– А ты что? – образцово-показательно насторожилась Вика (она ведь не знает планов фон Клотца, в обмороке была, ага). – Собрался по лесу с голым торсом разгуливать?
– Да, позагорать было бы неплохо, – усмехнулся Фридрих.
– В лесу?! Под деревьями?
– Ну почему под деревьями, мы с тобой будем отдыхать на прелестной полянке, среди цветов и высокой травы. Там так уютно, тебе понравится. – К концу фразы голос мужчины стал обволакивающе мягким и воркующим, а в глазах заплескался лубрикант.
М-да, судя по всему, действовать придется в режиме цейтнота – Фрицци настроен весьма решительно. А у нее из средств самообороны только перочинный ножик, спрятанный в одном из многочисленных карманов широких полотняных брючат.
Но ничего, там что-нибудь придумаем. Главное, не сбиться с направления, указанного ночным лучом.
А для этого придется в темпе передвигаться по лесу, причем по густому и явно труднопроходимому. Чем, собственно, и был обусловлен выбор одежды: плотные полотняные брюки, трикотажная майка, байка с капюшоном, позволяющая уберечь волосы от цеплючих веток, хлопковые носки и… тапочки?
Вика пошаркала уютной меховой тапкой с розовым помпоном и вопросительно посмотрела на фон Клотца:
– А что насчет обуви? Мне в этом в лес идти?
– Ну что ты! – улыбнулся он. – Для прогулок по лесу я припас более подходящую обувь. Идем.
– Ну идем. – Вика глубоко вздохнула, словно перед прыжком в воду, окинула прощальным (и никаких сомнений, именно прощальным!) взглядом комнату и решительно вышла вслед за фон Клотцем.
Который сразу направился к входной двери.
– А мы что, разве не будем завтракать? – удивленно приподняла брови девушка. – Тогда, боюсь, я долго не протяну. Вернее, далеко не смогу идти. У меня и так голова кружится!
– Ничего, – усмехнулся Фридрих, – дойдешь. Это не очень далеко, не волнуйся. Зато там я накрою превосходный стол. – Он кивнул на большую плетеную корзину для пикника, из-под крышки которой торчало горлышко бутылки с вином. – Я все утро готовился, тебе понравится, вот увидишь! Так что переобувайся и – вперед!
– Во что переобуваться? – Девушка с сомнением осмотрела несколько пар мужской обуви размера эдак сорок третьего – сорок четвертого. – Вот в эти лыжи?!
– Ох ты! – звучно шлепнул себя по лбу фон Клотц (жаль, что не молотком). – Вот растяпа! Я ведь был уверен, что принес их из своей комнаты! Подожди, я сейчас!
Он почти бегом направился вверх по лестнице, хлопнула дверь его спальни (расположенной, к счастью, в противоположном от комнаты Вики крыле дома), и спустя несколько мгновений фон Клотц с топотом вернулся, зажав в руке пару женских кроссовок.
– Вот, – отдуваясь, гордо пропыхтел он, – я их еще в Германии купил, только там можно найти по-настоящему прочную и удобную обувь.
– Так почему хранишь у себя, а не поставил в мой шкаф?
– Когда поумнеешь – тогда и поставлю. А пока и домашних тапок достаточно, в них точно не рискнешь сбежать. Впрочем, – Фридрих насмешливо осмотрел хрупкую фигурку пленницы, – ты и так не рискнешь. Во всяком случае, пока.
– Почему это? – упрямо поджала губы девушка.
– Потому что не знаешь, куда идти. А на самоубийцу, при всей твоей упертости, ты не похожа.
«Ну почему же не знаю – теперь знаю».
Но озвучивать эту мысль Вика не стала, сосредоточившись на примерке кроссовок.
Следовало отдать фон Клотцу должное – и одежду, и обувь он подбирал точно по размеру. Кроссовки мягко обняли ногу, создав для стопы максимально комфортные условия. В них смело можно было прошагать не один километр.
– Ну как? – поинтересовался Фридрих, внимательно наблюдая за процессом переобувания. – Подошли?
– Да.
– Нигде не давит, не трет?
– Нет, все прекрасно. Ты угадал размер.
– Потому что я знаю о тебе все, моя маленькая Викхен. И в твоих же интересах прекратить наконец злить своего Фрицци и стать милой и послушной. Ты не пожалеешь, я умею быть ласковым и нежным.
– Только благодушен он, как весенний скорпион, – проворчала Вика на русском.
– Ты что, стихи пишешь?
– Нет, это в какой-то телепрограмме слышала. Но прямо про тебя написано, если честно.
– Ну-ну, – покачал головой фон Клотц, – не угомонишься никак, значит? Да куда ты денешься, глупышка!
«В горы».
– Ладно, идем, а то солнце уже вон как высоко, скоро припекать начнет.
Он подхватил корзинку и открыл дверь, галантно пропуская девушку вперед.
Впервые за десять дней Вика шагнула за порог своей тюрьмы.
И буквально задохнулась от свежего лесного воздуха, ослепла от яркого света солнца, оглохла от щебета…
Ни фига, оглохла она не от щебета птиц, а от яростного, захлебывающегося лая беснующихся за сеткой вольера ротвейлеров.
Зверюги метались вдоль досадного препятствия, мешавшего им добраться до жертвы, и в их красных глазках пылало только одно желание – загрызть! Сейчас!! Немедленно!!!
