайрона? Почему он был так груб с ней?
Ливень хлестал, словно плеть; но на юге, откуда неслись тучи, светлело. Дженна подняла лицо к небу, позволив холодной воде выбить из себя и ярость, и неуместную спесь. Она моментально вымокла до нитки, но мысли ее прояснились. Девушка вспомнила взгляд мага и вдруг поняла, что скрывалось в глубине его глаз. Голос на грани ее сознания прошептал «наследник»…
Дженна вздрогнула и обернулась. Глубокое нутро пещеры озарял теплый свет огня. Глупо было с ее стороны сердиться на учителя. Но еще глупее было думать, что только она потеряла любимого, и именно ее горе – это какое-то величайшее сокровище! Ученица поспешила вернуться.
– Простите, – произнесла девушка, замерев у входа.
– Переоденься и обогрейся. – Сайрон больше не смотрел на нее. – Чрезмерная чувствительность может быть как твоей силой, так и слабостью…
– Я знаю техники, которые помогают взять чувства под контроль, – сообщила девушка, шмыгнув носом.
– Да, я замечал, как ты работаешь с дыханием, – сказал Сайрон мягче. – Это хорошие упражнения. Не забывай о них. Помни и о здешних духах. Древние представители тонкого мира, в честь которых названы эти горы, обитают только на местах силы и редко нисходят до людей. Молодые духи менее избирательны. Они связаны с витали минералов, но, лишившись подпитки от них, могут нападать на людей. И человеческие эмоции – их любимое лакомство…
Вскоре погода наладилась. Ветер погнал дождевые тучи к горам Бунджууга. Вышло солнце, и вновь воцарилась летняя жара. Странник наказал Дженне сохранять бдительность и, оседлав Исаара, исчез в лесных зарослях.
– Хорошим мастером был Кадим, да только на месте не умел усидеть. Мало было ему изведанных рудников. Ходил он далеко в горы, камень особенный искал. Видишь ли, чтобы и синий, и зеленый, и золотой он был одновременно! И вот однажды повстречал он на пути деву, да непростую: коса черная, а глаза сияют точно изумруды. И говорит ему та дева… – Старик замолчал и искоса глянул на двух мальчуганов, следящих за каждым его словом с открытыми ртами.
Остальные старатели, сидевшие вокруг костра, посмеивались и перешептывались. Многие из них уже слышали сказки и знали, чем закончилась встреча Кадима Колдуна. И все же каждый вечер мужчины собирались у огня, чтобы послушать старого Ба́сма Клюковку. Да и выпивать в дружном кругу куда как веселее.
Места здесь были дикие и опасные, но земля славилась необычайным богатством. По восточному склону Кадимских гор шла полоса самоцветов, объединяющая воедино сотни месторождений минеральных камней: аметисты, топазы, бериллы, турмалины, бирюзу и малахит. Реки, выходящие из горных недр, выносили на свет не только песок и гальку, но и золото, а порой даже алмазы.
Труд добытчиков был не из легких. Затхлый пещерный воздух и каменная пыль отнимали здоровье, сокращая человеческий век. Люди умирали рано. Мало кто из горняков осмеливался заводить семью.
Другие оставили родных в городах. Их ссылали на рудники за долги. Хочешь, чтобы твои детки не пошли по миру, значит, будешь работать на купцов.
– Ну же, дедуля! – воскликнул младший из ребят. – Что сказала та дева? И как же Кадим стал Колдуном?
– А спать вам не пора ли? – усмехнулся в бороду известный на все Предгорье сказитель.
– Ну вот, начинается, – заворчали мальчишки. – На самом интересном месте. Нельзя же так…
– Малы вы еще для таких историй, – хохотнул их дядя, усатый Ви́гор. – А ну бегом по домам!
– Да подумаешь, – фыркнул Ве́сел – старший из ребят. – Пошли, Петр, ничего интересного там не было… Слышал я эту сказку… Сказала ведьма Кадиму, что выполнит его заветное желание, если он поцелует ее…
– Фу! – поддержал брата Петр. – Да никакие волшебные камни не нужны, если надо с девчонками целоваться…
Сироты Весел и Петр, важно задрав носы, покинули круг. Мальчики родились здесь, в Камышловке. Мать их пропала на Синих болотах, а отец погиб от усталости в шахтах. С тех пор ребята жили у дяди Вигора – потихоньку учились ремеслу и помогали ему как умели.
Втайне братья мечтали однажды найти так много золота, чтобы их опекун мог откупиться от долгов. Вместе они перебрались бы поближе к столице, завели хозяйство. Может быть, тогда к Вигору вернулась бы и его жена, сбежавшая из Камышловки в первый же год их ссылки.
– Слышь, вот мы уйдем сейчас спать и пропустим что-нибудь важное, – шепнул Весел на ухо брату. – Старый Басм не иначе как тайные сказы приберегает напоследок. А только в них понятно, где золото с алмазами искать.
– Так давай затаимся и подслушаем, – предложил Петр.
– Ну и как? Взаправду поцеловал Кадим деву или еще что? – громко спросил один из новичков, ухмыляясь.
– А вот и нет, – ответил Басм Клюковка. – И запомни, ежели встретишь красивую деву на пути, не целуй ее и не принимай из рук ее даров – пропадешь. Худому с ней встретиться – горе неминуемое, но и доброму – счастье невелико́. Много горя могут принесть сокровища, ведь за все надобно заплатить!..
– Но как же Кадим нашел свой знаменитый клад? – раздался удивленный возглас.
– А что за клад-то, знаешь? – хохотнул сказитель. – Так слушай же…
Ее присутствие он угадал по пению синиц в зарослях. Хотя погода стояла ясная, а утро только начиналось, птицы умолкли.
По острым камням дева шла плавно, будто плыла. Вся она и лицом, и станом отличалась необыкновенной красотой. Через левое плечо была перекинута черная коса, стройное тело облачало переливчатое голубое платье, а глаза сияли ярче летнего неба.
Дожидаясь ее, Сайрон устроился на валуне у самого входа в заброшенную шахту. Стены пещеры хранили следы небесно-голубой породы. Ходили легенды, что самоцвет рождается из костей умерших от неразделенной любви. И впрямь, человеческих останков на дне шахты маг нашел немало.
Появление хозяйки пещеры не стало для мага сюрпризом. Но, разглядев ее лучше, он был немало удивлен. В руках дева несла золотую клетку. И в ней, свернувшись клубком, лежало необычайно редкое создание.
Хозяйка приблизилась. Сайрон же не двинулся с места. Однако он позволил прийти в движение пластам своей памяти. Запретные чувства на миг нахлынули на мужчину, подобно волне. И дева незамедлительно почуяла то, что искала в живых созданиях.
– Здравствуй, незнакомец, – произнесла она до боли знакомым голосом, с интересом заглядывая в его глаза. – Что ты ищешь здесь? Поведай, зачем ты пришел в мои владения?
– Привет и тебе, хозяйка, – ответил ей маг. – Я лишь странник и не ищу ничего, кроме новых дорог.
– Но что гонит тебя в путь? – печально улыбнулась дева. – Вижу я боль великую, чую мечты неразделенные… Знай же, что в моих силах помочь тебе! – Она поставила клетку с питомцем на землю. – Умею я исполнять любые желания… Лишь открой сердце… – Дева протянула к мужчине тонкие руки. – Поцелуй меня…