— Тише! — угрожающе зашипел Горелов. — Чего вы орете, как сумасшедший? Может быть, у них звуковые детонаторы, и они превратят нас в пыль!
Зоолог сидел, провожая расширившимися от ужаса глазами уходящую в тьму сеть. Наконец он опять заговорил, понизив голос до шопота:
— Но они идут на юг, Федор Михайлович. Подлодка может натолкнуться на сеть.
Горелов засмеялся отрывистым, лающим смехом.
— Ну, что вы, Арсен Давидович! Ультразвуковые прожекторы сообщат подлодке о сети за двадцать километров до встречи с ней. А инфракрасные разведчики? Пустяки, Арсен Давидович! Поспешим лучше к нашим зарослям…
Что-то не понравилось зоологу в смехе, в нервной скороговорке Горелова. Опять вспыхнула старая антипатия, глухое, смутное недоверие. Зоолог хотел ответить, возразить, но промолчал. Он стоял на дне, глядя вдаль, во тьму, в ту сторону, где должна была находиться подводная лодка, куда теперь, может быть навстречу ей, мчится, неся гибель и разрушение, грозная стена…
— Хорошо, — с усилием сказал наконец зоолог, поворачиваясь к Горелову. — Плывем к зарослям…
Не отвечая, Горелов торопливо запустил винт, поднялся на несколько десятков метров и лег на прежний курс. Следом за ним, в небольшом отдалении плыл зоолог. Теперь он не сводил ни глаз, ни луча фонаря с несущейся впереди фигуры Горелова. Через минуту зоолог осторожно положил руку на патронташ и открыл его. Поколебавшись мгновение, он нащупал одну из кнопок, нажал ее, снял с позиции и поставил на обычное место: телефон Горелова был выключен. Потом зоолог нажал другую, снял ее с места и передвинул на позицию. Сейчас же послышался знакомый, спокойный голос:
— Слушаю вас, Лорд. Говорит старший лейтенант Богров.
— С норда на зюйд, — вполголоса, следя за Гореловым, говорил зоолог, — несется огромная вертикальная сеть, начиненная торпедами. Мы ускользнули от нее, бросившись на дно. Боюсь, не наткнется ли она на вас.
— Что? — встревоженно спросил старший лейтенант. — Вы говорите — торпеды? Как далёко вы их встретили?
— Не знаю… — замялся зоолог. — Я как-то не следил за временем. Впрочем, думаю, километрах в шестидесяти-семидесяти от места, где вы нас выпустили.
— Ага! Хорошо. Поведем усиленное наблюдение. Благодарю вас. Не возвращайтесь на подлодку до распоряжения. Уходите подальше. Будьте внимательны!
Выключив телефон зоолога, старший лейтенант немедленно вызвал капитана. Затем он соединился с Шелавиным и Скворешней, находившимися на работе за бортом, предложив им также не возвращаться до вызова и немедленно уходить на десяти десятых хода подальше на запад, держась поближе ко дну.
Несколько минут назад «Пионер» переменил курс и шел теперь тем же путем обратно, с юга на север.
Не спуская глаз с экрана, старший лейтенант довел ход корабля до четырех десятых и отклонил его курс на несколько румбов к востоку.
Вошел капитан. Старший лейтенант доложил ему о сообщении зоолога и о принятых им самостоятельно мерах.
Первое минутное изумление быстро сменилось на лице капитана жесткой улыбкой. Не поднимая полуопущенных, как всегда, век, капитан сказал:
— Хорошо, Александр Леонидович! Все ваши меры и распоряжения одобряю. Команду принимаю на себя. Оставайтесь у щита управления и наблюдайте за кормовым полукругом экрана. Носовой оставляю себе.
— Есть, товарищ командир!
— Дайте тревожный сигнал.
— Есть тревожный сигнал!
По всем помещениям корабля пронеслась громкая тревожная дробь звонка, из коридора послышались заглушенный топот и шуршание многочисленных ног, и сразу затем наступила мертвая тишина.
Не сводя глаз с экрана, широко расставив ноги и заложив руки за спину, капитан неподвижно и молча стоял посредине ярко освещенного поста.
— Охота, значит, продолжается? — тихо, словно разговаривая с невидимым собеседником, сказал он после минутного молчания. — Отлично! Но теперь, друзья мои, вам дорого придется за это заплатить.
Старший лейтенант сидел, как изваяние, перед щитом управления, положив пальцы на нижнюю клавиатуру.
— Левобортовой разведчик — вперед! — послышалась команда капитана. — Пустить по носовому полукругу на горизонте подлодки. Дистанция — пятьдесят километров. Крейсировать с веста на ост и обратно.
Пальцы старшего лейтенанта коротко пробежали по клавишам и кнопкам щита управления и замерли в ожидании новой команды.
В рубке воцарилось напряженное молчание.
Через несколько минут на переднем полукруге экрана, постепенно заполняя его, начала быстро проступать расплывчатая, смутная сеть с крупными темными точками в узлах ячей. С каждой секундой нити все резче прочерчивали экран, темные точки вырастали в тупые округлые головы, показались трепетавшие за ними круги бешено вращавшихся винтов. В передней части экрана торпедная сеть была четко и ясно видна, уже почти вплотную приблизившись к разведчику. Но на обоих крыльях полукруга, как только разведчик уходил вправо или влево от его середины, изображение сети быстро темнело, тускнело.