– Хороши, правда? – На плечо девушки легла тяжелая мужская ладонь.
– Что же в них хорошего? Натасканные на убийство машины.
– Вот именно! Никого, кроме нас с парнями, не признают. И пытаться приручить их – занятие изначально бесполезное и опасное. Учти. – И он легонько щелкнул Вику по носу.
«А я и не собираюсь. Потому что не вернусь сюда больше».
– Но когда ты со мной – ничего не бойся. Они не тронут. Вернее, я не позволю. А теперь – в путь! У нас с тобой сегодня намечается чудесный день!
– Надеюсь.
– Да? – Фон Клотц победно улыбнулся и обнял девушку покрепче. – Вот и правильно, вот и умница. Давай тогда поторопимся.
– Не могу. Ноги дрожат. И голова кружится.
– Ничего, потихоньку-полегоньку, шажок за шажком, дышим глубоко, просто пьем этот вкусный свежий воздух, набираемся сил! Вот так, вот так!
И он практически понес Вику сначала по присыпанной песком дорожке, потом – за ворота, услужливо распахнутые глумливо ухмылявшимся Прохором.
Метров сто они прошли по неширокой грунтовке, плотно утрамбованной колесами тяжелых джипов, стоявших сейчас во дворе. Вика старательно заплетала ноги в косу и все сильнее висла на руке спутника, но тот словно не чувствовал тяжести, окрыленный ближайшей перспективой.
И если фон Клотц только что не облизывался от предвкушения, то девушку такой напор не радовал. Ну вот совсем. Ну ни капельки.
Хорошо хоть за направлением особо следить не надо было, оно услужливо шагало рядом по ровной дороге.
А потом они свернули в лес. И к огромному облегчению Вики – в нужную сторону. Вот только гора, на которой ее ждал ночной лучик, спряталась за густыми кронами деревьев.
Но она была здесь, совсем недалеко, и это придавало девушке сил.
Глава 25
В глубь леса они действительно прошли совсем недалеко, метров двести-триста, причем двигались по узенькой, явно недавно протоптанной тропинке – трава под ногами хоть и прижалась к земле, но еще не высохла.
Не надо было быть экстрасенсом, чтобы угадать – какой именно лось проложил этот путь.
Собственно, лось и не скрывал своего авторства:
– Я эту полянку случайно обнаружил, когда лес прочесывал.
– А зачем ты его прочесывал – лохматый слишком, что ли? – пропыхтела Вика, прислонившись к услужливо подставившей шершавый бок сосне.
– О, моя Викхен снова шутит! – осклабился фон Клотц. – Действует свежий воздух, отлично действует! Что же касается прочесывания – да собаки себя неспокойно вели пару дней назад, всю ночь брехали.
– Помню, как же, – буркнула девушка, – я только под утро смогла уснуть. Потом весь день мутило, и голова еще больше болела.
– Да никто тогда в доме не спал, – поморщился Фридрих. – Похоже, зверь какой-то бродил вокруг дома, Василий утром примятую траву обнаружил. И следы, на волчьи похожие.
– Волчьи? – Вика невольно поежилась и опасливо оглянулась по сторонам. – Тогда что мы тут делаем? Что-то никакого ружья я не наблюдаю!
– Не беспокойся, никого здесь нет. Мы с парнями тогда все вокруг обшарили в радиусе двух километров – ничего. И никого. Видимо, незваный гость понял, что с моими псами лучше не связываться, – самоуверенно усмехнулся фон Клотц, отодвигая преградившие путь густые еловые лапы. – Зато я нашел вот это чудо. Добро пожаловать, моя дорогая, в райский уголок!
Он действительно был райским, этот уголок. Вернее, кружок. Нет, овал.
Впрочем, форма поляны не имела значения, главным здесь было наполнение этой формы.
От которого даже сосредоточенная на побеге Вика невольно ахнула.
Это не могло быть настоящим, подобная красота осталась только на картинах Шишкина и Левитана. А в жизни природу давно изнасиловала двуногая прямоходящая особь, именуемая человеком. Во всяком случае, до сих пор Вика не встречала такого места на земле, где не имелось бы следов жизнедеятельности человека. В парке, в лесу и даже в заповедной зоне обязательно найдется фантик от жвачки или пустая бутылка. Не говоря уже о пивных банках и окурках.
И даже если вокруг было чистенько и вылизано, как в парках Европы, красота этих парков являлась заслугой ландшафтных дизайнеров, а не фантазерки-природы.
А здесь…
Здесь деревья чуть-чуть расступились, раздвинули густые кроны, разрешив солнечному свету добраться до земли. Позволив этим двоим, свету и земле, наслаждаться друг другом снова и снова. Встречаться утром и расставаться после заката.
А от взаимной любви обычно рождаются красивые дети.
Очень много таких детишек играло сейчас на поляне с ветром, пряталось в густой траве, шепталось и хихикало о чем-то девичьем, собравшись в кружок.
Они были красивые, эти лесные цветы. Синие, желтые, лиловые, красные – голова кружилась от этого буйства красок. И от аромата…
– Ну, как тебе? – Зашелестевший прямо в ухо мужской голос мгновенно выдернул Вику из озера эйфории, а опустившиеся на плечи тяжелые ладони заставили вздрогнуть. – Красиво здесь, правда?
– Очень, – еле слышно произнесла девушка, ощутив усиливающуюся дрожь ладоней.