– Что сделал? – продолжая улыбаться, спросил эмпат. – Это д’Оры вернули меня к жизни, не я.
– И первым твоим желанием стало уничтожить Этару! – раздраженно бросила, отступая к стене.
Эрот какое-то время изучал меня, словно пытался прочесть мои мысли. Но не мог. Мне даже не нужно было блокироваться. Арделия лишила его и этого дара.
– Почему вы все считаете, что я хотел ее уничтожить? – искренне изумился он. – Я всего лишь намеревался вернуть Драгонии земли, изначально принадлежавшие моему народу. Когда-то мне удалось это сделать, но… меня предали. И уничтожили, – с горечью закончил он.
– Неужели тебе было мало того, что ты имел? – Я приблизилась к эмпату и опустилась на каменный пол у его ног. – Зачем ты провел тот мерзкий обряд, зачем вызвал демонов? Ведь если бы не ты, ничего бы этого сейчас не было. Посмотри, что ты наделал! Обрек свой род на страшные муки, каждого своего потомка! Превратил эмпатов в презренных существ, которых ненавидят и проклинают. Это из-за тебя на Этаре появились Безликие, которые в течение многих веков уничтожали твой народ. Ты об этом мечтал?
– Нет, – одними губами прошептал Владыка и отвернулся, не желая встречаться со мной взглядом.
– А теперь ты вернулся, чтобы повторить прошлое. Для чего?
Владыка не шевелился. Он продолжал смотреть в маленькое окошко в двери, забранное металлической решеткой, и только отрывистое дыхание свидетельствовало о том, что предо мной не каменная статуя, а живое существо.
– Зачем ты обо всем этом спрашиваешь? Что ты хочешь от меня услышать? – Эрот попытался подняться, но тело отказывалось слушаться. Вернувшись на кровать, он с болью в голосе прошептал: – Да, я мечтал править могущественным Королевством света. Хотел видеть, как мой народ благоденствует, хотел создать новый мир.
– И для этого тебе нужно было уничтожить старый.
– Не уничтожить, а изменить! – прокричал он, пронзив меня полным боли и обиды взглядом. Сейчас эмпат был похож на избалованного ребенка, лишившегося любимой игрушки. Владыка сжал кулаки и, скорее всего, убил бы меня, если бы у него хватило на это сил. – Хватит меня осуждать! Что сделано, то сделано. Я не способен ничего изменить. Убирайся!
– Нет! – Меня потянуло к нему, несмотря на тот яд, которым было наполнено его сердце. – Неужели ты до сих пор не осознал, что натворил? – Тогда я не понимала, зачем все это говорила. Не знала, был ли смысл в моих словах. Эрот не хотел слышать меня, а я не хотела понимать его. Вот так мы и сидели друг против друга, в глазах каждого читались обида, непонимание, упрек, и каждый чувствовал, как та невидимая нить, которая связывала нас все эти месяцы, медленно тлеет и сгорает, не находя возможности преодолеть сжигающее все на своем пути пламя ненависти. – Я просто хочу понять тебя, понять, что тобой двигало.
Думала, он все-таки ударит меня и пошлет вон, но вместо этого Владыка устало прикрыл глаза и начал говорить. Говорил он долго. А я боялась дышать, слушая до боли знакомый тихий голос. Эмпат рассказывал о своей жизни, о детских мечтах, о том, как стал Владыкой, как женился, а в скором времени потерял супругу, которая была одной из немногих, кого он любил.
– После ее смерти у меня осталась только Леста, – с грустью проговорил он. – Знаешь, ты чем-то напоминаешь мне Лайиль.
– Чем же? – Я попыталась представить себе первую Владычицу Тэр ашт’ Сэйн.
– Взглядом. Как сейчас помню эти бездонные карие глаза. Как же я любил, когда они смотрели на меня с нежностью и теплотой. Хотя характеры у вас разные, – лукаво ухмыльнувшись, заметил он. – Не было в ней тех упрямства и непокорности, которые есть в тебе.
А еще сволочности, себялюбия и безграничного эгоизма.
– Как она умерла?
– Лайиль очень любила охотиться. Однажды, помню, в тот день выдалась чудесная погода, она вместе с друзьями отправилась в лес. Во время охоты ее лошадь понесла, и Лайиль упала, повредив позвоночник. К счастью, она не почувствовала боли, так как смерть наступила мгновенно.
– И после этого ты…
– После этого я решил посвятить жизнь сыну и своему народу. Тогда увлекся магией и древними обрядами, благодаря которым смог обрести силу. Я не хотел умирать. Хоть и чувствовал горечь утраты, желание жить оказалось сильнее.
Понятно. Эрот потерял супругу и решил заглушить боль завоеванием мира. Нехило. Лучше б увлекся чем-нибудь более безобидным. Садоводством, например. Или коллекционированием редких видов оружия. Но его величество решили, что самый лучший способ унять боль – заставить страдать других. Нет, все-таки какой же он псих!
– Наверное, я пойду. – Поднялась и в нерешительности замерла, не зная, то ли мне просто попрощаться, то ли сказать напоследок пару теплых слов. Почему-то ненависти я больше не испытывала. Эрот ведь не виноват, что его душу призвали именно в это тело. Ну а за все остальные грехи он уже и так был наказан.
– Останься.
– Зачем? – Кажется, сегодня это самый популярный вопрос.