— Понятно, — спокойно сказал капитан. — Даже интересно. Сеть идет ровной стеной, захватывая огромное пространство. Ее скорость — двадцать пять — тридцать узлов.
Капитан неожиданно рассмеялся.
— Похоже, что они поставили себе целью прочесать ради нас весь океан!.. Замечательно!.. — И, обращаясь к старшему лейтенанту, приказал: — Вести разведчика к подлодке. Пусть идет впереди сети, сохраняя дистанцию полмили от нее.
— Есть вести разведчика к подлодке впереди сети на дистанцию полмили от нее!
— Так держать!
— Есть так держать!
Силуэт сети с ее грозной наживкой, — четкий и резкий в середине, все более смутный и, наконец, сливающийся с тьмой на крыльях, куполе и в нижней части экрана, — держался теперь в одном неизменном положении перед подводной лодкой. Разведчик посылал на экран изображение сети с одной и той же заданной ему дистанции, и потому казалось, что и сеть и подводная лодка стоят неподвижно или движутся с одинаковой скоростью в одном направлении.
— Какое расстояние до сети? — спросил после некоторого молчания капитан.
— Двадцать одна миля.
— «Пионер» идет на сближение со скоростью тридцати двух узлов, Сеть — почти с такой же, — тихо, как будто про себя, рассчитывал капитан. — Через несколько минут положение на экране изменится. Готовьтесь к маневру.
Старший лейтенант выпрямился. В голове мелькнула было мысль: «Зачем же на сближение? Ведь можно легко уйти». Но эта мысль исчезла, когда вдруг изображение сети на носовом полукруге как будто сделало скачок и рванулось вперед, к подлодке.
Вступили в работу ультразвуковые прожекторы.
— Убрать разведчик в гнездо! — Послышалась резкая команда. — Носовую пушку наизготовку!
«Ага! Вот что! — подумал старший лейтенант. — Разрушить торпеды… Без шума…»
Изображение сети росло на глазах с невероятной быстротой и резкостью. Странным казалось лишь то, что с еще большей быстротой это изображение стало проясняться на крыльях экрана. Если сеть шла ровной вертикальной стеной, то ее боковые части, отдаленные от подводной лодки, должны были оставаться более туманными и неясными, чем ее ближняя центральная часть, движущаяся прямо против лодки. Между тем на крыльях экрана изображение сети неслось как будто с удвоенной быстротой, и четкость линий сети почти уже сравнялась с четкостью сети на передней части экрана. Казалось, что сеть охватывает подводную лодку с обеих сторон, что ее боковые части сближаются. Что это могло значить? Капитан искал объяснение этой загадки.
Вдруг позади себя он услышал тревожный возглас старшего лейтенанта:
— Сеть проступает на обоих крыльях кормового экрана!
— Ах, дьяволы! — крикнул в необычайном возбуждении капитан, топнув ногой и повернувшись к кормовой части экрана. — Магнитные торпеды! Они окружают нас!
Он бросил взгляд на купол экрана. Верхние края сети загибались книзу, пока еще слабо, туманно прочерчивая его нитями своих ячей.
— Отставить пушку! Поворот на месте! Сто восемьдесят градусов.
Подводная лодка круто развернулась на месте — носом к югу, кормой на север, к сети.
— Так держать! Шесть десятых хода! Полный накал корпуса!
— Есть так держать! Шесть десятых и полный накал корпуса!
Впереди, на носовом полукруге экрана, было теперь темное пустынное пространство, быстро захватываемое, словно клещами, боковыми частями сети.
Уже оба крыла экрана почти сплошь затянуты сетчатой тканью с нашитыми на ней темными пятнами грозных «пуговиц». Все ниже и четче она вырисовывается на куполе. Коридор впереди суживается на глазах. Повидимому, на краях сети усажены торпеды с более мощными двигателями, и смертоносный шар вокруг подводной лодки грозит сомкнуться…
«Проскочить!.. Успеем ли?.. Успеем ли?» волновался старший лейтенант. Но пальцы его неподвижно лежали на клавиатуре, туго изогнутые, белые, как мрамор.
— Восемь десятых хода! — словно выстрел, раздалась в ушах старшего лейтенанта команда.
Подводная лодка рванулась вперед.
На заднем кормовом полукруге экрана сеть заметно потеряла в ясности линий, но коридор впереди продолжал смыкаться. Огромное металлическое тело подводной лодки с непреодолимой силой влекло, тянуло к себе сотни магнитных голов этих смертоносных чудовищ, удваивая скорость их собственного бешеного бега.
— Десять десятых!
Капитан уже не оглядывался. Он весь устремился вперед с горящими глазами, прикованными к экрану и сетчатому коридору на нем.
Подводная лодка летела, молнией пронизывая темные глубины океана.
Как далеко впереди простираются крылья этой проклятой сети? Сколько еще их выбросит океан навстречу «Пионеру»?
Это походило на игру со смертью.
Капитан сжал кулаки. Горячий румянец проступил на его скулах. И, судя по его сверкающим, полным торжества и уверенности глазам, можно было подумать, что за эту игру платить будет кто-то другой.
— Одиннадцать десятых! — крикнул капитан звенящим голосом.
Сетчатый коридор превратился в узкую щель и на этом застыл.