сно, река текла на запад, ровно так, как и было указано стрелочкой на французской карте. И тут же скороспелые мои мысли полетели в мировое пространство вольными птицами.
Если моя догадка была верна, и Днепр в этой истории не играл никакой роли, то тогда может быть на роль большой реки подходит Западная Двина? А что? Река действительно широкая, течёт в направлении с востока на запад, и к тому же около неё на самом деле происходили нешуточные бои, о чём я только что узнал в библиотеке. К тому же я мигом припомнил слова рыбака добывающего обед для своего кота, что глубина реки не превышает в летний период полутора метров. А ведь полтора метра это как раз и есть те самые 5 футов, о чём было написано в одном из документов «Дела».
Итак, следовало как можно скорее возвращаться в гостиницу, где была возможность тщательно обмозговать новую догадку. Что собственно я тут же сделал. На обратном пути зашёл в продовольственный магазин, в котором приобрёл небольшую упаковку молотого кофе, банку сгущенного молока и пачку печенья. Ведь приближалось время обеда, а тратить время на хождения по столовым мне совершенно не хотелось.
В моём номере, к счастью никого не было, и я вольготно расположился со своими бумагами и картами сазу на двух кроватях, намереваясь тщательно обобщить все собранные за сегодня сведения. При этом я вновь ощущал себя этаким матёрым шпионом, ведущим глубокую разведку на вражеской территории. Сразу стало понятно, почему люди вообще занимаются столь малопрестижным и крайне опасным делом. Вот потому и занимаются, что адреналин просто бурлит в крови, когда начинаешь всё ближе и ближе подкрадываться к сути разведывательного задания. И пусть в данном случае я сам назначал себе цели и ближайшие задачи, драйв и азарт всё равно были запредельными!
Довольно скоро я отыскал ещё одно подтверждение моей свежепридуманной гипотезы. Сварив с помощью походного кипятильника в стакане первую порцию кофе, я медленно размешивал в нём молоко и одновременно просматривал листы «Дела». И тут, словно как по заказу, перед моими глазами появились следующие строки, написанные на первой же странице дела № 31 и как бы предваряющие все дальнейшие изыскания. «О зарытых в землю между Дорогобужем и Смоленском или Оршею деньгах».
Между Дорогобужем и…, – пробормотал я, стараясь уловить ускользающую от меня некую крайне важную мысль, – Дорогобужем, Дорогобужем. Где-то я ещё видел название данного города! И помнится, о нём упоминалось в том разделе, в котором описывалась первая поисковая экспедиция, проведённая гренадером в сопровождении Антона Ивицкого!
Торопливо пролистав страницы, я вскоре обнаружил то, что искал. И только теперь изучая данные документы под новым ракурсом, я впервые начал осознавать иные причины, которые могли направить поисковые усилия наших властей в ложном направлении. Передо мной начал понемногу раскрываться весь комплекс сложных взаимодействий между участниками самых первых поисков, которые впоследствии могли невольным образом сбить со следа даже такого опытного человека, как шефа жандармского корпуса господина Бенкендорфа.
Вы ведь и сами чувствуете, какая тогда в Париже заплелась интрига? Ощущаете всей душой, какого масштаба затеялась авантюра? Криминальный гений Семашко всем нам даст сто очков вперёд даже теперь! И я обоснованно полагаю, что только проблемы с визой на российской границе помешали ему успешно завершить свою гениальную задумку и вытащить многопудовый клад золотых монет прямо из-под носа наших властей. И вот теперь я хочу прямо спросить: – А вам не показались странным тот маршрут, по которому двигались к кладу гренадер на пару с Ливски (он же Ивицкий)? Вас случайно не озадачило то направление, которое избрал сам Семашко, направлявшийся на помощь своим соратникам? Неужели нет? А вот мне в некий прекрасный момент, подогретый чашкой крепчайшего кофе, оно показались очень даже странным.
Смотрите. Гренадер со своими спутниками начал выдвижение на исходные поисковые позиции аж из-под Слуцка, двигаясь от которого строго на восток они достигли Дорогобужа, где Наполеон действительно побывал. Но далее-то! Далее!!! Заблаговременно обзаведясь телегами, видимо совершенно необходимыми им как для маскировки, так и для вывоза грандиозного клада, они поехали вроде как в обратном направлении. Но как-то уж очень непонятно передвигались наши кладоискатели, согласитесь. Маршрут: Дорогобуж – Смоленск – Витебская губерния никак не мог приблизить гренадера с его спутником к реке Днепр! Скорее наоборот, они от него непрерывно удалялись! Следите внимательно по карте за моими рассуждениями, и Вам всё сразу станет ясным. Если поначалу кладоискатели двигались в общем и целом по маршруту отступления французской армии, то в обратный путь они двинулись по совершенно иному направлению! Взяли курс как бы вбок, на северо-запад!
А что же в то же время делал наш неугомонный авантюрист Семашко? И он ведь (вот что странно-то) тоже перемещался по Европе совершенно удивительнейшим, и как бы тоже абсолютно нелогичным образом! Из Парижа он почему-то направился не в Польшу (по кратчайшему пути в Россию), а в Пруссию! Проехал через город Лиду (что стоит в 100 км. южнее Вильнюса) до самой Риги! А его-то зачем сюда занесло? Ведь оттуда до Днепра (где некогда бродила Великая армия Наполеона) нужно было уже на самолёте лететь!
