Полли не слушала. Она будто была не здесь. Она трусила головой и незряче глядела перед собой, словно пыталась собрать какую-то мысль из разбитых осколков воспоминаний.
Мистер Дилби шагнул вперед.
– Мисс Трикк, перед вами – представитель закона. Вы в безопасности. Вам никто не причинит вреда. Слово констебля.
– Консте-е-ебля?! – взвизгнула недавняя пленница. – Нет! Констебли с ними заодно! Я вам не верю! Никому не верю!
– Полли, это я – Джаспер, – сказал племянник доктор Доу, пытаясь уловить хоть какие-то признаки тепла в ее ладони. – Мне ты веришь?
– Джаспер? – Она опустила взгляд, и в ее глазах будто бы появилось узнавание.
– Я пришел за тобой, Полли.
Она заплакала, по искаженному отчаянием лицу потекли слезы.
– Они меня сожрут, Джаспер…
– Нет, я им не позволю. Все будет хорошо… – Джаспер сжал ее руку крепко-крепко. – Не бойся… мы тебя вытащим. Дядюшка поможет тебе.
Полли уже не сопротивлялась. Больше не кричала и не дергалась. Лишь продолжила бормотать, окончательно превратившись в помешанную:
– Растения, Джаспер. Они повсюду. Они едят людей…
– Я знаю… знаю, Полли. Мы с ними справимся. Все будет хорошо. Поверь мне. Доктор Доу тебе поможет…
Полли несколько раз быстро-быстро моргнула.
– Доктор Доу? – Веки чуть сошлись в прищуре, взгляд сфокусировался и обрел все признаки взгляда человека, который полностью осознает окружающую его действительность. Изменился и голос. Он вдруг стал обычным голосом Полли Трикк. – Джаспер, это ты?
Мальчик понял, что она вернулась.
– Да, это я, Полли. Мы пришли тебя спасти.
– Что? Я сама кого хочешь спасу… – попыталась пошутить мисс Трикк и тут же зажмурилась – все ее тело мелко сотряслось. На лице и руках проступили толстые кривые вены, похожие на ползающих под кожей черных червей.
Китти взвыла.
Джаспер ощутил, как дрожит рука Полли, но по-настоящему испугаться он не успел – жуткий приступ закончился. Полли открыла глаза.
– Кажется, мне и правда нужно к доктору, – сказала она, тяжело дыша. – Кстати, где он? Слишком занят, чтобы меня спасать?
– Да, – ответил Джаспер. – Он сейчас очень занят. У нас самый настоящий план! Дядюшка делает свою часть, а мы с мистером Дилби и Китти свою. Мы получили твое послание и раскрыли тайну! Я нашел, где прячется жуткое растение, а потом мы поймали учительницу музыки. Но она сбежала. После этого мы поговорили с мистером Драбблоу, хотя на самом деле его не так зовут и он совсем не плохой. А потом я пробирался через этот жуткий дом и дрался с кошмарными мухоловками…
– Кажется, я пропустила все самое интересное, – блекло улыбнулась Полли. Глядя на нее, нельзя было сказать, что пару мгновений назад ее сковала жуткая судорога. – Но ты мне все расскажешь, не упустив ни одной детали, как только мы выберемся из этого отвратительного места…
Китти передала Джасперу нож, и тот принялся перерезать оставшиеся веревки. Мистер Дилби стоял чуть поодаль, неуверенно перетаптываясь на месте.
Полли коснулась плеча Джаспера.
– Я сама. Можно я тоже поучаствую в своем освобождении?
Она снова улыбнулась. На этот раз чуть увереннее.
Полли вытянула руку, и Джаспер дал ей нож. Племянница миссис Трикк перерезала веревку, стягивавшую ноги.
– Странно… – сказал Джаспер, наблюдая за ее действиями. – Дядюшка говорил, что если долго сидеть со связанными руками или ногами, кровь будет плохо в них поступать, и они начнут чернеть. А у тебя они совсем не черные, и даже не синие, а очень белые…
Полли вздрогнула и опасливо повела запястьями и щиколотками. Но они даже не затекли.
– Это все семя Прабабушки, – всхлипнула Китти. – Думаю, все дело в нем…
Полли глянула на нее и поднялась на ноги, опершись на руку Джаспера. Чуть пошатываясь, она подошла к Китти и… вдруг обняла ее.
– Китти, прости меня… я наговорила таких ужасных вещей…
– Нет, ты не должна просить прощения!
– Эти мерзкие мальчишки говорили, что ты пыталась меня вызволить. И сказали, что тебя поймали. Они смеялись и придумывали, какое наказание для тебя придумает миссис Браун. Я знаю, что ты не такая, как они. Ты хорошая…
Китти всхлипнула.
– Доктор Доу поможет мне излечиться.
– Уверена, так и будет. И я…
Договорить она не успела. Все подземелье вздрогнуло и качнулось. Со сводов начали падать камни. Пол под ногами задрожал.
– Что это такое?! – воскликнул мистер Дилби.
– Я не знаю! – ответил Джаспер. – Китти?
Девушка застонала. Она приложила руку к груди, ее лицо исказилось от боли.
– Прабабушка…
***
Говорят, что, когда оказываешься высоко от земли, ни за что, ни при каких обстоятельствах нельзя глядеть вниз. Открывшийся перед глазами провал высосет из тебя уверенность, отравит сердце страхом, и что-то внутри подтолкнет, заставит разжать руки…
Что ж, для человека, который в эти самые мгновения карабкался по стеблю гигантской мухоловки, глядеть вверх было примерно тем же, что и глядеть вниз, и несмотря на это…
Он задрал голову, и в глаза ударил слепящий луч прожектора.
