если бы не это…
Попытки охотников совладать с мухоловкой, также успехом не увенчались. Выстрелы из винтовок, хоть и ранили тварь, но при этом лишь раззадорили ее.
– Никто не справится с монстром, – в отчаянии прошептал Бенни, когда стрельба прекратилась. – Никто больше не придет и…
И тут он увидел. В низких тучах над мухоловкой завис…
– Быть не может!
Бенни Трилби мгновенно узнал летающее судно – это было не сложно, учитывая, что подобных малых дирижаблей модели «Риппеллин» в Саквояжне было всего два: один, белый, состоял при Больнице Странных Болезней, а другой, темно-красный, служил при Пожарном ведомстве Тремпл-Толл.
Бенни, как и все в Саквояжном районе, испытывал уважение и даже некоторый трепет перед служащими Ведомства. Он давно и безуспешно пытался взять интервью у кого-нибудь из огнеборцев, но те были непреклонны и неизменно ему отказывали, расщедриваясь лишь на короткие комментарии, вроде: «Возгорание вызвала загоревшаяся химрастопка» или «Не стоило этим господам засыпать с непогашенной керосиновой лампой», или «Мистер Трилби, вам ведь было строго велено не приближаться к пепелищу!»
И вот пожарные прибыли к месту событий! Ну разумеется! Кто еще сможет противостоять этому монстру, как ни они!
– Да! Покажите ему! – воскликнул репортер радостно, и его голос разнесся над улицей Флоретт и пустырем – он так разволновался, что совсем забыл: усилитель голоса до сих пор включен.
Бенни поспешил исправить оплошность, пока его не заметили, и во все глаза уставился в иллюминатор…
– …Мы готовы, сэр! – сообщил навигатор Бэриндж, глядя в окуляр перископа нижнего обзора. – Мухоловка прямо под нами!
Доктор Доу опустил взгляд на палубный иллюминатор. Зрелище, открывшееся в нем, было одновременно и изумительным, и бередящим душу. Земля темнела где-то далеко внизу, покрытая золотистым одеялом висящей над ней пыльцы, а мухоловка, напротив, была так близко… Ее уродливый бутон покачивался на толстом стебле, а длинные гнутые лозы извивались плавно и так медленно, что казалось, будто все, что происходит за иллюминатором, погружено в воду. Доктор никогда прежде не был на борту субмарины, но отчего-то в эти мгновения ему явственно почудилось, будто они на самом деле находятся не в воздухе, а углубляются в черные пучины, где их ждет кошмарный обитатель глубин.
– Маневренные на удержание! – велел капитан Дарнлинг, вырвав доктора из его размышлений. – Малые обороты!
– Есть маневренные на удержание! Есть малые обороты! – ответил старший помощник мистер Ходж и переключил несколько тумблеров, а затем отжал рукоятку на малом машинном телеграфе, отвечающем за маневренные пропеллеры. В тот же миг в машинном отделении раздался звонок, и рельсовые автоматоны перешли на колею, ведущую к четырем обособленным топкам, заслонки которых тут же откинулись, словно голодные пасти.
Когда топки разгорелись, горячий пар перешел по трубам и запустил винты четырех малых двигателей, расположенных как по бортам гондолы, так и по бокам оболочки. Дирижабль завис в воздухе прямо над мухоловкой.
– Мистер Бэриндж?
– Мы на заданной высоте, сэр!
– Приготовиться к сбросу смеси. Сброс через… три-два-один! Сбросить!
– Есть сбросить смесь! – ответил старший помощник и потянул на себя рычаги на панели «Бортовое пожаротушение». В тот же миг в двух из четырех расположенных под килем гондолы цистерн-баков отворились шлюзы, и из них наружу поползла густая и серая дымчатая смесь.
Доктор Доу, затаив дыхание, глядел в иллюминатор под ногами. И хоть обычно он не был склонен испытывать надежду, считая, что надежда – это самообман неуверенных в себе личностей, сейчас все внутри у него сжалось и замерло.
«Только бы он не подвел… – появилась в голове мысль. – Если концентрированный “Увядатель Пемброуза” окажется столь же ненадежным, как и его создатель, все пропало…»
Впрочем, выяснить, действует ли яд, не удалось.
– Что происходит, Бэриндж?! – спросил капитан, недоуменно глядя на то, как яд клубится на месте – по меньшей мере, в десяти футах над бутоном мухоловки, даже не думая опускаться.
– Сэр, нам не удалось изучить свойства этой смеси, – ответил навигатор, вытирая взмокший лоб. – Она оказалась слишком легкой. Нам нужно спуститься ниже.
– Насколько?
– Моя рекомендация: не меньше, чем на тридцать футов.
– Но тогда мы окажемся в возможной области поражения лозами растения!
– Сэр, иного варианта нет. Если мы хотим окутать мухоловку ядом, нужно снижаться.
Капитан повернулся к Натаниэлю Доу:
– Содержимого двух оставшихся цистерн-баков хватит, чтобы отравить эту тварь, доктор?
Тот пожал плечами.
– Не имею ни малейшего представления, капитан.
Дарнлинг раздраженно прищурился – он ненавидел пребывать в неведении, ведь во многом от его осведомленности обычно зависело не только успешное управление этой махиной, но и множество людских жизней. Впрочем, как и сказал мистер Бэриндж, вариантов у них не было.
