– Караг? – окликнула меня Лисса Кристалл. – Мне очень жаль. Это было чуть ли не нападение, они застали меня врасплох. Но не переживай, я улажу вопрос с этим опекуном. Что здесь произошло в моё отсутствие? – Она посмотрела на мою кровоточащую руку и красно-бурые пятна на моих джинсах.
Слова переполняли меня, готовые выплеснуться через край… Но я загнал их поглубже внутрь. Там, где я вырос, в дикой природе, каждый сам улаживал свои дела. Я ещё поквитаюсь с волками… когда-нибудь.
– Я споткнулся и упал в колючий кустарник, – соврал я.
– Что бы ни произошло, это не должно повториться! – Лисса Кристалл сверкнула глазами и отправила меня к Шерри Плеск. Та же, в свою очередь, не освободила меня сегодня от занятий, а сделала мне перевязку и велела идти на урок.
– То, что оборотня не убивает, делает его выносливей, – заявила она.
– Но у меня сейчас математика – вы и правда считаете, что это закаляет? – усомнился я.
Наша оборотень-бобриха и бровью не повела.
– Разумеется! – сказала она и закрыла за мной дверь.
Волчьи глаза
На математике я ни разу не вызвался отвечать – всё это время думал о Холли. К счастью, Джеймс Бриджер не стал меня спрашивать. У доски с уравнениями пришлось мучиться Лерою и Виоле.
– Если бы я жила в обличье козы, мне бы всё это не понадобилось! – проблеяла Виола.
– В обличье козы тебе, к сожалению, пришлось бы отказаться от телевизора, Интернета и салата из помидоров, – ласково напомнил ей мистер Бриджер.
После урока, когда все собрали вещи и отправились во внутренний дворик на урок превращений, Бриджер шепнул мне:
– Всё образуется, Караг. Лисса всё уладит, вот увидишь. Остальное обсудим на моём следующем уроке. А сейчас иди отдыхай, у тебя измученный вид!
Я молча кивнул, глядя, как волки гордо выходят из класса. Что, если Холли нарушила человеческие законы? Сможет ли мисс Кристалл и тогда ей помочь?
– До встречи, – сказал я, так как ни за что не хотел пропустить первый в жизни Миро урок превращений. Пока мы сидели на математике, Миро забрал куратор-старшеклассник, чтобы научить его считать до десяти. Следующий урок у нас будет совместный.
Но Джеймс Бриджер меня удержал.
– Погоди-ка, это ещё что за укусы? – нахмурившись, спросил он, разглядывая мои щёки, шею и уши, после вчерашнего усеянные красными точками.
– На нас напала стая летучих мышей – оборотней, – рассказал я Бриджеру.
– Летучих мышей – оборотней? – Я редко видел Бриджера таким изумлённым. – В этих местах их не водится!
– Во всяком случае, вчера ночью они появились из ниоткуда и набросились на нас…
– Только на вас… или на волков тоже?
– Только на нас, – подтвердил я. – Считаете, волки каким-то образом их вызвали?
Бриджер, не раздумывая, покачал головой:
– Вряд ли они на такое способны. Скорее всего, их подослал кто-то другой.
Мы переглянулись – и меня бросило в дрожь. Мы оба знали, о ком идёт речь. Неужели летучих мышей подослал Эндрю Миллинг?! Может, волки попросили Миллинга отправить к ним его помощников? Как мы выяснили, Миллинг завербовал змей, медведей и, вероятно, ещё сотни других оборотней по всему западу США. Я бы не удивился, если бы ему удалось убедить стаю летучих мышей-оборотней поддержать его план. Но доказательств у нас не было. Миллинг больше не угрожал мне. После нашей схватки на горе́ я ничего о нём не слышал. С чего ему вдруг посылать своих сообщников сражаться со мной?
В глубокой задумчивости я собрал свои вещи и направился мимо лазарета во внутренний дворик, где проходили уроки превращений. Вскоре я уже сидел на траве рядом с другими учениками в спортивной форме – все, за исключением Хуаниты и Миро, в человеческом обличье. Запуганный Миро лежал на животе рядом с Джефри и принюхивался, крутя по сторонам серой мордой. Айсидор Элвуд мягко посмотрел на волчонка, но когда он повернулся к нам, его лицо приобрело обычное жёсткое выражение. Никто не осмеливался пошевелиться: все надеялись, что Элвуд вызовет тех же, что и всегда. То есть меня! Так и вышло.
– Караг, покажи, пожалуйста, вашему новому однокласснику, что мы проходили на прошлых уроках.
Совиный помёт! Превращение в прыжке. Как назло. Я сомневался, что вообще сумею сегодня подняться с земли. Но я должен с этим справиться – хватит и того, что я вчера опозорился перед Миро, проиграв дуэль, да и плохих оценок за превращения у меня уже было предостаточно. Я медленно встал, чувствуя устремлённые на меня любопытные взгляды: все уже знали, что произошло прошлой ночью.
– Прыгни, пожалуйста, отсюда вон на то дерево, – скомандовал Элвуд. – Прямо сейчас!
Во внутреннем дворике стало очень тихо, все с нетерпением ждали. Я глубоко вдохнул и попытался расслабиться, как учил меня Бриджер. Не замечать ничего вокруг, забыть про все заботы и боль. Я повернулся к осине, отстоящей от меня на расстоянии примерно в два человеческих роста, и слегка напружинил колени. Если не сумею превратиться, то плюхнусь на землю перед деревом или врежусь в ствол. В любом случае я буду выглядеть идиотом.
