Когда машина останавливается, я наклоняюсь вперед и нежно сжимаю его плечо в знак благодарности, а затем выскальзываю, не сказав ни слова, и тащу свою задницу по дорожке к своему дому. Открывая дверь, я уже слышу, как из кухни доносится саундтрек к «Гамильтону», и знаю, что Хэлли уже встала и ждет меня.
Я тихо вхожу внутрь, слушая, как она подпевает песне «Подожди». Затем замечаю, что она взбивает яйца. Только повернувшись, чтобы достать сок из холодильника, она, наконец, замечает меня.
– Гребаные волосатые яйца! – вскрикивает она, прижимая руку к груди от испуга. После чего хватает свой телефон и выключает музыку. – Черт тебя дери, Венди, ты чуть не довела меня до сердечного приступа.
– У меня был секс с Новой Даркмором, – выпаливаю я, и она замирает. – Дважды.
– О, я знаю, мы все слышали, – она обмахивается воображаемым веером и делает глоток сока, прежде чем налить мне и передать стакан. – Ита-а-ак, как оно?
– Невыносимо потрясающе, – вздыхаю я, делая глоток из своего стакана и присаживаясь на стул за кухонным островком. – Это было так чертовски прекрасно, Хэлс, просто умопомрачительно прекрасно. Лучшие оргазмы, которые я когда-либо испытывала.
Ее брови приподнимаются, и она возвращается к взбиванию яиц.
– Оргазмы? Типа во множественном числе? – я киваю, и она улыбается. – Вау, браво, мистер Даркмор.
Я начинаю рассказывать о том, что произошло, от того, как он затащил меня в туалет, до сегодняшнего дня, включая все, что было с Александром вчера вечером и сегодня утром, и к тому времени, как я заканчиваю, завтрак уже готов, а у нее от шока отвисает челюсть.
– Он ударил его? Безумие какое-то, это ведь было его действие, – я пожимаю плечами, отправляя в рот немного яичницы и стараясь не думать о том, почему Нова это сделал. Причина все равно не имеет значения, не может иметь, и, словно читая мои мысли, Хэлли добавляет. – Так что же теперь между вами?
Я чуть не давлюсь яичницей и тут же встречаюсь с ней взглядом.
– Ничего, Хэлс, прошлая ночь была одноразовой акцией. Теперь мы с Новой снова будем игнорировать друг друга.
Не похоже, чтобы мои слова убеждают ее, и мне неприятно признавать, но я убеждена еще меньше. Однако другого выхода нет. Неважно, что секс был потрясающим, – лучше всего, что я когда-либо могла себе представить, – теперь все кончено. Нова – товарищ Джоша по команде, они ненавидят друг друга, и у нас непростая семейная история, не говоря уже о Брэде. У нас бы ничего не получилось, так что все, что у нас будет, – это классная интрижка на одну ночь.
Такого больше никогда не повторится.
Глава 26Нова
Моя постель все еще пахнет ею. Четыре дня. Четыре гребаных дня, а мои чертовы простыни все еще пропитаны запахом Мэделин Питерс. Бороться с воспоминаниями о ночи, проведенной с ней, просто невыносимо. И жутко опьяняет, к тому же. Знаю, я мог бы просто постирать простыни, избавить себя от этой пытки и двигаться дальше, но каждый раз, когда я собираюсь это сделать, меня что-то останавливает. Знаю, я должен сделать это, должен стереть воспоминание о ней, забыть о ее существовании, но едва закрываю глаза – сразу ощущаю ее вкус на своем языке, чувствую ее кожу на своей и слышу, как она с придыханием произносит мое имя.
Я не видел ее с тех пор, как она ушла отсюда по «тропе позора» в воскресенье утром, и вовсе не потому, что не искал встречи. Я каждый день обшариваю взглядом кампус в поисках ее, но каждый раз, когда вижу ее хотя бы мельком, она убегает от меня. Наверное, думает, что так будет лучше, – с глаз долой, из сердца вон и все такое, но каждая секунда вдали от нее только усиливает мою потребность. Я хочу ее. Знаю, что не должен, знаю, что мое искушение ею – ошибка, но мне все равно. Я еще не закончил с Мэделин Питерс, она просто еще не знает об этом.
Я готовлюсь к тренировке, пока мысли о Мэдди затуманивают разум, и как раз в этот момент другая девушка из моей жизни всплывает в сознании, сопровождаемая простым звуком нового сообщения. Я знаю, от кого оно будет, еще до того, как пересекаю комнату, чтобы взять телефон, но это не заставляет меня чувствовать себя менее виноватым. Она знает, что я с кем-то переспал. Я не хотел ей лгать. И, несмотря на наш договор о правде, я уверен, что у нее тоже есть секреты, которые она от меня скрывает, однако от этого мне не становится легче.
Угрюмка
Скажи, что твой день лучше, чем мой.
Нова
С таким гигантским эго, которое ты все время описываешь, конечно же, у меня дела получше, чем у тебя!
Угрюмка
🙄 Ха-ха, очень смешно.
Нова
У тебя все в порядке?
