Как пример, вспомню про смерть певца Майкла Джексона в 2009 году. На вопрос, не пытались ли предупредить самого Майкла и членов его семьи об опасности употреблений лекарств, его адвокат ответил: «Да, пытались, в том числе сами члены семьи. Много раз. Я сам говорил им. Но Майкл уже не мог обходиться без болеутоляющих». Выводы судебной экспертизы: смерть певца наступила вследствие передозировки препарата пропофол, кроме того, в крови обнаружен еще ряд лекарственных препаратов.
«Убийцей» американцев номер один является все-таки фентанил. Именно он в 50-100 раз сильнее морфина и в 30-50 раз героина. Его аналог карфентанил в 5000 раз сильнее героина.
Крайне сомнительно, что американские врачи не знают о пагубном влиянии наркотических лекарственных средств на организм человека. По моему мнению, конечно, знают, и это система корпоративных договоренностей между производителями и врачебным звеном, когда интересы здоровья нации и отдельного пациента ценятся несравнимо меньше, чем полученная прибыль. А где же тут возглас американских геронтологов по поводу снижающейся продолжительности жизни в США? Его просто нет.
Далее. В судебных исках, подаваемых против фармацевтических компаний, также утверждалось, что они лоббировали как политиков, так и самих врачей, тем самым пытаясь искусственно увеличить использование опиоидов. Например, в 2012 году в штате Огайо было прописано 793 млн доз опиоидов, что в 60 раз больше, чем всё население штата. В 2010 году в США было выписано 254 млн таких рецептов, что позволило бы лечить каждого взрослого в стране в течение одного месяца. Возмещение только части медицинских и социальных расходов, связанных со злоупотреблением опиоидами, превышает $55 млрд за год. Это хоть и оценочные цифры, но поражают любое воображение.
Сегодня тема продления жизни человека начинает привлекать довольно серьезные инвестиции. В 2013 году Google инвестировал $1,5 млрд в целое подразделение Calico, посвященное «решению проблемы смерти». Изучение старения принесет дополнительные годы жизни, это не вызывает сомнения.
А вот еще одна удивительная цифра: опиоидная индустрия и ее союзники выдвинули около 7100 кандидатов на государственные должности.
В 2019 году в штате Оклахома судья признал компанию Johnson&Johnson и ее структуры ответственными в разжигании опиоидного кризиса в регионе и обязал ее заплатить за это $572 млн. Это решение суда повлияет на примерно 1500 аналогичных исков, которые направили администрации различных уровней в один из судов Огайо.
Продолжительность жизни будь то американцев, французов, при наличии системной лжи, расти не будет. Также, как и по казусу валидатора Кальман, это тот самый случай, когда в разъедающую общественное здоровье схему вовлекаются все от жителей и врачей до бизнесменов и даже политиков.
Возможный ответ к ребусу «голубых зон» из Австралии
Почему дочь могла взять документы умершей матери и стала жить с ними далее? Что могло такого произойти в 1934 году с Ивонн Кальман? Почему-то я уверен, что именно в её жизни или жизни её семьи что-то произошло, что потребовало такого нестандартного хода. Да все что угодно.
Давайте посмотрим на другой сюжет планетарного масштаба «про долголетие», который сегодня разыгрывают у нас на глазах. Изучение людей, достигших маргинальных возрастов в «голубых зонах», а так называют небольшие регионы планеты с повышенным количеством людей старше 100 лет, стало некой отдельной и хорошо очерченной темой, которая будоражит внимание всего мира последние лет десять. О них говорят и ученые, и врачи, и обычные люди. Но больше всего говорят, конечно, СМИ.
Эти «голубые зоны» – уже некий постулат, который принимается легко нашим мозгом, так как информационный посыл изначально сформирован учеными, а потом его многократно цитировали также не менее уважаемые люди.
Цитирование порождает последующее цитирование, а если таких цитирований много, возникает вера. А возможно, и наоборот, сам нейрофизиологический механизм «веры» в нашем мозге включает тумблер желания процитировать.
Как же произошло формирование этого постулата «голубые зоны»? В 2010 году в результате экспедиции National Geographic было выделено пять небольших регионов долголетия, которым было придано общее название «голубые зоны». Каждая из них отличается чем-то, но тем не менее авторы решили зафиксировать феномен под одним цветным названием.
Мне сложно сказать, кто первый автор данного термина: ученый Пулен или путешественник Бюттнер, но название явно прижилось. Красиво, узнаваемо, звучит, как некий научный бренд. Как предварительный вывод, если вы хотите что-то впечатать в мозг планеты, брендируйте это под новым и красивым названием.
Не уверен, что в этих регионах был старинный эпос, мифы и даже тосты о сверхвозрасте. Скорее наоборот, ничего не говорило о феномене долгожительства в прошлом. И значит, метод выделения этих зон был чисто математическим. Я уже писал, что математический подход без знаний фундаментальной биологии старения заранее выхолощен. И горе нам, если такие статистически обоснованные выводы делают ученые, которые имеют склонность к верованиям и суевериям, привитых им в детстве.
