с 96-го года!
– Так это всё враньё на высшем уровне, – равнодушно пожала округлыми плечами женщина. Вот у меня на столе лежит чёткое указание, что по основному прейскуранту платят только граждане с белорусскими документами. Все остальные оплачивают за номера в двойном размере. И о гражданах с российскими паспортами здесь ничего не сказано.
– В таком случае, – мигом пошёл я на попятную, – нельзя ли пристроиться в более дешёвую комнату?
В результате переговоров мне отвели койку в трёхместном номере на четвертом этаже, где уже был поселён один постоялец. Сложив вещи в убогий шкаф с принципиально незакрывающимися дверцами, я прихватил с собой лишь деньги, фотоаппарат и спустился вниз. Эта гостиница была на голову выше того, мне приходилось встречать. В номерах была горячая вода, и даже работал лифт. Более того, на первом этаже, несмотря на ранний час, в полную силу функционировала закусочная. Туда я и не замедлил направиться, ведь для прогулок по полусонному городу было ещё достаточно рано. Медленный завтрак и столь же медленно наступающий рассвет привели меня в благодушное и столь расслабленное настроение, что я повторил свой заказ дважды.
Но сидеть слишком долго в тёплом помещении было не с руки, хотя погода для прогулок была не слишком подходящей. Низкая рваная облачность принесла из Европы мелкий дождичек, то и дело переходящий в снежную крошку, но такие мелочи не могли меня остановить. Натянув вязаную шапочку на уши, я засвистел мотив немудрёной песенки и бодро зашагал вниз по улице Гоголя. Первым магазином, попавшимся на этом пути, оказался большой книжный, занимавший весь нижний этаж кирпичного девятиэтажного дома при пересечении с улицей Коммунистической. Зашёл посмотреть. Всё же по «писательской» легенде, которую я на себя нацепил, мне следовало хоть чуть-чуть быть в курсе последних литературных новинок.
Рассеяно поводив глазами по прилавкам с учебниками и полкам со скудной беллетристикой, я приблизился к стойке с картами. Быть в Витебской области, и не прикупить хороший, к тому же довольно точный местный атлас было бы непростительно. Заодно я решил взять и туристическую схему Полоцка, который вскоре сослужил мне отличную службу. Вынув из кармана имеющиеся у меня наличные, я решительно приблизился к продавщице. Сказать честно, россиянину, приехавшему на некоторое время в Белоруссию, крайне сложно делать здесь покупки, просто морально тяжело. То, что у нас стоит рубли или десятки рублей, здесь оценивается во многие сотни и тысячи местных рубликов. И поневоле, когда видишь перед собой ценник с множеством нулей, рука как-то инстинктивно начинает придерживать денежки. Но в данном случае жмотничать было бы глупо.
Теперь, обзаведясь раскладным путеводителем, я с лёгкостью мог ориентироваться даже в незнакомом месте. Ведь кроме названий улиц и основных микрорайонов на нём были указаны все исторические достопримечательности этого старинного города. И я отправился бродить по центру города, заходя по пути, то в старинные соборы, то в кафе, чтобы согреться и перекусить. Примерно через два часа бесцельного блуждания, я выбрался на берег Западной Двины, делящей город на старую северную часть, и южную, более современную. Ширина реки меня откровенно поразила, и я несколько минут с любопытством рассматривал её внушающую уважение серо-стальную полосу, за которой с трудом угадывались невысокие домики Задвинья. Несмотря на пасмурную погоду, около воды топталось несколько пенсионеров с удочками, и я направился к одному из них полюбопытствовать насчёт улова. Но, подойдя ближе, увидел, что меня кое-кто опередил. Около ног старичка на выброшенной течением коряге восседал большой серый кот, ревниво следящий за всеми манипуляциями своего хозяина.
– И не лень такому массивному пушкану бежать за вами в такую сырость? – спросил я, подходя ближе.
– Ему-то как раз не лень, – на секунду обернулся рыбак, – он ко мне просто в сумку пристраивается. Так что нашему Тимофею остаётся только сидеть на брёвнышке и ожидать очередной подачки.
– И много попадается?
– Когда как, – зябко поёжился мужчина, – но три-четыре рыбёшки вытаскиваю ежедневно.
– Наверное, по большей части мелочишка?
– Да-а, не больше ладони…
– Большой рыбы, что ли совсем не осталось?
– Большая, она по глубоким местам прячется, а здесь так мелко…
– При такой-то ширине? – изумился я.
– А при чём здесь ширина? – удивился рыбак. Двина хоть и кажется полноводной, но на самом деле совсем мелкая стала. Летом здесь её можно в любом месте перейти, глубина её не больше полутора метров!
Я неуверенно поддакнул и взглянул на часы. Часовая стрелка приближалась к одиннадцати, и я поспешил раскланяться со словоохотливым рыбаком. Ведь мне хотелось прийти в музей пораньше, дабы иметь возможность встретиться и поговорить с директором. Бодро отшагав по улице Ленина с полкилометра, я увидел справа от себя старинное здание из красного кирпича, похожее на небольшой рыцарский замок или крепостную башню. Лучшего здания для краеведческого музея трудно было подобрать даже в таком старинном городе. Купив входной билет, я некоторое время бродил между витринами с аляповатыми глиняными фигурками и ржавыми чугунными ядрами. Впрочем, осмотр экспозиции продолжался недолго. Заметив девушку в синем халате, явно относящуюся к служащим музея, я смело направился к ней.
