Стены тоже были затянуты тенями. В воздухе ощущался привкус металла, словно весь он был напоён кровью, и слышался странный шорох, слишком тихий, чтобы Эмили могла чётко идентифицировать его, но в то же время достаточно громкий, чтобы у неё по спине побежали мурашки. Это были крики – они наполнили Собор – крики умирающих. Эмили чувствовала, что каждый отдельный звук должен был сломить её, и лицо её омрачилось.
Для Асмарона эти звуки были, очевидно, чистейшей воды удовольствием. Не успела она об этом подумать, как достигла центрального прохода. В нём тоже никого не было – никого кроме тёмной фигуры в самом его конце.
Асмарон!..
Эту встречу Эмили представляла себе тысячи раз, при этом она тысячи раз умирала и ещё больше побеждала. Но она ни разу не могла себе вообразить, что, увидев его, испытает такой всплеск чувств – смесь эйфории, желания сбежать и одновременно броситься в бой. И что эти чувства, как бушующая волна, разобьются о его неподвижную фигуру.
Не спуская с Асмарона глаз, она пошла к нему. Он повернулся к ней спиной и смотрел вверх на расщеплённую статую Белого Воина. Эмили знала, что ему достаточно протянуть палец, чтобы расщепить и её. Одновременно с этим она поняла, почему он не трогал статую. Этого просто не требовалось, так как Белый Воин был слеп. Бывший символ надежды и силы отражал только одно: конец силы, которая когда-то противостояла тьме Драугра. Эта статуя стала символом смерти.
Асмарон поднял голову, словно она произнесла последние слова вслух. Затем повернулся, медленно, почти невозмутимо, и без всякого напряжения посмотрел на неё в упор, несмотря на то, что девочка была невидимкой. На его губах играла улыбка, отчего и без того безупречное лицо его казалось ещё совершеннее. Эмили содрогнулась, когда поняла, что он ждал её.
– Ты пришла поздно, – сказал он, когда Эмили остановилась в некотором отдалении от него. И хотя он говорил тихо, от его низкого голоса начала сотрясаться земля. – Или тебя задержали мои воины?
Эмили слегка покачнулась, когда перевоплотилась в человеческий образ, но голос её был твёрд.
– Они стоят, как статуи, у тебя под твоими ногами и сверлят слепыми глазами воздух. Кроме того, я не знала, что ты ждёшь меня. Иначе прихватила бы с собой кексы.
– Ты смелая, – ответил он, не переставая улыбаться. – Это мне с самого начала понравилось. Однако интервал между мужеством и глупостью невелик. Зачем ты пришла?
– Забавно, что именно ты говоришь о глупости, – парировала она. – Очевидно, с твоим интеллектом далеко не уедешь. При этом я уверена, что ты знаешь ответ на свой вопрос. Но позволь мне объяснить: ты вор и тебе нечего искать в этом мире. И поэтому я отправлю тебя туда, где тебе и положено быть.
Его улыбка стала ещё шире.
– Правильно, передо мной стоит охотница. Прости, мне не так просто помнить об этом, когда я на тебя смотрю. По твоему виду кажется, что ты в любую минуту бросишься к моим ногам и будешь умолять о пощаде.
Эмили презрительно засопела.
– Именно этих слов я от тебя и ожидала. Кажется, ты наложил уже полные штаны от одной мысли обо мне. Иначе почему ты тут прячешься?
У него вырвался смешок, ироничный и холодный.
– Ты всего лишь глупый ребёнок. Зачем мне попусту транжирить силы и гоняться за тобой, если ты просто горишь желанием сама найти меня? Было намного проще подождать тебя здесь… Здесь, где мой народ много лет назад праздновал победу.
– У тебя нет народа, – твёрдо сказала Эмили. – А только орда безвольных картонных фигур, которые точно так же, как и ты, преданы мрачному безумцу. Да и чего можно ожидать от тварей, которые не несут в себе ничего, кроме пыли и пепла?
В его глазах блеснуло что-то, похожее на злость, а улыбка превратилась в бледный натянутый рубец.
– Ты ничего о нас не знаешь, – прорычал он. – Но я тебя проучу. Уже скоро ты станешь одной из нас. Потому что жизнь в твоей груди принадлежит мне!
Его улыбка погасла, когда он заметил тлеющее тепло в её груди. Мышцы его напряглись, в любую минуту он был готов напасть на неё. Эмили изо всех сил сдерживала себя, чтобы оставаться там, где стояла, готовая отклониться в сторону…
Тут она краем глаза заметила тень, которая проскользнула высоко, под самым куполом, на балюстраду. Во рту у неё пересохло, но девочка послала на свои губы улыбку.
– Ты заблуждаешься, – прошептала она, и её голос пронёсся в воздухе, как звуковой удар. – Всё наоборот.
Она ещё видела, как Асмарон поднял голову и посмотрел на неё, нахмурившись, словно не понял значения её слов. Затем она сделала выпад. Ещё в движении она перевоплотилась в невидимку, а когда Асмарон выставил вперёд кулак, чтобы отразить удар, она увернулась. С молниеносной быстротой девочка мчалась зигзагами в его сторону, прямо перед ним вернула себе человеческий облик и со всех сил ударила его рукой в грудь. Он попятился, спотыкаясь, и прежде чем успел схватить Эмили, у него за спиной появилась тень, которая мягко спрыгнула с балюстрады.
