Раздался смех — на сей раз, Императрицы. Выходит, семь телефонов и бильярдный стол записал на свой счёт Галунов. И бог знает, сколько ещё мелочей. И ведь не боялся императорского гнева! Фёдор молчал. Во всякую историческую эпоху есть жулики — важно уметь вынести их за скобки. Пусть себе там располагаются, за скобками.
— Десерты! — вскричала Императрица.
Сей же момент тарелки и блюда исчезли со стола, будто их не существовало вовсе. Волшебство! Появились десерты, за которые сладкоежки всех стран мира сошлись бы в смертельной битве. Торт «Наполеон», нежный, как поцелуй влюблённой женщины. Аппетитнейшие пирожные: эклеры, трубочки, французские макаруны и множество других видов. Свежайшие фрукты. Шоколадное мороженое. Сладкие компоты.
Щедрость Её Величества не знала пределов.
Императрица шутила и улыбалась. Она не задала ни единого острого вопроса. Фёдор поначалу полагал, что пред ним — любопытная женщина, охочая до сериалов. А увидел мудрую и собранную правительницу. Федор стал гадать, зачем Её Величество устроило аудиенцию. Ответ, впрочем, ждать себя не заставил.
— Покуда господа будут готовиться к отдыху, — сообщила Императрица, поднимаясь, — я желаю продемонстрировать господину Фёдору свою коллекцию орденов. И угостить лучшим в России кофе.
— Ваша Светлость! — воскликнул следователь. Галунов посмотрел на него ревниво.
Так они и вышли в соседнюю дверь — властная, но невысокая женщина, и крепкий, но чрезвычайно смущённый мужчина.
Глава 22. На минуточку
У читателя в голове, должно быть, множество вопросов. Кто царствовал до Екатерины Третьей? Отчего именно женщина взошла на трон? Каковы приобретения государства на данном этапе? Уровень жизни? Мне известно, что в вашем мире на месте Российской Империи выросла, будто гриб после дождя, другая. Но гриб сей оказался дождевиком. Вызрел молниеносно, после чего — рассеялся пятнадцатью осколками.
Но здесь, в другой реальности, всё было иначе. Десятилетие Империю шатало, после чего она стояла твёрдо. Да и как не стоять пред лицом таких конкурентов! Под боком — заклятый друг, Соединённые Штаты Европы. Спят и видят, как включить в свой состав Восточную Польшу или Западную Белоруссию.
Под брюхом — Османская Империя. Сей супостат всегда поощрял в России агрессивные религиозные учения. Не будем их называть, дабы не портить хороший детектив политикой. Османы, будто вздорная девка, то предлагали дружбу, то заносили меч — но чужими руками.
А однажды - уничтожили самолёт, что совершенно случайно оказался в их небе. Всё сошло с рук этим негодяям.
Снизу подпирала Японская империя. Она ближе всего к краху, на краю от вырождения. Китай уж откололся от неё, на очереди — Корея. Сыны солнца ставят немыслимый эксперимент… К власти в Китае пришли крестьяне пополам с рабочими. Нынче они жутко голодают. За океаном — Соединённые Государства Америки, что разрослись на полтора континента…
Именно звёздно-полосатый флаг желал разобщить Россию, чтобы доминировать во всём свете. Именно с интригами Дяди Сэма вынуждена была разбираться Императрица, чтобы не произошло большой беды. Малюсенький пролив разделяет великих мира сего. Когда-нибудь тут появится мост — но не сейчас.
Про кого я забыл? Про Великобританию. Вот где наш друг и товарищ! Вот где родственная душа — до поры до времени. После русско-немецкой войны Польша прекратила своё существование. Половина её отошла России, вторая - Соединённым Штатам Европы.
Предлагаю на этом момент закончить с политической географией — и вернуться в комнату отдыха Её Величества. Здесь была небольшая кровать, ежели она вдруг захочет вздремнуть. Купель с джакузи. Стол. На нём уже стояли две чашки, чуть крупнее напёрстка.
— До меня дошли слухи, что вы — кофейный гурман, — произнесла Императрица.
— Настоящий дворянин обязан разбираться в этом напитке, — сказал следователь. — А ещё — в лошадях и русской литературе.
— Ох, лошади! Моя страсть. Попробуйте, Феденька, сей напиток. Обжарку хранят в секрете даже от меня, — улыбнулась Екатерина.
Следователь наполнил две рюмочки кофе из фарфорового сосуда. Вкус напитка вышел божественным. Кофе отдавал одновременно шоколадом, миндалём и кокосом. Голова прояснилась. Появились силы, чтобы действовать. Императрица пила и без того небольшую рюмочку мелкими глоточками. Пила и улыбалась.
— Я видела, как ваш светлый лик переменился… — произнесла она. — Едва я подняла вопрос о материальных благах.
Фёдор налил себе ещё один напёрсток кофе. Что он должен был сказать Императрице? Ждала ли она ответа? Он ведь не только подданный, но и офицер. Корпоративный этикет требовал поддержать товарища. Да и Галунов теперь не был совсем уж посторонним человеком. Но — Государыня.
— Стоите перед выбором — обмануть царицу или предать товарища? — спросила Екатерина с лукавой улыбкой.
— Вы будто читаете мысли… — сказал смущённый Фёдор.
— Так и есть, — кивнула она. — Только чуть-чуть. Самую малость. Иначе мой антимаг на меня поклёп напишет.