Она выслушала мою просьбу о встрече с директором со скептической миной на лице, но когда я упомянул о том, что я писатель и очень хотел бы посодействовать культурным контактам между нашими народами, её лицо мигом смягчилось.
– Пойдёмте за мной! – указала она взглядом на узкую крутую лестницу, ведущую куда-то наверх.
Вскоре мы оказались на тесноватой площадке второго этажа, куда выходили три закрытых двери.
– Подождите чуть-чуть, – кивнула девушка на единственный стул, с высокой резной спинкой, стоящий в углу площадки, – я сейчас спрошу…
Она с заметным усилием толкнула самую правую дверь и исчезла за ней. Я же расположился на скрипучем стуле, воображая, что некогда на нём сиживали какие-нибудь польские или литовские князья. Впрочем, долго восседать на истёртой кожаной подкладке мне не пришлось.
– Заходите, – неожиданно прозвучало из-за приоткрывшейся дверцы, – вас ждут!
Директором музея оказалась изящная дама в малиновом пиджачке, примерно пятидесяти лет. Была она в кабинете не одна. Около узкого, стрельчатого окна сидел рассерженный мужчина, нервно перебирающий какие-то бумаги. Чувствовалось, что временно прекратившийся разговор между ними был не слишком приятным для обеих сторон. Впрочем, госпожа директор мигом овладела собой.
– Очень приятно познакомиться с писателем из России! – подчёркнуто дружески улыбнулась она, вставая и протягивая руку. Что вас привело к нам? Какие интересуют вопросы?
– Хотелось бы немного ознакомиться с материалами, – пространно начал я объяснять причину своего появления в Полоцке, – касающихся событий 1812-го года. Пишу, знаете ли…, гм-гм, новый роман на эту тему, но настоящих исторических фактов для сюжета пока недостаточно…
– Здесь у нас мало что хранится, – моментально отреагировала дама, – но кое-что можно найти в Национальной библиотеке. Машенька, – начальственно кивнула она в сторону неподвижно стоящей рядом со мной девушки, – вас сейчас проводит туда! Советую обязательно почитать сборник, который назывался «Журнал для воспитанников военно-учебных заведений». Он начал издаваться вскоре после той войны и в нём вы наверняка найдёте много для себя интересного.
Она протянула руку вторично, и я понял, что аудиенция закончена. Собственно обижаться было не на что. Я задал вопрос и получил на него вполне исчерпывающий ответ. К тому же, в качестве дополнительного бонуса, обрёл и гида, которая должна была не только проводить меня в нужное место, но и обеспечить получение нужной литературы. Пока я размышлял подобным образом, моя юная сопровождающая быстро накинула пальтишко, и мы вышли на улицу.
– Долго нам предстоит идти? – поинтересовался я.
– Нет, – весело тряхнула она кудряшками, – пять минут! Наш город маленький, здесь всё рядом!
И действительно, вскоре мы подошли к комплексу помпезных зданий выстроенных не ранее 18 века. Вошли в одну из дверей и, поплутав по каким-то старорежимным коридорам, оказались у хлипкой, некрашеной дверцы.
– Здесь хранится наш небольшой архив! – пояснила девушка, пропуская меня вперёд.
Хранителем музейного хозяйства, размещённого в двух комнатках полуподвала, оказался бесформенный парень лет двадцати пяти. Приветливо кивнув моей спутнице, он вопросительно уставился на меня.
– Это писатель, приехал к нам из Москвы, – перехватила инициативу моя сопровождающая, – и Нина Александровна просит выдать ему всё, что у нас есть о боях с французами во время Отечественной войны. Называются эти сборники «Журнал для воспитанников военных училищ».
Она несколько переврала название, но парень мгновенно сообразил, о чём она говорит.
– У нас их всего-то три томика! – пробасил он, бросая на меня вопросительный взгляд. Все три возьмёте, или речь идёт о чём-то конкретном?
– Давайте всё, – решил я не отказываться ни от каких предложений. И если есть что-нибудь ещё, тоже не откажусь.
– Несмотря на царивший в помещении архива первобытный хаос, требуемое было найдено на удивление быстро. Зажав в руках драгоценные книжечки, объёмом не больше рядовой брошюры, я принялся озираться по сторонам, ища место, где можно было бы пристроиться для чтения.
– Ой, а давайте пойдёмте наверх, – с детской непосредственностью потянула меня за рукав девушка, – там есть, где разместиться и даже с некоторыми удобствами!
Поднявшись по широкой, белокаменной лестнице на второй этаж, мы оказались в огромном зале, который в прошлые века наверняка использовалась в качестве места для дворянских собраний. Вытянутая с белоснежными стенами комната, площадью не менее чем в двести квадратных метров была заставлена тяжёлыми на вид столами и столь же массивными стульями. Справа и слева высились массивные дубовые антресоли, поддерживающие не менее капитальные книжные полки. Всё вокруг дышало стариной и навевало мысли о вечном и фундаментальном.