Таких зон, как сказали эти два человека, на нашей планете всего пять. Все они в Северном полушарии. Это префектура Окинава в Японии, Сардиния в Италии и Икария в Греции (оба эти региона в Средиземном море), Лома-Линда, столица долгожителей Калифорнии, и полуостров Никойя в провинции Гуанакасте в Коста-Рике. Именно они были поданы миру как некий доказанный научный факт в новом образе.
А вот что действительно интересно: три «голубые зоны» Сардиния, Окинава, Икария – это регионы с низкими доходами населения, низким уровнем грамотности и высоким уровнем преступности. Здесь также ниже средняя продолжительность жизни, чем в среднем по стране. Последнее уже касается и Коста-Рики.
В 2019 году Сол Ньюман из Австралии, изучив «голубые зоны», сделал очень интересное заключение: «Итальянцы старше 100 лет сконцентрированы в самых бедных и труднодоступных провинциях с самой короткой средней продолжительностью жизни, а американские супердолгожители сконцентрированы в регионах с крайне плохим или полностью отсутствующим порядком регистрации рождения. Это сложно объяснить с точки зрения биологии, зато довольно просто обосновывается экономическими причинами, ошибками в записях актов рождения и просто пенсионным мошенничеством».
Я сам в разные годы посетил все эти регионы планеты, где люди, со слов ученых, якобы живут дольше всех (и именно поэтому они и изучают их), и должен сказать о том выводе, который я сделал: механизмы метаболической и даже эпигенетической адаптации у нашей популяции к условиям жизни в нашей стране, как климатическим, так и социально-экономическим, резко отличаются от этих субрегионов.
С учетом того разнообразия условий жизни людей, которое наблюдается в нашей стране, которую я тоже проехал всю вдоль и поперек, я не вижу даже возможностей для сравнения.
И эту роль сознательного мошенничества и непроизвольных ошибок в создании ложных утверждений о сверхдолголетии, причем как со стороны людей, так и самих ученых, которые изучают феномен, человечеству стоит рассмотреть уже более внимательно, так как это может быть причиной целой череды последующих ошибок.
Приблизительно такая же картина и по «кавказскому» признаку «голубых зон» – здесь везде изменение соотношения полов среди долгожителей. Это нарушает биологический закон, что с возрастом мужчин становится меньше, чем женщин, и если авторы голубых зон засчитали это в актив феномену, то я отношу это к возможной ошибке.
Начнем критику? Более раннее изучение долгожителей на протяжении ХХ века, всегда показывало, что люди в преклонном возрасте завышают свой возраст. Проверки переписей, когда люди реально садились в машину и объезжали всех долгожителей в стране, а такое было сделано в Болгарии и Италии в начале ХХ века, показали завышение до 11 раз.
Это кокетство с цифрой 100 – даже некое постоянное свойство этой возрастной группы. И такое возрастное свойство, характерное для людей старше 90 лет, присутствует и у нас сегодня, и даже не на Кавказе, а в Москве. Например, часто пациенты говорят: «Мне сто лет». Реально же в карте и паспорте стоит цифра 97 или даже 95 лет. Или сколько у вас в поликлинике пациентов старше 100 лет, спрашиваю я главного врача или его заместителя. Да, было несколько человек! Ой, а нет ни одного, а тот, который вроде бы был только вчера на приёме, по факту уже ушел из жизни два-три года назад.
Возможно, когда работа ведется по каждому конкретному случаю сверхдолголетия данные будут более точными? Да. Несомненно, но при выделении «голубых зон» не работали с каждым отдельным человеком, задавая ему разные каверзные вопросы, а просто полагались на данные записей рождения, при этом проверяя эти записи по другим источникам и сверяя их со словами человека.
Возможно, что ученые могут более точно отделить ложных долгожителей от настоящих, чем это сделают непрофессионалы? Но как они это будут делать? А не нужно ли для этого быть профессионалом в другой сфере, в которой ученые просто не могут быть специалистами? И не взяли ли эти ученые на себя те функции, которые бы надо было передать судебным криминалистам?
Австралийский ученый Сол Ньюмен обнаружил, что в этих субрегионах есть разрыв между количеством столетних и низкой продолжительностью жизни. Так как материальная база для столетних возникает из большого количества 90-летних, до этого 80-летних и т. д., а этого нет, то сразу встает вопрос, что долгожители – совсем не долгожители. Вероятно, он описал именно то, что уже давно у профессионалов вызывало много вопросов.
Для изучения феномена, когда на ограниченной территории возникает повышенное количество людей старше 100 лет, изначально нужно очистить цифры от заведомо ложных данных по возрасту, что часто, особенно при демографических или эпидемиологических исследованиях, заведомо невозможно. Выявить завышение возраста у человека на 10-15 лет, которое произошло 70-80 лет назад, крайне сложно. Это отдельная криминалистическая работа. А так как любой ученый нацелен на финансирование своих работ, то вряд ли он будет заявлять, как уже показывала история, что он выявил только обман.