Я прыгнул без разбега, ещё в воздухе прошептал «Тимбукту» – и с облегчением почувствовал, как превращается моё тело. То, что при этом футболка разошлась по швам, а с мохнатого зада съехали шорты, меня не волновало. Оказавшись у дерева, я вцепился когтями в кору.
Раздался звук как в сильный дождь – это зааплодировали остальные. Меня охватило тёплое чувство. Нет, я вовсе не неудачник. Пружинистым шагом я в обличье пумы вернулся на своё место и лапой отодвинул одежду. В следующий раз перед прыжком, пожалуй, сниму бо́льшую часть шмоток.
– Неплохо, – сказал Элвуд. Это была наивысшая похвала, которой я мог от него дождаться. – Кто тебя так отделал? – К счастью, не дожидаясь ответа, он повернулся к волчонку. – Доброе утро, Миро, – мягко проговорил Элвуд. – Ты уже знаешь своё человеческое обличье?
– У меня и вправду оно есть? – Миро опасливо засопел.
– Я в этом уверен. Хочешь попробовать?
– Почему бы и нет? – Миро почесал задней лапой за ухом. Я невольно улыбнулся. Если он попытается повторить этот трюк, будучи человеком, у него ничего не выйдет.
Айсидор Элвуд достал большое полотенце и несколько фотографий. На одной из них на берегу реки стоял мальчик и улыбался в объектив. На другой тот же мальчик завернулся в полотенце – очевидно, глядя на фотографии, Миро должен был понять, зачем оно нужно.
– Посмотри внимательно на эти фотографии. Что ты ощущаешь?
– У меня как будто зудит внутри, – отозвался Миро.
– Очень хорошо. Сосредоточься на фото, почувствуй, как зуд пронизывает тебя насквозь. Не сопротивляйся ему!
Мы ждали затаив дыхание. Волчья морда Миро уже начала меняться, стала более плоской. Мех поредел, сквозь него просвечивала розовая кожа. Больше пока ничего не происходило. Он всё ещё был больше волком, чем человеком.
– Спокойно, – пробормотал Айсидор Элвуд. – Закрой глаза! Видишь перед собой фотографии?
Дальше всё произошло очень быстро. И вот перед нами уже сидит мальчик лет пяти-шести, с густыми тёмными волосами и жёлтыми волчьими глазами.
– У меня получилось! – ликовал Миро.
Мы рассмеялись: он превратился почти целиком – лишь задняя часть тела осталась волчьей и восторженно виляла хвостом.
– Ой, какой он милашка… – раздался девчачий голос, и мы засмеялись ещё громче. Не Лу ли это была? Трудно сказать. Надеюсь, меня она не считает милашкой!
– Клифф, поможешь ему завернуться в полотенце? – попросил мистер Элвуд с улыбкой. Невероятно! Значит, это не слухи, что он умеет улыбаться.
Миро, напротив, перестал улыбаться и в ужасе разглядывал свои руки:
– Ой, у меня больше нет шерсти! У меня больше нет шерсти! Но она мне ещё нужна!
– Сейчас не нужна, – успокоил его Элвуд. – Она у тебя опять появится, когда ты превратишься обратно в волка.
– Вот оно что! – Миро начал прислушиваться к своему человеческому голосу, который слышал впервые. – Ой, я слышу себя! О-о-о-о-о, м-м-м, а-а-а-а…
– Свой голос попробуешь на перемене, – перебил его учитель превращений. – Останься пока в человеческом обличье, чтобы привыкнуть к нему, хорошо?
Миро его уже не слушал. Он восторженно наблюдал за шевелящимися пальцами на своих ногах.
На следующее утро мы обнаружили на грифельной доске новое изречение, написанное красивым размашистым почерком Лу:
Каждое существо – лишь тихий вздох земли.
Звучит красиво. Хотя я и не чувствовал себя чьим-то вздохом.
Два срыва
С тех пор как мистер Гудфеллоу заступился за Холли, он стал мне ещё симпатичнее. Поэтому, увидев, как неуклюже он спускается после завтрака по лестнице, я испугался:
– С вами всё в порядке, мистер Гудфеллоу?
– Всё нормально, – отозвался он и улыбнулся мне солнечной улыбкой. – Человеческое тело иногда так обременительно, ты не находишь? У меня часто болят ноги, будь они неладны, и тогда я хожу медленно-премедленно.
– О, как жаль, – сочувственно проговорил я. Мне нравилось моё человеческое тело, хотя оно было не таким сильным и ловким, как моё второе обличье. – Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Попроси на кухне пару вафель с сиропом. – Он подмигнул мне и похлопал себя по животу, которому, судя по размерам, частенько доводилось лакомиться вафлями и другими сладостями. – Мне мисс Плеск их больше не даст, но тебя она, кажется, любит.
Типичный медведь – кто ещё станет есть эту липкую гадость! Шерри ни за что не поверит, что это для меня, но попытаться можно. Хотя я чувствовал себя неважно, я сбе́гал на кухню и вернулся, когда Джулиан Гудфеллоу как раз дошёл до своего кабинета на первом этаже. Я протянул ему вафли, и он одобрительно вскинул брови:
– Респект. Можно подумать, ты слетал туда-обратно на крыльях. Может, я не стану вызывать тебя сегодня на уроке…
Я пожал плечами – мне вдруг стало не по себе.