Асмарон развернулся, но было уже поздно. Бальтазар выставил вперёд меч. И хотя его противник ещё в движении бросил тело в сторону, меч ранил его в плечо. Асмарон изверг злобное рычание, но времени для реванша у него не было. Эмили абсолютно бесшумной стремительной невидимкой промчалась сквозь него, от чего тот вновь потерял равновесие. Его холод почти невозможно было вынести, но Эмили не обращала на это внимания. Всё, что она ощущала, это была решимость. И ещё восхищение красотой и величественностью, с которой Бальтазар управлял мечом. Мощным ударом он вновь попал Асмарону в плечо. По Собору пронёсся злобный крик. И сразу же Эмили почувствовала тяжёлый запах чёрной крови.
Словно при замедленной съёмке, увидела она, как Бальтазар вновь нападает на Асмарона. Кровь хлынула из раны убийцы, но прежде чем эта кровь достигла земли, чёрный воин рванул вверх мощный кулак. Асмарон превратил капли крови в чёрные осколки и отправил их в Бальтазара. Вампир сумел уклониться, но осколки полетели за ним.
Эмили не медлила ни секунды. Она подскочила к осколкам и пролетела сквозь них. Они пролились в её теле ледяным холодом, за этим последовал громкий хруст. Её огонь раздробил осколки, превратив в мелкие иголочки, но они продолжили полёт и звенящим потоком обрушились на Бальтазара.
Вампир поднял меч, но это было бесполезно: лишь несколько осколков сгорело на клинке и хлопьями пепла упало на землю. Остальные окутали вампира, как облако тумана, и оттуда раздались голоса… – голоса, которые были Эмили уже знакомы. Это были те самые крики, которые она слышала, когда вошла в помещение, но теперь они с ужасающей громкостью гремели под сводами Серого собора. Эмили поняла, что это были за крики: эти голоса принадлежали соратникам Бальтазара – тем ловцам мертвецов, которых убил Драугр, и сделал он это именно здесь, на этой земле.
Эмили начала задыхаться, с такой силой звуки врезались ей в тело, но взгляд её был обращён на Бальтазара, который на мгновение освободился от осколков. На его лице было несколько порезов, но тут иголки слепились в комок и пролетели через него насквозь – с такой силой, что Бальтазар рухнул на колени. Вампир прижал руки к вискам, открыв рот в безмолвном крике. Затем он упал на бок и больше не шевелился.
У Эмили не было времени дожидаться, чтобы понять, есть ли в нём ещё признаки жизни или нет, так как на неё уже надвигался Асмарон. Он мчался с такой скоростью, что возможности уклониться практически не было. С трудом дыша, она спряталась в колонне, но его удар раздробил камень и погнал её дальше – вверх, к потолку, в балюстраду, в пол, даже в проклятые канделябры. Эмили двигалась очень быстро, и на это Асмарон не рассчитывал. Так у неё появилось лёгкое преимущество, когда он хотя бы на несколько мгновений терял её след. Но убийца шёл по пятам. И когда Эмили проскользнула в картину и замерла там, то почувствовала, что силы её на исходе.
Асмарон был уже совсем близко. Казалось, он вновь потерял её из виду, так как его взгляд блуждал по верху – по балюстраде. И в то мгновение, когда он разбежался и подготовился к прыжку вверх, она выскользнула из картины и помчалась к статуе Белого Воина. Камень был прохладным, это она почувствовала сразу, как только проникла в него. Девочка с удовольствием наблюдала, как Асмарон разрушал балюстраду, но тут же осознал, что она спряталась где-то в другом месте. В гневе он остановился перед статуей.
И тут Эмили почувствовала отрезвление. Проклятие! Она ведь пришла сюда не для того, чтобы прятаться. И выбора у неё нет. Выиграть битву с Асмароном в одиночку у неё никаких. А Бальтазар…
Этот звук оказался не громче тихого шёпота в её голове. Родной тёплый низкий голос – он вернул Эмили силы. С вновь возникшей решимостью она зафиксировала взглядом Асмарона. Она не сдастся! Ни за что на свете!
А тот, словно почувствовав её взгляд, развернулся и посмотрел в лицо Белому Воину. Эмили улыбнулась. Она могла бы поспорить, что убийца увидел эту улыбку сквозь белый мрамор. И выскочила вперёд.
Статую она увлекла за собой. Та с с грохотом разлетелась по полу на мелкие обломки. Эмили невидимкой поднялась из каменной пыли. Асмарон в упор смотрел на неё, словно она явилась духом мщения из прошлого. Девочка медлить не стала. Схватив осколок, она окутала его золотистым огнём и метнула во врага. Попытка удалась, камень пришёлся убийце поперёк лица, и когда по его щеке потекла кровь, девочку охватила безмерная эйфория. Тут Асмарон выбросил вперёд кулак, и прежде чем она успела уклониться, нанёс ей в ответ мощный удар.
Мгновенное перевоплощение в человеческий образ Эмили заметила, только когда растянулась на полу. Ей не хватало воздуха. Осколок залез ей в руку. На пол полилась кровь. Всего в нескольких шагах от себя она увидела неподвижное тело Бальтазара и одновременно услышала приглушённые шаги, которые приближались к ней.
Асмарон был совсем близко. Покачиваясь, она начала подниматься, но было уже слишком поздно. Когда его тень упала на неё, девочка застыла. Ей показалось, что он наложил на неё ледяное заклинание, и она подняла на него глаза в ожидании увидеть на его лице чувство триумфа или иронии. Но лицо его не выражало вообще никаких чувств, тем более волнения. Он наклонил голову, словно