Высоко над головой раздавался жуткий скрежет, как будто старый буксир волочили по камням.
Там, наверху, чернела агонизирующая туша пожарного дирижабля, попавшего, словно в капкан, в пасть мухоловки.
Сэр Пемброуз догадывался, что так будет. Когда они с Натаниэлем Доу придумывали план, даже такой умник, как доктор из переулка Трокар, не понял, в чем именно будет заключаться его роль. Нет, сэр Пебмроуз не обманул его – не настолько он был подлым человеком, – он просто не озвучил некоторые свои сомнения в том, что касалось действия изобретенного им яда-репеллента. Тогда, еще в кафе «Злобб», он сказал, что часть плана, оставленная за доктором, будет крайне важна для успеха всего предприятия, и в этом он также не солгал. Он просто не сообщил ему, что его вклад будет заключаться вовсе не в отравлении мухоловки и даже не в помощи, которую он приведет, а в том, чтобы тот отвлек на себя внимание твари, что позволило бы ему, сэру Пемброузу, подобраться к своей цели незамеченным…
Зацепы на кончиках пальцев вошли в толстую корку, покрывавшую стебель мухоловки. Сэр Пемброуз, рыкнув от боли и напряжения, чуть подтянулся. После чего, вызволив одну за другой шершавые перчатки, схватился за ствол чуть выше. Снова рыкнул, снова подтянулся.
Перчатки-древолазы были с ним еще со времен экспедиции в Чиандр, когда он охотился на Дрозофилиум Эррант, более известный, как «Странствующий Росолист». Это плотоядное растение прикидывалось частью кроны других деревьев и умело пряталось среди них. Оно знало, что он преследует его, и убегало, пытаясь скрыться на верхушках уходящих на многие мили вверх вязов Вечного Леса. А он карабкался дни и ночи, устраивая привал на ветвях и перебираясь с дерева на дерево, – полз все выше и выше…
Прямо как сейчас, вот только тогда деревья под ним не сотрясались, не качались из стороны в сторону и не исторгали из своих глоток звериное рычание.
Сэр Пемброуз чувствовал под пальцами, как пульсирует плоть твари, как она дрожит.
Мухоловка пока не замечала его – всем ее вниманием владело летающее судно, которое она пыталась уничтожить. Охотник изначально не рассчитывал, что пожарные смогут что-то противопоставить Карниворум Гротум. У них был бы шанс, если бы они облили его со своего дирижабля керосином и подожгли, но они ни за что не пошли бы на такое, учитывая возможные человеческие жертвы…
Он взбирался все выше, не обращая внимания на то, как кровь хлещет из разорванного плеча. Ярость и ненависть толкали его вперед.
Руки ныли и гудели, изо рта вырывались хрипы, и кровавая слюна набивалась в респиратор. Сейчас охотник не понимал, почему эти маски называют «противоудушливыми» – он дышал с трудом и испытывал самое настоящее удушье.
Забравшись туда, где из стебля отрастала лоза, сэр Пемброуз встал на ее основание и, крепко прижавшись к мухоловке, сорвал с лица респиратор. Сделал вдох. В легкие потек воздух – зловонный, задымленный, пропахший порохом, но дышать стало легче. Горло все еще резало, но не так ощутимо.
Сэр Пемброуз посмотрел вниз. Корни Карниворум Гротум были объяты светящимся туманом, в котором чернели фигуры жителей ближайших кварталов. Задрав головы, они глядели на мухоловку. На миг ему показалось, что все они глядят на него.
«Да, смотрите… раскройте глаза пошире…»
Он повел раненым плечом, и то отозвалось болью. Ничего… ему бы только добраться… только бы залезть повыше, туда, где в комьях из лоз и листьев проглядывали изумрудные огоньки.
Сэр Пемброуз стиснул зубы и пополз.
Чем выше он взбирался, тем труднее было продолжать путь: растение качалось, каждое движение извивающихся лоз заставляло стебель гнуться.
А зацепы между тем все входили в корку…
Многолетние тренировки и целая жизнь, проведенная в дикой природе, сделали его мышцы крепкими. И все равно жилы от натуги грозили разорваться.
Ненависть – лучший источник сил. Когда уже кажется, что тело в любой момент просто выключится, а сознание вот-вот потухнет, как свеча, когда все твое существо пытается тебя уверить, что сдаться – наилучший вариант, этот тлеющий огонь в душе заставляет крепче сжимать зубы, он выталкивает из головы любые мысли и сомнения, выдавливает их словно поршнем.
Сэр Пемброуз схватился за стебель, подтянулся и, проглотив кровь из прокушенной губы, поднялся еще выше.
И все же эти подлые сомнения начинали все глубже пробираться в его голову с каждым футом, что он взбирался по стеблю. «Еще слишком далеко!», «Руки не выдержат…», «Вот-вот ты разожмешь пальцы или перчатки соскользнут…»
Не думать! Просто не думать ни о чем! Нельзя умирать! Еще слишком рано…
Сэр Пемброуз вонзил зацепы глубже, его движения стали ожесточеннее…
– Это…
Он подтянулся еще выше.
– …твой…
Зацепы входят один за другим в плоть мухоловки, из-под них просачивается зеленый сок. Сладкий, дурманящий…