Посмеялись. Помолчали. Следователь подумал о том, что даже императоры, в сущности, обычные люди. Тоже пьют кофе. Тоже принимают ванны. Тоже спят. Правда, простор для реализации потребностей у них ощутимо больше. День измотал Фёдора до глубины души.
— Я иногда думаю, что происходящее — есть сон, — вдруг сказал Иванов. — Что мы все глубоко спим. А там, снаружи, всё иначе. Быть может, там и Российской Империи нет.
— Вы не поверите, сударь, — кивнула Екатерина. — Меня постоянно одолевают такие мысли. Ещё я размышляю о том, как трудно нести на своих женских плечах сию ношу. И знаете что?
— Никак нет…
— Сей же момент одёргиваю себя, — произнесла Императрица торжественно. — Напоминаю, что история выбрала именно меня. На меня предки взирают! Я не имею права их подвести и опорочить. Вы понимаете, Фёдор?
— Как глубоко сказано…
Снова помолчали. Следователь посмотрел на лепнину, что украшала потолок. И тут он заметил, что среди ангелочков и облачков были… Маленькие бесята! Но с такого расстояния заметить их было чрезвычайно тяжело. А ещё — фигурка комической утки из детского мультика. Как звали персонажа?
— Углядели, — улыбнулась Екатерина, проследив взгляд. — Глаз у вас зоркий. Вы даже не представляете, какой вы счастливчик. Знаете ли, моему обер-камергеру предлагают тысячу рублей золотом, чтобы он организовал кофепитие с Императрицей. Всяким жуликам и прохиндеям. Главным образом — купцам.
— Сие бесценно…
— Не мне судить, — сказала Императрица. — Я позвала вас по делу. Всё, что вы услышите, должно остаться святой тайной. Даже пред вашим непосредственным начальником. Я разрешаю нарушение субординации.
— Как прикажете.
— Я желаю учредить министерство Сыска, — торжественно произнесла она. — Такого органа нет ни у османов, ни у японцев… Ни даже в Европейских Штатах!
— Но зачем? — удивился Федор. — Есть прокурор. Есть же полиция.
— Полиция? — переспросила Екатерина. — Она утонула… в коррупции. Погрязла, как в болоте. Система работает — и это видно по вашему рвению, сударь. Однако же, сосредоточение сыска в одних лишь полицейских руках ведёт к развалу.
— Ежели вы желаете услышать моё частное мнение, — сказал Иванов, — то превозмочь коррупцию будет нелегко. Кто же будет служить в министерстве Сыска? Вчерашние полицейские. Нельзя ведь импортировать иных из Японии или Великобритании… Во главе такой службы должен встать человек честный. Неподкупный. С самыми высокими моральными принципами. В противном случае, всё выродится в полицию с небывалым размахом мздоимства…
— Честный человек, говорите?
— Именно, — кивнул Фёдор. — Такого министра сыскать вам будет тяжко.
— Зачем искать? Вот же он — предо мною, — улыбнулась Императрица. — Пьёт лучший в мире кофей. Я желаю рассмотреть вашу кандидатуру на должность министра.
Он так и застыл с рюмкой кофе у рта. Он — министр. Министр Сыска. Новое ведомство, без жуликов и мздоимцев. С одинаковыми кабинетами для дворян и разночинцев. А сколько преступлений он сможет раскрыть, ежели возьмётся! Скольких негодяев призвать к ответу… С помощью Алисы. Это ведь его мечта, с самого детства.
— Господин следователь, всё в порядке? — спросила Императрица.
— О да, моя Императрица, — произнес Иванов. Он решил не становиться на колено. Всё же, Цискаридзе невероятно опошлил этот жест.
— Я дам вам бразды правления в руки. Спешить нельзя. Спешка — царица пороков. Вы станете министром, но при одном условии… — сказала Екатерина.
Условие было озвучено сей же миг. Оно, конечно, не было невыполнимым. Но заставляло Фёдора как следует поработать головою — и не только головой.
Глава 23. Возвращение и уход
Самым ярким впечатлением для следователя Иванова стал отдых в одной из десятков спален дворца. После сытного ужина и обстоятельной беседы с Государыней следователь ощущал себя вконец измотанным. Как сложна человеческая жизнь! Всего одно дело могло вывести тебя на уровень с Императрицей. И всего одна ошибка едва не унесла пять жизней.
Здесь, в царских покоях, было душевно. Время будто остановилось. Полная тишина. Таковой в Москве Фёдор ни разу не застал.
Едва он принял душ, прошёл к огромной кровати… она будто заключила его в свои объятья. Фёдор спал, как и обычно — без снов, без взлётов и падений, пребывая в блаженной чёрной пустоте. И проснулся окрылённым. С помощью прислуги разыскал в гостевом блоке своего начальника.
— Граф Галунов шлёт привет, — сказал Цискаридзе, улыбаясь. — Они вместе с Государыней изволили убыть в Швецию. На переговоры.
— Так рано? — удивился Фёдор.
— Дела державные, — пожал плечами Генрих. — Кстати, мой дорогой коллега… Вы так и не рассказали, об чём вчера зашёл разговор с Екатериной Величайшей.
— О кофе, — ответил Иванов. — Сказала, что я единственный во всей России ценитель сего напитка.
— Ох, заливаешь, — пропыхтел начальник. — Я же от тебя не отстану, пока не проболтаешься.