– Я ведь рассказал тебе о себе. Теперь твоя очередь. Как ты очутилась на Этаре? – Увидев недоумение на моем лице, он негромко рассмеялся. – Одиэн мне кое-что рассказывал. Но даже и без его историй было понятно, что это не твой мир и ты здесь чужая.
Ну, спасибо на добром слове. А я только начала избавляться от комплексов и считать себя частичкой Этары. Пожав плечами и решив, что в комнате мне нечем будет заняться, так как уснуть все равно не удастся, начала говорить. Рассказывая о той ночи, когда повстречалась с илларами, почувствовала, как гнев охватывает душу.
– Нет, какие же они все-таки! Наплели с три короба, а вдобавок еще и прочитали глупый стишок о том, что я, видите ли, должна найти ответы в своем сердце, понять себя, и тогда проклятие Владык будет разрушено, все заживут долго и счастливо. Идиотка! Не могла сразу понять, что все это бред!
– Стишок? – передразнил меня эмпат. – Не расскажешь?
Я зажмурилась и прочла по памяти строки пророчества.
– Насколько мне известно, иллары испокон веков обладали даром предсказывать будущее. Может, в этом они и не солгали.
– Ты прав, не солгали. Они нагло врали мне! Поняли, что перед ними стоит наивное существо, верящее в любые сказки, и нагло врали!
Решив, что говорить о бледнолицых – только зря нервы портить, я стала рассказывать эмпату о знакомстве с Дорриэном, и вдруг за спиной раздался тихий скрип.
Эрот застонал и, прикрыв глаза, прошептал:
– Все, уходи.
В темницу вошли двое эмпатов в темно-зеленых мантиях. В руках одного из них был флакончик с маслом. Наверное, действительно следовало уйти и дать магам продолжить «лечить» Владыку, но что-то во мне встрепенулось, не позволило сдвинуться с места и оставить эмпата один на один со своими мучителями.
Маги застыли, ожидая, когда же я исчезну. Поднявшись с колен и отряхнув юбку, я повернулась к ним.
– Давайте сюда. – Протянула руку, желая забрать флакончик. – Я сама сделаю… это.
Эмпаты переглянулись и неуверенно пробормотали:
– Не стоит беспокоиться, сударыня. Это наша обязанность.
– Значит, сегодня вы от нее освобождаетесь. – Я прищурилась и, усмехнувшись, спросила: – Или боитесь, переборщу с дозой?
– Нет, но…
– Послушайте! – Я постаралась взять себя в руки и не сорваться на ни в чем не повинных магов. Они ведь не виноваты, что в последние дни я вся на нервах и постоянно кричу на всех по поводу и без повода. – Мне еще нужно задать ему пару вопросов. Без свидетелей.
Я выхватила у зазевавшегося мага масло и подтолкнула того к выходу.
– Мы подождем.
– Не надо никого ждать! – огрызнулась я. – У нас сугубо личный разговор, так что давайте отсюда. Да поживее! Не травмируйте мою и без того травмированную психику.
Вытолкнув обалдевших магов за дверь, задвинула щеколду и глубоко вдохнула, стараясь прийти в себя. Да что со мной такое? Надо учиться держать себя в руках, иначе меня скоро сочтут опасной для общества и поместят в какое-нибудь тихое местечко для душевнобольных, где я проведу остаток своих дней.
Прислушалась. Эмпаты постояли какое-то время за дверью, видимо, решая, что же им делать – уйти или потребовать впустить их к узнику. Вскоре послышался звук удаляющихся шагов, и подземелье окутала тишина.
– Опять будешь меня целовать? – Похоже, эмпат решил поднять себе настроение, потому как все то время, которое я была с ним, только и делал, что улыбался. Правда, во взгляде затаилась грусть. Сейчас он со страхом ожидал продолжения пытки.
– Я все-таки пойду, – пробормотала я и потянула на себя ручку.
– Нарин…
– Что? – Обернувшись, в последний раз глянула на проклятого Владыку.
– Спасибо, – прошептал он и, опустившись на кровать, закрыл глаза.
Мне так и не удалось уснуть. Не успела я вернуться к себе и вылить это чертово масло в горшок с цветами (надеюсь, они не завянут!), как в коридоре послышались оживленные голоса, и дверь распахнулась. Эдель! Я с радостным криком бросилась обнимать подругу.
– Слава богу, вы вернулись!
Принцесса с трудом оторвала меня от себя и ласково улыбнулась.
– А разве могло быть иначе? Мы нашли то, что искали. Сейчас маги изучают манускрипты д’Ора.
– А где звезда? Давайте мы сейчас быстренько спустимся к Эроту, маги прочтут нужные заклинания, и Дорриэн вернется! – Сознание того, что с минуты на минуту я увижу его, заставило меня задрожать в радостном волнении. – Как же он обрадуется, когда увидит нас…
– Нарин, – строго оборвала меня Эдель. – Ты же знаешь – сначала демоны, потом Дорриэн.
Проклятье! Я посмотрела на эмпатию и, не в силах скрыть злости, зашипела:
– Разве тебе не хочется увидеть брата? Что ж вы за звери такие!
– Мы всего лишь делаем то, что должны. – В комнату бесшумной походкой вошел Воллэн.
– Вернуть его – вот что вы должны сделать, а не ждать, пока эти твари соберутся у стен города!
Я заглянула в лица эмпатов и поняла, что все бесполезно. Их не переубедить. Я не увижу Дорриэна ни сегодня, ни завтра. А может, и вообще никогда.