Но все мы люди взрослые и как-то вразумительно объяснить такие многосоткилометровые зигзаги простой любовью нескольких французов к длительным путешествиям по российскому бездорожью не можем совершенно. Прикинем расстояние от Риги до окрестностей Могилёва, где впоследствии интенсивно рылись в земле полковник Яковлев и князь Кочубей. И тут же выяснится, что между данными точками лежит не менее 650 километров необъятного пространства!
Объяснение такому странному поведению обеих частей французской кладоискательской экспедиции могло быть только одно. Ни сам гренадер, ни его новоявленный «друг» – Семашко никогда и не помышляли заниматься поисками «малой кассы» возле дороги Москва – Борисов, как об этом опрометчиво написано в сопроводительном тексте к карте № 1. Анализ фактического материала неумолимо доказывал мне, что они всерьёз намеревались извлекать его в совершенно другом месте, никоим образом не связанным с рекой Днепр.
В каком же таком загадочном месте могли лежать золотые монеты «малой кассы»? Взгляните скорее на карту СССР, или на худой конец, на атлас автомобильных дорог. Ведь именно Ригу и Смоленск связывает прямая как стрела трасса, которую уже в советское время проложили вдоль старинного почтового тракта. Следовательно, если обе части поисковой экспедиции (как весьма вероятно и было изначально задумано хитрецом Семашко) и дальше бы двигались навстречу друг другу, то они бы непременно встретились. Причём вовсе не у Могилёва или Орши (как думали Яковлев с Бенкендорфом), а где-то чуть западнее Полоцка, лежащего как раз между Витебском и западной (прусской) границей Российской империи.
– Значит, – мигом сделал я вполне логичный вывод, – именно там, в этом районе мне и следует искать ту извилистую речушку, тот убогий ручеёк, который некогда трижды пересекал своим течением почтовый тракт, изображённый на первоначальном плане. Искать нужно именно здесь и только здесь! Ведь было предельно понятно, для того чтобы провести успешный розыск утраченных сокровищ, мне, прежде всего, следовало определиться с тем регионом, где они были сокрыты. Всё же остальные поисковые процедуры были делом техники. А в том, что техника достигла в этом деле невиданных масштабов, я в тот момент даже не сомневался!
Глава десятая: Смена района поисков
Всё вроде бы шло хорошо и правильно, но оставался ещё один немаловажный вопрос, на который непременно нужно было дать однозначный и логичный ответ. Было совершенно непонятно, отчего гренадер потащил своего напарника Ивицкого именно в Дорогобуж? Почему он не мог прямо из Слуцка двинуться на север? Ответ я нашёл не скоро, но всё же нашёл. Моё внимание привлёк один исторический факт, который был прекрасно описан в той же книге «В поисках сокровищ Бонапарта». Выяснилось, что именно от Дорогобужа от основной французской армии откололся корпус под командованием пасынка Наполеона – Евгения Богарне. И направлялся тот корпус на северо-запад, по направлению к Витебску и далее Полоцку и возможно Риге.
Иными словами, наш гренадер, скорее всего, просто не знал, как покороче добраться от Слуцка до Западной Двины. И в этом ему вряд ли мог сильно помочь Ивицкий, которого ему хотелось как можно дольше держать в неведенье. Но хитрый француз твёрдо был уверен в том, что именно от Дорогобужа идёт та самая дорога, которая должна была вывести поисковую экспедицию в нужный район. Ну, ещё бы, сам император послал по ней своего приёмного сына! Вот только поэтому он и сделал столь протяжённый по расстоянию крюк, с одной стороны запутывая сопровождающего, а с другой избавляя себя от блуждания по совершенно незнакомым дорогам.
Расправив карту Полоцкого района поверх гостиничного покрывала, я вооружился раскладной трёхкратной лупой и принялся сантиметр за сантиметром исследовать трассу, идущую вдоль реки. Причём меня интересовала именно та её часть, которая уходила от Полоцка в западном направлении. Ведь именно по ней наступали и отступали войска маршала Удино и именно около неё они вполне могли закопать бочонки с вожделенным золотом! Предварительный анализ выявил всего две речки, которые в какой-то степени походили на ту, что была изображёна на карте гренадера. Одна из них находилась примерно в шести километрах на запад от современной границы города. Другая же протекала чуть дальше по дороге, километрах в четырёх от первой.
Историческая часть доказательств, как бы подтверждающих возможность заложения клада, была почёрпнута мной из блокнота, в который я предусмотрительно выписал наиболее интересные факты, найденные в Народной библиотеке. Вот что помимо всего прочего в нем было написано: – «При вступлении Наполеона, как известно, разделённые корпуса 1-й Западной армии, чтобы не быть подавлены полумиллионным полчищем неприятеля, отступили к Дриссе, а потом к Смоленску, на соединение со 2-ю Западной армией… Граф Петр Христианович Витгенштейн командовал 1-м корпусом на правом фланге 1-й армии…»