– Меня зовут Александр Маршан, я родился шестнадцатого сентября две тысячи второго года в Сен-Мор-де-Фоссе. Я учусь в Сорбонне, изучаю литературу и издательское дело. Я пропустил четвертый курс и потому на год старше своих однокурсников. Моя мать Элен, учительница начальной школы, переквалифицировалась после десяти лет работы медсестрой. Мой отец Бруно работает в налоговой службе…
Марианна слушала своего протеже не перебивая. Она до сих пор не могла поверить, что полгода назад у нее хватило наглости прийти к нему с этим безумным предложением. Она рисковала. Если б он ее выдал, Марианну немедленно привлекли бы к дисциплинарной ответственности, и неизвестно, что стало бы с ее карьерой. Однако она была уверена, что он согласится. Что может быть лучше, чем жажда мести? Марианна не забыла его слезы в тот день, когда они встретились. Как и обещание, которое ему дала.
Убедить юношу не составило большого труда. Да, он был готов попробовать, даже если шансы на успех невелики. Поскольку Арто любил иллюзии и хитрости, нужно было устроить ему великолепное театральное представление. Заманить писателя в ловушку, пробудив призраки прошлого, и довести до крайности, вновь пробудив чувство вины.
– Хорошо, – сказала она, когда он закончил. – Теперь вспомним кое-какие мелочи. Как зовут твоего научного руководителя?
– Жером Тардье, профессор. Специалист по Жоржу Переку.
– Где ты живешь?
– В маленькой квартире в Десятом округе.
– Как ты оплачиваешь жилье?
– Получаю повышенную стипендию, немного помогают родители… А летом я работаю продавцом-консультантом в книжном магазине.
– Кто тебе нравится в университете?
– Селин Шайо, мы учимся вместе, но она считает меня просто другом.
– Как ты нашел адрес Арто?
– Интервью в «Пари-матч», фото в прессе, упоминание в романе «Одиночество».
– И что?
– Моя мать родом из Сен-Мало, поэтому я часто бывал в этих местах.
Марианна кивнула.
– Очень хорошо. Но этого наверняка будет недостаточно: в какой-то момент тебе придется импровизировать.
– С этим у меня всё в порядке.
– Держи себя в руках. Помни, что хороший лжец – это прежде всего тот, кто обладает хорошей памятью. Если соврал один раз, не отказывайся от своих слов, даже если они звучат неправдоподобно.
Марианна встала и открыла ноутбук на столе.
– И вот что еще… Я удалила несколько фотографий с твоей фальшивой страницы в «Фейсбуке» – не знаю, какие-то они ненастоящие. И опубликовала фото гавани. Больше я ничего не трогала. Еще перепроверила: в Сети нет справочника студентов Сорбонны – Арто не может удостовериться, что ты в самом деле там зарегистрирован. Будем надеяться, что он не выбросил письма, которые мы ему отправили: они могли бы сработать в нашу пользу.
Она схватила мобильный телефон с предоплаченной сим-картой, который лежал рядом с компьютером.
– Последний пункт: твой мобильник. В нем полно поддельных контактов и фотографий, которые мы не выложили в Сеть. Я установила на него одно особое приложение: если что-то случится, нажми три раза на кнопку питания, и я сразу же получу экстренное сообщение. У меня даже будут твои GPS-координаты на всякий случай…
– Вряд ли мы отойдем далеко от дома.
– На всякий случай.
– Хорошо.
Марианна глубоко вздохнула. Когда пришло время действовать, она вдруг пожалела, что втянула Антуана в свой план.
– Ты понимаешь, что шаги, которые мы собираемся сделать, на грани закона?
– Не беспокойтесь: если что-то пойдет не так, я не скажу о вас ни слова. Я знаю, чем вам это грозит.
– Дело не во мне. Ты останешься с ним наедине, а мне это не нравится. Я, конечно, буду рядом, но не смогу подойти к дому очень близко: это слишком рискованно.
– Ну что со мной может случиться?
– Ты не знаешь Арто. Он способен на все.
Антуан нахмурился.
– Чего вы боитесь на самом деле?
– Что ты хочешь сказать?
– Вы же не боитесь, что он меня придушит? Бедняга едва стоит на ногах… Нет, на самом деле вы беспокоитесь, что я попытаюсь отправить убийцу отца на тот свет. Я угадал?
– Обещай, что до насилия не дойдет.
Антуан взглянул на разложенные на кровати фотографии.
– Я не хочу, чтобы этот пьяница умер, Марианна. Если б хотел, то давно об этом позаботился бы. Это был бы слишком хороший конец для такого мерзавца. Я хочу, чтобы он провел остаток жизни в тюрьме и чтобы его махинации были выставлены на всеобщее обозрение.
– Хорошо, я тебе верю… – Марианна взглянула на часы. – Можешь отправляться. К этому времени он уже должен дойти до кондиции.
– Какой же он отвратительный…
– Так нельзя.
– Что значит «нельзя»?
– Не позволяй чувствам ослепить себя. Отныне ты играешь роль. Ты не Антуан де Монталабер, а Александр Маршан, студент, который восхищается Фабрисом Арто. Если ты не в состоянии придерживаться плана, мы всё отменяем.
– Простите, я неправильно выразился… Так что, ключи от двести пятого у вас?