Частота наших переписок снизилась, флирта стало гораздо меньше, но мы по-прежнему общаемся каждый день, и я забочусь о ней больше, чем следовало бы, учитывая, что я ее едва знаю. То, что произошло с Мэдди, было потрясающе, но я не мог избавиться от чувства, будто в некотором роде предал Угрюмку. Это глупо, между нами ничего нет, она дала это понять более чем ясно, но я не могу не чувствовать себя лучше каждый раз, когда разговариваю с ней. Она делает все таким легким и незамысловатым, чего от Мэделин Питерс точно не дождешься.
Угрюмка
Меня снова принуждают ужинать с моей семьей.
Нова
Знаешь, некоторые люди находят время, проведенное с родственниками, крайне приятным.
Угрюмка
Это потому, что они общаются не с моими родственниками.
Нова
Не могут они быть такими уж кошмарными, они ведь сделали тебя, в конце концов.
Это не первый раз, когда она упоминает о том, что не ладит со своей семьей. У меня такое чувство, будто они сильно давят на нее, а она просто соглашается, чтобы успокоить их. Я знаю, что у нее есть старший брат, с которым она ладит, и я несколько раз задавался вопросом, не знаю ли я его по универу, хотя она никогда не говорила об этом. Угрюмка очень строго следит за тем, чтобы наша дружба оставалась за невидимой чертой, которую она установила. Тем не менее, я знаю, что она ладит с ним, так же, как и она знает о том, как сильно я люблю свою маму. Мне еще предстоит разобраться в моих отложенных отношениях с отцом. Я даже не знаю, что бы сказал по этому поводу, но приятно изливать кому-то душу без осуждения.
Угрюмка
А ну быстро прекрати быть таким понимающим и скажи что-нибудь очаровательное, я тут пытаюсь ворчать вообще-то!
Нова
Может, тебе стоит прокатиться на Гарольде разок, ну, знаешь, для поднятия боевого духа 😈
Угрюмка
Ненавижу, что ты всегда заставляешь меня улыбаться.
Я сам мгновенно улыбаюсь, и укол сожаления пронзает меня прямо в сердце. Не только из-за того, как легко она может заставить меня улыбнуться, но и из-за того, что я тоже могу сделать это для нее. Из-за этого трудно не гнаться за ней еще сильнее. Я никогда не думал, что у меня с кем-то будет такая эмоциональная связь, особенно учитывая тот факт, что теперь я заимел физическую связь с другой девушкой.
Нова
Все что угодно ради тебя, Угрюмка.
На эти слова она не отвечает. Как обычно, для нее это – перебор, и я пытаюсь проглотить горечь, подступающую к горлу, когда откладываю телефон в сторону и продолжаю готовиться к тренировке. Я даже игнорирую насмешки Арчера и Джейка в мой адрес, пока мы идем по кампусу к спортивному центру. Рейн, идущий рядом с нами, молчит, поскольку напряжение, возникшее между нами после выходных, все еще ощущается, несмотря на то, что я хорошенько проехался ему по лицу. Я не должен был бить его, знаю, ведь это я заставил Мэдди отсосать у него, но ревность, о которой я раньше и не подозревал, взяла верх, и все, что я мог сделать, – это заставить его заплатить. К моему удивлению, никто из остальных парней не знает о том, что произошло между нами троими в том подвале, и я не могу не уважать Рейна за это. Я не хочу, чтобы кто-то, даже он, думал о ней в таком ключе. Теперь она принадлежит мне, и впредь единственный человек, к которому будут прикасаться ее губы, – это я.
Двухчасовая тренировка пролетает незаметно. Пока я летаю по льду, пытаясь сосредоточиться на шайбе, мысли постоянно мечутся между Угрюмкой и Мэдди. Моя игра в лучшем случае небрежна, и я знаю, мне надо бы собраться с мыслями, прежде чем тренер обратит на это внимание. Я даже чувствую на себе пристальный взгляд Арчера, когда мы покидаем лед и направляемся обратно в раздевалку, но полностью игнорирую его и раздеваюсь, чтобы принять столь необходимый душ. Я быстро и бесшумно моюсь, надеясь, что горячие струи смоют то позорище, которое я только что показал на льду, но к тому времени, как заканчиваю, мне по-прежнему не становится лучше.
И настроение только портится, когда Джош, мать его, Питерс, одаривает меня ухмылкой.
– Что-то ты сегодня не в форме, Кэп, – растягивает он слова, натягивая через голову футболку и облокачиваясь на свой шкафчик.
– У всех нас бывают промахи, Питерс, и ты должен это понимать, поскольку у тебя они случаются почти в каждой игре, – огрызаюсь я в ответ и слышу, как рядом со мной тихо усмехается Рейн, качая головой в ответ на мою задиристую реплику.
– Тебе следует больше внимания уделять спорту и меньше – тем шлюхам, которые тебе так нравятся, тогда мы, возможно, и правда попадем в «Замерзшую четверку» в следующем году, – его тон пропитан презрением, и я вижу в нем его отца.
Вытираюсь насухо, натягиваю боксеры и джинсы, а после поворачиваюсь к нему лицом.
– Кстати, о шлюхах, как поживает твоя сестра? – спрашиваю я с улыбкой, дергая футболку из сумки сильнее, чем необходимо. Думая о Мэдди в таком ключе и превращая это высказывание в шутку, я чувствую кислый привкус во рту, но стараюсь, чтобы мое лицо оставалось бесстрастным.