– Приступайте, господа! – велел он экипажу. – Руль высоты на два и восемь, мистер Солт!
– Есть сэр! – ответил рулевой. – Два и восемь!
Дирижабль начал снижение.
– Соблюдайте тишину, господа. Мы не хотим быть замеченными раньше времени.
– Есть соблюдать тишину, – шепотом ответили все присутствующие, кроме доктора Доу, который поморщился и возвел глаза к небу.
Когда они оказались на требуемой высоте, капитан отдал повторный приказ сбросить смесь. Шлюзы двух нетронутых цистерн-баков открылись, и вырвавшиеся из них серые тучи объяли мухоловку.
Бутон задергался на чудовищной шее – твари явно не понравилось то, что на нее выпустили.
Мухоловка подняла голову и раскрыла пасть.
– Нас заметили, сэр! – воскликнул старший помощник, глядя на то, как тварь извернула конечности и подняла их, пытаясь ухватить наглую муху, которая посмела с ней связываться. Кончики увитых листьями лоз закрутились колечками – они не дотянулись до летающего судна всего лишь на несколько футов, хотя из рубки управления казалось, что эти гибкие зеленые «пальцы» вот-вот царапнут обшивку днища.
– Нам ничего не грозит, сэр! – сообщил мистер Бэрриндж – мы все еще на высоте, недосягаемой для лоз!
– Будем надеяться, что вы правы, – буркнул капитан. – Когда смесь подействует, доктор?
Доктор Доу лишь покачал головой, не в силах оторвать взгляд от происходящего за палубным иллюминатором.
Капитан Дарнлинг повернулся к переговорной трубе:
– Мистер Бонни! Готовность по сигналу!
– Есть готовность по сигналу, сэр! – раздался приглушенный голос командира расчета.
Согласно плану, после того, как мухоловка будет отравлена и ослабеет, пожарные должны были спуститься на штурмовых тросах вниз. В задачу одной команды входило опутать лозы канатами, в задачу второй – стянуть бутон мухоловки цепной сетью, которую огнеборцы между собой уже называли «намордником», от третьей команды требовалось перерубить стебель топориками.
– Непохоже, чтобы она стала более вялой, – хмуро проговорил мистер Ходж.
– Нет же, поглядите! – воскликнул мистер Бэриндж. – Она опускает голову…
Движения мухоловки и правда стали чуть более плавными, медленными, словно бы сонными. Бутон опустился, лозы, которые всего мгновение назад тянулись к дирижаблю, поползли вниз.
– Ваш яд действует, доктор! – Капитан Дарнлинг улыбнулся и, не слушая протесты Натаниэля Доу о том, что это, мол, вовсе не его яд, повернулся к переговорной трубе. – Мистер Бонни…
Отдать приказ о спуске капитан не успел.
– Тревога! – закричал мистер Бэриндж и даже отпрянул от окуляра перископа нижнего обзора.
Мухоловка вовсе не заснула. Эта хитрая тварь пыталась – и у нее это вышло – усыпить бдительность людей внутри зависшей над ней проклепанной громадины!
Ни доктор Доу, ни капитан, ни кто-либо из экипажа попросту не понял, что произошло.
Прижатые до того к стеблю и свернутые спиралями лозы мухоловки, которые мистер Бэриндж не учел в своих расчетах, поскольку даже не обратил на них внимания, одним резким движением развернулись и рванулись к дирижаблю.
По меньшей мере три лозы достигли цели. Одна скользнула по обшивке борта, другая ухватилась за хвостовой стабилизатор, а третья уцепилась за левый бортовой двигатель, закрепленный снаружи гондолы.
В рубке началось настоящее светопреставление. На разные голоса завизжала звуковая сигнализация, загорелись десятки лампочек, подсвечивая тревожные оповещения в прорезях креномеров, стрелки датчиков исступленно забились в красном секторе.
Дирижабль накренился на левый борт.
– Де-е-ержаться! – раздался из-за переборки рев мистера Бонни.
Экипаж состоял из опытных аэронавтов, и в рубке все успели схватиться за поручни – свой доктор Доу не отпускал уже довольно продолжительное время, и только лишь это позволило ему не только устоять на ногах, но и остаться на месте.
– Крен восемнадцать! – сообщил мистер Бэриндж, пытаясь выровнять судно: клацнули тумблеры, отвечающие за ход сжатого воздуха между баллонетами в оболочке.
Ячейки акселерометра защелкали, лихорадочно сменяясь.
– Теряем высоту! – воскликнул навигатор. – Тварь тащит нас вниз!
– Включить прожектора! – скомандовал капитан. – Попробуем ослепить тварь!
– Есть прожектора!
Доктор Доу попытался объяснить, что вряд ли это поможет, так как у растения нет глаз, но его никто не слушал.
С дирижабля ударили прожектора. Белесые лучи пронзили пустырь, прошлись по мухоловке.
– Маневренные в горизонтальное положение!
– Есть маневренные! – отозвался старпом, и крутанул вентиль. Четыре винтовые коробки снаружи дирижабля повернулись. Мистер Ходж схватился за рукоятку малого машинного телеграфа.
– Ждите, мистер Ходж! Если мы сейчас рванем вверх – тварь сорвет двигатель и лишит нас стабилизатора! – Повернувшись к переговорной трубе, капитан приказал:
– Штурмовая команда! Спуск! Рубите удерживающие нас лозы!