– Я отдала их тебе сегодня утром. И не забудь студенческий рюкзак. Если он согласится с тобой поговорить, немедленно покажи ему записи, которые мы с тобой нацарапали со скуки.
– И мне к тому же пришлось прочесть все его сочинения!
Они одновременно улыбнулись.
– Знаешь, Антуан, я, конечно, никогда не встречалась с твоим отцом. Но могу сказать, что все, с кем я разговаривала, сообщали о нем только хорошее: его ассистент, твоя мать, его друзья, игроки… Ты даже не представляешь, какие ужасные вещи люди говорят о других, когда их нет. Но о твоем отце – ничего подобного. Ив де Монталабер был очень хорошим человеком.
Антуан порывисто взял ее руку и пожал.
– Спасибо, Марианна.
– Я знаю, он гордился бы тобой за то, что ты собираешься сделать. Поступи с Арто по справедливости. Сделай его своей марионеткой. Играй с ним, пока не свергнешь его с пьедестала.
Глава 7Падение месье Арто
Разлепив веки, я просыпаюсь и обнаруживаю, что уже почти полдень. Мое тело накрыто пледом, но спал я в одежде. Только без ботинок.
Голову сдавило будто в тисках. Я ничего не помню – или, по крайней мере, почти ничего. Вчера вечером я много выпил. Пытаюсь сосредоточиться, и память медленно возвращается: опера Моцарта, бутылка рома, наша беседа с Александром у камина… И вдруг глубоко внутри поднимается ужасная тревога: что я наговорил спьяну?
На ноги я поднимаюсь с трудом – все болит. И лишь через несколько секунд замечаю, что картина, скрывавшая мой сейф, больше не висит на месте, а лежит на полу у стены. А сейф распахнут. И совершенно пуст. Я бросаюсь к нему. Это не сон, все исчезло. Нет ни тетради, ни письма Фабьена. Исчезли моя исповедь и черновик завещания.
Я выбегаю из комнаты в одних носках и громко зову Александра. Бегу прямиком в его комнату. Ее дверь открыта. Постель заправлена, всюду порядок, его вещи исчезли. Ничего не осталось. Как будто он никогда не переступал этот порог.
Возможно, произошло недоразумение… Должно же быть какое-то объяснение. Бегу по дому, выкрикивая его имя:
– Александр! Александр! Александр!
В гостиной, куда я вхожу запыхавшись, ни души. На журнальном столике – пустая бутылка, на ковре – мой опрокинутый бокал. Свой напиток Александр едва пригубил. Я подбегаю к окну и широко раздвигаю шторы. «Пежо», еще вчера припаркованный в конце подъездной дорожки, тоже исчез. Никакого недоразумения. Александр ушел и не вернется.
В ярости я поднимаю с пола бокал и швыряю его через всю комнату. Ударившись о каминный экран, он разлетается на тысячу осколков. Я падаю на диван и обхватываю голову руками.
– Что я наделал, боже мой! Что я наделал?
Я долго сижу неподвижно, а потом отправляюсь бродить по дому как неприкаянная душа. На столе, за которым я обычно пишу, мой портативный «Адлер» стоит чуть криво. Я удивленно подхожу к нему.
Лист бумаги, который я заправил в машинку, почти полностью торчит сверху. На листе темнеют строки, и, хоть память меня в последнее время и подводит, я знаю, что напечатал их не я.
Вырываю лист из машинки. В самом низу сразу же замечаю две буквы: «A. M.». Странно, что Александр не подписался полным именем. Чьи же это инициалы?
Но, еще не начав читать, я понимаю, что на этот раз игра окончена – и я проиграл подчистую.
Дорогой месье Арто,
Вы так крепко спали, что я решил вас не будить.
Спасибо за неделю, которую мы провели вместе, – это было очень поучительно. И спасибо, что поделились со мной своими маленькими секретами.
Уверен, что общественность – и, кстати, полиция тоже – будет в восторге, увидев альтернативную версию «Дома трех вязов», за чтением которой я провел ночь, а также оригинал рукописи «Обещания рая», по которому даже начинающий графолог без труда установит, что почерк не ваш. В Интернете все происходит быстро. Быть может, не успеете вы протрезветь, как ваша исповедь уже будет опубликована, готовая удовлетворить ненасытное любопытство читателей. Вполне очевидно, месье Арто, что преступление не окупается.
Слава приходит и уходит. У каждого величия есть свое падение, а у каждого падения – свое величие. Я надеюсь, что вы оцените ваше таким, какое оно есть. Вчера вечером вы спросили, можно ли простить даже самые отвратительные преступления. Я готов вам ответить. Да, простить можно, но забыть нельзя.
С уважением,
A. M.
PS: Благодарю вас за любезность: я выбрал две бутылки вина, как вы и предложили, исключительные помероль и сотерн, самые дорогие из вашей коллекции, если верить сайтам, с которыми я консультировался. Уверен, вы одобрили бы мой выбор. Когда буду пить эти вина, я вспомню о вас.
Эпилог
Восемь месяцев спустя
Марианна Бельво быстро взяла у водителя сдачу и вышла из такси. Стемнело. Возле «Издательства де Креси» стояли приглашенные, беседовали и курили, держа в руках бокалы с вином.